Оборачиваюсь и вижу, как тот цепляется за одежду брюнета.
- Ничто не вечно под этим небом, - сухо бросает ему тот, и.
- Тимур! - кричу, вскинув руки к голове.
Парень едва успевает отвести удар от лица, а затем бьёт ногой в живот резким и отточенным движением; Никита охает и сгибается, падая на колени.
- Ты серьёзно поднял на меня руку?.. - каким-то очень нехорошим голосом уточняет брюнет, и я понимаю - он не остановится.
- Тимур, пожалуйста, пойдём, - схватив его за запястье, тяну на свет; тот не сопротивляется, но и не позволяет оттащить себя, - Тимур, прошу! Ради всего святого, пойдём!!! - с отчаянием кричу, затем обхожу его и отталкиваю от Никиты, наваливаясь всем телом.
Кое-как с горем пополам вывожу его на оживлённую часть улицы и веду за руку к зданию агентства. Сердце в груди колотится, как ненормальное. Руки трясутся, но я не отпускаю ладонь брюнета. Оборачиваюсь, когда мы поднимаемся по ступеням, и замечаю кровавую дорожку на его щеке.
- У тебя кровь! - восклицаю, тут же метнувшись к нему.
- Иди вперёд, - отвернув голову, командует Тимур, и я вынуждена подчиниться.
Мы проходим через турникеты, подходим к лифту, нажимаем на вызов и заходим в кабину.
- Тимур, это надо промыть. и наклеить пластырь. у меня есть, - взволнованно произношу, рассматривая кровавую полоску.
У Никиты в руке был какой-то острый предмет! Он мог нанести настоящую колотую рану!!! Как хорошо, что у Тимура такая реакция.
- Заклею чем-нибудь, - вновь отводя взгляд, произносит парень.
- Чем-нибудь? - переспрашиваю; никак не могу совладать с собственным голосом - он звучит слишком нервно, - Нет, уж, - нажимаю на кнопку ближайшего этажа и выхожу до того, как мы добираемся до агентства; тяну за собой брюнета, но тот откровенно буксует,
- Послушай, я знаю, ты вообще не рад, что заступился, - разворачиваясь к нему, произношу, - но, думаю, тебе будет ещё неприятней, когда все начнут расспрашивать, что у тебя за порез на лице. Позволь я хоть с этим помогу.
Выслушав мою речь, парень сжимает челюсть, а затем едва заметно кивает...
Веду его в сторону туалета. Оставляю на входе; тщательно мою руки; вытираю; отрываю несколько бумажных полотенец и возвращаюсь. Беру его за руку и иду к огромному окну у стены.
Там был свет и не было людей.
Достаю из рюкзака перекись и полоски пластыря под цвет кожи, которые таскаю с собой с той самой встречи с Никитой...
- Я промою, - предупреждаю и чуть тяну парня за лицо, чтоб наклонился ко мне.
Лью перекись на царапину прям из бутылки. Ранка шипит. Протираю бумажным полотенцем. Повторяю несколько раз. затем вытираю насухо и наклеиваю пластырь. Осторожно провожу по нему большими пальцами, расправляя его на коже. Смотрю на результат. Вроде неплохо. Не сразу замечаю, насколько близко стою к брюнету.
Отступаю на шаг.
- Смотрится даже стильно, - произношу, пытаясь перебороть неловкость, - как у какого-нибудь американского бейсболиста.
Быстро достаю зеркало и вручаю.
- Смотри, - говорю.
Тимур берёт в руки зеркало; смотрит.
- Нормально, - отзывается, вновь отводя взгляд.
Я собираю весь мусор и несу в туалет. Не уверенная, что он дождётся меня, выхожу в коридор и застываю от неожиданности - Тимур стоит прямо у входа.
Вместе идем к лифту. Вместе останавливаемся перед дверьми. Я вновь нажимаю на кнопку вызова.
- Спасибо тебе, - произношу, опустив взгляд.
- Я не хотел тебе помогать, - ровным голосом произносит Тимур.
- Я видела, - разглядывая свои кеды, отзываюсь, - потому и благодарю - что всё-таки помог.
Некоторое время молчим. Продолжаем ждать лифт. Но он, кажется, сильно востребован в этот час.
- Поднимемся по лестнице? - предлагаю негромко.
Тимур соглашается.
Идём.
Я не знаю, о чём он думает. О том, что получил боевое ранение из -за меня, о том, что ему всё-таки пришлось мне помочь, или о том, что Никита оказался такой мразью?
- То, что ты сказал... - неожиданно для себя останавливаюсь и смотрю на брюнета, - о том, что ты не знаешь, зачем я тебе.
Тимур молчит, не глядя на меня.
- Я вижу, это правда. - киваю самой себе, - и вижу, что ты не хочешь говорить об этом. но хочу, чтобы ты знал: если тебе нужна от меня какая-то помощь, ты можешь обратиться. В любой момент. Я тебе помогу.
Тимур поднимает на меня взгляд и как-то странно усмехается.
Словно иронизируя над тем, что именно я это произношу.
- Ты меня понимаешь? - на всякий случай уточняю совсем тихо.
- Понимаю, Надя, - ровно отзывается парень, встретившись со мной глазами.
Что-то внутри сжимается, когда он называет меня по имени.
- Хорошо, - киваю и вновь начинаю подниматься по лестнице; но затем не выдерживаю и добавляю, - но ты не ждёшь от меня ничего хорошего .
- Я вообще ни от кого ничего не жду, - подаёт голос Тимур, и я снова на него оборачиваюсь, - люди в своём большинстве - неблагодарные твари.
И то, как он произносит это . с тем спокойствием и с той холодной уверенностью в словах. это производит на меня сильное впечатление.
Я даже останавливаюсь, непроизвольно пропуская его вперёд.
- Они тебя удивят. И не раз, - пытаюсь заступиться за человечество.
- Они это и делают, - бросает мне Тимур, - продолжают удивлять каждый раз, когда хотят от меня что-то получить. Как будто-то я - бородатый Санта, раздающий подарки.
И вновь этот голос.
Сколько раз люди пытались доить его? Сколько раз выпрашивали что -то, не запариваясь вопросами тактичности?
Насколько вообще нужно было продавить человека, чтобы он уже ничего хорошего от людей не ждал?..
- Мне от тебя ничего не нужно, - произношу ему в спину.
- Правда? - обернувшись, невесело усмехается Тимур.
Затем открывает дверь и выходит в коридор.
Стою на месте, не зная, что сказать.
Мне не было ничего нужно от него... но теперь... теперь я хочу быть частью его агентства, и я не настолько ослеплена своей правотой, чтобы не понимать этого.
Он взял меня сюда. Он дал мне этот шанс. И я нуждаюсь в его благосклонности и дальше.
Бегу за ним, открываю дверь, вылетаю в коридор, нахожу брюнета глазами и останавливаю за руку до того, как он входит в танцевальный зал.
- Я не хочу быть неблагодарной, - произношу, чуть запыхавшись, - и вообще этим не страдаю. Так что. - замолкаю, заметив высокомерную усмешку, мелькнувшую на его губах, - что?
- Ты думаешь, что ты «не страдаешь неблагодарностью»? - переспрашивает Тимур, склонив голову.
Молчу, пытаясь вспомнить, когда согрешила подобным образом.
- Что я могу сделать для тебя? Прямо сейчас? Не откладывая в долгий ящик? - спрашиваю спокойно.
- Если ты за честный бартер, - опустив голову вниз, протягивает Тимур, а затем встречается со мной глазами, сократив расстояние между нашими лицами почти до нуля, и произносит совершенно другим голосом, - то будь внимательной к своим обязанностям. И следи за поведением.
- К моим обязанностям? - переспрашиваю, не понимая его.
Замечаю, что мой собственный голос звучит взволнованно. Это его близость так влияет на меня?.. Или его резкая смена настроения?
- Отношения между мужчиной и женщиной - это тоже работа. Как думаешь, ты с ней справляешься? - уточняет Тимур.
- Ты про наши отношения? - немного затравленно отзываюсь.
- А про чьи ещё? - тихо произносит брюнет, а затем на мгновение прикасается губами к моим губам.
Это даже поцелуем назвать нельзя!
Но я уже вся красная. и растерянная.
- А. какие они у нас? - всё же решаюсь на вопрос, глядя на него широко раскрытыми глазами.
Тимур усмехается, опускает взгляд на мои губы и вновь поднимает на лицо:
- Сложные, - только и произносит он.
Потом щелкает мне по носу, выпрямляется и уходит в зал.
Стою, хлопая ресницами, и уже откровенно недоумеваю.
Поворачиваюсь, пытаясь понять, куда мне идти и что вообще делать, и натыкаюсь глазами на Ксану, Аглаю и Лесю с Антоном, стоявших около лифта.
Они видели?..
- Кажется, мы помешали... - протягивает Леся.
И я понимаю - видели.
- Иди, тренируйся, - пихнув Антона в спину, командует подруга, а затем вновь вызывает лифт, - думаю, вам сейчас не до нас будет. Надь, ты идёшь?
- А? Да. - подхожу к ней, кивнув её парню.
Здороваюсь с Ксаной и Аглаей. Те меня игнорируют, кажется, пораженные увиденным.
- Ты мне не говорила, что у вас. оттепель, - проговаривает Леся тихим голосом.
Но нас всё равно слышат. Мы же в одном лифте.
- Я не знаю, что сказать, - отзываюсь так же тихо.
Затем ловлю взгляд Аглаи и опускаю голову.
Кажется, я совершила святотатство - когда позволила брюнету прикоснуться к себе губами.
- Давайте сегодня в комнате отдыха посидим. Танцевать или петь мы не планируем, а поговорить можно и там, - заметив всеобщее. как бы это так назвать?.. всеобщий выпад в осадок?.. Леся берёт на себя инициативу и выходит из лифта.
- Я, пожалуй, схожу за кофе, - брюнетка остаётся в кабине и нажимает на кнопку.
Двери закрываются, а Ксана поворачивается ко мне и произносит, глядя в глаза:
- Ты нам не нравишься. Вообще. И если ты хоть как-то навредишь Тиму.
- Ксана, успокойся. Кто ещё кому навредит, - пытается вступиться за меня Леся.
- Я не с тобой сейчас общаюсь, так что будь добра, умолкни, - сухо отрезает рыжая, а затем вновь поворачивается ко мне, - мы следим за тобой. Учти это.
- Каким образом я могу ему навредить? - спрашиваю ей вслед, когда Ксана уже идет в сторону комнаты отдыха.
- Каким? - недоверчиво усмехается та, - Ты уже это делаешь, просто общаясь с ним.
- Я не поняла, он что, двухтысячелетняя китайская ваза? - повышаю голос, почувствовав внутри раздражение, - И на него даже дуть нельзя?
Она ведет себя, как Никита.
Смотрит на меня, как на ничтожество.
Ксана резко возвращается и едва не налетает на меня, останавливаясь в считанных сантиметрах:
- Дуть нельзя. Дышать с ним одним воздухом нельзя. Прикасаться к нему нельзя. Пачкать его нельзя, - почти без пауз произносит она.
- Это уже перебор, - с откровенным холодом замечает Леся, оттолкнув её от меня.
- Вы из разных слоёв общества, - глядя на меня, как на грязь, проговаривает Ксана.
- Алё, подруга, крепостное право уже отменили, - повышает голос Леся.
Рукой останавливаю её. Ещё не время для разборок. Не здесь. И не сейчас.
И не из-за меня.
- Да, он богаче. Намного богаче. Но это не я предложила встречаться, а он. Сам, - отвечаю ровным голосом.
- А ты должна была воспользоваться правом голоса и отказаться, - медленно проговаривает Ксана, кивая каждому своему слову.
- Ты, вообще, как себе это представляешь? - уточняю, даже не думая заводиться; больше не думая, - Как я должна была сказать Ему «нет»?
Ксана смотрит на меня и молчит.
- Не знаю, - наконец, произносит она, - но ты должна была придумать. Ты же умная, -бросает мне напоследок и уходит в сторону лестницы, громко хлопнув дверью.
- Ну, кажется, в нашей группе наметился кризис, - подытоживает Леся, массируя шею, -мы ждали его через пару лет, или, хотя бы, когда придумаем название...
Стою, глядя вперёд.
- Спасибо за поддержку, - произношу через несколько секунд.
- Я всегда рядом. Обращайся, - фыркает подруга и идёт в комнату отдыха, - Как бы нам его назвать? Зародышевый кризис?..
- Кризис первого дня? - предполагаю, следуя за ней.
- Предкризисный кризис? - продолжает придумывать Леся.
- Мне нравится твоё название...
Глава 10. Сердца требуют... искренности
- Чем занимаешься?
Отрываюсь от блокнота и направляю взгляд на подругу.
- Пишу стихотворение о том, как актуален Шекспир в наши дни, - протягиваю лениво.
- Серьёзно? - подняв брови, переспрашивает Леся, - И в чём же его актуальность?
- Ну, здравствуйте! - фыркаю, карандашом поправляя чёлку, - У тебя перед носом почти трагедия разыгрывается, а ты не замечаешь!
- Какая конкретно трагедия? - уточняет подруга.
- Ромео и Джульетта, - поясняю с видом философа, зашедшего в ПТУ, - только у нас фамилии другие, а в качестве главного фактора раздора вместо «равно уважаемых враждующих семей» я использую фактор социального неравенства. Кровь Меркуцио уже пролита; правда, Тибальт ещё не убит... знать бы ещё, кто он... да и сам Ромео больше на психа похож: ведёт себя неадекватно, над Джульеттой издевается. - задумываюсь на мгновение, размышляя над ассоциациями. - зато количество женских персонажей зашкаливает - даже не знаю, кого анти-кормилицей делать! - оптимистично заканчиваю и возвращаюсь к своему блокноту.
- Как-то к концу это совсем отошло от оригинала, - примечает Леся, постучав пальцем по столу.
- Современное искусство, оно такое, - продолжаю умничать, вновь отрываясь от своего занятия, - ему только дай повод по-паразитировать на классике.
- К слову о классике, точнее, о Меркуцио, точнее... блин! О Никите, короче! - потеряв нить рассуждений и вновь её отыскав, переводит тему Леся, - Как думаешь, он ещё вернётся?
- Не знаю, - серьёзно отвечаю, мысленно вернувшись в тот проулок и поёжившись, - но горбатого, знаешь, только могила исправит.
- Всё-таки странные дела творятся, - покачав головой, протягивает Леся.
- Не говори.
- И, если так подумать. не обижайся, конечно, но слова Ксаны имеют смысл: сегодня Тимур пострадал из-за тебя.
Глубоко вздыхаю, стараясь отогнать от себя неприятную мысль, а затем сама перевожу тему:
- А ты что там пишешь?
- Как тонко, - фыркает Леся, после чего опускает взгляд в свою тетрадь, - пытаюсь рэп написать.
- Даааа?.. - протягиваю многозначительно, затем приподнимаюсь с места, - А мне дашь посмотреть?
- Я ещё не закончила, - подруга тут же перекрывает всё рукой, - но мне нравится, если честно.
- То, что получилось? - уточняю.
- Заниматься этим. Мысль формулировать. Проблему в тексте поднимать. Ты мне там с рифмами потом поможешь... - она убирает руку и всматривается в строчки, - но сегодняшняя ситуация стала для меня хорошей встряской.
- Ты имеешь в виду ссору с девчонками? - взглянув на дверь комнаты отдыха, в которую ни Ксана, ни Аглая так и не зашли, уточняю.
- Да. Я не уверена, что они действительно переживают за друга - скорее, за себя и за свои интересы. И при этом им совершенно наплевать на чувства других людей. Стандартная, вроде бы, ситуация, но, если посмотреть со стороны - это яркий пример того, почему в нашем мире всё так хреново.
- Ого.
- А в нашей стране - особенно, - продолжает поражать меня Леся.
- Я сейчас боюсь спросить. ты там не про наши русские скрепы, надеюсь, пишешь? - с легкой улыбкой спрашиваю.
- Из нас растят эгоцентриков, - совершенно серьёзно произносит подруга, - А эгоцентрики в принципе не могут думать ни о чьём благе - только о своём собственном.
- Это глубокие мысли для подростка, - замечаю не менее серьёзно. Но всё-таки не удерживаюсь и улыбаюсь в конце.
- Ты мне весь вчерашний вечер талдычила о том, что наша группа должна нести какое-то послание молодежи своим творчеством, - напоминает Леся, - я аж спала плохо, пытаясь найти ту мысль, которую хочу «нести».
- Оно того стоило, - усмехаюсь, взглянув на часы, - как думаешь, они уже не придут?
- Если честно, я уверена: они сидят в танцзале и наблюдают за парнями. Хорошее занятие для снятия стресса, - протягивает Леся.
- Тогда, думаю, нам бессмысленно тратить время здесь. Заниматься делом мы можем и у тебя дома, - поднимаюсь с кресла.
- Я хочу попрощаться с Антоном. Зайдём к нему на секунду?
Киваю, выходя из комнаты отдыха. Идти к ребятам не очень хочется. но, раз Леся настаивает.
Когда мы заходим в танцевальный зал, на нас даже никто не оборачивается: все заняты делом. Парни к тому моменту почти закончили разбирать новую связку, а Аглая и Ксана сидели в своих смартфонах, игнорируя окружающий мир.