Хозяин - Кисс Марианна 19 стр.


Не ошиблась и в этот раз.

Танцую. Надеюсь не слишком вызывающе. Кажется, я достаточно сдержанна. Но моё кружевное платье цвета алого заката не даёт покоя никому. Чувствую себя если не центром этого вечера, то по крайней мере, его вторым после Снежны украшением.

И чем больше я выпиваю вина, тем больше хожу на танцпол. Музыка манит, я не могу сидеть на месте. Хочу танцевать, хочу двигаться. И чем дальше, тем смелее.

После очередного танца в толпе, пошла дамскую комнату, очень уж приспичило.

Прошла по коридорам, возле каких-то темных помещений за стеклянными дверями. Видно ещё залы или кабинеты, кто его знает. Вошла в уборную. Сделала дела, помыла руки. Просушила. Глянула на свое лицо в зеркале. Нужно припудрить, появился блеск на лбу. Промокнула салфеткой. Прижала салфетку под глазами, возле губ, у подбородка. Махнула салфеткой у лица пару раз. Жарковато что-то.

Дверь открылась. Я глянула на вошедших девушек. Вежливо улыбнулась.

Они тоже из гостей. Вошли, встали у окна, копошиться в сумочках. Достают пудры помады.

— Ты видела, как этот высокий на меня смотрел? Кажется, Сева его зовут. Он друг Эдика? Или с работы? Не знаешь? — говорит одна другой.

— Да, супер красавчик. Сегодня он мой, — отвечает другая.

— Нет, подожди, ты говорила чёрненький твой, а теперь на этого переключилась.

— Но я его уже выбрала

— Когда это ты сказала, только что? А я ещё там, когда с ним танцевала, решила.

Я обернулась. Смешно было слушать, как они обсуждают моего бывшего.

— Девочки не ссоритесь, он женат и у него двое детей. А кольцо он всегда снимает, чтобы клевали такие молоденькие, красивые девчонки.

Они переглянулись. Потом снова на меня.

— А ты откуда знаешь?

— Он меня тоже пытался обмануть, но я вовремя все узнала.

— Вот гад. А я повелась, — разочарованно скривилась блондинка.

— Нормально, — подтвердила другая.

И я довольная пошла из уборной.

Делаю несколько шагов, вдруг одна из темных дверей открывается и чья-то сильная, уверенная рука хватает за запястье и меня втягивают в темноту.

Не успела я охнуть и испугаться, ладонь легла на мой рот, перекрывая любой звук который мог бы сорваться с губ.

В темноте пытаюсь рассмотреть. На секунду мелькнуло — Селим, но тут же заглушилось, при виде профиля Севы.

— Тихо, — прошипел он и я почувствовала запах алкоголя.

Он явно пил что-то покрепче, чем пила я.

Сначала все, что я могла это тихо стоять. Но когда руки его нахально полезли по моему телу, я сильно дернулась.

— Эля, детка как я скучал по твоему шикарному телу. Боже, какой я был дурак, что отдал мою крошку какому-то уроду. Но мы все исправим. Правда? Сейчас возьмём и исправим. Поцелуй меня малышка.

— Прекрати, — прошипела я в ответ и уперлась ладонями в его грудь.

— Нет, ты сама хочешь, чтобы я продолжал.

— Пошл вон, — я толкнула его, но он только с новой силой навалился, ещё более яростно придавил к стене.

— Заткнись мы просто трахнемся. Ничего страшного, просто раздвинь ноги, я все сделаю сам.

Он сдавил меня, перекрыл движения рук и потянул вверх платье.

Я не верила и все ещё думала, что все это шутка. Но когда почувствовала его ладонь у себя в трусах, тогда наконец поняла, что сейчас произойдет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

55

— Убери свои поганые руки, — говорю, пока ещё не криком, а так, чтобы дать понять, ещё немного и буду кричать

— С каких пор они стали для тебя погаными? — голос мерзкий до неузнаваемости.

— С тех пор как мы расстались, — прошипела в его лицо.

В ответ противный смех.

— А у него руки не поганые? Они ласковые?

При этих словах он сильнее придавил меня к стене, всем своим желающим секса телом. Жгучее дыхание обожгло шею, а руки его совсем потеряли границы дозволенного.

Я взбрыкнула, попробовала высвободиться. Все мое естество протестовало. Выкручивалось. Отторгало.

Но я всё ещё медлила. Ещё жалела и ждала. Сейчас мы разберемся, выясним и разойдемся каждый в свою сторону. Реакция ещё не наступила.

— Сева отпусти, ты пугаешь меня. Не делай глупостей, — надеюсь, прежде чем начну звать на помощь, может ещё удастся уговорить.

Но слова мои и уговоры видно совсем не достигают тех участков его мозга, где должно родиться слово — стоп. Отталкивания моих рук не действуют. Сева нависает всё сильнее, укрывает своими плечами, лапает и хватает за ягодицы.

В желании выбраться не чувствую ничего кроме отвращения.

— Отстань, убирайся! — уже почти кричу и внезапно понимаю, что меня никто не слышит.

Там шум и музыка. Никому нет дела до того, что происходит сейчас в одном из темных кабинетов.

А Сева, когда-то любимый мной Сева, прямо сейчас, в этой комнате, сделает то же самое, что когда-то сделал Селим.

И тут меня просто выкрутило. Не знаю, почему меня так не выкручивало тогда, раньше в квартире Селима. Ситуация схожая, но такая разная.

Тогда я постигала непостижимое, а сейчас отторгаю известное.

— Отпусти! — закричала так сильно, как только могла.

Почти задохнулась от крика, но тут же почувствовала стальной захват. Омерзение сменилось, непринятием, неверием в то, что может произойти.

Я чувствовала, как быстро Сева начал копаться у себя в штанах. Доставая наружу свой член замешкался, грязно выругался и снова начал копаться, прижимая меня к стенке. Удерживая меня за шею одной рукой, придавив локтем и расстегивая ширинку другой.

Дыхание сбилось. Придавленная в стене я не могла нормально вдохнуть.

Охватило паническое чувство удушья. Отсутствие выхода, неумение воспротивится. Страх быть использованной. Не смотря на то, что я уже была использована почти в таких же условиях и не раз, но только другим человеком, эта ситуация порождала совсем другие эмоции другие чувства.

Знание. Повторение. Сравнение. Понимание. И снова отторжение.

В какой-то момент я вдохнула побольше воздуха в лёгкие и со всей силы своего голоса закричала пронзительно и тонко:

— Помогите!

Визг мой замер у меня в ушах. Уже задыхаясь от нажима тела Севы, я увидела, как мелькнула полоска света и в проёме встала фигура мужчины.

— Какого хрена?! — он пошел на нас, схватил Севу за пиджак и потащил от меня.

— Помогите! — повторила я уже освобожденная.

В панике схватилась за волосы, сжала голову от ужаса, когда в темноте комнаты, освещенные только полоской из двери, двое пьяных мужчин начали жестокую драку.

— О боже! Нет, хватит! прекратите! — кричала я, но они сцепились и жестоко колотили друг друга кулаками.

— Попрошу вас, хватит! — кричу в истерике, но ничего не могу изменить, потому что они меня не слышат.

Разъярённые и пьяные сейчас в них кипят уже другие инстинкты.

Я быстро прошла, прижимаясь к стене, повизгивая от каждого тяжелого удара. Выскочила за дверь и побежала в зал. Вбежала и закричала:

— Помогите, скорее помогите!

Почти все повскакивали с мест, бросились ко мне. Вся эта толпа мужчин и женщин бежала на меня, а я выскочила и обратно указывать дорогу в кабинет, где яростно дерутся — жених Эдик и бывший мой парень Сева.

Возникла суета. Их кажется разняли. Я остановилась у стены, пытаясь унять нервную тряску тела.

И тут я увидела Снежану. Она шла прямо на меня. Злое лицо её в этот момент ужасно некрасивое. Искаженное. Недоброе.

— Ты всегда все портишь! Не могла нормально себя вести. Обязательно выламываться, как будто самая красавица да? Вот что ты наделала. Ты испортила мне свадьбу

— Я тебя предупреждала, — проговорила я уже спокойно.

Не хотелось ссориться с единственной подругой. Не хотелось верить что из-за меня испорчена свадьба.

— Ты могла вести себя не так вызывающие.

В этот момент мне хотелось броситься к ней, так её было жалко.

— Я тут не причем. Зачем ты меня позвала, не сказала, что он будет? Если бы сказала, я бы просто не пошла.

— Да какая теперь разница! — она сорвала с волос фату, кинула ее на пол и пошла в зал.

Из-за столпившихся в коридоре людей вышел Эдик. В разорванном пиджаке, в какой-то пыли, с красным поцарапанным лицом, но зато очень довольный. Заметил меня подошёл.

— Как ты?

— Спасибо тебе, — стараюсь не плакать сейчас.

— Обращайся, — он снял пиджак, глянул и усмехнулся.

— Снежка обиделась.

— Ничего я объясню. Пошли в зал, его сейчас выпроводят.

— Нет спасибо. Я пойду. И так вам праздник испортила.

— Ты не испортила, у нас ещё вся ночь впереди, — он улыбнулся и в его улыбке я почувствовала, этот парень очень хороший человек.

Значит, Снежке на самом деле повезло больше чем мне.

— Извинись за меня, — сказала я повернулась и пошла на выход.

У ресторана стояло такси. Я села в него назвала адрес и машина поехала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

56

В машине почувствовала себя спокойнее.

Что за день? Что за месяц? Что за год?

Когда наступит уже хороший период? Когда я счастливо выдохну? Когда?

На половине дороги я передумала сразу ехать домой и назвала водителю другой адрес.

— Заедем ненадолго на минутку, — пояснила.

Мужчина понимающе кивнул:

— Как скажете, — и свернул чуть раньше, направил машину на улицу к дому, где находится квартира Селима.

Остановились. В окнах свет. Я замешкалась в нерешительности.

Не может быть, неужели он сейчас здесь?

Торопливо расплатилась с таксистом. Вышла из машины. И снова трусливо остановилась. Всматриваюсь в окна. Интересно, что он там сейчас делает? Работает, ударяя пальцами по клавишам ноутбука. Или у него там девушка, которой он меня заменил. Почему он здесь, а не в доме?

Много вопросов навалилось скопом. Ответ можно получить, лишь постучав в дверь.

Да чего смотреть, нужно действовать. Разрываемая противоречиями я не могла больше ждать.

Сколько можно издеваться надо мной. Все вокруг только и делают что издеваются.

Я запуталась. Сама не знаю, в каком направлении иду. Зачем, какие преследую цели. Не знаю. Как трудно понять.

То меня хотят, то отталкивают, то снова хотят и снова отталкивают. Когда уже это закончится?

Хочу получить один ответ. В последний раз, перед тем как окончательно выбросить из головы эту странную мою привязанность к Селиму Кара. Он посеял у меня внутри зависимость от него. Открыл мои тайные желания, о которых раньше я не могла догадываться.

Конечно я попытаюсь высвободится и жить дальше. Будет сложно, но постараюсь справиться. Пусть только скажет в лицо, что я ему не нужна.

Решительно я вошла в подъезд, поднялась по ступенькам и остановилась у квартиры. Прислушалась. Тишина. Но он там, раз горит свет.

Занесла руку и требовательно постучала. И сразу после стука услышала голоса. Громкие, женские голоса. Они говорили на непонятном мне языке.

Отступать поздно, придется встретиться лицом к лицу со своими страхами.

Шаркающие шаги и дверь открылась.

На пороге — мать Селима.

Удивление на ее лице сменилось холодным непроницаемым выражением. Точно таким, какое я вижу без конца на лице её сына.

— Чего пришла?

Тёмная женщина смерила меня пренебрежительным взглядом, как будто я не человек, а падшая женщина или нищенка пришедшая просить у неё подаяния.

— Хочу поговорить с Селимом.

Пора начинать дерзить. Надоело это отталкивание.

— Он не хочет с тобой разговаривать, — сказала и дверь закрывает.

— Вы откуда знает? — я уперлась рукой, остановила закрывающуюся дверь.

— Знаю, уходи.

Мы смотрели друг другу в глаза и я чувствовала непролазную пропасть между нами. Эта женщина никогда не будет на моей стороне. Никогда. Не на что надеяться.

Поняв это, послабила упор руки в дверь. Сию же минуту решила повернуться и уйти. Отпустила, перестала упираться и отошла. Сделала шаг, остановилась, снова повернулась. Пока дверь ещё не закрылась, я проговорила:

— Что я сделала вам плохого?

Женщина остановилась тоже. Дверь застыла на месте.

— О чем ты?

— Скажите, почему вы ненавидите меня, ведь вы меня даже не знаете.

— И не хочу узнавать, — проговорила она холодно, так что даже на расстоянии я чувствую этот холод.

— Как вы думаете, почему ваш сын выбрал меня и полюбил?

— Он тебя не любит. Забудь.

Да, теперь я понимаю, это бессмысленно. Попыталась и меня ждала неудача.

— Уходи и никогда больше не возвращаться. Селим не будет с тобой. Его забудь. Живи, как знаешь.

Я поджала губы. Хотела ещё что-то сказать, но не стала. Просто улыбнулась ей почему-то, кивнула, повернулась и пошла из подъезда.

На улице тихо. Слышно как проезжают неподалеку по шоссе машины, но тут по алее к моему дому иду почти в тишине.

В этот вечер ещё больше запуталась в чувствах.

О чём буду думать завтра, не знаю. Сейчас это тайна.

Что буду делать? Буду работать в своем кафе, отрабатывать деньги взятые на платье и ждать человека в котором не ошибусь. Буду ждать, а что ещё остаётся.

Вон и дом показался. Прошла по дорожке к подъезду, зашла на крыльцо взялась за ручку, потянула…

— Элиза!

Обернулась.

— Селим?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

57

В этот момент я забыла обо всем шагнула к нему, протянула руки, а он ко мне. Столкнулись, прижались. Он обхватил меня. И я под защитой. Словно что-то большое значительное, самое важное пришло и укрыло от всего в своих объятьях.

Всем телом я прижалось, скрылась под этой плотиной завесой. Погрязла в ней, в нежелании из-под неё ещё когда-то выйти.

Неужели, правда он тут, со мной. И наша нелёгкая любовь всё ещё продолжается. Она не закончилась и не исчезла. Она вернулась и сейчас здесь рядом со мной. Поглотила меня снова.

— Элиза, — проговорил он, прижался щекой к моим волосам. Погладил их.

Я подняла на него взгляд потянулась и губы наши толкнулись и слились. Жадно, страстно, бесконечно. И как будто ничего не было. Всё ушло. Я схватилась за Селима обеими руками. Трогаю, вспоминаю.

Нет, это не может быть правдой. Это не реально. Не может быть так легко.

Словно пробило плотину и поток любви хлынуло на меня с такой силой, от которой я еде удержалась на ногах. Счастлива, успокоенная.

— Элиза, — произносит и целует мое лицо, тянет к губам руки.

А я никак не могу поверить, что эту волшебную реальность.

— Селим, о боже мой, это ты? Где ты был так долго?

— Я был в больнице. Лежал без движения, на лекарствах. Я так ждал этой нашей встречи. Каждую ночь я закрывал глаза и думал о тебе.

Что он говорит, этого не может быть, я не верю.

— А я каждую ночь думала о тебе, — признаюсь смело, откровенно.

Момент необычный. Редкий. Даже невозможный. Я растворяюсь в нём, забывая обо всем… но прошла ещё секунда и опять врывается встреча с матерью Селима перед глазами.

Это мгновение перечеркивает момент любви и нежность и отбрасывает меня назад.

Начинаю высвобождаться из его объятий, вспомнила о бумаге о разводе, вспоминала о словах, которые говорила его мать.

— Подожди, — мои движения всё напористей и требовательней.

Он остановился, смотрит, не поймет.

— Селим, подожди, — я вдруг становлюсь строгой, хоть это и нелегко.

Вот — его объятья, но вот — факты, через которые не перешагнешь, не извинишь их поцелуем и не отменишь объятьями.

Они давят и напоминают о том, что они есть. Как бы не старался не обращать на них внимание, всё равно нужно возвращаться к этой точке и её решать. А если не решишь, невозможно идти дальше.

— Ты чего? Я здесь, с тобой, всё уже закончилось, — говорит он.

Назад Дальше