Хозяйка бардака. Вот точное определение, которое формируется у меня про дочку полковника. И в данный момент она безусловно наводит свой бардак у меня в голове.
- Расскажи о себе, - с грохотом ставит возле меня тяжелую кружку Софа, и усаживается напротив, с ногами забираясь на стул.
При этом свитер снова ползет вверх, так, что я вижу кожу бедер, и делаю большой глоток кипятка, отворачиваясь в стену. Твою мать, что за непосредственный взгляд и это наигранное «ачотакова» на лице?! Если так пойдет и дальше, я не то что два дня, я и сутки не выдержу!
- Что конкретно тебя интересует?
- М-м… Посмотрим. Был ли женат, с кем живешь, как проводишь свободное время?
- Честно говоря, не могу представить, в какой ситуации тебе может понадобиться подобная информация.
Я специально произношу это строгим тоном, пытаясь отбить у девчонки желание спрашивать дальше. Но она лишь пожимает худыми плечами – и с прихлюпыванием отхлебывает чай.
Я столько раз раздражался, когда вокруг меня вот так неловно брали горячую кружку, полностью игнорируя ручку, и двумя пальцами обхватывая за края. А затем подносили ко рту, с посторонними звуками пытаясь пить, так, что все вокруг слышали, что происходит.
Но на удивление, на Софу я смотрю без всякого раздражения, и даже нарочно не получается его вызвать. Может, все дело в том, что девчонка как будто совсем-совсем не старается произвести впечатление? Не жеманничает, и не старается добавить взрослости в свои действия, на деле выглядя еще более неуклюжей? Она словно такая, как и всегда – и моя компания, хоть и безусловно приятна ей, не заставляет выглядеть фальшиво.
Ну или я просто по полной запал на эти кайфовые бедра, и теперь вообще похрен, хлюпает ли она чаем.
- Не женат, детей нет. Живу один, свободного времени почти не имею. А если имею – то просто побольше сплю, потому что до хрена работаю. – Зачем-то отвечаю я чистую правду, хоть и Софа больше не просит, а просто крутит в руках конфету.
На этих словах лицо девушки сияет, и она поднимает на меня этот свой вновь горящий взгляд. Вот чем эта создание там любуется? И отчего ответ совсем не в стиле романтических историй так ее радует?
- А я люблю вязать, - без моего вопроса заявляет девушка, и запихивает в рот конфету, - еще учусь, смотрю сериалы… М-м… Читаю. У тебя есть любимые сериалы?
Я напрягаю память, и кроме «Игры престолов» не могу вспомнить ничего, что хотя бы начинал смотреть. Но это настолько избито, что я ничего не отвечаю – и Софа снова утыкается в чашку, переставая ждать ответ.
Да, так даже лучше. Нам с ней не стоит углубляться друг в друга, общаясь на такие темы. Просто проживем два дня вместе – и прощай, девочка-трагедия. Если честно, мне в жизни итак хватает встряски.
- Завтра с утра я отвезу тебя на учебу, - говорю, когда спустя пять минут тишины мы допиваем этот треклятый чай, - затем уеду на работу, и после пар заберу тебя домой. Во сколько ты заканчиваешь?
- К двум, - поднимается Софа, и я снова трачу дохрена сил, чтобы отвести взгляд в сторону, - а может, ну ее, эту учебу? Проведем день дома…
- Софа, - угрожающе начинаю я, и тут же осекаюсь, когда вижу от своего тона всполохи предвкушения в карих глазах, - кхм. Мне все равно нужно на работу, хотя бы до двух. Потом домой. Без меня – никуда, ты поняла? Если что, сразу звонить, если будут спрашивать на счет этого…
- Свистунова? – подсказывает Софа, хоть я и хотел сказать намного крепче.
- Да, его. В общем, никому ничего не отвечать, ты ничего не знаешь и не в курсе. Поняла?
- Да, сэр. – Смеется девушка, и я сам понимаю, что заговорил с ней в «рабочем» тоне.
Ну, ей, очевидно, не привыкать. Я собственноручно споласкиваю наши кружки, радуясь, что полковник освободил меня на полдня от работы, дабы я исполнял роль няньки его дочки. Но с другой стороны – лучше внеурочная на месте преступления, чем лишние полдня с этой…
Неожиданно со спины меня обнимают тонкие руки, и я чувствую, как небольшая. Но упругая грудь прижимается через ткань к спине. Не успеваю даже подумать, как одним приученным движением одной рукой разворачиваю девчонку, и прижимаю к холодильнику спиной.
- Ты что творишь?! – вглядываюсь в слегка растерянное, но улыбающееся лицо.
- Ну и резкий, - выдыхает Софа, и снова дарит широкую улыбку, протягивая свободную руку к моему лицу.
Это ненормально. Это просто, блять, уже за гранью! Как мне тут быть, если через пару часов знакомство и несмотря на все предостережения меня едва ли не в открытую соблазняют?!
- Софа, - наклоняюсь к краснеющему, как будто смущенному лицу, и чувствую запах теплой кожи и сладость конфеты от влажных губ.
Проклятье. Что я хотел ей сказать?!
- А? – наклоняет голову дьяволенок, и ее прохладная рука ложится на мою шею, заставляя напрячься всем телом.
Так, Роб, пора взять себя в руки. Или тебе напомнить, что сделает Березнев, если ты хоть пальцем тронешь его дочь?
Хотя я итак держу ее двумя руками, и буквально вжимаю в холодильник…
- Значит так, девочка, - чеканю слова, умело прикрывая сухость в горле за злым тоном, - заруби на своем вздернутом носу – ни твои голые полужопья, соблазнительные позы и открытые лапанья никак меня не трогают, ясно?! Мне не интересны проблемы, и уж точно не прельщают неумелые попытки играть во взрослую обольстительницу!
Я говорю это, одновременно отодвигаясь от девчонки, которая прикусывает губу, с каждым моим словом хмурясь все сильнее. Мне и самому страшно от того, насколько жестко звучат эти фразы – но иначе просто не представляю, как ее от себя отвадить.
Тем более что это совсем не то, что я на самом деле хочу.
Я отворачиваюсь, убирая кружки на место, и даже поворачивая ручки в правильную сторону. Затем возвращаю взгляд к Софе, готовый к чему угодно – слезам, обвинениям, сбеганием в свою комнату.
Но уж точно не к хитрому прищуру и новой улыбке.
- Ты ненормальная, да?
- Прости, но все это звучало бы о-очень убедительно, не знай я наверняка, как сильно тебя волнуют мои «полужопья».
- Чего?!
В ответ Софа медленно подходит ближе, прося меня наклониться и шепчет прямо в ухо, заставляя все тело напрячься от расползающегося желания:
- Ты ведь даже не заметил, что вместо чая у тебя в чашке был простой кипяток.
И после этого, одаривая еще одной улыбкой, девчонка разворачивается, виляя задницей, и покидает кухню, оставляя меня переваривать услышанное.
Глава 10
Глава 10
Софа
Единственное, о чем я жалела в тот миг, когда говорила Робу про чай – это то, что у меня нет с собой фотоаппарата.
Потому что, ну правда, для потомков (наших, разумеется!) было бы неплохо иметь фото полной растерянности на всегда невозмутимом лице. Клянусь, на секунду мне даже стало его жалко – но всего на секунду, потому что его слова таки пробили брешь в моей уверенности.
В свою спальню я вхожу, прикрывая за собой дверь, и подходя к зеркалу в полный рост. Придирчиво оглядываю слегка влажные, с легким пушком волосы, и поворачиваюсь боком, вытягивая ноги.
Да, могли быть и подлиннее. И лицо после всего случившегося выглядит бледным, усталым. Я всегда знала, что не выгляжу кукольно и не подхожу под многие стандарты красоты. Но всегда принимала себя такую, с громким странным смехом и умением влипать в неприятности.
Но что, если Робу нравятся… Другие? И тот поцелуй в прихожей был просто желанием развлечься с новым типажом девушки?
Я трясу головой, отгоняя дурацкие мысли, и решаю, что на сегодня хватит борьбы. Слишком много всего – и мозг уже с трудом соображает, отказываясь генерировать удачные идеи.
Я прямо в свитере заворачиваюсь в одеяло, приглушая свет, и оставляя легкий полумрак в комнате. Надеюсь, Роб сам устроится в зале… Подушки с одеялами-то у него есть.
Хихикнув, я прикрываю глаза, и в этот момент само собой в памяти вспыхивают события этого вечера. Лицо Свистунова, его потные руки на теле, и желание в глазах, перекликающееся с уверенностью «я имею на это право». Мгновенно холодный пот прошибает успевшее расслабиться тело, и я пулей подскакиваю в кровати, едва сдерживая рвотный позыв.
Что со мной?
Не понимая, что делать, и ощущая скапливающуюся слюну во рту, я спрыгиваю на пол, и несусь к туалету. Тошнота двигается по горлу вверх, заставляя зажимать рот ладонью, а другой распахнуть дверь санузла, и из последних сил повернуть щеколду, чтоб почувствовать себя в безопасности.
- Софа?! – доносится из-за двери, пока я с животными звуками испражняю содержимое желудка в унитаз, скорчившись над фаянсовым другом. – Софа, открой!
- Уходи, - стону, отодвигаясь от унитаза, и затылком прижимаясь к холодному кафелю туалетной комнаты.
Сил хватает, чтоб нажать на слив в бачке, и прикрыть глаза, медленно приходя в сознание. От пустоты в желудке как будто становится легче, и я с трудом восстанавливаю способность мыслить.
Почему меня стошнило? И отчего сейчас тело мелко-мелко трясет, словно от холода, хотя на деле я ощущаю лишь жар?
- Софа, твою мать! – уже орет Роб за дверью, - немедленно открой, или я вышибу этот кусок дерева! Хотя…
Неожиданно он замолкает, и я слышу быстрые шаги, а следом звон ключей. Вот черт, у нас же один из тех дурацких замков, которые снаружи можно подцепить любым ключом, и открыть… Я почти прихожу в себя, и медленно поднимаюсь с пола, когда Роб проворачивает замок, и буквально влетает в туалет.
- Что слу…
Он ловит меня буквально сразу, потому что я опасно раскачиваюсь, и, кажется, переоценила свои силы. Прижимает к себе, задирая голову, и вглядываясь в лицо, а я стараюсь не дышать, дабы не смущаться еще больше.
- Что с тобой? – убедившись в целостности «шкурки», выдыхает он, а я лишь указываю на раковину.
Закатив глаза, Роб послушно помогает умыться и почистить зубы, а затем подхватывает на руки, и уносит в спальню. Там поднимает упавшее на пол одеяло, плотно утыкает со всех сторон, и садится рядом, с видом великомученика вглядываясь мне в лицо.
- Накрыло? – спрашивает так, словно примерно того и ожидал весь вечер.
- М-м?
- Стресс, девочка. Я уж начал думать, будто у тебя железные… Кхм, неважно. В общем, организм после пережитого пытался расслабиться, и, очевидно, не нашел другого выхода, кроме как…
Он кивает на мое состояние, а меня лишь трясет под одеялом, и даже зубы легко стучат друг об друга. Обычно на панику я реагирую совсем иначе, но в этот раз, очевидно, все системы дали сбой – и мое тело пустило режим перезагрузки.
- Мне холодно, - сквозь стук зубов жалуюсь я, и Роб снова закатывает глаза, но кладет ладонь мне на лоб.
- Температура. Принести одеял? Так ярко, как у тебя, у меня конечно не выйдет, но…
- Не надо. Просто полежи со мной, пожалуйста.
Я честно в этот момент не думаю ни о каком соблазнении. Просто хочу прижаться к сильному телу, рядом с которым точно расслаблюсь и почувствую себя лучше. И Роб, кажется, чувствует это – потому что с самым тяжелым вздохом расстегивает рубашку, оставаясь в одних брюках.
- И за что мне это наказание? – сквозь зубы бубнит он, приподнимая края одеяла, - иди сюда.
В момент, пока он укладывается рядом, мне все равно не верится, что это происходит взаправду. Но затем крепкие руки обхватывают поперек талии – и прижимают к обнаженной, по ощущениями раскаленной груди, в которую я с наслаждением тыкаюсь носом.
Кайф. Мой личный потрясающий кайф, в который я укутываюсь полностью, чувствуя, как каждая клеточка словно вытягивается, наполняясь теплом. Он не двигается, даже не шевелит ладонями, просто сцепив их за моей спиной – и я сама обхватываю ледяными ступнями его ноги, чувствуя чуть судорожный вдох, но снова полное бездействие к моим финтам.
Я и сама не много ворочаюсь – просто укладываюсь максимально близко и удобно, замирая и дыша его жаром. Крепкие удары сердца раздаются в районе моей щеки, и я закрываю глаза, видя в этом ритме мелодию собственного сердца.
Сейчас я бы поспорила и с Асей, и со всем миром, утверждающим, что это не может быть любовь. Потому что такого я не ощущала никогда – и если сравнить по силе, то вряд ли когда-нибудь еще испытаю. Потому что еще чуть ярче будут мои эмоции – и я сойду с ума от них.
- Спокойной ночи, - слегка трусь щекой о горячую кожу, и запрещая себе повторить подобное движением бедрами.
Я знаю, что тогда он уйдет. А я просто до боли не хочу (и не могу!) его отпускать.
- Спи, мое бедствие, - щекочет мне макушку теплое дыхание, и я уже не знаю, сказал ли Роб так на самом деле, или это был просто сон.
Глава 11
Глава 11
Роб
В отличии от мерно сопевшей Софы, сам я никакими силами не мог расслабиться и сомкнуть глаз, пока на мне эта девчонка.
Да-да, все я обозначил верно! Именно на мне, потому что, едва уснув, эта бессовестная буквально переползла на меня сверху, распластавшись как звезда. А на все мои попытки сдвинуть ее тушку брыкалась и ворчала, не давая переложить ее на подушку.
Вот ведь… Охренительная ночка.
Уже под утро мне удается каким-то чудом, по миллиметру, уложить Софу на кровать, и всунуть в ее ищущие ладони свою подушку. Скомкав ее и уткнувшись носом, девушка снова ровно дышит, а я тяжело поднимаюсь с кровати, потирая уставшее лицо. Бросаю взгляд на часы, и понимаю, что укладываться еще поспать бесполезно, так что отправляюсь в душ.
В холодильнике у Березневых отыскивается полный набор продуктов, а еще куча контейнеров с едой. Явно не самодельных – и я верчу две коробки с надписью «завтрак», плохо понимаю сквозь матовую крышку, что там лежит.
В этот момент со спины меня снова обнимают тонкие теплые руки, а между лопаток прижимаются щекой. Я ругаю себя, что не надел после душа футболку, думая, что Софа еще долго проспит, а теперь полуголый стою перед ней.
- Ну в этот раз уже не дергаешься, - сонно бормочет мне в спину девчонка, и потирается щекой, заставляя меня сцепить зубы, и радоваться тугим джинсам, - что на завтрак?
- Понятия не имею, - мой голос чуть натянут, но звучит вполне обыденно, будто мне все равно на прижавшееся сзади тело, - что это за хрень?
- Папа заказывает готовую еду на неделю на двоих, - поясняет Софа, и даже отлипает от меня, беря в руки первый контейнер, - типа здоровое меню на каждый день, по четыре приема пищи. Так, посмотрим… Сегодня у нас – сырники!
Софа радостно вынимает из коробочек банки с клубничным джемом, и ставит разогреваться еду в микроволновку. Я лишь качаю головой, думая, что это вполне в духе полковника – все аккуратно по контейнерам, чтоб без лишней грязи и готовки.
- Вполне съедобно, - пробую я сырник, и с удивлением смотрю на контейнер, - их тут что, всего два?!
- Ага! КБЖУ соблюдено так, чтоб не набрать вес, - хмыкает Софа, и окунает свой сырник в джем, - папа очень озабочен здоровьем.
- Ага, - киваю, думая, что тут порция как раз, чтоб не сдохнуть, и не коем случае не наесться, - ладно, заедем по дороге в мак.
- Правда?! Ура!
Софа кидается мне на шею, чего я не сказать, чтоб не ожидаю. Кажется, вчерашний вечер с девушкой выработал у меня иммунитет к ее закидонам – и все, что раньше вызывало шок, теперь воспринимается как характер девушки.
- Собирайся, - хрипло кашляю я, потому что на моих коленях весьма недвусмысленно елозят попой, - Софа!
Она отодвигается, вытянутыми руками обнимая меня за шею, и смотрит так, что солнце из-за окна будто проходит сквозь карие глаза, забирает там дополнительного света, и уже оттуда проникает в меня. Раннее утро, кофе и Софа на моих коленях как-то странно сочетаются во что-то теплое и родное, и я неожиданно сам чуть крепче сжимаю ее бедра, которые до этого пытался сдвинуть с себя.
- Буду готова через пять минут, - шепчет влажными губами девушка, а затем тянется к моей кружке, делая большой глоток американо.
О, нет. Нет, нет, нет, это все может слишком плохо кончится. Я с усилием разжимаю пальцы, хоть они и едва ли не скрипят от желания еще глубже погрузить их в упругую девичью кожу. Слишком манящая, слишком свежая, естественная и притягательная эта девушка на моих коленях с моим кофе, которая розовым языком облизывает свой дерзкий рот.