Я заберу его собой в могилу. Возможно, даже в буквальном смысле, если он продолжит так себя вести.
Я знала, что Джо смотрит на меня, её очки немного сползли к кончику носа, поэтому я могла прекрасно видеть её глаза. Она смотрела на меня так, словно я какое-то подопытное животное.
— Колтер? — спрашивает она как бы невзначай. Проговаривает его имя так, будто смакует им.
Я закатываю глаза и громко смеюсь, переворачиваясь на живот, чтобы избежать зрительного контакта с ней. Боюсь, что если посмотрю на Джо, то она прочтёт все мои мысли и заставит рассказать обо мне и Колтере. Пытаюсь не думать об этом, стараясь как можно лучше сфальсифицировать моё отвращение в тоне.
— Колтер. Её сыночек.
— А, теперь понятно, — отвечает она. — Я уже и забыла. У неё же есть сын. Он ходячая катастрофа, да?
— Ага, несчастье. Полное и абсолютное, — говоря это, я прекрасно понимала, что Джо никак не могла забыть о том, кем являлся сын Эллы, потому что эта девчонка слишком любит бульварные газеты и журналы. Она, наверное, умирает, как хочет задать вопрос, и я знаю каков он будет. Она уже успела увидеть ту статью с нашим фото. Но я определённо не хочу говорить с ней о Колтере.
Джо перекатывается на бок, подкладывая руку под голову, её локоть лежит на настиле пристани.
— Расскажи мне всё.
Я открыла рот, чтобы сказать то же дерьмо, которое рассказала об Элле, но вместо этого вырвалось совсем иное.
— Он просто… Мерзавец, — ответила я. — Он думает, что великий бунтарь, представляешь? Из-за кучи пирсинга и тату. Не обижайся, я хотела сказать… — посмотрела вниз на её новую цветущую вишню, и она засмеялась.
— Ничего. Продолжай.
— Ох, и эта его дурацкая привычка непрерывно курить. Это отвратительно. Прикинь, он выдохнул мне дым в лицо. Ради всего Святого, моя мама умерла от рака. Можно подумать он это понимает, долбаный болван.
— Какой нахал, — ответила она.
— Именно. Он просто высокомерный, эгоистичный, задротный умник. Он груб, отвратителен и переспал с каждой девчонкой в Брайтоне. Думаю, и на Манхэттене та же история. И в Голливуде, — я закатила глаза. — Они бросаются на него, словно на он мороженое на палочке или что-то типа того.
— Или из-за того, что он знаменитость? — предполагает Джо.
— Без разницы, — отвечаю я. — Он не чёртова знаменитость. Он сын знаменитости. Большая разница. Он ничем не прославлен. Это то же самое, что назвать меня сенатором.
Джо морщит нос:
— Он ни в каком шоу не участвовал?
— Пф, он? — говорю саркастически я, но на самом деле не знаю ответа на этот вопрос. Участвовал ли Колтер в каких-то шоу? Это не похоже на него. Думаю, он скорее будет контролировать весь этот процесс, чем принимать участие в нём. Но кто, чёрт возьми, вообще знает этого Колтера. Он непредсказуем. Что хочет, то и творит.
Джо пожимает плечами:
— Возможно, я ошиблась, и другого парня снимали в том шоу, которое происходило в реабилитационном центре. Ну, неважно. В любом случае ты его не выносишь. Это же очевидно.
— Точно, — ответила решительно. Я определённо не могу устоять (прим.: глагол to stand имеет много значений, в данном случае игра слов: вынести и устоять) перед ним.
Образы того, как он смотрит на меня, как погружает лицо между моих ног, мелькают в голове, и я чувствую тепло.
— Так ты ненавидишь своего нового сводного братишку, — повторяет она.
— Заткнись. Он не мой сводный брат, — рычу я. — Нам же не по двенадцать.
— Ну-ну, не дуйся, милая, — говорит она. — Урод женится на его матери. И автоматически он станет твоим сводным братом. Ты знаешь — это неизбежно.
— Ну и? — спрашиваю, повышая свой голос. Я прекрасно понимаю, что у меня пошла защитная реакция, но уже не могу себя остановить. — Это не так, будто я его вообще знаю. Мы не единоутробные брат и сестра.
— Я и не говорю, что ты должна, — отвечает Джо. — Не кажется, что ты слишком агрессивная? Тебе нужно потрахаться.
И я тут же вспоминаю о Колтере, и моё лицо вспыхивает. Пожалуйста, хоть бы мои щёки не стали ярко-красными. Боже, только не это.
— Ну? Ты уже сделала это с кем-то в Брайтоне, или что?
— Ага, конечно, — лепечу я. — Никто не захочет встречаться с дочерью сенатора Харисона, за исключением того, кто захочет быть…
— Мужем Первой Дочки?
— Ох. Давай не будем о свадьбах. Мне всего восемнадцать, а не тридцать.
— И кого же ты себе присмотрела? — интересуется Джо. — Может, Тед?
Я хихикаю:
— Это точно не Тед.
Она махнула пренебрежительно рукой.
— Кто ещё, — задумчиво произносит она. — Бифф?
— Чейз.
Она стонет.
— Ага. Чейз, — повторяет Джо. — Я знала, летом что-то произошло на бранче у его родителей.
— Заткнись. Он был, да, признаюсь, достаточно милым парнем, — мы встречались три месяца, и я почти сразу поняла, что он поглощён политикой. И моим отцом. Боже. Все разговоры были о практике в Вашингтоне, о ближайшей поездке туда, о политических кампаниях. Он был утомительным.
— Он был милым, да? — спросила она. — Такой весь из себя мачо.
Я покачала головой:
— Не-а. Думаю, он хотел переспать с моим отцом, нежели со мной.
Джо засмеялась:
— Так у тебя не было никого на протяжении всего года?
Никого. Если не считать Колтера. Моего нового сводного брата. Который спит со всеми. И которого я хотела задушить всякий раз, когда он смотрел на меня.
У меня тот ещё феноменальный вкус в мужчинах.
— Никого, — ответила я.
— Колтер горяч? — спрашивает она, словно может читать мои мысли.
— Чт… Что? — запинаюсь я, переворачиваясь на спину и притягивая колени к груди.
Джо следует моему примеру и переворачивается на спину.
— Он горяч? — повторяет она. — Я хочу сказать, что да, он, конечно, придурок и всё такое, но он же озабоченный придурок, да?
— И? — спрашиваю я пронзительно. — Я его терпеть не могу.
— Что ж, он идеальный парень, с которым можно хорошо провести ночку, — сказала она прозаично.
Боже, она реально думает, что мне от неё нужны чёртовы советы. Джо была дерьмовой подружкой для парней вот уже два года и постоянно устраивала драмы. Она самый последний человек, от которого я хочу слышать, каких парней мне надо цеплять. Меня тотчас же раздражает её заявление.
— Колтер Стерлинг будет последним парнем на Земле, которого я близко подпущу к своей вагине, — соврала я громко. Слишком громко.
— Вот почему он прекрасный кандидат на твою вагину, — смеясь, поясняет она. — Давай поясню: он спал со многими девушками, и, соответственно, Колтер опытный, поэтому прекрасно знает, что делать. И он тебе не нравится, поэтому ты сможешь быстренько смыться в Гарвард.
— Некоторые люди теряют свою девственность с теми, кого любят, — заявляю я властно.
— Мхмм, — хмыкает она. — Я просто говорю, что Колтер идеальный для одной ночи.
— Ну, если ты так считаешь, — отвечаю я. — То вперёд, переспи с ним сама.
Она смотрит на меня, а я в это время не могу сделать того же самого, потому что мешают её солнцезащитные очки.
— Ну, возможно, я это и сделаю, — соглашается она.
Всё моё тело напрягается от её слов, и клянусь, что в эту самую минуту моё сердце замирает в ожидании. «Это же просто Джо», — говорю я сама себе. И почему я волнуюсь? У Колтера и меня был всего лишь секс, и то один раз. Ну, больше, чем один раз. Мы просто занимались сексом всю ночь напролёт. Это была просто одна ночь без каких-либо обязательств.
Джо хочет переспать с ним. Но мысль о ней и Колтере вместе приводит меня практически в ярость. Я прочищаю горло, чтобы сменить тему, но Джо прерывает меня.
— Кроме того, — говорит она. — Ты должна быть умнее. И поэтому не переспишь с ним. Уверена, средства массовой информации будут следовать по пятам, если ты и твой сводный братец что-то вытворите. Ты знаешь, Урод у вас главный последователь семейных ценностей.
Я не отвечаю. Но могу думать только о том, что, кажется, теряю здравый рассудок в непосредственной близости от Колтера.
ГЛАВА 9.
КОЛТЕР
Водитель подъезжает к дому, а я уже ненавижу это место. Этот огромный белый дом напоминает чудовище.Единственное слово, которое я смог придумать для него, безопасный. Я закатываю глаза при мысли о том, как сенатор Придурок уже показывает всё здесь журналистам и рассказывает о важности семейных ценностей. Между прочим, он отдал своего ребёнка в школу-интернат, чтобы не мучиться с ней, и теперь собирается жениться на богатенькой звезде, а затем поднять ставки на свою кампанию. Ох, да, конечно, он тот ещё сторонник семейных ценностей.
Домработница говорит мне, что мать с сенатором ещё не приехали. Она показывает мне мою комнату и уходит, но перед этим окидывает таким взглядом, словно я испорченное молоко. Ну, предполагаю, что выгляжу чужаком в этой резиденции Харисонов. Это место, возможно, видит больше матчей по поло, чем татуировок.
Комната, конечно, выглядит как с обложек журналов с пляжными домиками. Видимо, мне досталась мужская версия. С чего я это взял? Да с того, что деревянная кровать, стоявшая в углу, была застелена сине-белым покрывалом, стол тот ещё антиквариат, и этот кораблик в бутылке, стоящий на полке. На самом деле от всех этих вещей моя голова жутко разболелась.
А с другой стороны… Чёрт, это уже другая история. В ту же самую минуту я открываю двери, ведущие на балкон, и получаю чудесную картину: две девушки лежат на животе на причале рядом с озером, их сочные задницы едва прикрыты бикини. Я ведь могу и привыкнуть к этому.
В одной из этих задниц узнаю Кэтрин. Другая же девушка с татуировкой мне не знакома, но я определённо молодец, что сделал правильный выбор и решился провести лето в Нью-Гэмпшире. Если все подружки Кэтрин такие же горячие, как эта цыпочка, то я чертовски счастлив очутиться в этом городе и быть частью семейки Стэпфорд.
Конечно же, если ещё и Кэтрин будет ошиваться поблизости в бикини, то это будет вообще легко проглотить. Это слово снова возвращает меня мыслями к той ночи. Как её прелестные губки нежно обхватывали мой член. Не уверен, что она делала это когда-нибудь прежде — она точно не эксперт, это очевидно — но от того, как она смотрит на меня, искренне, в отличие от лицемерных сучек из школы, я хочу кончить сразу же, оказавшись в её рте.
Конечно, мне нужно было поступить иначе после нашей последней встречи. Я умный и достаточно зрелый для своего возраста парень, поэтому должен был её просто оставить в покое и позволить ей и дальше болтать с подружкой на причале.
Хера с два. Я никогда не претендовал на то, чтобы быть зрелым.
Я уже собирался направиться в их сторону, как меня остановила домработница. Я не запомнил её имя.
— У тебя есть вещи, которые надо погладить? — спросила она.
Я поднял брови вопросительном жесте:
— Я выгляжу так, будто у меня есть что-то, нуждающееся в утюге?
Она упирает свои руки в бёдра и смотрит на меня, сузив глаза:
— Нет, ты не выглядишь так, словно у тебя есть хоть что-то, когда-нибудь постиранное.
Я громко смеюсь. Она не похожа на того, кого я ожидал увидеть у сенатора Придурка. И мне нравится эта женщина.
— Ну, как посмотреть.
Она смеётся в ответ.
— Это что-то, — отвечает женщина, качая головой и указывая в сторону блюда с булочками, как будто я прошёл какой-то тест, позволяющий вступить в клуб, где есть бесплатные кексы и печенье. — Твоя мать и отец Кейт приедут поздним вечером. Кейт на улице.
— Спасибо, — я схватил печенье и побежал на улицу. Она очень хорошо относится к Кейт, так что, думаю, они близки.
Кэтрин и её подруга увидели меня ещё до того, как я достиг причала, но они не сдвинулись и смотрели на меня. Затем её подружка наклоняется к ней и что-то шепчет на ухо, в этот момент я жалею, что не являюсь мухой, потому что мне очень хочется узнать, о чём же они шепчутся. Когда я приблизился к ним вплотную, даже не попытался скрыть того факта, что увидел их ещё на балконе.
— Привет, сестрёнка, — говорю я, подчёркивая последнее слово.
— Я же просила не называть меня так, придурок, — она сжимает руки в кулаки, хм, а девчонка злится.
Думаю, она пытается спрятаться за маской безразличия, но даже не представляет, как я забавляюсь, разглядывая её прекрасную грудь. Которую едва прикрывает ткань белого купальника, ах, и он ещё просвечивается, поэтому я прекрасно могу увидеть её тёмные ареолы и затвердевшие соски. Я не очень-то и осторожный, поэтому открыто пялюсь на неё. Боже, как же хочется снова поставить эту несносную девчонку на колени и всё очень подробно объяснить ей.
— Я просто пытаюсь быть дружелюбным с моей новоиспечённой сводной сестричкой, — отвечаю приторно-сладким голосочком. — Или это заставляет тебя чувствовать себя некомфортно, учитывая тот факт, что я твой новый сводный братец, а ты фантазируешь обо мне?
— Ты не мой новый брат, — говорит она, выделяя каждое слово, затем поднимает голову, и я ловлю её взгляд. Ноздри Кэтрин раздуваются, а я удивлён, что она так очевидно бесится.
— Технически я твой брат, сестрёнка, — парирую я.
— Нам по восемнадцать, придурок. Мы не выросли вместе. И наши родители ещё не женаты. Ты не мой родственник. Мы друг другу никто.
Я смотрю вниз на её подружку, которая сейчас просто сидит и наблюдает за нами, растягивая губы в улыбке. Она явно забавляется. А я думаю, как нормально смотреть на эту, потому что именно в этот момент она сильно нам мешает.
— Она просто обижена, так как имела возможность лицезреть мой член, а теперь не может перестать думать о нем.
— Оу? — спрашивает её подруга, а я в этот момент не свожу взгляд с Кейт, чьё лицо помрачнело. — Ты мне не рассказывала этого.
Моя сестричка посылает мне убийственный взгляд.
— Не слушай его. Колтер полон дерьма.
Её подруга снова поворачивается в мою сторону, и я замечаю затвердевшие соски, возможно, это хороший способ забыть Кейт и покувыркаться с ней.
— Полон дерьма? — переспрашивает она.
— Да, Кэтрин, я полон дерьма? И ты никогда в жизни не видела мой член?
— Закрой пасть, Колтер, — рычит она, резко поднимаясь на ноги, её лицо теперь напротив моего. Мой член тут же оживает, когда она на меня так смотрит, в её глазах читается предупреждение. Она думает, что я расскажу о той ночи, но мне всего лишь хочется поиздеваться.
Я поворачиваюсь к подруге Кэтрин, которая всё ещё лежит на земле и наблюдает за нами.
— Она на самом деле видела мой член, — говорю я спокойно. — И она не может выкинуть его из головы.
— Ну же, Джо, — раздражается Кэтрин. — Он придурок. Давай, пойдём отсюда.
— Она разве не рассказала тебе о нашем небольшом инциденте в ванной, нет? — спрашиваю. — Как я зашёл, когда она переодевалась? — выражение лица Кэтрин тут же меняется, когда она понимает, что я не собираюсь рассказывать о той ночи.
— Нет, она не рассказывала мне этого, — отвечает её подруга.
Кэтрин закатывает свои глаза.
— У него нет границ, — говорит она. — Он думает, что было круто прийти в ванную и отлить, пока я была там.
Джо фыркает:
— Это грубо, да. Определённо.
— Я не хотел отливать перед ней, — игнорирую Кэтрин. — Но если бы я ждал, пока она заткнётся, то точно описался бы.
Кэтрин издаёт звук разочарования:
— Я же говорила, он полон дерьма. Джо, ты готова?
— Джо, — повторяю я, протягивая ей свою руку. Джо поднимается, а её полные сиськи подскакивают в воздухе. И я не могу не смотреть на них. — Так приятно с тобой познакомится. Друзья Кэтрин и мо…
— Только не это. Даже не думай, — говорит Кэтрин и хватает Джо за руку, а та в свою очередь заливается смехом. — Она не станет твоей подружкой на ночь. Я не твой друг. Ты и я не друзья. Не смей её трогать.