- Не смотри на меня, - ворчливо произнесла она, снова прячась на моей груди. Я пьяная, заплаканная, и у меня растеклась тушь.
- Мне все равно, - улыбнулся я. Главное, что это ты.
Машка вдруг напряглась и попыталась встать с моих колен.
- Хватит, - резко произнесла она. Хватит лезть ко мне в душу. Поиграться решил? Проверить, действует ли еще твое обаяние? Не действует, понял?!
- Понял, - невозмутимо ответил я, пытаясь скрыть веселье за непроницаемой маской. И кому врет?
- Отпусти, я домой пойду, - буркнула она.
Я взял ее пальцами за подбородок и развернул лицом к себе. Заглянул в глаза и начал осторожно стирать со щек следы слез.
- Не глупи, - мягко говорил я. Куда ты сейчас пойдешь?
- На такси доеду, - ответила Машка, не сводя с меня осоловелого взгляда.
- Никуда ты не поедешь, - я уже не скрывал легкую улыбку. Замок заело, теперь до утра дверь будет не открыть, и связи нет, чтобы слесаря вызвать. А еще ночь и все слесаря спят. И таксисты не работают. У них есть одна ночь в году, когда никто не работает, не знала? Вот, я тебе рассказал страшную тайну всех таксистов. Знаешь, чем они сегодня ночью занимаются?
- Ну? Машка насмешливо приподняла брови.
- Они съезжаются на таксистский шабаш, составляют на верхушке горы свои шашечки и включают их вместо костра. Потом падают на колени и взывают к главному таксистскому богу, прося у него побольше трезвых и щедрых клиентов.
- Железнов, какой же ты все-таки трепач, - усмехнулась она и чуть подалась ко мне, но замерла и отстранилась, снова начиная хмуриться. Все это здорово, но я сейчас позвоню в такси, может, хоть один не уехал на шабаш.
- А я отниму у тебя телефон и выкину его, - совершенно серьезно ответил я. И свой выкину, и городской. И замок сломаю по-настоящему. Потом свяжу тебя и уложу спать, потому что нечего в таком состоянии по улицам мотаться. Светлова, ты меня знаешь, я так и сделаю. Так что ползи в ванную, умывайся и спать. Утром будем разбираться с наболевшим.
- Я кричать буду, - предупредила Машка.
Я пожал плечами.
- Кричи. Здесь отличная звукоизоляция, - ответил я и поставил ее на ноги. Идем, покажу, где ванная.
- И не вздумай приставать, - заносчиво произнесла моя бунтарка.
- Дровами не интересуюсь, я не папа Карло, - негромко рассмеялся я.
Машка протестующе покачалась и все-таки позволила довести себя до ванной. Даже странно, что так легко сдалась. Но не мне на это жаловаться. Пока в ванной шумела вода, я достал свою футболку. Ее я сунул Светлячку, когда она снова вышла ко мне. Косметика с лица была смыта.
- Я не буду спать там, где ты спишь со своей Лилианной , - воинственно сказала она.
- Машк , я не сплю с ней, - ответил я. Не нужна она мне. Давай, я тебе утром все объясню, хорошо? Ты отдохнешь, у меня глаза закрываются. Это моя комната, в которую Лильке вход закрыт. И на этой постели она никогда не лежала. Заканчивай вредничать.
Машка помялась немного, но все же прошла в комнату и села на кровать.
- А ты? немного тревожно спросила она.
- Я посплю в своем кабинете, - успокоил я ее, положил футболку и ушел, оставив Машку в одиночестве.
Сон не шел. Я оставил дверь приоткрытой и прислушивался. Сначала заглох выключенный телевизор, после послышались неверные шаги, и кровать скрипнула. Я закинул руку за голову и прикрыл глаза. Еле сдерживая себя от желания, войти к ней и просто постоять рядом полежать рядом, черт возьми, уснуть рядом, прижимая к себе женщину, по которой я тосковал столько лет, я все-таки попробовал уснуть. Повертелся с боку на бок, плюнул и сел.
Неожиданно опять послышались неверные шаги, шепот, в котором четко слышалась ругань, потом грохот. Это Машка упала на дверь, и та грохнула ручкой об стену. Затем нетрезвое приведение поплутало по темной квартире, что-то завалило и, наконец, нашло входную дверь. Я вышел из кабинета, дошел до прихожей и включил свет. Машка снова ругнулась и обернулась ко мне. Ее туфли так и стояли на том же месте, куда я их поставил, а это чудо пыталось сбежать босиком. Замок ей ни в какую не поддавался, и это явно удручало Светлову.
- Даже чайку не попьешь? насмешливо спросил я.
- Открой дверь, - потребовала Машка.
- Не-а, - я мотнул головой и скрестил руки на груди.
Светлова поджала губы и продолжила ломать мой замок. Предатель щелкнул, и дверь открылась. Машка торжествующе осклабилась и сделала шаг на лестницу, все так же босиком. Больше не успела, я обхватил ее поперек живота и втянул обратно в квартиру, захлопнул дверь, достал ключ от второго замка, которым никогда не пользовался, и закрыл. После этого развернулся и ушел на кухню, так и не сказав ни слова.
Некоторое время в прихожей царила тишина. Я мысленно отсчитывал, насколько Светлову хватит. На счет семь она объявилась на кухне. Судя по лицу и более твердой походке, Машка успела немного протрезветь. Она упала на диванчик и теперь прожигала меня злым взглядом. Я варил кофе, сохраняя на лице спартанское спокойствие. Затем разлил его на две чашечки и одну поставил перед Машкой. Пододвинул к ней сахарницу и сел напротив.
С минуту мы мерились взглядами. Затем я поднял с блюдца чашку и кивнул Машке на ее кофе.
- Пей, остынет.
- Пошел к черту! в бешенстве гаркнула Светлова, и чашка улетела на пол.
Я посмотрел на растекающуюся черную лужицу, на осколки дорогого фарфора и кивнул в сторону кладовки.
- Веник и тряпка там.
- Домработница уберет, - осклабилась Машка, откидываясь на спинку диванчика.
- Ладно, - я пожал плечами и сделал глоток своего кофе.
Машка смотрела на меня, кажется, не моргая. А я пил кофе и гадал, задушит или зарежет тем большим ножом, торчащим из подставки. Она встала и протянула руку.
- Дай ключ.
Я допил кофе, тоже встал, перешагнул кофейную лужицу и подошел к раковине.
- Железнов, дай мне ключ! в ее голосе появились истеричные нотки.
Поставив чашку сушиться, я подошел к окну, открыл форточку и выкинул ключ. После этого обернулся и посмотрел на Машку. Она ударила кулачком по столу и полезла в свою сумку, которую, в отличие от туфель, не забыла прихватить. Достала телефон
- Дима!
- Я предупреждал, - пожал я плечами, закрывая форточку.
- Это был мой телефон! Машка метнулась к окну, оттолкнула меня и выглянула на ночную улицу.
- Купим новый, - ответил я и отошел к столу.
- Там же все мои контакты, - потрясенно произнесла Светлова, оборачиваясь ко мне.
- Восстановим, не проблема, - сказал я. Машк , иди спать, а? Ну, не выпущу я тебя до утра. Проспишься, и я сам тебя отвезу домой.
Она закрыла лицо руками, и плечики вздрогнули. Я подошел к ней.
- Маш, ты что? Маш
Машка откинула голову и захохотала в полный голос. Я нахмурился и ждал, пока приступ истерики пройдет.
- Какая же ты сволочь, Железнов, - наконец, выдавила она сквозь приступы смеха. Нарисовался, посмотрите на него. Зачем ты мне нужен? Я девятнадцать лет прекрасно жила без тебя! Девятнадцать лет, Дима! Как видишь, не умерла, одна рощу своих детей, и никто нам не нужен! Я одна, понимаешь
- А кто виноват? меня охватило раздражение. Чего тебе не хватало, Маш? Я же любил тебя больше жизни! последнюю фразу выкрикнул, уже не сдерживаясь.
- Ты бросил меня, ты уехал! заорала Машка.
- Чтобы у тебя, дуры, все было! Все лучшее! Чтобы ты ни в чем себе не отказывала. Чтобы не вздыхала, глядя на свадебное платье, которое тебе тогда понравилось, а пошла и купила его.
Договорив, я, наконец, взял себя в руки и выдохнул. Черт, давно так горло не драл. Чтобы не продолжать этот скандал, когда можно наговорить лишнего в сердцах, я развернулся и собрался уйти. Машка рванула меня за руку, и я оказался с ней нос к носу.
- Да, на черта мне нужно было то платье? Мне ты был нужен, придурок! выкрикнула она и с силой ударила кулаком по моей груди. Ненавижу тебя, Железнов, - второй удар пришелся по плечу. Зачем ты приехал? пощечина, терплю. Ты мне не нужен, не нужен! пощечина. Я забыла тебя, слышишь? опять в плечо. Убирайся из моей жизни! Из моей головы убирайся! в грудь. Из души убирайся!
Я перехватил ее руку. Машка замахнулась второй, перехватил. Она попыталась меня пнуть, и я прижал ее к подоконнику, нависая сверху.
- Помнишь, - отчеканил я. И я помню. Потому никуда не уберусь.
- Ненавижу тебя, - уже шепотом повторила она, глядя мне в глаза. Димка
В карих глазах стоят слезы. Она опускает веки, и на щеке вновь появляется влажная дорожка. Я ловлю соленую капельку губами, целую снова. Щеки, глаза, подбородок, кончик носа, уголок губ. Машка обмякает, и я отпускаю ее руки. Они тут же сплетаются на моей шее и губы открываются навстречу. Я захватываю их в бесконечный плен поцелуя, нежного, словно мои губы лебяжий пух. Я боюсь вздохнуть и сделать лишнее движение, но она сама все крепче прижимается ко мне. Не могу сдерживаться, мозг взрывается от тихого женского стона. Мы целуемся уже остервенело, срывая последние преграды. Мы оказываемся у кухонного стола, я усаживаю на него Машку и замираю.
Мои ладони обнимают ее лицо, я смотрю на нее, и сердце щемит от такого знакомого доверчивого взгляда.
- Машка, - ее имя вырывается стоном из груди. Как же я соскучился, Машка Родная моя, нежная.
- Димка, - ее шепот прерывается. Димочка
- Машк , я люблю тебя, - признаюсь я, и чувствуя себя в этот момент таким беспомощным. Все еще люблю, Светлячок. Ты нужна мне
Я слышу, как она сдавленно охает, и снова ловлю ее губы. Женские ножки, сплетаются за моей спиной, я подхватываю ее и несу в комнату. Здесь бережно опускаю на кровать и нависаю сверху, с жадностью разглядывая знакомые черты. Машка Ее ладони скользят по моей груди, даря тепло и желание, давно забытое желание. Страсть, уже бурлившая в крови, сметает последнюю плотину.
- Димка, - стонет она, когда я снимаю с нее одежду, целуя каждый обнажающийся кусочек этого желанного тела. Милый, - задыхается Машка, когда мои губы терзают ее.
Не могу оторваться от нее, не могу насытиться. Довожу ее и себя до исступления вновь и вновь, не спеша пройти последнюю грань. Хочу эту женщину до безумия, хочу так, что промедление начинает доставлять боль, но не могу оторваться и ласкаю, вновь и вновь подводя ее к черте. Упиваюсь ее стонами, наслаждаюсь криками, в которых звучит мое имя, мое!
- Димка, я хочу тебя, - сипло умоляет Машка.
Я закрываю глаза и погружаюсь в ее тело. Глухой стон рвется с губ. Мыслей нет, осталось одно желание срастись с ней, чтобы всегда чувствовать невероятный трепет ее тела, чувствовать запах ее кожи, слышать хриплое рваное дыхание.
- Димочка
Насладившись мигом первого единения, я делаю движение навстречу своей женщине. Ее пальчики сжимаются на моих плечах, ноготки впиваются в кожу, и это еще больше подстегивает, но я опять замираю.
- Димка, - громко вскрикивает Машка.
Я до безумия хочу услышать то, что она говорила мне когда-то. Мне это нужно. Потом я готов терпеть вранье, что это не так, но сейчас хочу услышать, и я смотрю на нее, ожидая тех самых слов. Машка распахивает глаза и удивленно смотрит на меня.
- Люблю тебя, - выдыхает она, и я больше не медлю.
Врываюсь в ее тело, заполняю собой, веду ее в нашем танце, в нашем страстном танго. Я чувствую, когда она оказывается на самом краю, впиваюсь ей в губы, и мой Светлячок срывается. Я жадно глотаю ее протяжный громкий стон, не упускаю ни капли, и спешу следом, содрогаясь в ярком вихре нашего наслаждения, выкрикивая:
- Машка
Потом я долго лежу, глядя в потолок и слушаю тихое сопение моей женщины, уснувшей на моей груди. Черт, я, кажется, наконец-то, счастлив.
Маша
Я проснулась из-за того, что случайный луч солнца пробился через неплотно запахнутые шторы и светил мне прямо в глаза. Осмотрела окружающее пространство и не сразу поняла, где нахожусь. Мой взгляд окинул светлую комнату в голубых тонах и темно-синие гардины, закрывающие окно. "Димка" - больная голова выдала воспоминание. "Вот черт - воспротивился здравый смысл - это же надо было вчера столько выпить".
Попыталась повернуться на другой бок, когда сильная мужская рука, до сих пор лежавшая у меня на животе, вдруг напряглась, и я оказалась прижата спиной к мужской груди.
- Поймал. - Произнес мне в затылок сонный голос Железнова.
- Дима, - я повернула голову и посмотрела на улыбающееся лицо Димки, который прищурил один глаз, а вторым с каким-то безумным удовольствием рассматривал меня. Сейчас он очень напоминал кота. Огромного, сытого, довольного кота. - А что мы с тобой делаем в одной кровати? я боролась с соблазном прикоснуться ладошкой к чуть небритой щеке мужчины.
- Я тебя обесчестил, благочестивая монашка. - Мужская ладонь погладила мой живот и переместилась на бок. - Машк , в сказки о срочной амнезии я не поверю.
- Вот, черт, - я негромко выругалась, вспоминая события прошедшей ночи. - Дима, ты воспользовался моим состоянием, - я взвизгнула, когда его пальцы пощекотали меня по талии, а губы коснулись моего плеча.
- Да, ты что? Не может быть. - Он меня дернул и уложил на спину, крепко прижав своим телом к кровати. - Значит, мне показалось, что ты была не против. - В серых глазах плескалось веселье.
- Дим, ты дурак или прикидываешься? - я с недоумением смотрела на него. - А если бы вернулась твоя благоверная, а мы тут вдвоем в одной постели? - я оттолкнула Железнова, вырвалась из крепких объятий и встала с кровати, завернувшись в одеяло.
- Оттуда не возвращаются, - замогильным голосом произнес он. - И да, я дурак, ты не знала? - Дима поднялся и подошел ко мне, положил руки на плечи и прижал спиной к своей груди. - Машк , ты нужна мне, - тихо сказал Железнов, прижимаясь щекой к моей макушке.
- Кажется, мы это уже проходили. - Я громко выдохнула и развернулась, чтобы посмотреть ему в глаза и, боясь поверить в то, что он говорит.
- Маш, Светлячок ты мой дорогой. - Дима утянул меня к кровати и усадил к себе на колени. - Ее больше не будет в моей... нет, не так, в нашей жизни. - Железнов нежно поцеловал меня в лоб, словно успокаивая капризного ребенка. - Я же обещал тебе сегодня все рассказать. Клянусь честно ответить на твои вопросы, на все-все-все. Но сейчас выкини Лильку из головы. Нет ее, нет, и не будет.
Я разглядывала какую-то футуристическую картину, висевшую на стене, пытаясь понять глубину той пропасти, в которую сама себя вчера толкнула. "М-да, Светлова, ты круглая дура" - твердил все тот же занудный здравый смысл.
- Машк , я тебя уже никуда не отпущу. - Голос Железнова пробивался сквозь мои мысли, занятые самобичеванием. - Ты слышишь, Светлячок, никуда не отпущу. - Он поцеловал меня в макушку.
Я на мгновение прикрыла глаза и, заглушая глас здравого смысла, расслабилась. То ли от этой не хитрой ласки, то ли от Димкиных слов, то ли от объятий на миг поверила... Просто, без всяких внутренних сопротивлений и обид.
- Машуль , давай так. Ты сейчас сходишь в душ, а я приготовлю нам кофе и завтрак. - Он все так же крепко меня удерживал у себя на коленях.
- Хорошо, - тихо прошептала в ответ, потеревшись носом об мужскую щеку. - И да, ты колючка.- Выпуталась из кокона одеяла, схватила какую-то футболку, висевшую на спинке стула, и ушла в ванную.
- Маша-а-а, - Дима догнал меня, обнял сзади, умостив свои ладони на моем животе. - А может...? М-м-м? - в голосе мужчины слышалось откровенное предвкушение. - Я очень соскучился по тебе, Светлячок. - Он уткнулся носом мне в волосы.
- Доктор сказал в душ, значит в душ. - Я перефразировала бородатый анекдот, повернула голову и поцеловала Димку в щеку. - И да, если можно, мне еще таблетку аспирина.
- Пьянь мелкая, - Железнов беззлобно хмыкнул, и, так и не выпуская меня из своих рук, повел на кухню. - Садись.
Я посмотрела на пол, где уродливым рисунком красовалось темно-коричневое пятно и осколки дорогущей фарфоровой посуды. "М-да, Мань, постаралась ты вчера" - здравый смысл начинал возвращать себе право голоса.
- Дим, давай, я это уберу. - Я покраснела и опустила глаза в пол, боясь смотреть на Железнова.