— Господин Рихард! Папа-барон у себя? — я влетела в приемную к барону.
Господин Рихард (вообще-то, он просил называть его просто Рихардом, но во-первых, он мне в дедушки годился, а, во-вторых, его отец был таким же рыцарем, как и мой, так что не мне нос задирать) — папин неизменный секретарь. Сколько лет я в этом доме живу, он, кажется, не изменился ни капельки, даже не поседел, потому что дальше седеть уже некуда.
— У себя. Не беспокоить не просил.
Понятно, это значит, можно. Постучалась в дверь и, дождавшись ответа, вошла.
— Доброго утра, папа-барон!
— Доброго, Гота! Ты по-делу или что-то спросить?
— Просто спросить по-делу. — Улыбнулась я.
Было поначалу пару раз, когда маленькая девочка бродила по чужому замку, и некому было объяснить ей, почему здесь столько многочисленных «нельзя». Некому, кроме самого хозяина замка. С тех пор я и повадилась заходить иногда к нему со своими «только спросить».
Собственно, я сама удивилась, насколько пустяковым оказалось мое дело, магомарку мне покупать не пришлось, папа-барон выдал ее мне, взяв прямо из ящика стола. Оказывается, у него их там целая шкатулка, на всякий случай. И, конечно же, он выдал мне сребреник[2] в счет будущего месяца, а еще один он добавил от себя. По его словам, хорошая породистая овца стоит около трех серебрушек[3], так что Хельге с Якобом либо составили очень удачную сделку, либо (что скорее всего) купили не породистую овцу, а смеска. Впрочем, папа-барон настоятельно отсоветовал мне писать Хельге что-либо об этом, чтобы не огорчать ее тем, что я изменить все равно не смогу. А того, что я ей высылаю, хватит не только на пару новых овец, но еще останется на всякий случай. Так что мое письмо пойдет к родным уже с сегодняшней почтой. Уже собравшись уходить, спросила о том, о чем задумалась только сегодня.
— Папа, а откуда вообще берутся магомарки?
— Гота, ты меня удивляешь, — улыбнулся барон — конечно, их зачаровывают королевские маги.
— А откуда они берутся, эти королевские маги? Учителя нам говорили, что магия — очень редкий дар и распространен только среди высшей аристократии. Но не будут же аристократы самолично зачаровывать марки на продажу? Они же не работают?
— Ох, Гота! Ну ты иногда как скажешь! — рассмеялся барон
— Конечно работают. У аристократии другая работа, не такая, как у крестьянина или ремесленника, но дел у всех полно. Уж ты мне поверь, Его Величество бездельников не жалует. Собственно, ты же сама из рыцарского дома, должны бы знать.
— Да ну… Дедушка с дядей занимались иногда во дворе, и с кузенами. Но, вообще-то, всю остальную работу мы тоже делали сами. Так что получалось, крестьяне только работали на земле и по хозяйству, а мы и на земле, и по хозяйству, и еще по рыцарскому делу.
— Ну, во времена твоего дедушки он был тем еще воякой, почитай как-нибудь королевские хроники. Но важно ведь не только получить свою часть добычи, важно ее сохранить и пустить в дело. Ладно, так о чем мы говорили? А, о магах. Видишь ли, Гота, в семьях аристократов бывает обычно меньше детей, чем в рыцарских, а тем более, в крестьянских. Но два, а то и три сына — не редкость. А наследство обычно достается старшему.
— То есть, младшему совсем ничего, да? У нас хотя бы доспех стараются дать, и коня, если получится.
— Доспех, коня, рыцарскую выучку… Большинство рыцарских родов здесь, подальше от границы — это и есть дальние потомки младших сыновей. Но если уж есть магический да — наследство от предков, то Его Величество не дремлет. По его мнению, заставлять людей с магической искрой махать мечом — это всё равно, что сбивать доски для сарая золотыми гвоздями.
— И что, аристократы не возражают, что их младшие сыновья работают на почте?
— Гота, ты когда-нибудь уморишь меня своей непосредственностью! Не работают, а служат. А в служении монарху для любого аристократа ничего зазорного нет. Не на почте, а в Королевской Магослужбе, где есть специальный отдел. А если кто-то из старших ветвей рода хочет помочь королевству, Его Величество и их пристроит к делу и не обидит. Как ты думаешь, почему наше баронство процветает?
— О! А ты тоже маг да, папа? Ты ведь тоже аристократ…
— Ну, до высших нам с тобой далековато, конечно. Но да, я тоже маг. Слабенький, правда, совсем, но искорка в наследство досталась. Только и годится, что марки зачаровывать да еще по-мелочам. Ладно, беги давай, пока матушка не заметила, что ты опять пропускаешь занятия. Ты же знаешь, как ее это огорчает. А мне сегодня еще эту кипу счетов проверить надо.
Но матушка, конечно, все заметила. И мою неявку на урок, и посиделки с папой-бароном, и вышитый мешочек в почтовом ящике. Я давно не слышала, чтобы она так ругалась! Сижу теперь, запертая в своей комнате, вышиваю. Наказана, оставлена без прогулок и сладкого, пока не закончу вышивку. Вот кто меня под руку толкал, когда выбирала узор для этой картины? Что мне стоило, как Лили, взять цветочки или какую-нибудь райскую птичку? Сижу теперь над этой батальной сценой, путаюсь в шестидесяти цветах ниток. Боюсь, это надолго.
Глава вторая: Фальшивые монеты
В кабинете Его Величества Эриха Пятого заседал, как выразился однажды его секретарь, «Самый малый королевский совет». В отличие от Малого совета, где заседали доверенные люди, в «Самый малый совет» входили только члены семьи, а точнее, наследный и ненаследные принцы плюс племянник. Сегодня на столе лежала горка сребреников и пара золотых, словно выигрыш на кону. Но ни костей, ни каких-либо карт, кроме географических, в комнате не наблюдалось. Лица собравшихся мужчин были предельно серьезны.
— Сколько на этот раз и откуда? — спросил король
— От рыцаря фон Роггенкамп — восемь сребреников. От барона фон Роде — семнадцать сребреников и два золотых. Я уже распорядился компенсировать убытки вассалам. — Отрапортовал третий принц Рихард, помощник министра финансов (и, скорее всего, в недалеком будущем — новый министр).
— Что известно об источниках?
— Судя по составу и остатку магического поля — вступил в разговор королевский племянник граф фон дер Шпее — все монеты произведены в одной мастерской. Качество серебра больше всего походит на фразийское. Наличие его в монете колеблется от шестидесяти до семидесяти частей[4]. По магической составляющей что-то сказать сложно, слишком хорошо затерто, но мы работаем.
Король кивнул начальнику Лаборатории металлов Королевской Академии. Фон дер Шпее был известен своей немногословностью и въедливостью, давно превратившись в пугало для нерадивых студентов. Но его экспертизы не зря считались самыми точными в королевстве. И если сказал: «Неизвестно», то большего тебе на данный момент не скажет никто. А если сказал: «Работаем» — то никакие ухищрения не помогут фальшивомонетчикам замести магические следы, все равно докопается до истины.
— Понятно. А о более близких источниках, откуда приходят монеты?
— Фон Роггенкамп, как обычно. Частью расплатились на ярмарке, часть случайно обнаружил в меняльной лавке при размене мелких денег. Наши люди сейчас занимаются, но, скорее всего, это ниточки в никуда. — Вступил в разговор четвертй принц, Эрик — Купец, если он еще в стране, скорее всего, сошлется на случайного покупателя, расплатившегося монетой за товар.
Про менялу и говорить нечего, они целый день занимаются разменом крупных монет на мелкие, наших на фразийские, вотанские, альгонские и прочие. Если бы речь шла о целом кошельке новеньких монет, то, возможно, он и вспомнил бы клиента. Но мы предполагаем, что сдавали их по одной-двум, и не обязательно преступники. Клиентами менялы вполне могли оказаться обычные купцы или рыцари, с которыми этими монетами только что расплатились на той же ярмарке.
— Понятно, — хмуро протянул король — А что говорит старина Роде?
— А у барона все намного интересней. Часть монет он смог проследить через двое-трое владельцев. По его словам, преступники почти ничем не рискуют. Простой крестьянин и большинство рыцарей не владеют магией и не почувствуют разницы. А высшая аристократия не станет возиться с презренным металлом, дадут команду управляющему, тот отсчитает нужное количество монет. А управляющий, опять же, младший сын младшего сына какого-нибудь захудалого рода без магии… Документы от фон Роде здесь — принц кивнул на объемистый пакет.
— Скажи ему, чтобы сильно не рисковал в этом деле. Мне сейчас надежный человек в той околице важнее, чем десяток монет — обратился к Эрику король. Тот снова кивнул, мол, понял.
— Роде — не дурак, — граф скупо усмехнулся. — Единицы знают, что этот паршивец — один из талантливейших металлистов королевства. Для большинства он — просто ушлый поместный барон с крохотной искрой магии, да еще и делец, к тому же.
— Все равно, — не унимался Эрих — мы имеем дело далеко не с дураками. И, боюсь, дело здесь совсем не в паре фунтов сэкономленного серебра.
— Так это точно Фразия? — обеспокоенно спросил принц Гуннар — заместитель министра иностранных дел — нам сейчас совершенно не ко времени конфликт с побережными соседями.
— Судя по тому, как настойчиво нас пытаются вывести на фразов, — усмехнулся король, — я рискну предположить, что это точно не они. А фразийское серебро, как и наше, в ходу по всему континенту. Изыскать пару сотен монет для переплавки — не проблема.
Ладно. С этим пока понятно, занимаемся. Что по остальным направлениям?
— Вотанцы опять пытаются перекрыть нашим торговцам выход на западные рынки. — Нахмурился принц Гуннар. — Но мы работаем над этим вопросом. Есть там пара влиятельных персон, на которых можно надавить. Особенно, если контора Эрика поможет.
— Поговорю с шефом, — кивнул Эрик. — Сам я пока в такие сферы не лезу.
— И зря, — усмехнулся Рихард. — Папе будет намного спокойнее, если главным безопасником будет родной сынуля.
— Не зря. — Помотал головой Эрик. — Старый Лис служил еще деду, и до сих пор сомневаться в его лояльности не было повода. Как и в его опыте.
— А именно так будет расценено, если двадцатилетний юнец начнет совать свой и так слишком длинный нос в международную политику — подытожил король. — Эрик прав, Рихард, не стоит обижать хорошего специалиста, особенно, если сам пока не можешь его заменить.
— Гуннар, я дам старику команду, пусть покопает. О легальных шагах доложишь послезавтра на малом совете. — Принц согласно кивнул.
— Роде просит проверить родню его второй жены на магию — вновь взял слово фон дер Шпее.
— Даже так? — Поползли вверх брови короля. Она же, вроде, из какого-то захудалого рыцарского рода, ничего особенного. Я помню тот скандал.
— Ой, да прям-таки скандал — поморщился принц Эрик. — Я ее еще тогда по твоей просьбе проверял. Довольно мила, не глупа. Не подсадная, точно. В муже души не чает, похоже, там действительно любовь. Старшая дочь рыцаря, рано вышла замуж и рано овдовела. От первого мужа осталась дочь — Агата фон Блитерстёрп, скоро ей будет шестнадцать. У баронин есть брат и две незамужние сестры — обе старые девы. У брата два сына и куча дочерей, из которых замужем только одна. Семья баронин владеет небольшим хутором. Магов в роду не наблюдалось. Баронин с семьей не общается. Все.
— Не все, — усмехнулся фон дер Шпее — Барон пишет, что у его маленького сына он чувствует зачатки дара. Не металлист. Но кто точно, Роде сказать не может, сын слишком мал, а Роде такими вещами никогда не интересовался. Но что он недавно заметил, похожая искорка, совсем слабая, теплится и в падчерице. Дар у девочки настолько слаб, что, максимум, может пригодиться при передаче по наследству. Но если магия идентична, то дети могли унаследовать ее только по матери. В принципе, ему не к спеху. Он просто помнит, как вы, Ваше Величество, трепетно собираете под свое крыло магов.
— Собираю — кивнул Эрих — Без магии мы лишаемся важного преимущества в соперничестве с вотанцами, а высшая аристократия скоро совсем растеряет дар, если никто не будет его развивать и использовать. Хоть в приказом порядке обяжи всех титулованных заводить не меньше трех бастардов.
— И от бунта их жен тебя не спасет даже мое ведомство — засмеялся Эрик.
— Кстати, о бастардах и бунте жен. — Граф налил себе из графина напитка, сегодня он и так говорил больше, чем обычно, поэтому начинал чувствовать себя лектором в любимой Академии. — Похоже, мы с баронин фон Роде породнились.
— О, как! — Совсем не аристократично присвистнул кронпринц Генрих, до этого лишь внимательно слушавший. — Это ж когда и как? И почему никто не знает?
— Да забавный получился анекдотец. Помните, — начал свой рассказ граф, — вторая жена деда оказалась замешана в одну очень некрасивую историю?
— Это, про яды или про иноземного посла? — Уточнил Эрик. — Или она еще где-то успела?
— Успела она много чего, поэтому, когда папаше надоело терпеть выходки мачехи, он запер ее в женский орден. А до этого, ей назло, официально признал всех бастардов деда. Благо, нам это ничем кроме небольших дополнительных расходов не грозило, гулять напропалую дед стал уже при второй жене.
— Помню, — кивнул король. — Старая графиня тогда словно взбесилась, такой позор. И поделом, мне эта старая змея никогда не нравилась. Да. А расходы Каролю я компенсировал потом небольшим поместьем из королевских резервов. Один из твоих дядьев талантливым магом оказался. Чуть такого самородка не прохлопали, да ты и сам знаешь.
— Знаю. — Согласился граф. — К сожалению, дядя — практик до мозга костей. Но речь не о нем. Там была еще и девочка. В высшем свете делать ей было нечего, магией она не владела, так что ей дали хорошее приданое и тихонько подыскали приличного мужа из приграничных рыцарей. Насколько я знаю, госпожа фон Хагедорн и ныне благополучно живет с мужем в своем поместье около Швингебурга. И, если там в округе нет других Хагедорнов, в чем я сомневаюсь, племянница баронин сейчас замужем за одним из моих кузенов. Но никто из тетиных сыновей магией не владеет, мы по приказу Его Величества всех соискателей на звание рыцаря проверяем.
— Та-ак, а это уже интересно — протянул король. — Пошли-ка ты надежных людей проверить семью баронин, в первую очередь, девочек. Если окажется, что искорка есть, пусть и слабенькая, подыщем им подходящих мужей, рыцарей из наших. Только оперативно, а то в провинции их все еще детьми замуж отдают. И непременно проверь свою родню. Это тоже может быть интересно.
Совет плавно перерос в семейные посиделки, и если бы секретарь не осмелился напомнить королю, что его ждут в зале для аудиенций, возможно, всплыли бы еще одна-две семейные или околосемейные тайны. А так, пришлось Его Величеству распускать совет и отправляться слушать своих подданных. Сегодня по расписанию был приемный день для не титулованного дворянства, так что вопросов обещало быть много, а новостей — мало.
Принцы собирали свои бумаги, весело перешучиваясь. Каждый из них, даже самый младший — Эрик, давно по праву считался профессионалом своего дела. И вот так собраться по-свойски, да еще и закончить совещание на веселой ноте, у них получалось весьма редко. В последнее время мелкие проблемы, словно снежный ком, накатывались одна за другой. Вроде, ничего серьезного: то птичий мор выкосит поголовье на фразийской границе, то несвоевременный заморозок оставит без гроша пасечников с Вересковых равнин, то на южных границах какой-то новый вид жука изрядно попортит пихтовые леса… Казалось бы, ничего такого, обычные природные явления, всяко бывает в жизни. Но за последние три года этих явлений накопилось ровно столько, сколько за полтора последних десятилетия. И это не могло не наводить на определенные мысли. Так что работы у принцев становилось все больше, а времени — все меньше.
Эрик с графом уходили из кабинета предпоследними, оставляя Генриха запирать и опечатывать сейфы. Со стороны их парочка выглядела привычнее для коридоров академии, чем для дворцовых галерей: то ли богатый повеса-студент поймал известного ученного и пристает с расспросами, то ли наоборот. В действительности же, кузены неплохо ладили между собой, несмотря на разницу в возрасте. Графу нередко приходилось выполнять деликатные поручения по научной части, в свою очередь, его лаборатория никогда не страдала отсутствием материальной базы. Вплоть до самых редких и специфических ингредиентов.