— Ты только что меня шлёпнул?
Я усмехаюсь:
— И это ещё только начало, но об этом потом.
— Женщинам что, нравится это дерьмо?
— Ты сейчас лежишь на столе своего отца, Принцесса, — резюмирую я, поглаживая место удара. — Ты тут одна с истекающей соками киской, так и скажи мне.
— Это не значит, что я на всё согласна, — но она всё ещё на месте, когда я стягиваю её трусики и бросаю их на пол.
— Как скажешь, сладенькая, — говорю я. — Вспомни, как ты кончала на мой язык.
— Колтер, — протестует она, но затем я раздвигаю её дольки, и её киска оказывается напротив моего рта. Я облизываю каждый дюйм её сладких губок, кружа снова и снова над её клитором, пока она, пригвождённая к столу, стоит без движения. Больше нет сопротивления, только стон:
— Колтер. Ох, Колтер.
Она снова и снова проговаривает моё имя, и это сводит меня с ума. Я продолжаю мучить её, но она делает меня чертовски помешанным. Втягиваю клитор в рот, а пальцы ввожу в её щёлку, в то время как она продолжает выкрикивать моё имя и от удовольствия выгибать тело. Она кричит его так, словно это единственное слово, которое она только знает во всём английском. Я запускаю язык в её сладкий вход.
— Колтер, — стонет она. — Не останавливайся. Я собираюсь… Я собираюсь…О мой Бог, Колтер! — вскрикивает она, кончая мне на язык, её соки покрывают моё лицо.
Я не собираюсь давать ей время на восстановление. Встаю и иду к моей одежде, достаю презерватив из своего бумажника и раскатываю его по своему члену по пути к ней.
Её лицо горит.
— Это было… — начинает она.
— Мне не нужны сейчас разговоры, — рычу. — Я твёрд как скала, и мне необходимо оказаться внутри тебя.
— Колтер, я… — она что-то говорит, но я не буду выслушивать это дерьмо. Эта девушка достаточно меня испытывала.
— Прекрати эту болтовню. С меня уже достаточно. Я так долго мечтал тебя трахнуть.
Лицо Кэтрин снова краснеет.
— Ты мечтал обо мне?
— Нон-блядь-стоп, — я скольжу по ней руками, моя грудь прижата к её спине, мой твёрдый член упирается в её нежную плоть, затем опускаюсь к груди и передвигаю руки к её бёдрам. Юбка платья собралась на её талии, она стонет и ещё сильней надавливает на мой член. — Ты ведь тоже обо мне думаешь. Скажи, что делаешь это.
— Да, — отвечает она так тихо, что я еле могу её расслышать.
— Разведи свои ножки, — командую я. Больше не хочу всех этих игр. Я нажимаю кончиком члена на её вход. — Скажи мне снова. Ты думала о последнем разе, когда я тебя трахал?
— Да, — шепчет она.
Я толкаюсь в неё нежно, несмотря на то, что она нагнута над столом своего отца, а её соки стекают по ногам, поэтому скользнуть в неё не составило никакого труда. Она чертовски тугая, и немного удивляет, что Кейт смогла меня принять. Но она это сделала, её уступчивость помогает мне скользнуть глубже. Она толкает свои бёдра мне навстречу и сладко стонет.
Я медленно в неё вхожу, мои руки лежат на её бёдрах.
— Ты мечтала обо мне в то время, когда касалась себя?
— Да, — говорит она тихо. — Да. Да.
— Коснись себя сейчас, — командую я, и она повинуется, касаясь своего клитора пальчиками. Поднимаю одну руку и тяну за лямку её платья, та не поддаётся, поэтому я разрываю ткань и пробираюсь под чашку её лифчика. — Ты кончала, мечтая обо мне внутри себя?
Она снова стонет и интенсивней ласкает себя. Её киска такая влажная, что я не могу остановиться и трахаю её жёстче и сильнее.
Её рука скользит по столу, смахивая в разные стороны важные документы, над которыми так усердно работал её отец. Представляю выражение его лица, если бы он увидел свою дочь в этот момент.
— Ты думала о моём члене, пронзающем эту тугую маленькую киску снова и снова?
— Да, — Кейт судорожно двигает рукой по своей влажности, и киска начинает сильнее сжиматься, я знаю, что она уже близко. — Блядь. Колтер… Да.
— Ты хотела этот твёрдый член внутри себя, — говорю я, сильнее сжимая её бёдра. Я уже близко. — Ты очень хотела этот чёртов член, хотела почувствовать мою сперму. Скажи это.
— Да, да, — стонет она.
— Повтори.
— Ох, Боже, — стонет она. Кейт снова шевелит рукой, задевая что-то на столе, и это что-то падает с глухим стуком на пол, но меня это не волнует. — Я собираюсь…
— Чёрт, Кейт, я тоже уже близко, — говорю я до того, как кончаю, погрузив свой член одним толчком в неё, впиваюсь в её бёдра и ещё раз толкаюсь. Её стон слышится на весь дом, и, когда она кончает, её мышцы сжимаются вокруг моего члена, выжимая из него каждую унцию спермы.
Я тяжело дышу, мои пальцы всё ещё впиваются в её плоть, проходит какое-то время, прежде чем я могу нормально мыслить. Когда выхожу из неё, стягиваю презерватив и ищу мусорное ведро, куда бы смог его выкинуть.
— Не смей, — шипит она на меня.
— Что?
— Просто не оставляй его где-то здесь, — говорит она, оглядываясь вокруг. — Дерьмо. Думаю, мы это сломали.
Она поправляет своё платье и приседает на корточки, подбирает лоток для писчей бумаги, очевидно, треснувший вдоль края.
Я хватаю бумагу со стола и заворачиваю туда презерватив, затем кладу его в джинсы.
— Много оргазмов всё-таки помогают справиться с твоей напряжённостью.
Она складывает все разбросанные бумаги на столе, пока я натягиваю на себя рубашку поло.
— Это то, что ты пытаешься сделать? — спрашивает она, возвращая лоток для бумаги на место, и ищет клей. — Думаю, было очаровательно, что ты добился своего и трахнул меня, но это ещё не делает из тебя Прекрасного Принца.
— А ты в этом сценарии Золушка? — парирую я. — Потому как сомневаюсь, что Золушка была сукой, — она поднимает книгу и бросает в меня, и та задевает мою руку. — Тебе что, двенадцать?
— Ты назвал меня сукой, — говорит она, а её глаза искрятся злостью. — Чего ты, чёрт возьми, ожидал?
— Я не называл тебя сукой, — возвращаю книгу на её место на столе. — Я сказал, что не припоминаю, чтобы Золушка являлась таковой.
— Подразумевая меня.
— Ничего не подразумевая, — говорю я. — Нечистая совесть?
— Ты самый раздражающий человек, которого я только встречала, — её попка прижата к столу, и я становлюсь перед ней. — Ненавижу тебя, — у неё самый трахабельный ротик, который я только видел.
— Взаимно, — отвечаю ей, прежде чем мой рот опускается на её, подминая под себя её губы.
ГЛАВА 14.
КЭТРИН
Колтер и я трахаемся. Я имею виду, очевидно, не в этот самый момент. Но мы трахаемся. Ну, так, в основном. Это вроде нашего статуса. Если бы мне пришлось объявить об этом на весь мир, то это звучало бы как «всё сложно». Хотя лучше «чертовски сложно». Должен быть такой статус, и теперь я даже думаю об этом.
Как будто мой мозг не может переварить информацию. Он словно переключил во моём теле что-то, превращая меня в самый большой стереотип: напряжённая девственница, потерявшая свою V-карту, становится за одну ночь секс-одержимой маньячкой.
Я ненавижу быть долбаным клише. И буду повторять себе, что это не так.
Ладно, трансформация не произошла за одну ночь. Это заняло месяц.
Месяц мечтаний о нём и его прекрасном члене.
Месяц раздумий о том, что всё это похоже на одну ночь с ним.
Да, теперь я стала одной из этих девчонок. Одной из тех девчонок, которые опьянены Колтером. И теперь я стала Колтером в женском варианте, одержимой сексом. Я просто зациклилась на том, чтобы забраться в его штаны.
Я стою на приставной лестнице в библиотеке. Это звучит претенциозно, знаю, библиотека нашего дома у озера.
Но библиотека — моё место. Отец терпеть не может его и работает в своём офисе. Так что оно стало моим. Это белая, просторная, небольшая комнатка, расположенная в углу дома с одной стеной, на которой размещены книжные полки, и есть одна из тех лестниц, которая двигается на всю высоту стены. Здесь даже есть укромный уголок для чтения.
Я пробежалась пальчиками вдоль линии книг, не разыскивая какую-то конкретную. Я действительно ищу отвлечение от Колтера. Не знаю, где он сейчас, но знаю, где он был этим утром. Мы вместе принимали душ: он прижимал меня к мраморной плитке, когда был глубоко внутри моей киски. Я всё ещё чувствую боль между ног, но из-за его отсутствия.
За последние три недели мы прятались по всем углам дома, скрывая нашу интрижку, Колтер почти всегда ускользал коридорами или пробирался ко мне в комнату через дверь, которая вела на наш общий балкон.
Не знаю, что Роуз думала, когда делала нас соседями по комнатам. Хотя я подозревала, что она что-то задумывала, ведь у неё были такие планы насчёт меня. Но ты должен быть злонамеренным, чтобы хотеть какие-то отношения между мной и Колтером. Я хочу сказать, что трахаю его, но он по-прежнему самый раздражающий меня человек.
Мой отец и Элла постоянно в отъезде, большую часть времени проводят в Округе Колумбия. У нас есть дом, где только Роуз проводит первую часть дня. Я, конечно, переживаю, чтобы она нас не застукала, но Колтер говорит, что всё будет в порядке. Он просто включает своё обаяние, хваля её выпечку и флиртуя с ней, и она теряет бдительность, как и любая другая женщина.
Неохотно, но должна признать, что вижу Колтера очень привлекательным. Он может быть ещё той очаровашкой, когда захочет.
— Эй, сладенькие сиськи, — позвал он нежно, и я уставилась на него, смотря вниз и видя его с этой глупой улыбочкой на губах. Да, Колтер ещё та очаровашка, точно.
— Я так инфаркт получу, — сделала шаг вниз, но его рука тут же легла на мою ногу, и я закусываю свою нижнюю губу, когда его рука скользит под мою юбку.
— Я кое-что придумал, — говорит он, накрывая ладонью мою попку.
Я никогда не могу сделать глоток воздуха в те моменты, когда он меня касается, поэтому держусь одной рукой за лестницу, а второй пытаюсь сбросить его руку с попки.
— Прекращай трогать меня.
— Почему? — спрашивает он, игнорируя мои наставления. Он замирает, когда осознает, что под низом ничего нет. Он садится на корточки позади меня и заглядывает под мою юбку. — Без трусиков.
— Ты же прекрасно знаешь, почему я попросила тебя остановиться, — выговариваю ему. — Мой отец и Элла прибыли домой прошлой ночью, и они могут быть где-то поблизости. И то, что я не надела трусики, ничего не значит, — жалкая и ничтожная ложь. Когда я одевалась, думала о Колтере. Не надеть трусики было специально для него.
Рука Колтера ложится мне на спину, страхуя, пока я спускаюсь ниже по лесенке. Он запускает пальцы между моих ног, прижимаясь к моему входу.
— Ты лжёшь мне, Принцесса, — говорит он. — Твой отец и Элла куда-то уехали, и это значит, что мы одни. И ты забыла надеть трусики для меня.
— Это неправда, — шепчу я, но толкаю свою задницу назад, чтобы вновь ощутить его пальцы. Его большой палец дразнит вход моей попки, и это заставляет моё тело трястись от напряжения. — Мы не должны этого делать… не здесь, — или здесь. Я должна прекратить делать это.
Он отвечает мне своими пальцами, проникающими в мою сочащуюся киску.
— Я решил, что с этого момента ты носишь платья. Без трусиков. Только юбки.
Я смеюсь, но у меня больше выходит стон, нежели смех, когда его другая рука касается моего клитора.
— Когда ты, блядь, решил, что можешь указывать, что мне делать?
— Мы уже поднимали эту тему раньше. Я имею на это полное право.
— Ты сумасшедший, — не могу нормально мыслить, потому что моё тело тонет в наслаждении. Но какой-то звук, донёсшийся из коридора, приводит меня в чувство. — Дерьмо. Остановись.
Раздражение появляется на его лице, но он всё же убирает свои пальцы. И я думаю, что он реально меня послушался, разворачиваюсь и собираюсь сойти с лестницы, когда Колтер толкает меня обратно, хватая крепко за руки.
— Я хочу тебя прямо сейчас.
— Ты что, ничего не слышал? — спрашиваю; ступеньки лестницы давят мне в спину, и я бы поскользнулась и упала вниз, если бы он меня не держал. Я смотрю на него сверху вниз, моя голова чуть выше его. Я не должна быть такой увлечённой тем, как он смотрит на меня: его взгляд наполнен похотью. Я должна думать о том, что мой отец и его мать могут находиться где-то в этом доме и зайти в любой момент. Даже не представляю, как будет выглядеть лицо отца, когда он застукает нас в библиотеке.
— Я ничего не слышал, — отвечает он, скользя руками на мою задницу.
— Кто-то может войти, — протестую я. Но его пальцы очень отвлекают меня, поэтому не могу сосредоточиться на чём-нибудь ещё.
Я не могу быть одной из тех теряющих голову девчонок, сходящих с ума от небольшого кусочка члена. За исключением того, что он не небольшой, Колтер расстёгивает джинсы и достаёт свой член. Там нет ничего небольшого.
— Здесь нет замка на двери.
— А ты не надела трусики, — он достал презерватив из своего кармана. Я приподнимаю бровь, а он только ухмыляется. — Не переживай, я уже обо всём позаботился, поэтому не о чем волноваться. Никогда не знаешь, где может произойти ещё один перепих.
— Впредь я буду надевать трусики, когда ты поблизости, — шепчу я до того, как он захватывает мои губы в свой сладкий плен, поцелуй почти болезненный. Его язык встречается с моим, и между ними словно завязывается война, выражая наши чувства друг к другу.
Когда мы наконец-то отрываемся друг от друга, он строго смотрит на меня.
— Я сказал, никаких трусиков, — рычит он. — Юбка, и трусиков под ней не должно быть. Это новое правило.
— Ты не будешь придумывать для меня никаких правил, — говорю я.
— Это моё право, я так хочу.
— Ты что, отберёшь у меня их? — смеюсь я. — Удачи с этим, — я снова начинаю спускаться вниз, но внезапно он хватаем меня за грудь.
— Нет, — предупреждает он, одной рукой лаская мои тугие соски, а другой свой член. Его твёрдость упирается в моё бедро, и я становлюсь ещё более влажной.
— Что, трахнешь меня здесь? — спрашиваю я, мои руки покоятся на его плечах. — Я упаду.
— Обними руками мою шею, — шепчет он, и я повинуюсь, несмотря на все свои волнения по поводу того, что отец может нас застукать. Моя юбка задралась до талии, а груди саднят и упираются ему в лицо. Он зарывается в них, но не трогает мою юбку, вместо этого его губы целуют моё тело. — Обхвати меня своими ножками.
Я делаю это и каким-то образом скольжу вниз по лестнице, в итоге находясь лицом к лицу с ним, и тогда он погружает в меня свой член. Острота ступенек врезается в мои спину и задницу, но я так поглощена удовольствием, что не обращаю на это никакого внимания. Думаю, боль от этого может усилить мой оргазм. Я обвиваюсь вокруг него, но устоять нам помогает лестница. Он трахает меня жёстко, его толчки становятся настойчивее.
Это не нежно и романтично, это быстро и яростно, первобытно.
Каждый его толчок возносит меня выше и выше. Мы оба вели себя тихо, прекрасно осознавая возможность того, что можем попасться. Но одна единственная мысль об этом делает секс ещё лучше, более диким. Колтер заставляет меня отдаться наслаждению, отступая от контроля. Я никогда ещё такого не чувствовала с кем-то. Я не одна из тех девочек, которая бросает все предостережения на ветер и не волнуется о последствиях. Я не безрассудна.
Я стону его имя, когда он ещё сильнее врезается в меня:
— Блядь, да, Колтер.
— Ты собираешься кончить для меня, Принцесса? — спрашивает он.
— Да, — стону, его вопрос толкает меня к оргазму, и я растворяюсь в этом наслаждении. Он снова врезается в меня первый, второй, третий раз, когда кончает, и затем…
Чёртова лестница под нами падает, создавая металлический лязг и выходя из колеи, и опасно балансирует на полке.
— Чёрт! — Колтер хватает меня за руки и тянет вверх, как-то выскользнув из меня, его боксёры на заднице, а презерватив сполз на кончик члена.
— О мой бог, мы её сломали, — я смотрю на Колтера, а затем перевожу взгляд на лестницу. И не могу сдержать смех. Это не я. Я не одна из тех девушек, ломающих долбаные лестницы в библиотеке во время секса с парнем. Да что со мной не так?