На четвёртый день голодовки я ушёл на пару часов в свою квартиру, переставить мебель на высохшем полу. Лариса хотела со мной.
- Это не женский труд, - возразил я, - обойдусь сам.
Вернувшись обратно, я застал незнакомую гостью. Они с Ларисой болтали за столом… и пили портвейн.
- Что такое? – возмутился я.
- Вадик, мы не виделись с подругой полгода, пришла с бутылкой, не выгонять же!
- Она не сказала Вам, что четвёртый день без пищи? – обратился я к подруге.
- Да ну? За что Вы её голодом морите?
- Извините, - еле сдержал я бешенство, поднял со стола ополовиненную бутылку и выставил за дверь на лестничную площадку.
- Она ждёт Вас! – раскланялся потом я.
Гостья хотела, наверняка, сказать ещё что-то обидное, но Лариса тихо произнесла:
- Уходи Вика.
Вика хмыкнула, но поскольку я никогда не видел, чтобы кто-то из подруг спорил с Ларисой, удалилась.
- Я уж не говорю о том, что ты нарушила слово родителям, пить после голодовки просто опасно и глупо, - сказал я в расстроенных чувствах.
- А ничего не случится! Я крепкая! – махнула девушка рукой, - давай я салатик сделаю, мы же купили овощи на восстановление.
- Делай, - согласился я покладисто, во время голодания выделяется на язык ацетон, а я ещё и надышался им в своей квартире и, возвращаясь, мечтал покушать, чего бы, конечно, не допустил, если б не этот случай. И главное, раз Лариса выпила, лучше закусить, чтобы не раздражать желудок одним вином.
А она, дорвавшись наконец, до алкоголя, весёлая летала между комнатой и кухней и напевала, задевая меня:
- А ты такой холодный, как айсберг в океане…
Потом мы испытали с ней блаженство первого поедания пищи после голодания. Обыкновенный винегрет, чуть сдобренный растительным маслом, казался вкусным необыкновенно.
- Ешь малыми порциями, так положено, - учила Лариса, раскрыв мамину книжку.
- Понял, - согласился я и начал тщательно пережёвывать мелкую порцию пищи, не для того, чтобы легче усвоилась, а помочь своим примером преодолеть зверский аппетит нарушительнице обетов, написанный на её лице после приёма портвейна.
Весьма осчастливленные насыщением, мы плюхнулись на кровать дожимать блаженство сексуальными радостями.
- Как же со словом предкам? - спросил потом я.
- Всё, всё, сколько нам осталось? – заиграла девушка пальцами, - совсем ничего, двадцать дней. Это будет … - зажмурилась она, - 19 августа!
Она всегда разгуливала по комнате обнажённой. В первые дни любви мне нравилось это невообразимо, особенно наблюдать колыхание розовых половых губ под чёрным треугольником. Потом я, как-то, спросил её:
- Ты не думаешь, что от постоянного созерцания женского тела у меня не будет стоять на тебя х.й?
- Не думаю! – отрезала Лариса.
Она подошла к зеркалу и завертелась перед ним со всех сторон:
- Какая же я, блядь, красивая, кому же я, блядь, достанусь?
Нет, на неё, положительно, нельзя было долго обижаться, и нельзя не любить!
Я вышел первый день на работу, у Ларисы каникулы были до сентября. С тоской ждал, когда закончится рабочее время.
В первой половине дня любовь моя звонила дважды, но потом я сам не смог дозвониться до неё по обоим адресам.
Я забежал в кассу, там ожидала меня уже две недели премия, о которой узнал только на работе. Купил Ларисе на рынке огромный букет гладиолусов, коробку трюфелей и в самом приподнятом настроении явился домой, мы опять переселились ко мне.
Лариса лежала на тахте, пьяная в драбадан.
- О, какой ты галантный! – приподнялась она, увидев меня с подарками.
Подошла, шатаясь, поцеловала, обдав портвейным запахом.
Я скованно застыл на пороге комнаты.
Девушка переложила цветы в вазу и радостно захлопала в ладоши:
- А мне предки послали перевод!
- Если б знали, то послали бы плётку, чтобы излупить тебя, - мрачно заметил я.
- Ну, что ты сердишься, у нас ещё две бутылки.
Лариса открыла холодильник за углом в коридоре и достала два пузатых «бронебойных снаряда» по 0,8.
Такая явная демонстрация вывела меня из себя.
Я выхватил «снаряды» из её рук и изо всей силы грохнул их об пол. Одна бутылка попала на угол и разбилась, разлив пахучую жидкость, другая подскочила, словно футбольный мяч и встала на донышко.
- Вот видишь, приглашает! – не смутилась Лариса и подняла бутылку.
XV
Кончилось тем, что мы опять стали пить с ней почти каждый день.
Я смирился с тем, как есть, если отбросить мозги и не думать о последствиях и приличиях, такое времяпровождение в общении с юной секс-бомбой, было ошеломительно обалденным.
Моя квартира стояла на бойком месте, угловая между двумя центральными улицами. Сами мы не часто ходили по гостям, но к нам постоянно кто-то являлся, с непременной присказкой:
«Зашёл (зашла) по дороге».
Дверь на балкон была постоянно открытой. Лариса врубала на всю мощность музыкальный центр, что тоже способствовало привлечению гостей.
Сегодня у нас находились Юля и Света, которым Лариса открыла дверь, не потрудившись набросить халатик на голое тело, поэтому девчонки сами тоже распоясались сразу в буквальном выражении - разделись до плавок, даже сбросили лифчики и теперь бесстыдно возлежали вместе с Ларой на балконе, потягивая мадеру, её они принесли с собой. Я как заправский официант, тоже в одних плавках, но с полотенцем на руке, подносил фужеры с вином и закуску.
Был выходной, ярко светило солнце, пинк-флойд бередил душу космо-эротическими звуками, чудная картина загорающих полуголых красоток тоже, я был в меру пьян и безмерно счастлив.
Много ли человеку надо!
Кто-то ещё постучал в дверь. На пороге стояла Анка. Анка была подругой моей уехавшей жены Татьяны и сыграла немалую роль в совращении той блядским притоном местного офицерья. Из-за этого мы с женой и разошлись.
Именно Анка поведала мне раньше за коньяком детали Таниной измены, после чего я трахнул её дважды со злым остервенением, прямо на полу, диван был занят спящим сыном, но жёсткое ложе подружке понравилось.
Она, наверно, всё ждала, когда я снова явлюсь к ней, чтобы учинить очередное приятное изнасилование, но не дождалась, явилась сама.
- Проходи! – сделал я рукой широкий жест в комнату.
Анка заметила на балконе полуголых девок и засмущалась поначалу, она явно явилась на случку со мной, судя по возбуждающему наряду: полупрозрачному короткому платью и притягательному запаху духов.
- Иди сюда! – крикнула Лариса, махнув фужером, - только разденься!
Анка старше Ларисы в два раза, но безропотно подчинилась и скинула платье.
- Бюстгальтер тоже, - щёлкнула Лариса пальцами, - у нас цивилизованный пляж.
Новая гостья сбросила и бюстгальтер, я нацедил ей фужер, и она была, наконец, допущена в избранное общество.
Лариса тут же собрала с девушек деньги, кошельки, однако, они захватили с собой на балкон, и меня послали за бюраканом.
В магазине я встретил Игоря, тот, заглаживая свою вину передо мной и узнав, что там Юля, купил сразу две бутылки, и я вернулся с ним.
В комнате уже торчал коллега по кооперативу Сашка, с похотливой улыбкой переминавшийся с ноги на ногу перед дверью на балкон.
- Ладно, девки, на балкон все не влезем, кыш сюда! – дал я команду.
Девчонки потянулись цепочкой в комнату, прикрывая руками груди.
- Да ладно вам! – махнула рукой Лариса, плавки она, всё-таки, надела, - Вадика не стыдитесь, а тут ломаетесь.
Девки, только и ждали такой команды. Уж что-что, а если есть повод, и есть что показать, то женщины сделают это с удовольствием.
Пошла шумная пьянка, на шум прибежали из соседней квартиры Женька с Ольгой, тоже с вином, разухабисто загремел рок-н-ролл, все танцевали, на чём только могли: на полу, на тахте, на стульях. Светка заскочила покрасоваться на стол, не задев, кстати, стройными ножками ни одной рюмки.
- Теперь купаться! – скомандовала Лариса, с которой пот стекал градом от быстрых танцев, подруга, не смотря на юный возраст, набрала на маминых харчах за семьдесят килограмм веса.
- Эй, чуваки! – крикнула она на кухню Игорю с Юлей, уже пристроившихся, вдвоём на одну табуретку, - здесь блядство не разводить!
Компания с песнями двинулась к озеру.
Впереди, всё также в одних плавках без лифчиков, но в туфлях на высоких каблуках, шагала, шатаясь из стороны в сторону, отважная шеренга пьяных девчонок, заняв всю ширину тротуара.
Ошарашенные встречные прохожие застывали, вытаращив глаза на массовую демонстрацию живой плоти, и потом отпрыгивали в сторону на кусты.
Девчонки, обнявшись за плечи, и обжигая друг друга весёлыми чёртиками в глазах, проникновенно пели:
- Как ты могла подруга моя?
Лучше тебя, ведь, нет у меня!
Так поступить с любовью моей
На вечеринке лучших друзей.
- Милицию надо вызвать на вас! – взвизгнула немолодая дама, заскочив от надвигающейся компании в колючий шиповник.
Её спутник, пожилой мужчина с благообразной внешностью, напротив, раскланялся глубоко, пропуская девчонок:
- Шарман, какой шарман! Слава российской демократии!
Милиция как чёрт, только её поминаешь – она тут, как тут.
В сотне метров от озера нас настиг «воронок», который чуть проскочил злачную компанию и тормознул. Из него вышли три молодых мента и встали на дороге.
«Эх, жаль нет сегодня Фауката, - подумалось мне, - он умеет говорить со своими».
Мы остановились.
- Ну, вы уж совсем! – сказал старший из пикета, жадно, между тем, поглощая чудное видение обнажённых девичьих фигур.
- Да мы уже, практически, в пляжной зоне, - нашлась тут же Ольга.
- Ага, прошли сквозь город голышом! – встрял другой мент.
Лариса выдвинулась вперёд:
- Ты что голых девушек не видал? Посмотри! Между прочим, это обычная материнская грудь, которую ты сосал ребёнком.
- И её рисуют на всех картинах у мадонн, - поддержала Юля, пышная грудь которой смотрелась умопомрачительным диссонансом с хрупким телом.
Мент захлопал неуклюже глазами, не зная, что возразить на задорный демарш. Молодым служителям порядка вовсе не хотелось прослыть ханжами среди городской молодёжи в то время, когда страна переживала упоительное раскрепощение на пике новой демократии.
- Ну ладно Витас! – обратился Игорь, к оказавшемуся знакомым менту, - всё равно все девчонки в воронок не войдут!
«Витас», наверняка, в миру Виктор, отреагировал на свойскую кликуху и совсем расслабился от служебного рвения.
- Ты, что не узнал меня, Сергей? – обратилась Света к лейтенанту, старшему патруля.
- Что ты Светочек? – расплылся в улыбке лейтенант, - а где Фаукат?
- Пошёл загружаться в магазин, - тут же наврала неотразимая блондинка.
- Привет ему! Вы только там не очень на пляже, а то с ума мужики сойдут. Классно смотритесь! – передёрнуло его от взгляда на обнажённые девичьи тела, сгрудившиеся кругом. – Поехали!
Тут присоединился, откуда ни возьмись, Ванька, мой знакомый, тоже кооператор, но по пушной части.
- Да тебя жена ждёт! – бросила ему Лариса.
- Подождёт! – нервно отреагировал Иван на ехидное замечание. Мне было неприятно его присутствие, я ещё раньше заметил, как он пытался «подбить клинья» к Ларисе, чего не допускали уважающие меня друзья.
Когда подошли к берегу, уже смеркалось.
В воде начался беспорядочный сумбур, ребята хватали девчонок, юная Света явно не возражала против Сашкиных объятий, и мой весьма симпатичный друг выскакивал с ней из воды, как молодой жеребец.
А Иван, улучив момент, когда я растирался полотенцем на берегу, прижал Ларису. Сам он был небольшого роста, но с высоты мне хорошо был заметен его огромный конский член, которым он пытался елозить по бёдрам девушки. Я только хотел спрыгнуть вниз и проучить нахала, как Лариса так толкнула его, что он ушёл под воду.
- Мало тебе других девок? – со злостью прошипела она, и красивым движением выскочила на берег.
Возбуждённый Ванька решил после этого прицепиться к меньше всех занятой Анке, но та тоже оттолкнула его, не желая играть роль запасной тёлки.
Отбивать Ларису от кобелей пришлось не раз. Однажды заскочил к нам, как всегда, уже пьяный Мишка, разведённый красавЕц лет тридцати пяти. Он работал в одном отделе со мной, в соседней группе. Мишка был слишком разбалован женщинами и постоянно пил за их счёт.
КрасавЕц, проглотив рюмку, пристроился подремать на диванчике, Лариса убирала со стола, я пошёл принять ванну.
Вдруг девушка вбежала ко мне, вся дрожа.
- Он, он… - не могла она найти слов.
- Что он? – выскочил я из ванны, едва запахнув халат.
- Он предложил мне пососать его член, - уже справилась с собой и спокойно сообщила Лариса последнюю новость дня.
Я вошёл в комнату. Мишка, безнадёжно пьяный, вытащил из штанов своё богатство и сидел, шатаясь из стороны в сторону.
Я схватил его за грудки, протащил по комнате, двум коридорам в квартире и снаружи, и спустил по ступенькам высокого крыльца.
Наверно, эта экзекуция несколько отрезвила его, он поднялся и, шатаясь, побрёл прочь.
Позже ребята рассказали мне, что Мишка давно полуимпотент, однако, женщины любили его, любят часто тех, на кого затрачено много сил.
К Ларисе всё время кто-то приставал.
Прихожу домой, у неё незнакомый гость, красивый молодой парень, сидят за столом, пьют вино. Слава богу, парень оказался интеллигентным и романтичным.
- Извините, - сразу обратился он ко мне, – У Вас такая красивая девушка, мы встретились на пляже, я попросил у неё разрешения посидеть с ней. Только посидеть, только полюбоваться на её лицо.
- Я и сказала ему, пошли домой, думала, что ты тоже дома, - пояснила Лариса.
- Ты простая, как три рубля, - сказал я ей.
- Не ссорьтесь, я ухожу, ухожу, - поднялся парень.
Я не задерживал его, девушка тоже молчала. Подошла, легла, не раздеваясь, на тахту на спину и задумчиво уставилась на потолок.
- Подвинься, - попросил я её и прилёг рядом. Она молчала.
- О чём думаешь? – спросил я.
- Какие у него ноготки!
- У кого?
- У Игоря.
- У Игоря? Это который был на Дону? – догадался я.
- Да. Розовые, перламутровые.
- Ты спала с ним? – захолонуло у меня.
- Это просто романтическая любовь.
- Вот так просто? – задохнулся я. – Ты и с Сергеем спала?
- С ним нет, кстати, когда ты удрал, я сразу поднялась наверх и всю ночь проплакала! А на утро мы сразу уехали на Дон.
Так я и знал, что Лариса когда-нибудь расскажет подробности своих приключений на Дону без меня. Но лучше бы молчала, не знаешь – не было.
- Больше я слышать не хочу ничего! – отвернулся я от подруги.
Тут приноровился посещать нас Костя, маленький, щуплый, лет тридцати, который жил в соседнем доме. Раньше он жутко пил, потом «зашился». Когда Лариса ещё не вернулась в город, он как-то забежал ко мне попросить автомобильный ниппель. Наши машины стояли рядом на гостевой стоянке, недалеко от дома.
Я стал рыться в ящике стола, и Костя увидел в нём аминазин. Однажды, мне стало так плохо без Ларисы, что я пошёл к психиатру, и он выписал это лекарство. Проглотив одну таблетку, я подумал, что сойду с ума. В голове закружились туманные вихри, и мой аналитик, похоже, выключился.
- Вот чем они потчуют психов! – зло выругался я на другой день и больше к таблеткам не прикасался, забыл, где они лежат.
Костя, аж, задрожал, прочитав название.
- Ты принимаешь их что ли?
- Раз попробовал, перестал.
- Так дай их мне! Меня врач знает и не выпишет, а они только по рецепту.
- Зачем они тебе?