— Я переживаю за нее, — произносит она вместо ожидаемых обвинений в мой адрес. — Настя моя единственная дочь, а Максим первый, кого она подпустила к себе после беременности и родов. У нее и раньше было немного мужчин, а после того, как она родила Даню, их стало еще меньше.
— Это не дает вам права насильно сводить ее с ним. Они больше не вместе, он обидел ее, и я считаю оправданным их расставание. Вы думаете иначе?
— Да, я думаю иначе. Он надежный и верный, он никогда не станет гулять от нее и будет оберегать, а ты… у вас богатых свои причуды. Посадишь ее дома и заставишь воспитывать сына, пока сам…
— Я хочу себе жену, а не рабыню, — произношу твердо. — Двадцать первый век, если Стася будет чувствовать себя ущемленной, она всегда сможет развестись.
— И оставить тебе ребенка.
— О чем мы спорим? — задаю риторический вопрос. — Вы не слышите ни слова из того, что я говорю.
— Я тебя не знаю, — она говорит так, будто этим всё объясняется.
Меня она не знает, а Максим добрый, надежный и именно тот мужчина, что нужен ее дочери. И плевать на то, что она его не любит, что он жестко с ней обошелся и что у нее есть я, а у Дани отец. Вижу цель — не вижу препятствий это как раз о ней.
— Обещаю, что у вам будет достаточно времени, чтобы узнать меня получше, — говорю совершенно искренне. — И советую вам думать прежде чем делать, иначе с внуком вы будете видеться не так часто и исключительно в моем и Стасином присутствии.
— Не зря я не доверяла тебе, — бросает Мария, забыл, как там ее по батюшке.
Не понимаю, почему с женщинами всегда так сложно. То ли дело отец Стаси. С ним мы практически сразу нашли общий язык и теперь он не сводит дочь с парнем, который ее недостоин.
— Вы серьезно? — снова поворачиваюсь к ней, потому что минуту назад думал, что разговор окончен и мы поняли друг друга. — Сводите дочь с тем, кто ей не нужен, а виноват я?
— Стас? Мама?
Настя появляется в кухне вместе с Даней на руках. Переводит взгляд то на меня, то на свою мать и обеспокоенно останавливается рядом.
— Вы ссоритесь?
— Разговариваем, — объясняю ей. — Хочу, чтобы сегодняшний случай с Максимом не повторился.
— Он угрожал забрать у меня внука, — щебечет она. — Представляешь, Стася?
Нет, я правда думал, что все будет так просто?
Что я попытаюсь объясниться с ней и она тут же поймет и перестанет пытаться свести Настю с бывшим? Надеялся, что у нее хватит ума не очернить меня в глазах дочери?
Настя смотрит на меня испуганными глазами и прижимает Даню ближе. Я не хочу объясняться, особенно в том, в чем не виновен, но видимо, придется.
— Все было не так, — говорю серьезно. — Я сказал, что твоей маме стоит думать и только потом делать. Я не хочу видеть Максима ни рядом с тобой, ни рядом с нашим сыном.
Стася часто моргает, делает глубокий вдох и едва заметно мне кивает. Переводит взгляд на свою мать и говорит:
— Тебе и вправду стоит думать, мама.
Она уходит, а я следую за ней, тяжело вздохнув. Я вообще не планировал столь долгий разговор. В мои планы не входило разговаривать со Стасиной мамой слишком долго и уж точно я не хотел, чтобы последнее слово осталось за моей женщиной. Если что я и усвоил в предыдущих отношениях с девушками, так это то, что нельзя настраивать дочь против матери. А сейчас, кажется, произошло именно это.
Я прошу Стасю подождать, но она лишь ускоряет шаг, добирается до автомобиля и в полном молчании укладывает Даню в детское кресло, после чего размещается на переднем сидении, все так же мне не отвечая и полностью уйдя в себя. Я сажусь рядом, завожу двигатель, и через несколько минут мы покидаем территорию дома ее родителей.
Настя явно расстроена, смотрит впереди себя и вовсе не обращает на меня внимания. Паркуюсь неподалеку от одного известного кафе, в котором точно видел детскую комнату и меню для малышей. Пока Даня поиграет, мы сможем откровенно поговорить. Хотя бы о ее родителях и о том, почему я так сказал матери. Между нами недосказанность и недопонимание, и я хочу это исправить.
— Почему мы остановились? — растерянно спрашивает Стася, осматриваясь.
— Пойдем выпить кофе и накормить Даню. И поговорить. Можем поехать ко мне, если хочешь. Или к тебе. Но поговорить нам в любом случае придется. Здесь есть детская комната и прекрасное меню для Дани. Он поест и будет играть, а мы сможем обсудить всё.
Настя соглашается, и мы выходим из автомобиля. Даня резво идет рядом с нами, садится за столик, а после остается в детской. Пока мы ждем заказ, он играет, а я думаю, с чего начать разговор. Вся злость на Настю и на то, что она скрыла от меня сына куда-то выветрилась. Я хочу быть с ней максимально откровенным и получить то же самое в ответ.
Она меня задела.
Три года назад и сейчас.
Она не взяла деньги, которые я ей дал. Впрочем, я и не ждал, что возьмет. Хотел унизить и уколоть, потому что узнал, что она соврала. Она прекрасно знала, кто я. Она была подписана на меня в инстаграм, смотрела сторис. Я выяснил это, проведя полчаса в ее телефоне. Но честно ведь отвечала, что не знает. Искренне так, улыбаясь мне в лицо.
Я как-то за секунду сопоставил ее признание с поведением и понял, что она планировала забеременеть с самого начала. С того самого момента, когда пришла в клуб и наблюдала за мной. Это злило. Меня не спросили, хочу ли я. Не поинтересовались, нужен ли мне ребенок, о котором я не буду даже знать. Обычно девушки пользуются услугами клиник, выбирают мужчину, беременеют, но она пошла дальше. Надавила на живое. Что она меня не знает и я просто ей понравился.
Кому-то, конечно, фигня, а мне, который в каждом направленном взгляде видел восхищение и капающую на пол слюну, это казалось чем-то сверхъестественным. Девушка, которая понятия не имеет, кто я такой. Она возбуждала, волновала, с ней хотелось разговаривать и просто смотреть на неподдельную реакцию ее тела на мои ласки. А потом я узнал, что она меня обманула. А спустя три года узнаю, что она так и планировала и еще родила от меня ребенка.
Узнай я об этом чуть раньше. До того, как Стася меня втянула, не знаю, как бы поступил. Разозлился, пригрозил забрать ребенка. Понятия не имею, но хорошего было бы мало. Но она покорила меня во второй раз. Искренностью, которая на этот раз была на сто процентов неподдельной. Она на меня смотрела, а я думал, что не заслуживаю ее.
А теперь у меня двухлетний сын и проблемная женщина, которая не может справиться с собственной матерью и ее это волнует.
— Прости меня за этот цирк, — наконец, выдыхает она. — Я понятия не имела, что мама это устроит. Мы разговаривали с ней не так давно, она пожелала мне счастья и сказала, что все понимает. Мы… нормально поговорили.
— Тебе не за что извиняться. Я не нравлюсь ей и это нормально. И я не собирался ограничивать ее в общении с внуком, просто… хотел напугать.
— Ей будет полезно, — Настя пожимает плечами. — Она меня не слышит. Я объясняюсь, но она только делает вид и… прости, — снова извиняется. — Давай просто переведем тему.
К нам подходит официант, оставляет заказ на столике. Настя уходит за сыном в игровую и приводит его к столу, чтобы он перекусил. Я впервые вижу его так близко и не понимаю, как не замечал нашего сходства ранее. Все дети, конечно, почти на одно лицо, но ведь мои глаза, щеки, улыбка и взгляд исподлобья, которым он на меня смотрит. Наверняка не понимает, что нужно этому незнакомому дяде и почему у него снова отобрали Максима.
Я злюсь теперь на Стасину маму.
У мальчика есть отец, а она пытается свести его с чужим даже не мужчиной, пацаном. Ему бы и самому мамку рядом, а его посадили с ребенком играть.
Месяц назад я снимал девушек в ночных клубах и даже не думал, что смогу остепениться. И уж тем более не предполагал, что у меня будут дети. Теперь я наблюдаю за свои двухлетним сыном и понимаю, что хочу знать о нем все. Посмотреть фотографии и видео, знать, какими болезнями он переболел и с каким весом родился. Это важная информация, и я, как отец, точно должен ее знать.
— Кх-х-х, кх-х-х, — тянет Даня, широко открывая рот и выплевывая на стол котлету.
Настя виновато улыбается и убирает кусочек со стола, заворачивая его в салфетку. Помогает ему справиться, отделяет кусочек котлеты, дует на него и протягивает Дане. Сын с удовольствием жует, улыбается, что-то урчит.
Хочу участвовать в его воспитании, водить в детский сад, гулять, разговаривать, учить. Просыпаться в одном доме, купать его и помогать, когда он не сможет завязать сам шнурок или надеть кофточку.
— Вы переедете ко мне? — спрашиваю, наверное, слишком быстро.
Мы с Настей не так давно знакомы несмотря на то, что у нас общий сын. Она, безусловно, нравится мне. К ней тянет, с ней хочется быть рядом, трогать, целовать, заниматься сексом. Она меня возбуждает, но спрашивая такое, я совершенно не забочусь о том, что чувствует она. Я вижу ее реакцию, знаю, что тоже нравлюсь ей, но переезд это серьезно.
Она на несколько мгновений теряет дар речи и просто смотрит на меня, сглатывает, при этом не забывая кормить Даню. Для матери, которая два года самостоятельно растила сына и справлялась со всеми его проблемами переехать к мужчине означает начало чего-то большего, чем просто поцелуи и секс.
Я готовлюсь к ее отказу, но она соглашается. Едва слышно говорит “Да” и опускает взгляд в стол. Снова так искренне, что изнутри выкручивает от ее неподдельного смущения. Она не пытается выглядеть так, будто все это у нее впервые, просто это действительно так. Из того, что сказала ее мама, я понял, что у Насти было немного парней. Но забеременела она от меня даже несмотря на выпитую таблетку. Даже в этом я сразу ей поверил. Не задумался, что она меня обманывает.
Если бы мой отец был жив, она наверняка сказал:
— Не просри эту бабу, сынок, она родила тебе сына.
Он прав. Раньше я не понимал, почему он женился на матери только потому, что она забеременела мной, а теперь, глядя на них, не хочется ничего другого. Возможно, у нас не получится, и Настя сбежит от меня спустя неделю, но я хочу попробовать. Меняться для них. Стать заботливым отцом и любящим мужчиной. Опорой и защитой, как бы сложно это не казалось. Я хочу верить, что не буду тем мудаком, который станет гулять от собственной жены и сбегать из дома, потому что там проблемы и ребенок. У нас обязательно все будет иначе.
Глава 43
— Насть, я убежала, хорошего дня!
Я машу Лизе на прощание и утыкаюсь в экран компьютера, подтверждая бронирование номера. В этот отель я устроилась почти сразу после того, как во всем призналась Стасу. Работа подвернулась неожиданно, график и зарплата порадовали. Кроме того, здесь мне уютно: приветливый персонал, честное начальство и хорошие девочки-сменщицы, с которыми я успела подружиться.
Мне нравится здесь еще и потому, что мне платят почти наполовину больше, чем на предыдущем месте работы. И я подрабатываю онлайн, веду учеты нескольких интернет-магазинов и получаю почти столько же, как здесь. Впервые я позволяю себе купить Дане обновки не потому, что он вырос из одежды, а просто чтобы порадовать. Вот сегодня купила ему большую машинку, он давно просил, а мне перечислили аванс за двухнедельную отработку.
— Стась, я закончила, — Рита останавливается у стойки и приваливается к ней. — Устала жуть. Нахламили в номере, как свиньи.
Я сочувственно улыбаюсь и искренне жалею Риту. Она работает здесь больше года и ей достается больше всех. Правда, и зарплата у нее выше, но она умело выполняет свою работу. Приводит номер в порядок так быстро, что я за это время наверняка успела бы только застелить кровать. Да и то неровно.
— У тебя через пару часов еще одна уборка, — сообщаю ей. — И проверь пожалуйста триста первый, он без посетителей третий день, а сегодня в него заселяются. Там наверняка пыль.
— Проверю, конечно. Ты обедать как, пойдешь? Можем вместе сходить, если ты не против.
— Можем, конечно, тут неподалеку кафешка есть. Я там пару дней назад круассан покупала и кофе. Очень вкусно.
— Пойдем вместе тогда. Пошла я, номера себя сами не уберут.
Рита уходит, а я остаюсь у стойки, посматривая на экран смартфона. Со Стасом у нас все хорошо, но я почему-то волнуюсь. Чувство тревоги не покидает меня, хотя причин для этого нет. Он ежедневно приезжает к нам, привозит Дане гостинцы, а мне цветы, проводит с нами время, приглашает в парк, в рестораны, в детские развлекательные центры. С сыном Стас довольно быстро нашел общий язык и даже успел взяться за его воспитание. Объяснил, что очки, купленные мной, необходимо носить. Не знаю, как он это сделал, но теперь сын надевает их сам без напоминаний. И совсем не устраивает мне истерик, потому что очки, оказывается, носят настоящие капитаны кораблей.
По моим ощущениям между нами всё… зыбко. Стас по-прежнему уделяет мне внимание, приезжает, но… что-то не так. Я все чаще ловлю его озадаченные взгляды, направленные на меня, задумчивость и… холодность. Мы не были близки с того самого момента в автомобиле. То Даня еще не уснул, то Стасу пора было ехать. Я нервничала. Потому что не понимала, что происходит, почему он себя так ведет и к чему мы в итоге придем.
Ближе к обеду я закрываю все брони и с чистой совестью собираюсь пойти обедать с Ритой, но на мой телефон поступает сообщение от Стаса:
Заберу тебя через пять минут. Ты уже свободна?
Чувствую, как мой рот растягивается в глупой улыбке. Я быстро собираюсь и иду искать Риту, чтобы сказать ей, что пообедать вместе не получится. Решение принимаю быстро и безоговорочно. Я ужасно соскучилась по своему невозможному мужчине, по его взглядам, рукам, губам.
— А что так? — удивляется Рита, когда я нахожу ее на втором этаже. — Не хочешь?
— Нет, я…
— Мужчина, да? — замечает Рита. — Иди, давай, светишься вся.
Я быстро сбегаю, пообещав, что мы обязательно встретимся в другой раз. У выхода из отеля меня действительно ждет Стас. С небольшим букетом в руках, он стоит у машины и смотрит на меня. В идеально выглаженных брюках, в стильных черных туфлях и куртке он выглядит так, будто только что сошел с обложки журналов. Как всегда привлекательный, стильный и ухоженный. На него по-прежнему смотрят другие женщины. Кто-то с желанием, другие с тоской, а кто-то даже прикидывая, насколько быстро сможет завоевать его сердце.
А тем временем на мне видавшее виды платье и пальто, которому, по меньшей мере, три года. С каждым шагом, который я делаю к Стасу, думаю о том, что завтра обязательно посвящу день шопингу. Проведу его в магазинах и куплю новой одежды. Не слишком дорогой, но такой, чтобы было не стыдно находиться рядом с таким мужчиной. Чтобы смотря на меня он хотел быть рядом.
Впрочем, он, кажется, вовсе не замечает, как я выгляжу. Вручает букет, притягивает к себе и целует глубоко и крепко. На виду у всех: прохожих и жильцов отеля, которые в этот момент оказались у окна и наблюдают за сошедшей с ума парочкой.
— Я соскучился, — шепчет, — скажи, что у тебя не час обеда и мы можем поехать не в ресторан.
— К сожалению, — расстроенно произношу, потому что тоже жутко соскучилась. — Но завтра я вся твоя, — обещаю.
— А если я сниму номер в вашем отеле? Ночью ты будешь моей?
Я смеюсь и решаю ему подыграть.
— Я на работе, но вы, Станислав, можете воспользоваться услугами куртизанки, наш отель вовсе не запрещает поселение пар, не состоящих в браке.
За мгновение он становится серьезным. Его взгляд из шутливого превращается в осознанный. Он осматривает им меня с ног до головы, будто сканирует и произносит:
— Они никогда ничего не значили для меня. Ты нравишься мне, Стася. Очень сильно нравишься. И мне никто другой не нужен.
Он говорит это так, что я безапелляционно верю ему. Придвигаюсь ближе, вжимаюсь в его пресс и целую в щеку, попутно не забыв шепнуть:
— Я пошутила. Но мне правда нельзя к тебе в номер. За этим строго следят.