Руки зачесались. Захотелось распустить эту незамысловатую причёску. Как приятно будет наматывать эти косы на руку, оттягивая голову назад до предела, прижав её хрупкое тело к стене, вбиваясь в неё сзади. Член мгновенно напрягся: до того яркой и соблазнительной вышла картина. Как давно я развлекался с птичками? В последнее время в моей постели, на полу, на коленях или у стены бывала только Рейяна, уже порядком успевшая мне поднадоесть.
А вот эта птичка – совсем другое дело. Встретив очередную на своём пути, недолго думая, я ловлю их в силки и наслаждаюсь добычей. Смакуя её по частям, пожирая жертву. Правда лишь в том, что на вкус все они почти одинаковы: хрупкие птички со свернутой набок шейкой, которую так легко сломать. Берёшь очередную в свои руки, нажимаешь чуток на неё – и всё под тобой оказывается распластанное бесчувственное тельце.
Они подобны тем древним статуэткам из фарфора, с которыми нужно обращаться очень бережно. Ими нужно любоваться издали, осторожно касаясь лишь кончиком пальцев. Таковы правила. Но плевать я хотел на правила. В моём мире нет места щепетильности. Я всегда беру то, что хочу и как хочу. Я утоляю голод, не считаясь с количеством жертв, и мне абсолютно всё равно, стонут они подо мной от боли или наслаждения.
Интересно, сколько протянет эта? Я мысленно уже раздел и успел поиметь её во всех позах, что первыми пришли мне в голову, а прошло всего несколько минут с начала разговора, который мне посчастливилось услышать.
– Уши и глаза… Тайра, это устройства аудио и видео слежения. И только, – высокий голос парня вырвал меня из лап воображения.
Та-а-ак… А вот это уже интересно. Да, многие треплются о том, о чём не следует, но обычно мы закрываем на это глаза, если нарушитель не переходит границ дозволенного. Паренёк, похоже, чересчур сильно хотел затащить девчонку в постель, если решил щегольнуть перед ней парочкой технических терминов. Тщедушный недомерок. Пора напомнить эту зарвавшемуся фаэлину, кто решает, когда ему можно дышать, а когда стоит подыхать от недостатка кислорода. Девчонка раздраженно двинулась за угол коридора, паренек пошёл прямиком за ней. И я бесшумно последовал за ними, уже предвкушая их «радость» от моего появления.
– Подожди, не дуйся… Сама подумай, что мне с тобой обсуждать? А так ты поднимаешься со дна тёмного колодца невежества к свету знаний…
Нет, фонтан его красноречия было очень сложно заткнуть. Девушка резко развернулась лицом к парню, явно намереваясь высказать ему пару ласковых слов. Я понял – пора, и произнес:
– Девчонка права, – мерзкий голос автоматического переводчика выдал фразу, как всегда, без интонаций. Мёртво. Фраза звучала мёртво и отдавала металлом. Хотя, может быть, так даже лучше.
Парень резко обернулся, а девушка и без того наблюдала во все глаза, как по моей мысленной команде костюм постепенно снимает окружающее его маскировочное поле. Обречённость. Понимание того, что за проступком неизбежно последует наказание. Именно это я прочёл в их глазах.
Парень среагировал первым: рухнул на колени, бормоча приветствие еле слышно. А девчонка осталась стоять, разглядывая меня расширившимися от удивления глазами. Сиреневые глаза изумленно смотрели на серебристую поверхность моего шлема, в которой, я знаю, она видела только своё отражение.
Прошло несколько секунд, прежде чем она опустилась на колени передо мной. Маленькая заминка подстегнула меня. Я будто чувствовал на своём языке вкус её нерешительности и страха, подействовавших на меня возбуждающе.
Выведи их из равновесия и наблюдай за тем, какие они есть на самом деле, прячущиеся за масками. Сканер, встроенный в шлем, услужливо выводил на виртуальный экран, доступный лишь моему взору, информацию об этих двоих.
– Хиру Шсантар, инженер-технолог систем жизнеобеспечения уровней F, G.
На самом деле ничего интересного. Я и без того предполагал, что этот щуплый фаэлин занимает подобную должность. Я ещё раз окинул взглядом его раболепно склонившуюся передо мной фигуру и поморщился. Мужчины-фаэлины настолько тщедушны и смазливы, неудивительно, что некоторые из терраэнов выбирают их в качестве постельных грелок. Тайра Тциран. Тай-ра. Я мысленно произнёс ее имя по слогам. Было в нём что-то дикое и энергичное. И вместе с тем оно звучало так мягко и сексуально, лаская слух.
– Тайра Тциран, уборщик уровня F. Как могло произойти так, что уборщик оказался благоразумнее инженера? Значит, жизнь инженера не стоит ничего.
Я двинулся вперёд и сгрёб инженера за шиворот, чтобы преподать ему урок. После того краткого путешествия, что я ему приготовил, он навряд ли сможет произнести хотя бы одно слово. Не стоит трепаться языком о запрещённом. Но на самом деле истинная причина была в другом. Я уже выбрал себе новую игрушку и хотел развлечься с ней по полной. И я даже в мыслях не мог допустить того, чтобы этот задохлик хотя бы думал о ней. Фаэлин даже не пытался сопротивляться, малодушный трус.
В такие моменты именно трусость моих жертв подстёгивала меня совершать поистине чудовищные поступки. Мой взгляд упал на утилизатор мусора, и в голове возникла потрясающая идея. Я затолкал фаэлина в отверстие люка и уже потянулся пальцами набрать команду, как услышал её голос:
– Нет! Вы не можете выбросить его, будто мусор, в открытый космос!
Высокий голосок звучал возмущённо и недоверчиво. Птичка, ты сомневаешься в том, что я способен на это? И какую же ты ошибку допустила, показав, что тебе известно столь многое… Произнеси ты ту высокопарную хрень о спящем звере, которой вас потчуют жрецы, моё внимание к тебе было бы не столь высоко.
Может быть, я даже ограничился тем, что отымел её прямо здесь, в коридоре, спустив её рабочий комбинезон чуть ниже задницы. Отымел бы по-быстрому, утолив голод ненадолго, и отпустил на все четыре стороны. Но эта ошибка! Восхитительная глупость с её стороны. В голову ударил адреналин.
Я, словно хищный зверь, напавший на след добычи, медленно повернул голову в её сторону. Как легко было считывать эмоции с её лица. Она уже осознала, что допустила ошибку, и сожаление так явно исказило её лицо, что мне захотелось рассмеяться.
Глава 4. Палач
Да, птичка, теперь ты попала в сети, из которых тебе не выпутаться. Я этого не позволю. Просто потому что чутьё, меня редко подводившее, сейчас взорвалось в моей голове оглушительным криком. Непростая птичка. Да, непростая.
– Космос? Вот как? Этот Хиру успел посвятить тебя в тайны Вселенной?
– Нет… Да… Я просто слышала…
Неумело врёшь. Даже не пытаешься придать своей лжи хотя бы немного пристойный вид. Давно мне не попадалось такое простодушие вкупе с красивой мордашкой.
– От кого, интересно знать? Отвечай! Или я отправлю его покорять открытое безвоздушное пространство… Не первый фаэлин, отправляющийся в космос подобным образом, но для него это будет впервые…
– Взываю к вашей милости и мудрости…
Тайра поползла в моём направлении на коленях, простирая руки в мольбе. Думаю, совсем скоро ей еще не раз предстоит побывать в этой позе. Хочется поставить её ближе к себе и спустить всё в этот ярко-красный ротик, намотав волосы на кулак.
– Желаешь отправиться вместе с ним?
Я быстро приблизился к ней. Даже слишком. Мышцы автоматически убыстрились, словно в экстренном режиме. В каком-то смысле это и был экстренный случай. Приступ острого желания. Я наклонился поближе, рассматривая её лицо так пристально, что видел все мельчайшие нюансы.
Мне казалось, что я вижу, как под этой кожей пульсирует ток крови, в едином ритме с её перепуганными сердцами. Девчонка разрыдалась, опустив взгляд. Слёзы хлынули неожиданно. Еще секунду назад её глаза лишь испуганно смотрели на меня, а уже сейчас источают реки солоноватых слез. Оно опустила лицо.
Слёзы прокладывали мокрую дорожку по щекам, но мне хотелось посмотреть, как блестят её сиреневые глаза под завесой из слёз, как эта драгоценная влага исторгается из глубины её существа.
– Хочется жить, да? – я приподнял её лицо.
Перчатка не могла сказать, насколько нежной была кожа её лица, но совсем скоро я это узнаю. Хватит на сегодня спектаклей. Впереди её ждёт еще не одно увлекательное представление.
– Вытяни руки вперёд.
Я сковал руки девчонки браслетами с удерживающим полем.
– Дежурные уровня F. Люк утилизатор номер 6-17. Вытащить провинившегося, доставить в камеру предварительного заключения до назначения наказания.
Я связался с центром и отдал команду, которая, знаю, будет выполнена в самые кратчайшие сроки. Никому не хочется злить Чёрного Палача.
Пора, я скорым шагом направился к лифту. Тайре пришлось почти бежать, чтобы успевать вслед за мной. Она не издала ни звука, если не считать лёгких всхлипываний. Я наблюдал за её реакцией, мгновенно уловив изумление при взгляде на информационную панель.
Это был не пустой взгляд глупышки, заинтересованной миганием разноцветных огоньков на панели управления. Не-е-ет. Она смотрела на мигающие цифры и надписи, выполненные на нашем языке, явно понимая их значение.
Тайра пыталась не показывать своих эмоций, но я улавливал малейшее изменение ее состояния, гадая, откуда простой уборщице одного из нижних уровней известно столь многое. Она явно была не глупа и знала гораздо больше, чем показывала. Что за игру ты затеяла, птичка? Делая ставки против меня, будь готова к поражению. Но как же мне хотелось поскорее с ней поиграть! И может быть, она даже протянет дольше остальных и с ней будет гора-а-аздо интереснее забавляться.
– Новая игрушка? Как долго она прослужит, выглядит уже напуганной до смерти…
В коридоре я встретил Архитектора, Создателя Райского сада.
О, этот сад! Самые красивые и сладкоголосые фаэлины обоих полов, самые раскрепощённые и опытные любовники и любовницы. И жемчужина, золотоносная жила его прибыльного предприятия, полукровка Рейяна.
Желающим пристроить свой член между её стройных ножек приходилось выкладывать немало, но она того стоила хотя бы потому, что не ломалась от малейшего шлепка или удара. Говорят, что вечно мокрая щёлка Рейяны принесла ей целое состояние, как и её хозяину.
Архитектор поставлял девушек даже тому, кого фаэлины окрестили Богом-Императором. Думаю, Архитектор меня втайне ненавидел. Каждый мой визит в сад лишал его одной, а то и двух из птичек. Но отказывать мне он не смел. Ещё бы, отказать Цепному Псу Императора…
Я платил щедро, но птичек после моих забав приходилось утилизировать немедленно. Каждый раз, когда я забирал особо ценный экземпляр из его Сада, он просил меня быть поаккуратнее, а я, будто ему на зло, как следует отрывался на его птичке. Реставрировать после этого было, как правило, нечего. Выпитые досуха, изломанные. Мусор. Тот мусор, который ему приходилось прибирать. И кто он после этого? Архитектор? Нет, обыкновенный Чистильщик мусора.
– Возможно, переживёт пару ночей. Может, меньше. Приберёшь за мной?
– Как всегда, – Мусорщик почтительно поклонился и продолжил свой путь.
– Пошевеливайся, – нетерпеливо бросил я Тайре, которая будто застыла на мгновение, явно поражённая словами.
С каждой минутой с ней становится всё интереснее. Я бы поставил всё, имеющееся у меня, против того, что она на самом деле поняла смысл фраз, которыми я перебросился с мусорщиком. Какие ещё секреты скрыты в этой прелестной головке?
Иногда я попросту забывал, что двигаюсь не так, как все остальные. Я живу в ином темпе. Я могу мгновенно разогнаться до предельной скорости и так же резко остановиться. Так и сейчас, Тайра поспешила вслед за мной, едва не переходя на бег, и мягко врезалась мне в бок, не успев остановиться вовремя. Секундное прикосновение её стройного миниатюрного тела подстегнуло меня.
Вот и мои комнаты. Наконец-то. Я с нетерпением отбросил в сторону плащ. Вслед за ним полетел и шлем. Развернулся лицом к Тайре, стоящей у самого входа.
О да-а-а-а… Этот момент, почти такой же сладостный, как прикосновения язычков птичек к члену. Ощущение власти. Потрясающий, ни с чем несравнимый вкус страха и первородного ужаса, захлёстывающего их с головой. Было так приятно наблюдать, как при виде маски Палача, скрывающей всё моё лицо, их глаза наполнялись трепетом и шоком узнавания. Я купался в этих эмоциях, заставляющих чувствовать себя живым.
– Какая реакция! Никогда не надоедает видеть ужас на ваших смазливых личиках… Каждый раз, как будто первый раз. Восхитительно…
Я подошёл ближе, приближая маску к лицу Тайры. Иллюзия маски была потрясающей. Будто под тонкой материей шевелилось нечто живое. А маленькие смерчи, жадно тянущиеся своими воронками к моей жертве, лишали её способности двигаться.
Да, птичка, тебе крупно не повезло сегодня. Тайра от ужаса сползла вниз по стене, лишаясь чувств. А меня изнутри душил смех, вырывающийся из глубины на поверхность громовыми раскатами.
Глава 5. Тайра
Когда я пришла в себя, то обнаружила, что так и лежу распростёртой на полу возле самого входа. Единственное, как мог бы Палач проявить свою заботу, это привести меня в чувство пинками и вытереть об меня ноги. Так что я даже была рада, что очнулась сама. Я осторожно села, подтянув колени к себе. Голова ныла, я чуть дотронулась до нее рукой и ойкнула от боли. Наверное, ударилась при падении. Я обвела взглядом комнату. Кажется, она была пустой. Я облегчённо вздохнула, осторожно прислонившись головой к стене. Небольшая передышка перед… перед чем?
Одно из кресел, стоящих напротив входа, плавно повернулось вокруг своей оси. Оно было настолько глубокое и огромное, что даже Палач помещался в нём полностью, положив одну ногу щиколоткой на колено другой.
– Наконец-то! – прорезал тишину его глубокий, низкий голос.
Я предпочла зажмуриться, чтобы не смотреть на ужасающую маску.
– Я думал, что ты решила поспать, так долго ты была в отключке. И уже начал терять терпение.
Зловещий тон, которым были сказаны последние слова, не сулил ничего хорошего. Я инстинктивно сжалась, искренне желая, чтобы два моих маленьких сердца разорвались от испуга прямо здесь. Но они упорно не желали этого делать. Сердца продолжали учащенно колотиться в грудной клетке.
– Встань!
Я продолжала сидеть, делая вид, что не понимаю значения слов, сказанных Палачом. Я не решалась поднять взгляд выше носков его ботинок. Плач поднялся и неторопливо подошёл по мне, встряхнув меня, будто мешок:
– Встань!
Я продолжала рассматривать пол. Он стоял напротив меня, откровенно разглядывая меня, не пропуская ни единой детали. Протянул руку и дотронулся до щеки, проведя пальцем до подбородка, обхватил его и поднял моё лицо вверх.
– Не делай вид, будто не понимаешь, о чём я говорю. Я ещё в лифте заметил, как ты пялилась на световую панель, явно понимая, на какой уровень тебя поднимают. И в коридоре тоже была видна твоя реакция.
Допрыгалась… Меня начало трясти от страха, из-под закрытых век опять полились слёзы.
– Прекрати трястись!
Он отпустил моё лицо и начал прохаживаться возле меня.
– Реакция всех смертных всегда одна и та же. Страх, шок, удивление, трепет… Но чуть позже, когда маленькие глупые птички понимают, кто именно стоит перед ними, они начинают пускать в ход свои чары. Сладкоголосо поют, льнут изо всех, предлагают себя… А ты до сих пор трясешься… Спой, птичка.
Палач остановился напротив, выжидающе глядя на меня. А я не смогла бы исполнить его приказ, даже находясь под страхом самой лютой смерти.
Терраэны прозвали нас птичками за то, что наш язык похож на птичье щебетанье. Прозвище считалось бы похвальным, ведь птицы считались нашими предками-покровителями. Если бы Боги не любили держать птичек в неволе, словно выпивая их красоту и молодость до последней капли, а после сворачивали им шеи, выкидывая, будто мусор.
Век птички был недолог, но оттого желающих хоть ненамного прикоснуться к жизни тех, кого называли Богами, не уменьшалось. Все фаэлины женского пола, взятые на корабль, старались обратить на себя внимание господ, вплетая в волосы яркие украшения, подчёркивая молочную белизну почти прозрачной кожи полосами ярких румян.