- Да.
- Тогда предыдущая команда отменяется, открой портал куда-нибудь подальше от города.
Молча, мужчина открыл портал, и я шагнула в него, предварительно сказав:
- После того, как уйду, ты закроешь портал, забудешь обо всем, что здесь происходило, и будешь крепко, крепко спать. Через сутки после того, как Третий придет, проснешься.
Выйдя из портала, огляделась. Оказалась где-то в лесу. Что ж, что хотела, то и получила, надо было конкретней формулировать. Но пенять можно только на собственную глупость.
Брела по камням и ямам в рваных туфельках, не предназначенных для таких длительных пеших прогулок, да еще и продираясь сквозь кусты и понимала, что было не лучшей идеей так бездумно просить открыть портал до "не знаю куда, не знаю зачем..." Лучше бы пожелала поближе к какой-нибудь деревне, да денег у стража надо было по карманам поискать. Но что теперь мечтать о прошедшем, думать надо было раньше. Не знаю сколько часов уже блуждаю по этому лесу, остается только ругать себя за несообразительность. Опьяненная тем, что у меня получилось сделать шаг к свободе, забыла об одной элементарной вещи... А именно, о том, что будет дальше с одинокой полураздетой девушкой, после того как она выйдет из портала. Хорошо, хоть о плаще позаботилась. Устало прислонилась спиной к дереву и поняла, выхода из ситуации не найду. Осталась одна перспектива, долгая мучительная смерть, ничем не лучше той, которой угрожал мне аллэрн.
Интересно, а что с тем рабом? Если его тело унесли, то зачем это было делать? Кому нужен мертвец? А если он умер, ведь было ясно сказано - тело, то почему так быстро? Ведь аллэрн говорил, что мучения от укуса этих зверушек длятся несколько дней. Странно все это, но думать нужно не об участи непокорного раба, а о том, что меня тоже ждет незавидная судьба. Сколько-то дней я протяну без еды, воду можно попытаться поискать, но самое ближайшее мое будущее, это стать завтраком какого-нибудь не травоядного животного. В такой глуши, такие точно водятся. Прикрыв глаза, я раздумывала, что лучше, покончить жизнь самоубийством сразу или еще потерпеть. С какой-то стати, притупившееся от усталости смутное чувство тревоги, решило проснуться и дать о себе знать.
С трудом открыв глаза, слушаться меня они совсем не хотели, еле-еле подавила готовый вырваться из горла крик. Вот и то самое не травоядное пожаловало, собственной персоной. Размышления о том умереть самой или ждать когда кто-то поможет, можно было смело оставлять в прошлом. Все решилось само собой. С обреченностью смертника, смотрела на приближающегося прекрасного зверя. Под гладкой блестящей черной шкурой перекатывались мышцы, пока он или она, медленно шло, с любопытством рассматривая меня. Словно прицениваясь, сразу на куски порвать или сначала поиграть с глупой мышкой, что попалась на пути. Чем-то это чудо напоминает помесь собаки и кошки, наверное, это впечатление создают вытянутая морда и черная шкура, сразу напомнившая мне пантеру. Странное, сильное, опасное, но прекрасное нечто, изучив меня черными глазами, обошло по кругу, на секунду собралось..., а потом прыгнуло. Я даже не успела испугаться, когда гибкое тело пролетело рядом с моим лицом и растворилось в воздухе. Кажется от голода у меня начались галлюцинации. Но чувство опасности, все еще тревожно вопило внутри дурным голосом, предлагая убраться отсюда подобру-поздорову, пока чего не случилось. Я, конечно, была бы и рада, но сил идти не было совсем.
- Опять упустили! - злой голос раздался откуда-то справа. - Все из-за тебя, как можно было промахнуться, бросая лертову сеть?
- Не знаю, - ответил не менее сердитый голос, - он точно заколдованный, ты же знаешь, сеть зачарована, и промахнуться просто нельзя.
- Вот и я о чем. Столько трат и все впустую. А сколько зотлов можно будет выручить за его чучело...
- Ты его сначала поймай, а потом думай, сколько за него зотлов дадут. Опять с пустыми руками вернемся. Мне надоело вкладывать в поимку этого зверя средства, так что сегодня последняя ходка.
- Да не боись ты... Мы обязательно все затраты окупим.
- Опа! Ты посмотри, кто здесь. Беру свои слова назад о том, что вернемся с пустыми руками. Тут замечательная беглая рабыня, что окупит все потраченные капиталовложения.
- Где? - на поляну, где Ариадна собиралась найти свое последнее прибежище, вывалилось двое торнов.
- Слепой что ли? Вон у дерева стоит. Мы вернем девочку хозяину, а он нам отвалит за это больше зотлов, чем можно будет себе представить.
- С чего ты решил, что беглая рабыня?
- А ты на обувь посмотри, да на плащ. Дороговата одежка будет для простой торнчанки, не находишь? Значит, сбежала из какого-нибудь гарема, - сообразительный малый, ничего не скажешь.
- Нужно посмотреть на знак, тогда будет сразу ясно, куда ее вести, - быстро сориентировался собеседник сообразительного.
Ко мне осторожно с двух сторон приблизились два сомнительных типа, резким движение бросились на меня и через пару секунд уже крепко держали. Да уж, лучше смерть от зубов и лап прекрасного хищника, чем попасться в руки двуногих негодяев. Но сил не было, а значит, сопротивление бесполезно.
Голова отказывалась соображать, поэтому довольно равнодушно смотрела на двух торнов, что вытащив мою руку из-под плаща, с любопытством ее рассматривали. Что они там хотели увидеть, не знаю, но разочарованно вздохнув, один из них просто оставил ее в крепком захвате и произнес:
- Знака нет. Ее еще не успели отметить, так что вернуть хозяину не получится. Разве что эта цыпочка сама скажет его имя. А если и не скажет, нам даже лучше, переоденем и продадим как свою рабыню.
- Дружочек, ты забываешься, - спокойно ответствовал самый умный из этих типов, - не того мы полета птицы, чтобы иметь в собственности такую роскошную рабыню, да еще и профессиональную танцовщицу.
- А что нам тогда делать? И почему ты решил, что она танцовщица?
- Когда ты научишься смотреть и видеть. Одежду под плащом разглядел? - заметив утвердительный кивок товарища, продолжил. - И после задаешь этот идиотский вопрос? Я знаю хозяина девчонки.
Даже я в своем апатичном состоянии подобралась, пытаясь понять, откуда он может знать от кого убежала. А уж собеседник умника и подавно:
- И кто же он? И откуда ты знаешь?
- Аллэрн, Третий.
- Ты же знаешь, этих Третьих трое на всю страну, так какому же из них возвращать пропажу?
- Третий, Тэйтан. А увидеть и понять все ты мог бы и сам. Достаточно взглянуть на вышивку на подоле плаща, чтобы узнать кому он принадлежит.
Заторможено опустила голову, пытаясь разглядеть предательские знаки, что выдали меня с головой. Вот и убежала, везет же мне.
- Ты знаешь, где его искать?
- Два дня пути, или можно заплатить деньги магу за портал. Там решим. Сейчас надо до Лучек добраться, а после можно будет подумать о способе доставки.
Любовь жестока
Лэлина была очень красивым ребенком. Это стало гордостью и одновременно проклятием для ее родителей. Дитя старались даже не умывать лишний раз, за грязью, размазанной по ребячьей рожице, нельзя было разглядеть черты лица, а значит можно было не опасаться сластолюбивых аллэрнов. Да и жадные до наживы торны, тоже не прошли бы мимо. Когда девочка стала превращаться в девушку, у родителей хлопот только прибавилось. Бесформенные юбки и платья, нечесаная коса, уродливый платок и взгляд, опущенный в землю, спасали ее пока от участи гаремной рабыни. Но долго так продолжаться не могло. Это понимали родители, это понимала сама Лэлина. Но удержаться от того, чтобы изредка в одиночестве полюбоваться на собственное отражение в озерке в лесу не могла. Вот и сейчас, вырвавшись из-под надзора братьев и отца, что не отпускали ее одну никуда, если только не удавалось вот так, тайком убежать, первым делом направилась к озеру, купаться. Скинув очередной бесформенный серый и пропотевший мешок с молодого крепкого тела, расплела косу и с разбегу влетела в воду.
Ледяная жидкость окатила бодрящей волной, вызвав сначала шок от неожиданности, но потом, разогревшись, плывя, девушка перестала ощущать холод. Наплававшись вдосталь, выбралась на берег и, дождавшись, когда вода успокоится, склонилась над зеркальной гладью. На нее из озера смотрела красивая темноволосая и темноглазая девушка. Она была чудо как хороша. Посиневшие губы, отойдя от купания, начали розоветь, впрочем, как и лицо. Длинные ресницы придавали бархатистость взгляду. Черные волосы тяжелой мокрой копной прилипли к спине, обрисовывая ее мягкую линию. Только несколько мелких непослушных прядей подчеркивали овал лица. О да! Девушка была прекрасна. Не прелестна, не просто красива, а именно прекрасна.
- Чудная дева, ты живешь в этом озере? - мягкий мужской голос вызвал дрожь в теле Лэлины, и это была дрожь совсем не от страха.
Способность говорить пропала и девушка не смогла ответить на этот вопрос. Она только молча ждала, ждала, сама не зная чего.
- Ты так прекрасна, что я не смог не заметить тебя, - мужчина говорил, и Лэлина чувствовала как слова, словно живые, касаются влажной кожи, доставляя наслаждение.
Закрыв глаза, покорно позволила мужским рукам сначала невесомо устроиться у себя на плечах, а потом опуститься ниже, к груди.
- Ты прекрасна, - прошептал он на ухо, и девушка согласно склонила голову, готовая на все ради этого волшебного голоса и его обладателя. - Ты можешь посмотреть на меня, я позволяю тебе это.
С трудом повернув голову, замерла в восхищении. На нее смотрел невероятно красивый мужчина. Его синие глаза грели и ласкали взглядом, черные волосы блестели в свете прорывавшегося сквозь деревья солнца. Он был прекрасен, великолепен, любим. Да любим. Теперь она понимала, что никого никогда не смогла бы полюбить, кроме него. Она сидела, нагая, не думая ни о чем, кроме него и его рук и не задавала себе вопросов о странности этой встречи. Она чувствовала только одно: 'Люблю!'. И поэтому совершенно не противилась, когда от девичьей груди мужские руки скользнули ниже, совсем не противилась когда оказалась спиной прижата к земле, совсем не противилась его натиску и той боли, смешанной с наслаждением, что он причинял. Пару часов пролетели как во сне, снова и снова приникал он к нежным губам, наслаждаясь каждым глотком ее любви и Силы, той Силы, что любящая женщина вливала в него. Не задумываясь, Лэлина отдавала себя, даже не понимая, что это может грозить гибелью. Она была счастлива.
Насытившись, во всех смыслах, Зейран поднялся, с сожалением глядя на распластанное прекрасное женское тело. Девушка почти не дышала и была очень бледна. Она заплатила очень высокую цену за свою первую любовь, да еще и любовь к одному из Богов этого мира. В руках красавца юноши, сейчас более чем на восемнадцать лет он не тянул, появился восхитительный красный цветок. Вдев его в черные волосы Лэлины, полюбовался еще немного контрастом черного и красного, а после исчез.
Появившись у знакомой нам уже лестницы Светлого чертога, синеглазый юноша, взлетел по воздушным ступеням. Подошел к одной из колон, прикоснулся к ней и оказался в своей комнате. С отвращением посмотрел на черное ложе, подумал и кровать поменяла цвет на красный. Удовлетворенно вздохнув, плюхнулся на мягкую перину и задумался. Итог сегодняшнего приключения был неутешителен.
- Нагулялся? - насмешливый голос вырвал синеглазого красавца из раздумий.
- Завидуешь? - не остался он в долгу.
- У тебя свои способы, у меня свои, - пожал плечами Зутер, - нет смысла завидовать, тем более в связи с последними тревожными событиями.
- Да ты прав, дела плохи.
- Ты же один из тех сомневающихся, кто не верит в серьезность положения? - брови одетого в черное мужчины удивленно приподнялись, выражая высшую степень изумления.
- Последняя прогулка подтвердила кое-какие мои сомнения, которые не хотелось озвучивать раньше времени, - на юном лице Бога пролегли совсем не юношеские морщинки.
- Да? И какие же? - брови Зутера были все еще приподняты, подталкивая брата к откровенности.
- Раньше для того, чтобы насытиться, мне не нужно было доводить партнершу практически до смерти. Это-то и пугает. При этом началось все довольно давно, правда раньше я не замечал, что каждый раз мне нужно все больше и больше пить Силы, чтобы насытиться.
- Забавная ситуация. Не находишь? - на лице зеленоглазого брюнета застыла ехидная улыбка. - Бог любви дарит своим почитателям смерть. Насмешка над нами и нашей природой.
- Кому забавно, кому нет, - синие глаза приобрели холодное выражение. - Тебе так же забавно, что Силы становится все меньше и меньше, и получать ее все сложнее и сложнее? Нет?
- Нет не забавно, - незваный гость перестал стоять и присел на появившийся стул, - мы вроде как бессмертные... Но вот основа нашего бессмертия зиждется на Силе и Вере, а их нынче маловато будет. И сразу возникает множество вопросов. Кто мы? Зачем мы здесь? И откуда вся наша семья взялась? Ты себе эти вопросы не задавал?
- Как-то не думал о таком... С чего ты решил, что наше происхождение может иметь в нынешней ситуации какое-то значение?
- Отец набросил на эту тему такую плотную завесу тайны, что очень хочется узнать, что находится под ней. Не удивлюсь, если там окажется что-то очень значительное. Слишком тщательно отец это скрывает, чтобы не заинтересоваться.
- В нашей семье такое количество секретов, что все давно уже сбились со счета. Так что сейчас все эти тайны волнуют меня не столь сильно, как отток Силы. Это грозит каждому из нас той же болезнью что свалила Зомину.
- Думаешь природа ее недуга скрывается в этом?
- Вполне возможно, по крайней мере, другой причины в голову не приходит.
- Причин может быть множество, братик. И на твоем месте я начал бы с того, что попытался бы понять, за какие такие заслуги нам даровано могущество. Как мне кажется, ответ кроется в прошлом отца, - пожав плечами, Зутер поднялся со стула и тот беззвучно растворился в воздухе. - Но ответы придется искать самим, он вряд ли нам что-то расскажет. Только как бы не оказалось поздно.
- Не знаю, сложно и зачем..., - Зейран ушел с головой в свои мысли. – А я думаю, нужно искать того кто нашел способ не допускать Силу до нас. И все дело наверняка в Том Чье Имя Нельзя Вспоминать.
- А мне кажется, что он самый умный из нас, и сделал правильно, когда отказался от предназначения и природы. В этой затеянной кем-то игре он пострадает последним, если вообще пострадает.
- Эту игру затеял он, больше некому, - Бог Любви был категоричен в своем высказывании.
- Зейран, - снисходительно улыбнувшись, Бог Хитрости и Коварства произнес, - ты специалист немного в других играх. Так что судить о том, кто мог стоять за подобной интригой мне. Тот Кого Нельзя Вспоминать не может быть этим кукловодом. Искать надо в прошлом. Можешь верить моей интуиции и природе.
- Верить тебе? - теперь уже на лице юного Бога играла снисходительная улыбка. - Уволь. Самое последнее, что я сделаю, это начну полностью доверять тебе.
- Я и не прошу доверять, - Зутер медленно истаял, и только слова эхом рассыпались по комнате, - просто поверь. Это так и есть.
- Останусь при своем мнении, - губы юноши поджались, - можешь даже не пытаться меня переубедить, - бросил он в пустоту.
- И не пытаюсь, - ответило ничто, - время покажет кто прав. Только этого времени в обрез. Мы можем не успеть узнать даже имя своего врага.
- Отец может все! - Бог Любви говорил так, словно пытался сам себя убедить в правоте, а не того с кем спорит.
- Хорошо, если бы так, - голос замолк, как и его обладатель, и тишина воцарилась в комнате.
Приключения продолжаются
Меня тащили за руку, не особо церемонясь, но и покалечиться не давали. Пару глотков из фляги и снова в путь. Правда, сначала заставили сменить плащ. Для конспирации, наверное, чтобы никто кроме моих сопровождающих не знал, чья одежка на мне. Идти пришлось долго, но когда вышли на дорогу, в которой телеги прорисовали колесами две колеи, стало легче. Мозг вяло пытались найти выход из положения, но ничего путного в голову не приходило. Разве что воспользоваться уроками Элленты, но нужно, чтобы голова была более ясной. Нужна сосредоточенность, а ее нет.