— Мне казалось, что это просто у тебя такой дурной характер, даже подозревал тебя в сговоре с Вейраном. Мда… И мысли ведь не было, как все обстоит на самом деле. Да и разве о таком можно догадаться?.. Но почему ты мне сразу ничего не рассказала?
— А ты бы тогда благородно не стал меня преследовать и отпустил бы в другой мир? — я с сомнением смотрела на Амира.
Он ответил не сразу. Но лгать все же не стал.
— Нет. Все равно не отпустил бы.
— О том и речь, — я отвела взгляд. — Каждый из нас преследовал свои цели, которые противоречили друг другу. Но ты победил, я окончательно и бесповоротно застряла в этом мире. Более того, угодила туда, где мне находиться опаснее всего. Именно здесь ведь сосредоточие культа тьмы.
— Но как ты с этим культом связана?
— Это очень запутанная и не слишком приятная история… — я тяжело вздохнула. — Мой настоящий отец — Тарис из рода Данвей, а мама… Теоретически моя мама приходилась младшей сестрой лорду Нибрасу.
— Нибрасу? — изумился Амир.
— Мне самой не хочется в это верить. Но и тут не все так однозначно. Когда ты искал меня после прошлого испытания, мы с Гроном в это время пробрались в особняк Нибраса. Там нашли мамин портрет, Джорин подтвердил, что это точно она. И твой друг Тайрон еще до этого упоминал, что я похожа на младшую сестру Нибраса. Ну и сам глава Призраков постоянно на меня странно поглядывает. Но при все при этом есть одно «но». Хранитель его рода пытался меня убить. Напал как раз во время того испытания. А ведь хранители чисто физически не могут причинять вред членам своего рода. Выходит, мы все же с Нибрасом не родственники. И происхождение моей мамы по-прежнему остается загадкой.
— То есть культ преследует тебя из-за этой некой связи твоей мамы с Нибрасом? Или…погоди… тут как-то замешана твоя редкая магия?
— Именно она… Культ пытался воссоздать одну из самых ценных составляющих изначальной тьмы. Ведь тьму только так и удалось в древние времена подчинить — просто лишив ее целостности. Культу нужен мой свет, чтобы получить полный контроль над тьмой, которая готова пойти на все ради этой своей составляющей. Я не знаю как, но им удалось добиться, что свет воплотился в моей маме. Видимо, это был какой-то магический эксперимент, увенчавшийся в итоге успехом. Но мама понятия не имела, какие на нее планы. Они с папой встретились совершенно случайно и полюбили друг друга. Но в день, когда я родилась, моего отца убили. И мама тоже вскоре умерла… — мой голос дрогнул, все-таки сложно было все это говорить.
Но с другой стороны, словно камень с души упал. Амир сидел рядом, держал меня за руку, и уже одно то, что он есть в моей жизни, казалось нерушимой гарантией, что мне нечего бояться. Он убережет, защитит от всего…
— Обо всем этом мне рассказал Джорин, когда я уже у тебя в замке была. Я так хотела узнать правду, что с помощью Грона чуть не заглянула в прошлое, но именно это вызвало необратимые последствия. Оказывается, мой папа в свое время поклялся самой изначальной тьмой, что покончит с культом. Но он свою клятву не выполнил.
— Только не говори, что эта клятва на тебя перешла, — Амир помрачнел еще больше.
— Так и есть… Джорин потому и пытался все от меня скрыть, чтобы этого не случилось. Но я сама спровоцировала переход клятвы. И теперь я должна ее выполнить, иначе она меня убьет. Если, конечно, раньше не убьет культ тьмы, — я мрачно усмехнулась, но тут же серьезно пояснила: — Тут очень много непонятного. В культе не знают обо мне. Они уверены, что я умерла еще в младенчестве. Но в то же время правду знает хранитель Нибраса, но, очевидно, скрывает это ото всех, иначе бы меня уже схватили. Честно, его поведение просто ставит в тупик. Но Инитар с Джорином не смогли добраться до него через незримый мир, а сам этот хранитель ничего прояснять не собирается. Но суть в том, что я должна выполнить клятву отца. И, полагаю, именно потому и появилась метка. С одной стороны, чтобы не дать мне уйти в другой мир. А с другой стороны, чтобы я попала сюда. Ведь для меня единственный шанс уничтожить культ — это стать императрицей. Только с дарованной после коронации особой магией я буду в силах исполнить предначертанное.
— Боюсь, все немного сложнее, чем ты думаешь… — Амир устало потер переносицу.
— Еще сложнее? — у меня вырвался нервный смешок. Да куда сложнее-то?
— Проблема в том, что сама по себе коронация никакой магии на самом деле не дарует. Это миф. Императорская чета считается сильнейшей лишь потому, что, по идее, только самые сильные смогли бы пройти все испытания отбора и выдержать посвящение тьмой. Но истинное посвящение никто не проходит, лишь его жалкое подобие. Особо это нигде не афишируется, чтобы поддерживать у народа иллюзию сильнейшего во главе империи.
— Амир, но мне Джорин так сказал… — ужасно не хотелось верить в услышанное.
— Твой хранитель, как я понимаю, провел годы в незримом мире, никак не контактируя с миром реальным. Да и даже хранители знают далеко не все. В теории все он верно тебе сказал, настоящее посвящение тьмой даровало бы могущественную силу. Но на практике посвящение совсем другое.
— Значит, мне нужно пройти именно настоящее, — я не собиралась сдаваться.
— Кристин, все, что тебе нужно, это никуда больше не лезть, — на миг в голосе Амира мелькнули стальные нотки. — Отбор отбором, но от культа держись подальше. Твоя клятва будет считаться исполненной, если ты сделаешь вообще хоть что-то ради победы над культом. Это «что-то» я тебе обеспечу.
— То есть как? — не поняла я.
Амир явно заколебался. Но все же ответил:
— Ты знаешь, что мне нужен престол. Но не знаешь, с какой целью. Да, тьма во мне неизбежно порождает непомерную жажду власти, но не только в этом дело. Я вижу, что происходит с моей страной. Знаю о всех бесчинствах культа тьмы, которые совершаются как раз из-за того, что на престоле не тот человек. Но пресечь все это я смогу, лишь самому встав во главе империи. И если это не сделаю я, то императором неизбежно станет Вейран. Он тайно служит Призракам, а Призраки — это и есть культ тьмы. То есть этот отбор все решит. Либо с культом будет покончено, либо он полностью захватит Данготар в свою власть. Но в любом случае тебя это никоим образом не должно касаться. Я не первый год противостою этим мерзавцам, так что знаю, с чем имею дело. И я не допущу, чтобы ты во все это впутывалась. Теперь твоя клятва — это мое дело. Как-нибудь устрою, чтобы в итоге ты как-то тоже повлияла на уничтожение культа. Но только при условии абсолютной безопасности.
В воображении тут же нарисовалось, как Амир самолично скручивает всех служителей культа в бараний рог и все подготавливает так, что мне в итоге останется лишь ручкой махнуть, чтобы все они в изначальную тьму провалились. Приятно, конечно, тешить себя надеждой, что все мои проблемы решит кто-то со стороны. Но я не сомневалась, ничего так просто не будет. Я верила в Амира. Верила, что он справится с любой угрозой. Но, боюсь, даже он не может знать абсолютно все. И как бы не обошлось в итоге без неприятных сюрпризов…
Амир притянул меня к себе, ласково коснулся губами моего виска.
— А теперь, милая моя колючка, клятвенно пообещай, что больше ты не станешь рисковать. Никаких ночных прогулок, никаких вылазок в особняк Нибраса или еще куда. Я, кстати, Грону еще за это выскажу. И никаких контактов с Вейраном. Он же тоже вокруг тебя не просто так ошивается. Чтобы досадить мне, он пойдет на любые меры. Нельзя этого допустить. Так что давай обойдемся без лишнего риска. Всего два испытания осталось, сосредоточь все свои силы на этом.
— Но как ты справишься с культом один? — мы встретились взглядом.
— Не волнуйся, я не один. Достаточно тех, кто, как и я, хочет покончить с этими мерзавцами раз и навсегда. Но тебе во все это впутываться я не позволю. Тем более, раз именно твой свет культу и необходим. Никакого больше риска, договорились?
— Амир, мне сложно что-то обещать… Не потому, что я не хочу, а потому, что все может сложиться очень непредсказуемо. Если меня чему-то ваш мир и научил, так это тому, что нужно быть готовым к любому повороту событий. Да и… — слова дались с трудом. — Да и зачем тебе мои проблемы?
Амир хоть и улыбнулся, но взгляд оставался предельно серьезным.
— Затем, что истинные метки не возникают просто так. И вовсе не по тем причинам, которые показались тебе. Порою магия куда мудрее и предусмотрительнее людей. Она заранее предчувствует, как все сложится. И… И кто к кому как отнесется. Пусть даже и сам этот «кто» не сразу это понимает. Мне не все равно, что с тобой будет, Кристина. Даже больше, чем не все равно. И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы тебя уберечь. Но мне будет гораздо проще это сделать, если ты больше не станешь ничего от меня скрывать, как раньше. И, естественно, сама никуда не полезешь. Повторяю, твоя клятва — это теперь исключительно моя задача. Я устрою как-нибудь так, что ты ее выполнишь, но при этом ничем не рискуя. Сосредоточься на испытаниях. Теперь Альмия не посмеет против тебя выступать, так что достойных конкуренток, по сути, у тебя и не будет. Победа точно за тобой. Главное, самим все случайно не испортить.
Уже после полуночи Туман отнес нас к Северному Малому дворцу. Ни в одном окне свет не горел, так что я рассчитывала, что все спят и никому я на глаза не попадусь.
Амир предупредил, что следующее испытание уже завтра. Но только у лордов или же у всех вместе — он и сам не знал. Надо было готовиться ко всему. Но еще до испытания Амир собирался разузнать насчет происхождения моей мамы, приходилась она все таки сестрой Нибрасу или нет. И я очень надеялась, что хотя бы он сможет прояснить эту запутанную ситуацию.
Уже когда мы с ним прощались и я собралась уходить, Амир вдруг придержал меня за руку.
— Кристина, прости.
— За что? — я даже растерялась.
— За то, что долгое время был так слеп и поступал с тобой не лучшим образом. Пусть я не знал правды, но это не слишком меня оправдывает. Я сам виноват, что ты не доверилась мне раньше. И мне очень жаль, что все это время ты была одна в этом своем страхе. И еще… — на несколько секунд Амир замолчал, нахмурился, продолжил явно нехотя: — Я не хочу тебе лгать. Даже знай я всю правду раньше, я бы не поступил иначе. Конечно, я не стал бы тебя ни в чем подозревать, был бы куда мягче. Но я все равно бы тебя не отпустил в другой мир. Слишком многое стояло для меня на кону, и я не мог потерять этот шанс. Я говорю тебе это лишь затем, чтобы ты не строила на мой счет радужных иллюзий. Я хочу, чтобы ты принимала меня именно таким, какой я есть.
— Вопиюще далеким от несовершенства, — я не удержалась от улыбки. — А еще ты — самовлюбленный деспот, тиран и наглец, каких еще свет не видывал. Но, так и быть, я готова смириться с тем, что ты не исправим.
Амир усмехнулся, его руки скользнули по моей талии, привлекая меня почти вплотную.
— Только не говори, что эта моя неисправимость тебе не нравится.
— Я над этим еще подумаю, — я чуть лукаво улыбнулась, но кое-что упорно не давало мне покоя: — Амир, но почему ты так внезапно изменился?
— На самом деле я и не менялся. Как бы объяснить… — Амир по-прежнему держал меня в объятиях, ласково заправил за ухо выбившуюся прядь. — Похоже, ты пока не совсем понимаешь суть нашей природы. Мы рождаемся уже наделенные темной магией. Она создана из тьмы, и к тому же нам дарована возможность не только своей магией пользоваться, но и обращаться напрямую к ее первоисточнику. Только этот дар с весьма основательным подвохом. Тьма влияет на нас. Сильно влияет. Светлые чувства она притупляет, порой даже не позволяя их сразу осознать. А все негативные черты обостряет. И чем больше в человеке тьмы, тем сильнее это выражено…
Ненадолго замолчав, словно задумавшись о чем-то, Амир все же продолжил:
— Все последнее время я был во власти изначальной тьмы. Пусть далеко не полностью, но я так привык к ней, что лично меня все устраивало. Но, получается, и ты видела не совсем меня настоящего, а все же под влиянием тьмы. А сейчас я такой, какой я есть. Просто осознал и в полной мере ощутил то, что заставило тьму отступить. Сейчас она совершенно надо мной невластна. И я даже не знаю, что такого из ряда вон должно произойти, чтобы я снова попал в ее сети.
Ну да, мне ведь не раз говорили, что темные все воспринимают не так, как обычные люди. Но я пока судила по земным меркам, потому мне многое и казалось то слишком внезапным, то необъяснимым. Видимо, пора уже привыкнуть, что земные мерки тут не срабатывают. И Амир не совсем человек. Да и я сама тоже…
Так странно. С нашей первой встречи с Амиром прошло совсем немного времени, но как успело измениться отношение к нему… Я и боялась, и ненавидела… А теперь одна мысль о нем вызывала счастливую улыбку. Видимо, стоило сегодня едва не сгинуть во тьме, чтобы потом на контрасте в полной мере понять, что именно испытываешь и почему. Вот уж не думала, что поединок с Альмией в итоге приведет к таким приятным последствиям.
Я тихонько прокралась в холл дворца, поднялась по лестнице на жилой этаж. Губы все еще горели от прощального поцелуя Амира, мысли счастливо путались, и даже верилось, что и вправду все проблемы решатся легко и просто. И пусть я понимала, что на самом деле легко даже близко не будет, но так хотелось хотя бы ненадолго в это верить…
В коридоре царил полумрак, но еще до того, как я увидела, я инстинктивно почувствовала, что тут не одна.
Альмия стояла у окна. И что-то мне подсказывало, давно она тут ждет. Только что ей еще понадобилось?
Я хотела просто пройти мимо, но она ничего не выражающим голосом вдруг произнесла:
— Я бы на твоем месте не радовалась раньше времени. То, что Амир с тобой сейчас, еще ничего не значит, — с нажимом повторила: — Абсолютно ничего не значит.
— Извини, но мне неинтересно, что ты по этому поводу думаешь, — я даже слушать не хотела. Сделала пару шагов прочь, но тут же прозвучало мне вслед:
— Перед Амиром совсем скоро станет выбор: престол либо ты. И с твоей стороны неимоверно глупо верить, будто бы он выберет именно тебя.
Вот так и хотелось Альмии сказать: «Учись проигрывать с честью».
— Ему и не придется выбирать, — парировала я.
Альмия с усмешкой покачала головой.
— Ты считаешь, что победишь в отборе? Серьезно?
— А после сегодняшнего ты в этом сомневаешься? — я уже начала раздражаться.
Она аж в лице изменилась.
— Знаешь, в чем суть, Дэрия? Да, ты каким-то абсурдным образом можешь быть сильнее меня. Но это абсолютно ничего тебе не даст. Я признаю, что могу не победить в отборе, но это уже для меня и не важно, — чувствовалось, что Альмия не лжет. — Теперь у меня совсем другая цель. Ты сегодня все у меня отняла. Отняла Амира, отняла чувство собственного достоинства. Ты унизила меня на глазах у всего высшего света империи. Очень наивно с твоей стороны считать, что это так просто сойдет тебе с рук.
Она добавила совсем тихо, но таким тоном, что аж холодок ужаса по спине пробежал.
— Я могу не выиграть в отборе. Но не выиграешь и ты. Я клянусь, самой изначальной тьмой клянусь, я сделаю все, чтобы ты проиграла. И тогда ты так же, как и я сегодня, потеряешь все. И Амира в том числе. Пусть даже он не достанется мне, но и с тобой он не будет. Когда он взойдет на престол с другой, когда другую назовет своей императрицей, тогда ты в полной мере ощутишь свое ничтожество, — в ее глазах даже в сумраке отчетливо читалась одержимость. — Но я все равно сделаю все для того, чтобы этой другой стала именно я.
— Слушай, тебе лечиться надо, — мне даже жалко ее стало. — Серьезно. Может, еще не все потеряно и у тебя есть шанс стать хоть чуточку более адекватным человеком. Вот так разбрасываться магическими клятвами — это уже явные проблемы со здравомыслием.
Она ничего не стала отвечать, пошла в другой конец коридора и скрылась в своей комнате. И пусть я не приняла ее слава близко к сердцу, но все равно настроение было испорчено. Ничего-ничего, осталось пережить каких-то два испытания и все, я обязательно справлюсь.
Но если… Если все же и вправду бы встал такой выбор: престол или я?.. Как бы поступил Амир?…
Джорин объявился только утром. Мрачный, даже угрюмый.