— Руслан, а чем ты занимаешься? — вдруг спросила у него, сама от себя не ожидая.
Не ответит, и ладно. Но он ответил.
— Скажем так, — протянул медленно, будто подбирая слова, — всем понемногу.
Решила не ходить вокруг да около, раз уж начала и он отвечает, а там будь что будет.
— Это что-то противозаконное?
Он кинул быстрый взгляд на меня и отложил тарелку. Казалось, о чем-то задумался, потер подбородок, а я решила, не станет отвечать. Отделается чем-то наподобие «зачем тебе это знать», будет просто тянуть время или уводить разговор в сторону, но не признается.
— Да, — сказал он.
Вот так просто? Я вскинула голову и поняла, что он внимательно наблюдает за моим лицом.
Глава 23
Не ожидала, что он будет так откровенен. Встретила его взгляд, одновременно с этим прислушиваясь к своим ощущениям, пытаясь понять, смутил меня его ответ или нет. Пока что не чувствовала ни ужаса, ни неприязни. Только странное тепло оттого, что сказал правду. Хотелось узнать больше.
— Что думаешь? — спросил он.
— Пока не знаю. Можно я сварю кофе?
— Вари.
Я поднялась и направилась к плите. Ни он, ни я не произносили ни слова, но молчание не было тягостным. Я раздумывала над его признанием и была благодарна, что он дает мне время свыкнуться с таким ответом. Еще несколько минут в тишине, и я уже ставила перед ним дымящийся напиток.
Со второй кружкой вернулась на свое место.
— Ты…убивал когда-нибудь? — спросила, замерев.
— Нет. Но мог бы убить в случае необходимости. При угрозе здоровью или жизни мне и моим близким.
Его голос звучал ровно, спокойно, будто мы говорим об обыденных вещах.
— Сидел в тюрьме?
— В тюрьме? Нет, не сидел. Благодаря одному человеку.
— Тому, который недавно умер?
Он пригубил кофе и только после этого ответил.
— Да, ему. Не против, если я закурю?
— Не против.
Поднялся, подошел к кухонным шкафам, выудил из верхнего ящика пачку сигарет и зажигалку. Подошел к окну, приоткрыл его и присел на подоконник. Не спеша закурил и только после этого продолжил.
— Мне было пятнадцать, и наша банда занималась угоном тачек. Не то, чтобы мне хотелось этим заниматься, просто в тот момент я не видел другого выхода. Всех дружков постепенно сажали, но мне везло. В тот раз был не в лучшей форме. Мать умерла, а я напился и пошел в таком состоянии на дело. Мне было плевать на все. Само собой, попался, а Захар отмазал от тюрьмы и взял к себе.
— Я очень сочувствую. Я тоже потеряла родителей в школьные годы, поэтому очень хорошо понимаю то твое состояние.
— Мать сильно пила, это был только вопрос времени.
— Неважно. Мама есть мама.
Он хмыкнул и кинул на меня странный взгляд. Не такой надменный и равнодушный, как обычно. Я даже не поняла какой, просто странный.
А я сама…до этого момента как-то не задумывалась о том, что он обычный человек, который когда-то тоже был ребенком и который любил своих родителей. Ну, или маму. А еще, оказывается, он не всегда был обеспеченным. Я хорошо представляла, как это может происходить в неблагополучных семьях. Беспризорные, предоставленные сами себе дети. Он должен быть очень сильным, если не стал наркоманом или пьяницей, а смог стать обеспеченным уверенным в себе человеком.
— Наверное, ты сильно переживал тогда.
— Не стоит меня жалеть, принцесса. И не стоит думать, что с этого момента моя жизнь кардинально изменилась. Я не бросил свое занятие, просто со временем вышел на новый уровень. Сейчас я, если так можно выразиться, экономический преступник. Мной в любой момент могут заинтересоваться, найти свидетелей. Если это произойдет и начнут копать, этого хватит, чтобы посадить меня за решетку на приличный срок.
Сказал все это, затушил сигарету и уставился на меня.
— Что-то еще? Не стесняйся.
— Н…нет.
Он рассказывал с таким спокойствием, словно его все это совершенно не касалось. У меня же низ живота начало скручивать от еле заметной поначалу, но набирающей обороты тревоги.
— Что теперь скажешь? Тебя это смущает? Шокирует? Правильная добрая девочка спала с преступником, преследуемым законом, и сейчас живет в его доме.
И хочет его, добавила про себя.
Он усмехнулся, но я отмахнулась от этой усмешки и его снова наглого, задиристого тона.
— Скажу, что я могу тебя понять. И еще я не жалею тебя, совсем нет. Ты очень сильный, раз смог из всего этого выбраться. И если все так, как ты говоришь, то тебе опасно здесь оставаться, а нужно побыстрее сматываться за границу.
— Да?
Он вдруг медленно пошел на меня, а я испугалась и вскочила со стула, наблюдая за его приближением с замиранием сердца.
Заставил снова сесть, легко надавив на плечи. Встал за спиной и склонился над моей головой, еле ощутимо щекоча волосы своим дыханием.
— Какая добрая все понимающая девочка. Похоже, ты правильно выбрала профессию. Не осуждаешь, не устраиваешь истерику.
Его голос обволакивал, близость гипнотизировала. Еще чуть-чуть, и, если он вдруг будет настаивать, я не смогу оттолкнуть.
Попыталась подняться, пока не поздно, но он не дал, вновь усадив на место.
— Не бойся, я не буду к тебе приставать.
В данный момент я боялась себя, а не его. Повела плечами, чтобы хоть как-то стряхнуть наваждение.
— Я могла бы предположить, если учесть, где мы встретились. Я рада, что ты не стал врать и ходить вокруг да около. И отчитывать тебя не собираюсь. Ты не причиняешь вред другим людям, это главное. А финансовые махинации меня не интересуют. Что делать, если ты умный и можешь обходить правила.
Он оторвался от стула, обошел меня и снова сел за стол.
— Иногда причиняю. Не я, но по моему приказу. Не все стремятся с радостью отдавать долги. Я же сказал, у меня много источников дохода.
— Это они? Те бандиты? Они выбивают для тебя долги?
— Выбивали для Захара. Мне этот вид бизнеса перешел по наследству.
— Тебе не обязательно вступать в права.
— Я тоже так подумал. Сейчас продаю все тем, кому это больше придется по душе. Желающих больше, чем ты думаешь, и все они не прочь поторговаться.
Вновь воцарилась тишина.
— А потом? Когда продашь, что будешь делать? Вернешься в ту страну, откуда приехал?
— Да. Как ты правильно заметила, нежелательно оставаться здесь дольше, чем необходимо.
— Понятно.
Не знаю почему, но настроение стремительно портилось.
— Что ж, спасибо за то, что рассказал, теперь я, пожалуй, пойду в свою комнату.
И решительно поднялась.
— Так что насчет прогулки?
— В следующий раз, Руслан, извини.
Пошла к выходу, но, когда проходила мимо него, он вдруг ухватил за руку, заставив остановиться.
— В следующий раз будет твоя очередь рассказывать о себе.
Его длинные, сильные и такие уверенные пальцы прошлись по тыльной стороне ладони, вызывая во мне бурю самых разных эмоций. Я прикрыла глаза. Не может быть, чтобы я была готова на все, только из-за этих нежных касаний. Чтобы согласилась прямо сейчас разрешить его рукам и губам делать то, что они делали со мной на даче. В первый же день. Я не могу сдаться в первый же день.
Резко выдернула руку и выбежала из кухни. Он скоро уедет. Мне не стоит, не стоит влюбляться в него.
Мысль пронзила словно удар молнии. Нет, этого не могло произойти. Или могло? То, что я сегодня узнала позволило нам стать ближе. Но это не значит, совсем не значит, что я должна испытывать к нему какие-то чувства.
Вечер прошел в душевных метаниях, и только сон спас мой мозг от взрыва и дал ему небольшую передышку.
Глава 24
— Как спалось? — спросил Руслан.
Он стоял, привалившись к дверному косяку и наблюдал за тем, как я жарю яичницу.
Сегодня на нем была серая рубашка поло и отлично сидящие на фигуре светло-синие джинсы. Лицо как всегда непроницаемое. Ни тени волнения или боли. Тех живых эмоций, что проскользнули вчера в его глазах.
— Спасибо, хорошо.
На самом деле плохо, но решила не говорить ему об этом. И как спал он спрашивать не стала, потому что такой вопрос даст возможность завести разговор на тему, которой я боялась.
— Можем заказать готовую еду, тебе не обязательно готовить самой.
Пожала плечами.
— Я не против того, чтобы готовить, иначе чем еще мне здесь заниматься?
— Отдыхать.
Казалось, у него на все был ответ. Я давно уже привыкла быть самостоятельной, но рядом с ним чувствовала себя маленькой девочкой. Просто терялась.
— Тебе не нужно вскакивать с утра пораньше по будильнику и куда-то бежать, — продолжил он, отлепившись от косяка и шагнув ко мне, — сидеть там как минимум восемь часов, выполняя рутинные действия, которые никак не будут способствовать твоему развитию. Так стоит ли переживать из-за того, что у тебя появилась возможность размышлять в спокойной обстановке?
— Да, пожалуй, ты прав, — пришлось согласиться мне.
Он стоял совсем близко, облокотившись о край столешницы, а на его лице играли солнечные блики.
За окном стояла отличная погода и кухня освещалась мягким естественным светом.
— Садись, сейчас будем завтракать.
И начала раскладывать еду по тарелкам.
— Сегодня пойдем на прогулку? — спросил он, вместо того, чтобы сесть за стол, — или можем съездить в город, посидеть в ресторане или клубе.
Я напряглась. Не знала, стоит ли соглашаться, но, если откажу, будет хуже. Вчера Руслан поделился своими воспоминаниями, а я была уверена, он не часто это делает, и теперь мой отказ будет выглядеть как нежелание иметь с ним ничего общего в свете того, что я узнала. Мне не хотелось обижать его так.
— Да, хорошо, пойдем на прогулку, — кивнула я.
— Или поедем в клуб?
— Нет, лучше прогулка.
— Отлично. Клуб оставим на следующий раз.
Сделала вид, что пропустила мимо ушей последнюю фразу, а он, наконец, сел за стол, освобождая мое личное пространство от своей энергетики. Впрочем, не сильно освобождая. Само его присутствие в помещении, не обязательно близко, все равно лишало покоя.
— Можем заодно зайти в магазин за продуктами, — сказала я, — есть здесь поблизости магазин?
— Есть, в паре километрах отсюда, в поселке.
— Хорошо, до него и пойдем.
— Спасибо за завтрак.
Руслан первым вышел из-за стола, подошел к раковине, включил воду и принялся мыть свои тарелку с чашкой. Мне было приятно, что он так делает, например, Дима всегда оставлял грязную посуду на столе и мне приходилось за ним убирать.
Дима? Давно я про него не вспоминала, словно отношения с ним — это что-то из другой жизни. Даже не понимала теперь, почему он мне тогда так нравился.
— Скажи, когда будешь готова, я в гостиной.
Отправил посуду в шкаф и вышел из кухни.
— Я сейчас, пять минут.
Поднялась, быстро убрала со стола и поспешила в комнату за рюкзаком.
Руслан, как и сказал, был в холле. Сидел на диване и просматривал что-то в телефоне. При моем появлении сразу поднялся, и через несколько секунд мы покинули дом.
Вышли за ворота, я огляделась по сторонам. Кажется, когда мы выезжали на машине, заворачивали налево. Там за поворотом будет улица, состоящая из коттеджных домов, а дальше лес.
— Нам прямо, — сказал Руслан.
Прошли немного вперед и ступили на довольно узкую тропинку, уходящую в лес.
— Нам точно сюда? Не по дороге? — спросила с сомнением.
— Разве по лесу гулять не приятнее, чем вдоль дороги?
— Да, конечно, но… — и замолчала, не в силах подобрать слова.
— Ничего не бойся, я помню о соглашении, догоняй, — и снова пошел первым, оставив меня у дороги.
И что? Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, иначе это будет выглядеть просто глупо. Веду себя, будто мне нет восемнадцати. Черт.
Я догнала и несколько минут мы шли молча.
— Не слишком людное место, и дом будто на отшибе, — заметила я, потому что молчание тяготило, — думала, все стремятся покупать недвижимость в элитных охраняемых поселках. Ты ведь говорил, что уезжаешь надолго, дом остается без присмотра, пока ты путешествуешь.
Старалась, чтобы мой голос звучал непринужденно, я же умею нормально разговаривать с людьми, это часть моей профессии, почему же в его присутствии это умение все время меня подводит.
— В элитных поселках мне пришлось бы платить за охрану и вывоз мусора столько, сколько я не трачу ни в одном путешествии. К тому же дом достался мне за бесценок.
— Понятно.
Некоторое время опять шли в молчании. Мое волнение, вызванное его присутствием, никуда не исчезло, но несколько притупилось. Руслан соблюдал некоторую дистанцию, не делал попытки приблизиться больше, чем необходимо, так что я начала расслабляться.
Шагала по тропинке и размышляла о его словах, сказанных за завтраком.
Вообще, если подумать, я вполне неплохо устроилась. Ни разу за последние несколько лет у меня не было такого отдыха, он прав. Все время куда-то бежала, что-то делала. Примерно так я и планировала провести отпуск с Димой, неспешно прогуливаясь и болтая ни о чем и одновременно обо всем на свете, валяясь весь день в шезлонге на каком-нибудь пляже. Только так получилось, что я не на пляже, а рядом совсем не Дима.
Не Дима, нашептывал внутренний голос, а гораздо лучше. Стоило только вспомнить, о близости между нами, как тело мгновенно отзывалось на эти воспоминания влажным теплом между ног.
И если вначале мне казалось, что это будут самые ужасные воспоминания, за все последнее время, сейчас выходило, что все может получиться совсем не так.
— О чем думаешь? — спросил Руслан, когда мы прошли метров триста.
— О тебе.
— Да?
— То есть о твоих словах, — быстро поправилась, — насчет отдыха. Ты прав, у меня никогда не было возможности задуматься о своей жизни. О том, чем я буду заниматься в будущем. Мне нужно было работать, чтобы платить за квартиру, за еду. На остальное не оставалось ни сил, ни времени. Давно я вот так просто не гуляла.
— Расскажи о себе, о своем детстве, — попросил он.
Не могла отказать, он ведь рассказал. Осторожно начала рассказ о школьных годах и женитьбе мамы, после которой она перестала обращать на меня внимание. Странно, но почему-то в этот раз при воспоминании об этом я не ощущала той тупой ноющей боли, что обычно.
Он не перебивал, слушал внимательно, так что я осмелела и как-то незаметно рассказала все, вплоть до того, как я была обижена на маму, в тот день, когда она уезжала, и как потом выяснилось, что это был последний раз, когда мы видимся. Про костер и свое решение тоже рассказала, я никогда ни с кем не была так откровенна. И про смерть тети, единственного близкого мне человека.
Вдруг нога попала на какую-то неровность на дороге, я была слишком взволнована разговором, чтобы заметить. Оступилась, пошатнулась и тут же на моей талии оказалась крепкая рука, не дающая упасть.
— Осторожнее.
Все внутри загорается огнем от этого прикосновения, от близости крепкого напряженного тела и негромкого голоса у самого уха. Звуки леса замирают в один момент и нет ничего, кроме его рук и губ. Его такого головокружительного запаха. От него пахнет свежестью, каким-то легким парфюмом и сексом. Последним сильнее, чем всем остальным. Как он это делает?
Сердце пропускает удар, потом еще один. Мое, с таким трудом обретенное, спокойствие с позором капитулирует. А он так смотрит.
Снова удар и понимание, что он сейчас поцелует. Его глаза, губы так близко, а дыхание смешивается с моим, и я так хочу этого. Хочу прямо сейчас ощутить на своих губах его жесткие требовательные губы, и чтобы уверенные сильные руки обнимали и властно прижимали к себе, как уже делали это.
И я… выдыхаю от разочарования, когда он отпускает и отступает на шаг.
Почему? Почему он не стал настаивать? Мог бы не только целовать сейчас. Мог спокойно оттащить меня от дороги, прислонить к дереву и жестко трахать, я бы не возразила. Видела, как ему хочется этого, и мне хотелось. Хотелось снова почувствовать его в себе.