- А вот и несравненная Катерина! – Стас подтолкнул меня вперед.
- Девушка, вы нас заворожили! – сказал политик, лысый, маленький, толстый мужичок, с губами, похожими на расплющенные в микроволновке сосиски.
- Спасибо… - я потупила взгляд, и думала, как бы поскорее убраться отсюда.
- Скромница, однако! – издал неприятный смешок, черноволосый мужик, лет пятидесяти, с острым как у орла носом.
- Редкий экземпляр, непорочная, обворожительная и скромная дева! – Стас говорил голосом торговца, словно предлагал меня как помидоры на рынке.
- Такая уж и непорочная? – со слащавой усмешкой на губах поинтересовался политик.
- Абсолютно, даю слово! – любимый говорил с серьезным выражением лица. Как он мог так спокойно обсуждать с незнакомцами мои интимные вопросы?!
- Сколько вы вместе? – продолжал допрос толстяк.
- Полгода.
- Вот это выдержка Стасик! И что даже на полшишечки не соблазнился?! – мужик с орлиным носом, прищурился. И все присутствующие одобрительно заржали.
- Устоял, - любимый широко улыбнулся.
Что за отвратительные разговоры! Обсуждают меня как какую-то вещь! Позже я все выскажу ему!
- Простите, я лучше пойду! - я развернулась и направилась к выходу. Сначала нужно выйти, а потом уже в спокойной обстановке разобраться в отвратительной ситуации.
- Стоять, королевна! – громкий голос, похожий на рык зверя, на мгновение пригвоздил меня к полу. Я обернулась, из-за стола встал, широкоплечий блондин, и направился в мою сторону.
- Нет, нет, я уже ухожу! – я попятилась к двери.
Но он настиг меня в два шага. Встал за моей спиной и крепко прижал меня к себе:
- Куколка, куда же ты. Мы ведь даже еще не познакомились, - и снова всеобщий плотоядный смех.
- Отпустите меня немедленно! Не прикасайтесь ко мне! Стас, что ты стоишь! Скажи ему, чтобы отпустил! – я посмотрела на любимого умоляющим взглядом. Даже тогда я не сомневалась – он обязательно защитит свою возлюбленную!
- Строптивая кобылка! Ты не предупреждал! - веселым и в одночасье хищным голосом прошипел блондин, еще сильнее сдавливая мои руки.
- А ты как хотел строптивость и невинность часто идут рядом! – в глазах любимого вновь появился дьявольский блеск. – Катюша, будь паинькой, прояви вежливость и учтивость к новым знакомым, - добавил он, обращаясь ко мне с привычной для него лаской в голосе, облизывая свои чувственные губы.
На миг я опешила, открывая и закрывая рот, судорожно хватая воздух, не в силах издать и звука.
- Стас, что… ты… как… уведи меня отсюда…
- О, мы, похоже, стали свидетелями первого настоящего признания влюбленных, - политик хлопнул ладонью по столу и заржал, откинув голову назад, показывая идеально ровные и белые зубы.
- Королевна, считай нас добрыми волшебниками, мы прилетели, чтобы подарить тебе несколько незабываемых моментов! – блондин шепнул мне это на ухо, но достаточно громко, чтобы слышали все. Его дыхание опаляло кожу, вызывая животный страх, заставляя меня дрожать и терять остатки сил. Ноги подкосились, и я бы упала на пол, если бы не стальные руки, удерживающие меня.
- Вы тут все больные! Отпустите меня и забудем все! – глупышка, я все еще до конца не осознала, что никто и не собирался меня отпускать.
- Больны?! Возможно… и сейчас ты – причина нашей болезни. Помоги нам излечиться, и не пожалеешь! – гора мышц протянул свою лапищу к моей шее и провел пальцем до груди, - Ммм, кожа чистейший шелк!
Волна дикого омерзения пробежала по телу. Я снова попыталась вырваться. Снова, с тающей надеждой в глазах посмотрела на Стаса. Он стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди, и наблюдал за происходящим, как за цирковым представлением.
- Я не та кто вам нужен… отпустите меня… пожалуйста… - по моим щекам уже лились слезы, мой голос стал жалким, униженным, взывающим к милосердию, там где его априори не могло быть.
- А твой любимый, утверждает именно та! Странная ситуация, да? И кому нам верить? – мужик с орлиным носом, продолжал пожирать меня глазами, как охотник, загнавший добычу в капкан.
- Это ошибка, недоразумение, вы не правильно его поняли! – опять умирающие осколки надежды в моем голосе, и странное желание оправдать Стаса.
- Неужели?! Так давай спросим его? Стасик, этот прекрасный персик для нас? Ты отдаешь ее нам? Или у тебя есть возражения? – политик, не переставая ржать, посмотрел на моего парня.
- Господа, она всецело ваша! – при этом он еще зачем-то слегка поклонился им.
Нет, я ослышалась, он не мог произнести этих кощунственных вещей. Только не он, только не тот человек, который круглосуточно убеждал меня в своей любви. Чьи прикосновения вызывали мурашки по всей коже, чьих звонков я ждала, а от одного легко поцелуя таяла как восковая свеча.
- Стас, что ты несешь? – голос предательски дрожал.
- Ты сказала, что готова на все, чтобы я был счастлив. Вот, конфетка, будь вежливой и не перечь этим милым людям, и поверь мне, я буду на седьмом небе от твоего послушания, - он говорил все точно таким же тоном, каким еще вчера, рассказывал о нашей будущей и безоблачной жизни. При этом соблазнительно улыбаясь.
- Нет. Это не может быть правдой… - я мотала головой, рыдала и не верила в реальность. Я последними силами цеплялась за свой разрушенный хрустальный замок, подбирала осколки и лихорадочно пыталась собрать все воедино. Игнорируя, как сильно острые края режут душу, как сердце истекает кровью, и я все превращаюсь в один оголенный комок боли.
Тем временем сдерживающий меня блондин, перешел к более активным действиям. Он расстегнул молнию сзади на моем платье, и стал стягивать его к моим ногам.
- Оставь меня, не трогай! Я вам не вещь! Не рабыня! И Никому не давала права распоряжаться собой?!
- Королевна, глупо отказываться от удовольствий. Ты ведь не попробовала, откуда знаешь, что не понравиться? Ай, яй, как опрометчиво! – он зацокал языком, стянув платье к моим ногам, продолжил нагло блуждать рукой по моему телу.
Я стояла перед ними в лифчике и трусиках, сверкающее стразами серебристое платье валялось у ног. Поясницей, ощущая, как ко мне прижимается что-то твердое. Наверное, именно так выглядит безысходность. Когда ни не малейшего шанса выбраться из западни, и ты чувствуешь себя ягненком на жертвенном алтаре чужой похоти.
Все же самую сильную боль нам приносят люди, которых мы любим. Именно боль от его предательства, я ощущала в каждом похотливом взгляде и прикосновении чужаков.
А блондин двигался дальше, скинул лифчик и разорвал мои трусики. Его дыхание участилось, движения рук стали грубее и нетерпеливей.
- Вау, вот это фигурка. Зачет, Стасик! – прошептал он у меня над ухом с придыханием.
Я что-то кричала, плакала, умоляла, но меня больше никто не слушал. Они вели свою беседу, продолжая жадно рассматривать меня.
- Только господа у нас появилась огромная проблема! – политик плотоядно облизал губы-сосиски. - Кто же удостоится чести сорвать этот девственный и чистый цветок?
- Никто, слышите никто! – я начала вырываться изо всех сил.
В ответ услышала только смешки.
Широкоплечий амбал засунул мне руку между ног:
- Нежнейшая плоть, как приятно быть первым кто прикасается к святая святых королевны! Первый танец, хотел бы оставить за собой!
- Сол, ты не одинок в своем желании, - подал голос седовласый мужик, сморщенный как печеное яблоко, с маленькими ехидными ниточками вместо губ.
- Да, да, поддерживаю, меня переполняет аналогичное желание, - подал голос черноволосый. – И хватит лапать ее в одиночестве, подведи к нам!
-Эх, это тот момент, когда делиться совсем не хочется! – блондин, потащил меня упирающуюся к столу. Один раз я даже умудрилась укусить его, почувствовав во рту омерзительный вкус крови чудовища. Но он никак не среагировал, продолжая прижимать меня к себе. – Удивляюсь тебе Стасик, как ты ни разу не воспользовался этим шикарным телом. Я бы не устоял, послал все к черту и засадил ей как следует!
- Выдержка рулит, ну и мысли о бонусах, грели мою душу! – Стас засмеялся, взял стул, перенес его в дальний угол комнаты и уселся. Он посмотрел на меня, и ничто не дрогнуло в нем. Он стойко выдержал мой полный боли и мольбы взгляд, сейчас он был как непробиваемая стена. Как он мог так умело притворяться, что за полгода у меня и сомнений не возникло в его искренности?
- Ушлый, расчетливый, сученок! – блондин хмыкнул, и вновь переключил свое внимание на меня. Дотронулся до груди и сжал мой правый сосок.
- Как разрешим наш маленький спор? – политик встал со своего места, и подошел ко мне, провел рукой по бедру, и довольно заурчал.
- Можно было бы перекинуться в покер, но это будет не вежливо, заставлять так долго ждать даму! – орлиный нос уже пускал слюни, глядя на меня. – Так что предлагаю тянуть жребий. Быстро, и никто не в обиде.
Его предложение одобрили все. А меж тем, теперь меня лапало еще и дряхлое печеное яблоко. Как же мерзко было. И ничего, абсолютно ничего я не могла сделать, чтобы прекратить пытку. Пробовала кричать, но мои крики еще больше веселили извращенцев, а их клешни становились настойчивее.
- Зачем я вам, вы же можете найти любую?! Сотни девушек будут рады вам! Оставьте меня, прошу! - я пробовала достучаться до затуманенных желанием голов.
- Нам нужна королевна! – блондин лизнул мою шею. От отвращения меня чуть не вырвало.
- Стасик, организуй лотерею! – политик нетерпеливо потер руки.
- Только вы не учли одну деталь! – возлюбленный встал со стула, достал блокнот, и вырвал из него семь листов.
- Что же мы не учли? – орлиный нос перевел на него взгляд.
- Она абсолютно чиста, и первых может быть трое! – он выпятил грудь вперед, явно гордясь собой.
- Даже эти манящие губы? – блондин очертил пальцем мой рот, и быстро убрал руку, до того как я успела укусить его за палец.
- Именно, друг!
- Ты не импотент случаем? За полгода не попробовать окунуться в этот теплый и влажный источник удовольствия?!
- Сол, все удовольствия ждут меня впереди, - Стас, мечтательно закатил глаза. Потом по-деловому поинтересовался, - Ну так как, будем искать трех победителей?
- Непременно! – политик сжал лапу вокруг моей груди. – Вы, красавица, поистине невинное сокровище. Сразу трое победителей, настоящий праздник! Хотя, глядя на вас, думаю, и остальные останутся не в накладе.
Глава 2
Стас написал что-то на трех бумажках. Свернул все семь листочков в маленькие квадратики, и скинул их в чистую пепельницу:
- Господа прошу! – в этот момент он светился от счастья. Словно сам только что выиграл несколько миллионов.
Мужики потянулись к пепельнице, и в нетерпении стали разворачивать свои листики. Политик разочарованно протянул:
- Фортуна сегодня не на моей стороне, эх, три шанса и все мимо. У меня полное фиаско! – он схватил меня за ягодицу, - но даже неудача не испортит нашего с вами знакомства.
- А гран-при у меня! – орлиный нос поднял руку с листиком, и торжественно помахал им.
- Везунчик! Завидую! – в голосе блондина послышалось разочарование. – Мне достались прекрасные уста, вроде не в накладе, но хочу большего!
- А шоколадный победитель я! – подал голос, молчавший до этого времени актер. Я его смутно знала по второстепенным ролям в отечественных сериалах. Мужчина лет сорока, высокий, с лысиной на макушке, слегка полноватый, вполне заурядная внешность.
- А нам остается только принять свой проигрыш, и ждать своей очереди, - глаза политика продолжали жадно блуждать по моему телу.
Стас вновь занял место наблюдателя на стуле вдалеке. Я продолжала кричать и вырываться. Подсознание отказывалось принимать происходящее. Мне казалось – это какая-то шутка и сейчас все закончится. Не могло подобное уместиться в моем девичьем неокрепшем сознании.
Черноволосый радостно потер ладони, затушил сигарету и вскочил со своего места:
- Господа с вашего позволения я начну! Прошу помощи в укрощении строптивицы!
Он подошел, приблизил свой орлиный нос вплотную к моему лицу и лизнул мою щеку. Я поморщилась и плюнула ему в него. Тут же последовала сильная пощечина, щеку опалило огнем. Он взял меня двумя пальцами за подбородок, заставив посмотреть ему в практически прозрачные выцветшие глаза:
- В ваших же интересах быть посговорчивее. Или… лучше вам не знать…
- Лучше вам всем меня отпустить! Я буду кричать! Меня услышат! Это же подсудное дело! - угрозы в моем положении звучали жалко.
- Кричи, сколько хочешь, если сил не жалко. Никто тебя не услышит, и поверь, теперь мы твои лучшие друзья, и только от нас зависит твоя дальнейшая жизнь. Сумеешь понравиться, отблагодарим, будешь жить припеваючи. А нет, размажем по стенке, и никто о тебе даже не вспомнит, - голос политика – тихий, серьезный, в нем не было угрозы, он просто констатировал факт. И почему-то я поверила, ни на секунду не усомнившись в его словах.
И мне захотелось, чтобы вот прямо сейчас меня размазали, прекратили мои мучения. Смерть, виделась мне единственным избавлением. О какой жизни он говорил, после всего, что они собирались со мной сделать?
- Просто убейте, так будет лучше… – я тихо прошептала свою просьбу.
- Ты еще не знаешь, как тебе будет хорошо, - орлиный нос расстегнул ширинку и извлек член. Мужской орган в живую, так близко, я видела впервые в жизни. Он выглядывал из-за густых зарослей черных волос, бордово-красный, омерзительно возбужденный.
Амбал, все это время не ослаблявший хватку своих лапищ, поднял меня на руки и уложил спиной на стол, так что ноги свисали, а ягодицы располагались на самом краю. Я попыталась вскочить, но он тут же придавил меня.
Политик и актер раздвинули мне ноги, удерживая их в таком состоянии. Печеное яблоко схватил за руку, прижимая меня к столу. Все мои сокровенные места были выставлены на всеобщее обозрение.
Орлиный нос зацокал языком и провел рукой по тщательно отдепелированной промежности:
- Смотрю, она и подготовилась! Аппетитно, господа!
Конечно, я готовилась к этой ночи, старалась учесть любую мелочь, чтобы наверняка сразить Стаса наповал. Как же горько было это сейчас осознавать.
Черноволосый подошел ближе, высунул кончик языка и провел членом по моим половым губам. Чувство омерзения поднималось, вверх заполняя меня полностью.
- Прекратите, отпустите! – он только усмехнулся.
Мужики держали меня крепко, практически лишая возможности двигаться. Никак не отвратить неизбежный момент. Тут нет жалости и сострадания, есть лишь место их первобытному желанию.
- Ну что поехали! – орлиный нос издал что-то наподобие победного клича и резко вошел в меня.
Физическая боль – это такой пустяк. Ее затмила душевная боль, кажется, именно в тот момент в ушах у меня раздался звон разбившегося навсегда хрустального розового замка, а сердце перестало биться в привычном ритме. Душераздирающий взрыв забрал у меня все, убивая во мне все хорошее, оставляя после себя выжженную пустыню, без чувств и эмоций.
Черноволосый двигался быстро, до боли сжимая мои бедра, и шипел сквозь зубы:
- Насколько же там сухо, но так чертовски туго! – достал свой агрегат, плюнул на руку и растер слюну по члену, и тут же возобновил свои действия.
Мужики называли его счастливчиком, что-то комментировали и смеялись. Я ничего не слышала, даже не кричала, утратив голос и способность к бесполезному сопротивлению.
Его движения внутри, вызывали жжение и острую боль, словно, его член – это острый нож, безжалостно исполосовывающий тело и душу. Дыхание мучителя стало прерывистым, он кричал:
- Кайф! – и ускорял ритм. Показалось – его руки превратились в когти, он впился ими со всей силы в бедра, вдалбливая в меня свой член, крича и содрогаясь от наслаждения. Он кончал, под одобрительные и нетерпеливые возгласы. Чьи-то руки сжимали мои груди, сминая остатки душевной теплоты.