И я думал, что она любит меня. Я никак не могу понять, почему я был так слеп. Никогда ни одного раза она не сказала мне, что ее что-то не устраивает. Она с удовольствием слушала мои рассказы о работе, принимала гостей в нашем доме, была обходительна и мила с моими родителями.
Я бросил ради нее все, что любил. Я уехал за ней в другую страну, я поменял небо над головой, потому что однажды она сказала, что скучает.
Мне было просто делать это для нее. К тому же финансовых затруднений никогда не было. У нас прекрасный особняк в Лондоне. Мы приняты в обществе. Я не преувеличиваю, но мой салон один из самых известных и фешенебельных в мире. Я никогда и ни в чем ей не отказал. Мы летали на премьеры в Париж, отдыхали на Лазурном берегу, ездили на кинофестивали. Она одевалась у ведущих кутюрье. Не было ни одного украшения, на которое она благосклонно посмотрела бы и не получила бы его в подарок.
Я был упоен тем, что мог давать ей все, что мог заботиться о ней. И мне казалось, что она вполне довольна жизнью. Она ни разу не высказала неудовольствия. Всегда нежная, сексуальная, улыбчивая, спокойная.
О такой жизни любой мужчина может только мечтать. Я мчался домой, как сумасшедший. Меня ждал там ее чарующий голос, податливое тело, роскошная любовь.
Что я делал не так? Почему она бросила меня?
Я нашел ее записку и помчался искать ее. Я всего лишь хотел спросить мою жену, что ее не устраивало, почему она не соизволила даже объяснить мне...
И тут до меня дошло, что это не она. Ее просто спровоцировали. Ей показали, что есть другая, более интересная жизнь, более романтичная, страстная... Не знаю, как это сказать. Кто-то заставил ее усомниться в том, что она счастлива. Что я — это не то, что ей нужно. И она решила броситься в авантюру.
И тут я выясняю, что был прав. Оказывается, год назад она познакомилась или возобновила отношения со своей кузиной. Об этом сообщила мне ее ничего не подозревающая мать. Она была счастлива, что ее дочь наконец-то подружилась со славной девушкой. Она думала, что я все знаю и одобряю эти отношения. Но я-то понятия об этом не имел.
Целый год она ездила в гости к своей кузине, а потом бросила меня. Что та ей показала? Какую другую жизнь? Какие новые отношения? Почему моя жена ушла, ничего мне не объяснив, черт побери?! Что она с ней сделала? Объясни мне! — Денни в отчаянии ударил кулаком по столу. Он задыхался от ярости и невозможности выплеснуть ее. — Ответь мне, Энн! — Он почти кричал.
— Дэниел! — очень тихо произнесла Энн. — Прошу тебя, успокойся. Я попробую ответить.
Наконец, подумал Денни и почувствовал, что из него как будто вышел весь воздух. Он был совершенно опустошен. Тело его обмякло, плечи поникли, уголки губ опустились. Он жаждал и боялся услышать ее рассказ.
— Я попробую, — повторила Энн. — Для этого мне надо рассказать свою историю. Только ты тоже выслушай меня не перебивая. Тебе было двадцать два, и ты мужчина. А мне было девятнадцать. И я была тогда милая, робкая и наивная дурочка. Я верила, что счастье придет и за семью замками найдет меня. Так и случилось. Мне даже не пришлось для этого выходить за порог собственного дома. Только это было не счастье.
Джиллу не пришлось даже уговаривать меня. Пара слов, несколько комплиментов, ужин в ресторане... И откровенное животное желание в его жестах, глазах, голосе. Он хотел. Не меня. Просто женщину, а я подвернулась под руку.
Ему ничего не стоило соблазнить глупенькую девочку из провинциального городка. Он был так чертовски обаятелен. Красив, как бывают красивы мужчины с примесью латиноамериканской крови. Горяч и беспощаден. Он не просто сделал меня женщиной, он разбудил во мне женщину. Он научил меня искать наслаждение и тосковать без него. Иногда мне начинало казаться, что он подглядывает за моими снами, читает мои мысли, глубоко погружается в мои тайные мечты.
То, что казалось стыдным даже в мыслях, стало обыденным в жизни повседневной. Он наслаждался своим произведением. А я страдала. Я была его игрушкой. Пустой безделкой, выполнявшей все его желания.
Но тогда я этого не знала. Я любила его, как может любить женщина в первый раз своего первого настоящего мужчину. Я была готова идти за ним на край света, служить ему, верить ему. Я так надеялась, что в один прекрасный день он посмотрит вокруг и поймет, что только одна я понимаю его. И никогда не предам его.
Где-то в глубине души я всегда знала, что он нехороший человек, что он бросит меня, что он даже не вспомнит потом моего имени. Но я отчаянно верила. Поэтому я готова была делать все, что он попросит.
Он стал другом моих домашних, но просил меня скрывать наши отношения. А потом на моих глазах с удовольствием флиртовал с другими женщинами: моими подругами, дочерьми знакомых отца. Я молчала и терпела, потому что он так хотел.
Он появлялся и исчезал, не предупредив меня. Но всегда знал, что я буду ждать его и не задам ни единого вопроса. Потому что он так хотел.
Он смеясь заставлял меня делать то или иное, когда мы оставались вдвоем. И я беспрекословно исполняла это, потому что ему могло стать скучно и он мог бросить меня. И потому что он так хотел.
Я не знала, как еще угодить ему, чтобы заслужить ту любовь, которую дарила ему совершенно бескорыстно.
А потом появилась она. И стала самой близкой моей подругой. Ты говорил, что твоя жена сошлась со своей кузиной и поэтому бросила тебя. Так вот, у меня тоже есть кузина. И после того, как она появилась в моей жизни, бросили меня. Я могла бы терпеть еще очень долго.
Она, конечно, исключительная женщина. Такой красавицы я никогда не видела. Даже в детстве она уже была женщиной. Взрослые мужчины останавливались, чтобы поговорить с маленькой девочкой. Таким она обладала магнетизмом.
Я не видела ее очень много лет. А потом мы встретились на одном из семейных праздников. Я до сих пор не знаю, почему она выбрала меня. Она сама подошла ко мне, сказала несколько слов, и началось что-то необыкновенное в моей жизни.
Впервые мне твердили, что я красива, умна, талантлива. Она гладила мои волосы, хвалила разрез и цвет моих глаз. Давала поносить свои умопомрачительно дорогие наряды. Я таяла от счастья. Кто-то любил меня за меня саму, а не за то, чем я могла бы быть.
Но самое главное — она давала мне исключительно полезные советы, чтобы удержать Джилла. И они помогали. Он даже стал нежен и предупредителен со мной.
В последний год она приезжала к нам довольно часто. И эта квартира была снята по ее настоянию. Она считала, что я должна жить одна. Так будет удобнее налаживать отношения с Джиллом. Только потом я поняла, что она организовала для себя дом свиданий. Когда я уходила на работу, она развлекалась здесь с моим любовником.
Отец искренне радовался, что у меня появилась подружка. Всю жизнь он считает, что я слишком замкнута. А тут начались вечеринки, автомобильные поездки, веселые компании...
Но все закончилось в один день. На одной из вечеринок было так накурено и душно, что я решила спуститься в сад, чтобы прийти в себя. Лучше бы я этого не делала. Лучше бы я умерла, так ничего и не узнав. Я случайно услышала разговор. Это были моя кузина и мой любовник. И я узнала, что все это время служила им ширмой. Она была замужем и нуждалась в прикрытии. Я была идеальным вариантом. Поехать в гости к родственникам — что может быть естественнее для богатой праздной женщины?
Ее бедный муж оказался тоже обманутым. Но он хотя бы не считал себя его другом и не был в столь двусмысленном положении. Как они смеялись над бедной маленькой дурочкой и глупцом мужем, если бы ты только слышал! — Энн остановилась и перевела дыхание. Она опять до мельчайших подробностей вспомнила тот разговор. Как же ужасно узнать, что тебя считают просто недалекой некрасивой деревенской недотепой! Впрочем, она такой и была. — Скажи мне, Денни, за что? Что я сделала не так? Разве я не любила его и ее? Разве не пыталась стать такой, как они хотели? И что я получила взамен? Они просто смеялись надо мной. Я рассказала тебе эту историю вовсе не для того, чтобы ты пожалел меня. Теперь я понимаю, что нас с другими людьми связывают не поступки, которые мы совершаем ради них. Нет. Людей должна связывать любовь. Не жертва ради другого. Знаешь, иногда думаешь, что если сделаешь что-то определенное, то обязательно получишь приз. Не надо ничего делать. Надо просто быть собой. Твой человек всегда найдет к тебе дорогу. Надо уметь ждать. Я не знаю, кто мне нужен, но начинаю понимать, кто мне совсем не нужен. Это тоже результат. Ты понимаешь меня?
Денни понимал. Он все понимал. Наконец у этой истории появилась логика. Его просто банально обманывали. Лаура нашла себе другого мужчину. Она сделала это сознательно. Он ни в чем не виноват. Лаура тоже не виновата. Так получилось.
А вот то, что они сделали с Энн... Этого он Лауре простить не может. Он просто был слепцом, а Энн использовали.
— Я понял тебя. Спасибо. Ты действительно помогла мне.
Энн вздохнула и покачала головой. Пройдет еще очень много времени, прежде чем Денни научится любить себя таким, какой он есть. И только она одна может помочь ему. Она подняла к нему лицо, полное любви и нежности, но натолкнулась на взгляд синих глаз.
— А теперь, Энн, позволь представиться, — торжественно и грустно произнес он.
Энн вздрогнула от неожиданности.
— Деннис Харпер, к твоим услугам.
Энн показалось, что у нее из-под ног ушла земля.
— Кузина, о которой говорил я, — это ты, а твоя кузина — это моя жена Лаура. Я не ошибся?
Лучше бы он ее убил. Черт побери! Она-то еще думала, почему его лицо кажется ей знакомым. Она видела его на фотографиях в семейном альбоме матери Лауры. Теперь понятно, почему он приехал в Ноттингем и остановился в их отеле.
Теперь ей все понятно. Боже мой, жизнь никогда не научит ее!
Энн встала с кресла, вытянулась в струну и отчеканила:
— Убирайся! — Она не закричала, даже голос не повысила, но произнесла это настолько твердо и непреклонно, что Денни поежился. Крики и ругань подействовали бы на него куда меньше. — Деннис Харпер! Так вот, Деннис, вон! Вон из моего дома и из моей жизни!
— Нет, не надо так, — покачал головой Денни, глядя в ее темные глаза, полные ненависти. — Я никуда не пойду, пока мы все не обсудим.
— Я ничего больше не желаю обсуждать. Я очень ясно выразила свою мысль. Неужели непонятно?
— Послушай, давай попробуем вести себя как цивилизованные люди, — попробовал Денни заставить ее внять голосу разума.
— Цивилизованные? О, как ты любишь это слово!
В одну фразу Энн умудрилась вложить все свое неверие в возможность найти компромисс. Она не хотела мира. Это ясно как день. И Денни понимал, что она имеет право вести себя именно так.
Конечно, право прийти в бешенство у нее есть. Как и право не принимать никаких его объяснений. Он читал это по ее лицу. Он видел крепко сжатые кулаки. Он мог бы справиться с этим. Но он не знал, как преодолеть отчаяние человека, которого предали во второй раз. Видит Бог, он не хотел этого. Но так получилось.
— Скажи мне, Деннис, разве цивилизованный человек будет проникать в чужую жизнь путем обмана, под чужим именем? — Горечь в ее словах была почти непереносима. — Разве можно это делать без тени смущения? Предлагать дружбу? Ты просто использовал меня. Так же, как те двое.
— Это неправда! — Денни многое дал бы сейчас, чтобы заставить ее просто помолчать и выслушать его. — Энн, — он протянул к ней руку, — ты ведь знаешь, что это не так! Никогда я не использовал тебя! А если уж говорить начистоту, то мы...
— Прекрасно, — прервала его она. В ее голосе звучала ирония. — Если говорить начистоту — я думаю, ты именно это имел в виду, — то мы оба использовали друг друга. Так?
— А разве нет? Ведь я не силой заставил тебя пойти со мной на тот ужин? Мне показалось, мы оба этого хотели. А после того вечера все изменилось...
— Что изменилось? Ты честно сказал мне, кто ты и зачем приехал в наш отель? Ты доверился мне? Ты понял, что все твои построения не имеют ничего общего с реальностью?
— Мне нужно было время, чтобы понять все это. Я запутался. Чувства говорили одно, а разум — другое.
— Какое это сейчас имеет значение? Ты обманул меня. И обманывал несколько дней. А я тебе верила...
Энн вдруг ослабела и опустилась в кресло. Больше всего ей хотелось сейчас плакать. Если бы она могла себе позволить разрыдаться, то ей стало бы намного легче. Но сделать это можно было только наедине с собой, он не должен видеть ее слез.
Денни заметил перемену в ее состоянии. Теперь необходимо, чтобы она расслабилась и позволила ему говорить.
— Я, конечно, обманывал... но не во всем. Мое полное имя Деннис Дэниел Харпер, так что, называясь Дэниелом, я не лукавил.
— Но ты не Грант! Если бы ты назвал свое настоящее имя, то всего бы этого не было... — Энн в отчаянии качала головой.
— Я виноват. Мне не надо повторять это столько раз. Я уже все понял. Я прошу только об одном — понять, почему я это сделал. У меня действительно были на то причины. Я ведь не знал правды.
— Мне следовало догадаться. — Энн не слушала и не слышала, что он говорил. — Следовало догадаться, что такой респектабельный мужчина не мог просто так оказаться в нашем отеле. Более того, он не должен был ни при каких условиях обращать внимание на такую девушку, как я. Ты просто устроил мне ловушку. — Голос ее потускнел, стал тихим и ровным. Она уже не пыталась что-то доказать ему, а говорила это самой себе. Глаза погасли: в них была печаль и уныние.
— Конечно, я приехал сюда не ради твоих прекрасных глаз. Я понятия не имел, какая ты. А что я должен был делать?
Энн подняла голову, услышав вопрос. Она пребывала в прострации и не совсем понимала, о чем он ее спрашивает.
— Как я должен был поступить, узнав, что моя жена целый год ездит к какой-то кузине, после чего исчезает. Я должен был облегченно вздохнуть и попытаться начать новую жизнь, так ничего и не поняв? Я должен был просто принять тот факт, что моя жена обрела новую жизнь и теперь счастлива?
— Я не знаю, что вы должны были делать, мистер Харпер, — безразличным голосом произнесла Энн. — Я вам не советчик.
— Я же объяснил, что мне нужно было найти Лауру и задать ей пару вопросов. А без тебя я этого сделать не мог. Не объявлять же ее в розыск.
— Ты должен был честно все рассказать с самого начала, — сказала Энн.
— Да, черт побери! Именно это и следовало сделать. Но это я знаю сейчас. Я же понятия не имел, что ты ни в чем не виновата.
— А как и что ты узнал обо мне? — спросила вдруг Энн.
Денни вздохнул с облегчением: это было похоже на начало разговора.
— Я не стал никому говорить, что Лаура ушла от меня. Решил, что это семейное дело и что сам должен выяснить все обстоятельства. Поэтому я просто поехал к ее матери и поговорил с ней. Та, ничего не подозревая, рассказала мне про кузину, с которой Лаура дружила весь последний год. Это была единственная ниточка.
— И ты, конечно, решил, что я занималась сводничеством?
— А что мне было думать?
— Приехать и поговорить со мной. Я нормальный живой человек. Я бы все поняла!
— Я этого не знал! — с силой проговорил он. Ему казалось, что они ходят по кругу и он никак не может разомкнуть его. То, что минуту назад казалось возможным, опять просочилось сквозь пальцы. Энн не слышит его. Ее обида на весь мир сильнее его доводов.
— Убирайся вон! — повторила она и вскинула голову. В ее глазах опять запылал гнев.
— Я уже слышал это, — разозлился Денни. — И если это окончательное заявление, то считай, что оно не принято.
— Так ты не уйдешь?
— И не подумаю. — Он спокойно откинулся на спинку кресла, решительно скрестил руки на груди, закинул ногу на ногу и спокойно посмотрел в глаза Энн. Он действительно взял себя в руки, и теперь сила была на его стороне. Он не собирался больше оправдываться. — Я никуда не пойду, пока ты не соизволишь поговорить со мной по-человечески, — произнес он, нажимая на каждое слово. — А «по-человечески» означает, что ты будешь участвовать в диалоге. А не додумывать за меня. Ты меня просто не хочешь услышать. Если тебя этот вариант не устраивает, уходи сама.
— Что ж, прекрасно! — Энн решительно поднялась и развернулась, чтобы уйти. — Лично я иду спать. Уже поздно. Завтра у меня трудный день. Можешь сидеть тут до самой старости. А я приму душ — и в постель. И душ я буду принимать долго и очень горячий.
Ее тон не оставлял сомнений в том, что она имела в виду. Она хочет вымыться как можно более тщательно после разговора с ним. Денни передернуло от этой мысли. Но он решил промолчать.