Мне совершенно некогда гоняться за ней по городу, и просить не торопить события. Работу никто не отменял, а после недельного перерыва там столько разгребать, что хоть вешайся. То время, что предполагается для свободы я целиком и полностью трачу на Яну – привожу ей необходимые вещи и лекарства, еду и фрукты из кафе, и вообще осуществляю все то, что должен делать ее мужик.
Я не совсем мудачье, чтобы бросить женщину после операции.
Но и не святой, поэтому на четвертый день, когда Яна сидит в кровати, и ковыряет вилкой утку по-пекински, ухожу от ее вопросов.
- Нам нужно не отчаиваться, Владюш, - у девушки прекрасное настроение, чего не скажешь обо мне, - врач сказал, что и с моими показателями беременеют, так что у нас обязательно получиться…
- Яна, мы не планировали ребенка. И после случившегося планировать не будем.
Она поднимает растерянный взгляд, будто я говорю какую-то нелепицу.
- Ну, я же про будущее, - пожимает плечиком, - слушай, а ты помоешь ванну перед моим приездом? А то мне наклоняться пока тяжеловато…
Все-таки я мудачье, потому что везти Яну к себе после больницы не собираюсь точно. В обеденный перерыв связывался с риелтором, и договорился о поиске квартиры с оплатой на три месяца. Этого хватит, чтобы Яна пришла в себя, и наладила жизнь. Тем более, девушка не безработная, и больничный никто не отменял…
- Кстати, я тут подумала… Как ты смотришь на то, чтоб я ушла с работы?
Твою мать, что?
- Ну, ты же сам говорил, что тебе не обязательно, чтобы девушка работала…
Говорил, блять, и это чистая правда! Но тогда речь шла о спутнице по жизни, которую я не прочь содержать в материальном плане. А сейчас к Яне я не чувствую ничего, кроме искренней жалости, и желания наименее болезненного разрыва.
- Думаю, не стоит спешить с этим, - уклоняюсь от прямого ответа, - вот выпишут, выздоровеешь, тогда и посмотришь. А сейчас лежи, и побольше отдыхай.
Я давлю улыбку, и получаю не менее приклеенную в ответ. Мы как будто деловые партнеры, каждый из которых хочет поиметь другого, и потому отчаянно врем, не желая проигрывать свою игру. Только вот у меня нет цели обмануть Яну – всего лишь дать ее организму окрепнуть, а затем сказать правду.
Но что в голове у девушки, я при всем желании понять не могу.
- Ты сказал «посмотришь»… - вдруг нарушает тишину все еще улыбающаяся Яна, - раньше ты никогда так не говорил.
Я натурально висну над странным замечанием.
- В единственном числе, Влад, - поясняет девушка, - а раньше всегда говорил за нас двоих…
Она отворачивается, вытягиваясь на удобной новомодной кровати, а я нащупываю сигареты, и выхожу в коридор. Нахуй, на воздух, подальше от собственной беспомощности.
Мне хватает сил признать, что в словах Яны есть смысл. Если бы я до сих пор видел в нас пару, то, скорее всего, поддержал бы ее в этом вопросе. А может, даже сам бы попросил завязать с работой после пережитого… Единственное, чего Яна так и не поняла – у меня действительно к ней все. Остыло, оторвалось, прошло.
Это не выглядит хорошо, или даже нормально, это скорее неправильно и мерзко. Но в настоящей жизни так случается куда чаще, чем нам кажется. Вот ты живешь с человеком, тебе кажется, будто вы подходите друг другу, а затем – ба-бах! – и ты просто «выключаешься», сам не понимая, куда могли подеваться все теплые чувства.
В моем случае «ба-бах» имело весьма отчетливые формы, и необычное имя. Только вот затерялось где-то среди городских джунглей, забыв, что между нами другая сказка, а я не ебаный Тарзан, ищущий свою Джейн.
Затягиваюсь, уже привычно вынимая мобильный. Набираю Бель, слушаю гудки, сбрасываю, снова набираю. Я наркоман, который нуждается в звуке ее голоса, просто, чтобы знать, что с ней все в норме.
Ну же, принцесса…
Дай мне немного отклика в ответ, потому что каждому мужчине нужна в жизни цель. И я бы хотел сворачивать жопу тут именно ради тебя, Бельчонок.
Молчаливая мольба проходит впустую, Бель не берет трубку. Я докуриваю до фильтра, выбрасываю окурок, и сажусь за руль. Пора возвращаться на работу, потому что моя идущая в гору карьера значит для меня многое, и я бы не хотел потерять выгодные позиции, на которых сейчас нахожусь.
В мысли впиваются воспоминания трехгодичной давности, и я душу их в себе, не желая признаваться в страхах. Ведь тогда все было также… Она просто решила, что мы не сможем быть вместе, мы из «разных миров», и ей совсем не улыбается мчаться за мной в «сраную Москву», где мне предложили новую должность.
Да, я настаивал. Уговаривал, убеждал, даже требовал. Мне нужна была моя принцесса здесь, рядом, чтобы вместе строить наш новый мир. Я хотел подзаработать, купить кольцо и сыграть ту свадьбу, которая будет достойна сказочной Бель.
Но у Красавицы в голове крутились картины, творческие тусовки, и какой-то свой мир, где Чудовищу было не место. Я никогда не скрывал, кто я есть по сути. Далек от «прекрасного», но готов поддерживать и искренне восхищаться работами Бель. Жаль, что я тогда так и не смог достучаться до нее, и увезти с собой. Жаль, что мы оба психанули, разругались, и я уехал, даже не попрощавшись нормально.
Мне есть, о чем жалеть в прошлой жизни. И повторять этих ошибок я не намерен, потому что привык усваивать уроки. Но Бель…
Может, она считает, что поступила тогда верно?
Я не знал, но Боже мой, когда я выкраду время и найду засранку, я спрошу с нее за все.
И пусть не надеется, что я приму какой-нибудь другой ответ, кроме жарких поцелуев и мольбы о пощаде.
Глава 23
Бель
От родных я возвращаюсь с полным пакетом (самосшитым!) гостинцев, и пустой, перезапущенной головой.
В квартиру вхожу рано утром, вижу оставленный нами с Владом беспорядок, и быстро принимаюсь за дело. Постельное в стирку, посуду убрать и помыть, скопившуюся пыль смахнуть – и вот, в общем то, будто и не было тут страстной ночи, перевернувшей мою размеренную жизнь.
Проверяю телефон, вижу пропущенные от Влада, и глубоко вздыхаю. За это время у меня нет четкого решения, но в одном я уверена точно – сперва разговор с подругой, а следом все остальное. Я хочу знать, как там у них с Владом, прежде чем идти с шашкой наголо против близкого человека.
Хотя, безусловно, хочется взять трубку, и зашептать, как же я соскучилась. Как хочу его губы везде, где неприлично. И как невыносимо тоскливо быть правильной и честной.
Выхожу на балкон, проверить «мастерскую», и достаю из-за досок свой «секретный экземпляр». Все так, хорошо получилось. Так… Пронзительно. И Влад очень узнаваем, даже если не приглядываться, ну а девушка… Я совру, если скажу, что не вложила в нее свои черты. Хоть и гораздо более скромно, чем в «скопированного» Влада.
Сажусь на высокий стул, залипая над работой. Красивый… Мой Чудовище безумно красив, и одетый, и обнаженный, а еще напичкан какими-то странными феромонами, настроенными словно специально на меня. Я медленно очерчиваю пальцем нарисованные губы, вспоминая и представляя, как нам было хорошо вместе.
Я не помню, было ли так остро три года назад, но одно могу сказать точно – мои чувства изменились. Если тогда я оборвала самый лучший в своей жизни роман в полной уверенности, что впереди меня ждет что-то более глубокое, то сейчас знала наверняка – лучше Влада мужчины не существует.
Для моей широкой и замороченный души точно.
Так странно, как долго я искала то, про что читала у классиков, и ждала признаний и отношений уровня сестер Бронте – где все медленно, чувственно, многословно и каждая фраза произнесена с осторожностью и подчас имеет двойной смысл. Казалось, будто то, что с Владом – слишком быстро и завязано скорее на инстинктах, а не на большой и светлой Любви.
Мне хочется вернуться в то время, когда я гоняла этот бред в своей голове, и хорошенько врезать себе томиком с «Джейн Эйр». Чтобы наверняка вылетела вся безмозглость, и я начала ценить то, что имею.
Но если судьба действительно оказалась милостива к идиотке – имею ли я права «отдавать» Влада другой?
Даже если другая более хозяйственна, достойна, и является моей лучшей подругой?
Я отставляю картину в сторону, и тяжело поднимаюсь с места. Сперва поговорить, а уж затем решать. Это будет правильно.
Я поворачиваюсь, испытывая какое-то странное напряжение внутри, будто предчувствие чего-то плохого. Делаю шаг к балконной двери, поднимаю глаза… И вскрикиваю от неожиданности.
Прямо за стеклом, едва ли не дыша на перегородку, стоит Яна, и не моргая наблюдает за мной.
- Боже! – я резко распахиваю балконную дверцу, и оглядываю подругу, - ты же должна быть в больнице! Что случилось?!
Яна выглядит помятой и потухшей. Кожа лица бледная, губы без обычного блеска и улыбки какие-то синеватые, щеки слегка обвисли, будто она схуднула, и кожа, раньше натянутая, теперь устремилась вниз.
Только глаза горели каким-то нездоровым огоньком, и выдавали в этой замершей статуе живого человека.
- Угу. Должна быть.
Я думаю, что мы вернемся в комнату, но Яна делает шаг вперед, и закрывает за собой дверь. Теперь мы обе стоим на тесноватом балкончике среди моих картин и мольберта.
- Что-то ты ни разу не навестила меня там, подруга, - цедит Яна, цепким взглядом обводя мои работы, - вот я и решила навестить тебя… Сама.
Мне натурально жутко от ее слов, а еще оттого, где девушка останавливает свой взгляд. Все верно – на работе с нарисованным Владом.
- Как ты… Сюда попала? – говорю, а сама прикидываю, где оставила мобильник.
Черт, забыла в комнате. Хотя кому я собиралась звонить?
- Забыла, что у меня экземпляр ключей? Творческая безголовая Бель, которая на каждом шагу умудряется попадать в истории. Даже не додумалась спросить, что сделала соседка с ключом от собственной квартиры, когда переехала.
Мне хочется настучать себе по голове, но я действительно об этом не подумала. А ведь это моя «крепость и берлога», место, где мне всегда спокойно и безопасно. Видимо, это оттого, насколько родной я считала Яну…
- Ну и хорошо, не пришлось стоять под дверью, - я пожимаю плечами, делая вид, что ничего странного не происходит, - знаешь, я только приехала от деда, как раз собиралась навестить тебя. Нам с тобой передали такое малиновое варенье… Но, раз ты здесь, может, попьем чай на кухне?
- Зачем? Мне и тут неплохо… С такими-то видами.
Она намеренно кивает на картину за моей спиной, и смотрит теперь с интересом. Мол, как будешь оправдываться. А мне практически нечего сказать…
- Ян… Это старая работа. Прости, что соврала тебе, мы с Владом когда-то встречались…
- Избавь меня от запоздалых признаний, - она машет рукой, вынуждая замолкнуть, - то, что между вами что-то есть, я поняла еще при первой встрече. Но решила понаблюдать, прислушаться… Не пороть горячку. Ведь это моя любимая Бель, она не такая, и не может обмануть и предать…
Яна отводит голову, будто я залепила ей пощечину, и мне самой хочется сделать то же самое. Невыносимо все это, вот так, с глазу на глаз и со всей правдой, но нам обеим это необходимо.
- Ян… Прости. Я правда не хотела…
- Не хотела?! – срывается на визг девушка, - то есть хочешь сказать, что в ту ночь, когда я на полу в крови вызывала скорую – он не был здесь?! Не трахал тебя, будто имеет на это хоть какое-то право?!
Я молча выдерживаю атаку, потому что понимаю, что ей надо высказаться. Вылить на меня этот мешок помоев, чтобы хоть немного отпустило и стало легче после пережитого…
- Какая же ты двуличная, дура-Бель, - цедит Яна, и размазывает по лицу злые слезы, - улыбалась мне, а сама… За спиной… Ты ведь даже ребенка не пожалела…
- Яна, окстись! – кричу, потому что слышать такое уже слишком, - я не знала о твоей беременности, ты сама сказала, что это получилось случайно…
- Случайно?! – она смеется так, что у меня холодеют ладони, - ты серьезно?! Наивная идиотка, ты хоть знаешь, как велик шанс залететь после отмены противозачаточных?! Да я костьми легла, чтобы спланировать эту беременность, чтобы иметь козырь против тебя, а ты!
Она смотрит волчицей, что потеряла семью, и мне и жалко ее, и противно. Как она могла придумать в голове такое? Привязать с помощью ребенка… Зачем?
- Зачем тебе мужчина, который не готов жениться на тебе просто по любви?
- Потому что это ты наивняк, который еще верит в сказки. А я немолодая женщина без собственности в Москве, и старыми невыносимыми предками! Мы с Владом были отличной парой, я была готова на все ради свадьбы… Но ты со своими картинками и шлюховатыми повадками повела моего мужика не на ту сторону!
Я трясу головой, понимая, что в мозгу Яны правда смешалась с откровенным бредом. Я не хочу продолжать разговор, мне хочется спрятаться от ее рекой льющегося негатива, но как выбраться отсюда и не разозлить девушку окончательно, я не представляла.
- Почему он пошел к тебе? – вдруг четко спрашивает Яна, отбрасывая темные пряди назад, - ты – пробованный материал, пройденный этап, и отнюдь не идеал красоты и семейного уюта. Я же делала для него все, старалась быть лучшей… Что он нашел в тебе, чего я бы не смогла ему дать?!
О, если бы я знала!.. Кто бы мне самой мог объяснить, почему Влад пришел сюда, не смотря на идеальную женщину под боком? Дело в сексе? Да, нам хорошо вместе, но я прекрасно знала Влада, и понимала, что одним хорошим трахом его на сторону не потянуло бы…
Значит, было что-то еще, о чем нам обеим не известно. Но известно кое-кому другому…
Я замечаю движение в комнате как раз в тот момент, когда Яна зачем-то делает шаг мне за спину. Хватает картину, со слезами оглядывает «моего-своего» Влада, и с треском рвет полотно острым ножом из своей сумки.
- Чтоб ты сдохла, сука!!! – орет она, и в это время балконная дверь распахивается, впуская в «мастерскую» еще одного нежданного гостя.
Глава 24
Бель
- Яна?
Громкий вопрос Влада заставляет девушку вздрогнуть, и как-то странно посмотреть на испорченную картину. Затем на мужчину, что сейчас с трудом влез на мой небольшой балкон.
И снова на картину.
- Что ты тут делаешь?
- Забавно. Я собиралась спросить тебя о том же, - надломленно шепчет она, а мне приходится прикусить язык.
Потому что это я, черт возьми, хочу знать, зачем они тут все собрались! А еще хочется реветь, ведь для художника испортить картину – то же самое, как для писателя безвозвратно потерять свою книгу! Столько труда и эмоций было вложено… А теперь все изорвано, а из глаз Яны все еще не исчезла эта безумная злость.
- Ты должна сейчас быть в больнице, - Влад, кажется, тоже замечает горящий взгляд девушки, и начинает потихоньку двигаться к ней, - твой врач сказал, что тебе нельзя даже вставать надолго…
- А также нервничать, напрягаться, заниматься сексом, готовить, и пытаться заводить детей в ближайший год! – рвано выкрикивает Яна, срываясь в конце на визг, - ты поэтому пришел сейчас к ней?! Понял, что я теперь только обуза, и поспешил метнуться на сторону?!
Она ненормальна. Не знаю, как вообще, но сейчас все в ее облике кричит о безумии. Мне страшно, потому что девушка стоит, зажимая в руке большой кухонный нож, и переводит зрачки с меня на Влада.
И я вижу, что ко мне претензий у «подруги» намного больше…
- Яна. – Очень медленно и четко говорит Влад, - ты сейчас же бросишь нож, и я отвезу тебя в больницу…
- Нет! – полушипит-полувизжит девушка, - стой на месте! Не трогай меня, слышишь?! Ты говорил, что хочешь тишины и спокойствия дома, хочешь уюта, и я давала тебе все! Почему ты выбираешь ее?!
- Я не собираюсь объясняться с тобой, пока ты в таком состоянии. Давай вернемся в больницу, и спокойно поговорим…
- Я хочу знать! – девушка кричит, слезы, скапливающиеся в уголках глаз, льются теперь по щекам, и она вытирает их прямо рукой с ножом, - я потеряла твоего ребенка! Знала, что ты не уйдешь к Бель, если у нас будет малыш… Поэтому решилась… А в итоге я чувствую, что теряю тебя, ты уходишь все дальше, и не хочешь быть со мной! А ведь я останусь калекой после этой беременности!