— Леня, тебя то не слышно месяцами, — рассмеялся друг, — то заваливаешь работой. Ладно, поищу я твоих любимцев. Она говорила, где… «потеряла»?
Я помотал головой и, пожав руку Виктору, направился к своему автомобилю. Шолову повезло, что я, не желая еще больше привлекать внимание к своей личной жизни, отпустил его. Сидит сейчас дома в окружении семьи и наслаждается теплом и уютом, которого мне не видать, пока в руках не будет свидетельства.
Размышляя о том, как наказать жену, когда она, увидев доказательство, поймет свою ошибку, я вернулся в офис. Отбросив посторонние мысли, погрузился в работу. Ночью пришло письмо от господина Ямагути: всего две строчки, от которых меня бросило в жар. Я тут же набрал адвоката:
— Миша, немедленно в офис!
— Слушаюсь, мой повелитель! — возопил парень, пытаясь перекричать дикий шум, из-за которого его почти не было слышно. И еще глуше: — Меня Горыныч вызывает!
— Миша, я все еще на связи, — терпеливо сказал я.
— Ох бля…
Телефон отключился, и я иронично ухмыльнулся. Интересно все же, почему меня так прозвали? Из-за отчества? Григорьевич созвучно с Горыныч. Да, наверное, поэтому. На дракона я совсем не похож.
— Дина, на работу жду к шести, — позвонив секретарю, коротко рявкнул я. — И ни минутой позже!
Слушать ответ не стал — и так каждая минута на счету.
Адвокат ввалился в мой кабинет через час и в совершенно неподходящей одежде — похоже, я вытащил его с какой-то вечеринки. Но стоило ткнуть парню под испачканный помадой нос сообщение от японцев, Миша мгновенно протрезвел.
— Времени еще меньше? — бледнея, пробормотал он.
Но окончательно парень пришел в себя лишь через пару часов и литров кофе. Мы до хрипоты спорили над каждым двояким пунктом. К утру с трудом сошлись во мнении, что договор почти идеален… для нашей стороны, разумеется.
Я послал его Асе с зевающим Мишей, а сам погрузился в работу. Не обращая внимания на шепотки за спиной и заинтересованные взгляды подчиненных, вызывал одного за другим, разносил лентяев, тыкал носом в косяки, лишал премий… некоторых даже пришлось наказать штрафами.
Ужас, как я, погрузившись с головой в контракт с японцами, распустил людей! За несколько дней столько недоработок, даже прибыль упала на десять процентов. И это как раз перед самой встречей? Что скажет господин Ямагути, если узнает, как сильно фирма просела? Я рискую показать себя недостаточно профессиональным руководителем.
Зама пришлось наказать жестче других.
— Глеб, если ты отложишь на время желание быть для всех хорошим и вспомнишь, что ты мой заместитель, буду очень признателен, — холодно проговорил я, глядя в глаза побледневшего мужчину. — Хотя бы на две недели прими на себя обязанности руководителя. Или откажись от должности прямо сейчас. Мне не нужен начальник, который лишь поощряет.
— Но Леонид Григорьевич, это тактика… — начал было он.
— Не работает, — перебил я и подался вперед. — Глеб, люди не станут стараться, если не будут бояться наказания, пойми. Работать лучше за дополнительное поощрение готовы единицы, абсолютное большинство устраивает их жизнь даже в болоте. Страх — двигатель прогресса. А самое эффективное руководство — грамотное сочетание кнута и пряника. Подумай до завтра, и если я снова увижу, что ты не справляешься, подыщу другую кандидатуру.
Когда приятель, с которым мы были знакомы со школы, вышел, хлопнув дверью, я откинулся на спинку кресла и потер зудящие от недосыпа глаза. Сколько же я не спал? Позволить себе подремать я мог лишь не более получаса, а потом надо ехать к Асе и читать обратный перевод, чтобы утвердить окончательный вариант договора на японском языке.
И это лишь начало. Будет еще море переделок после первой же встречи с Ямагути. Но главное, чтобы все было готово к приезду японцев. Утром прилетает самолет, и на все осталась лишь одна ночь. Подавив искру паники в зародыше, я завел будильник на часах и устроился на диване.
Из сна меня выдрал яростный звонок. Я чертыхнулся:
— Уже полчаса прошло? Только глаза закрыл…
Но звонил не будильник. Цапнув надрывающийся сотовый, я мрачно глянул на часы: подремать удалось не более десяти минут.
— Слушаю.
— Лева, — зазвенел на том конце до противного бодрый голос Виктора, — у меня для тебя две новости. Традиционно плохая и хорошая. С какой начинать?
— С плохой, — потирая онемевшее лицо, пробурчал я.
— Часы твои действительно украдены, я нашел похитителя. Будешь делать заявление в полицию?
— Подумаю, — нахмурился я, догадываясь, кто именно стащил «Ланги». — Пришли мне доказательства на мейл.
Стало паршиво, в груди будто гвозди ворочали. У меня не так много правил в семейной жизни, но одно из них было неукоснительным. Мужчинам нельзя подниматься на второй этаж дома в мое отсутствие. И Валя поклялась, что ни один не перешагнет порог нашей спальни. Но часы украдены, отсюда и ложь. Лучше бы сразу призналась, что не уследила.
— Что за хорошая? — подавив колющее ощущение в груди, спросил я.
— Твоя женщина тебе верна! — радостно заявил детектив.
Я лишь хмыкнул, — в Вале и не сомневался, — а он закончил:
— Ребенок твой, дружище! Тест ДНК показал девяносто девять и девять процентов.
Секунда, вторая, а я так и не понимал, при чем тут Валя, ее верность и тест ДНК. Когда же осознание чудовищной катастрофы надвинулось на меня снежной лавиной, судорожно сжал телефон.
— Быть не может!
Глава 25
Ася
Домой мы приехали быстро, я и опомниться не успела, как босс передал меня в руки Зинаиды и умчался. Даже “до свидания” не успела сказать, а его и след простыл. Это не мужчина, а торнадо с реактивным двигателем и непредсказуемым направлением.
— Быстро управились, — порадовалась Зинаида. В машине знакомого босса, который подвозил нас после больницы домой, она не раскрыла и рта. — Ну так как Николаша? Расскажи. Что доктор говорил?
Зинаида успевала забрасывать меня вопросами и люлюкать с сыном. Женщина уже разделась сама и снимала лишние одежки с малыша.
— Все отлично. Причин для волнения нет. — я разулась и пошла в ванную мыть руки.
— А как вес? Прибавил? — прокричала с залы помощница и запричитала над Николашей: — А кто это у нас тут такой пузатенький, щекастенький! Мой сладенький зайчонок!
Я невольно заулыбалась.
— Все отлично, набираем хорошо, — ответила я, когда вернулась в залу.
Женщина водила пальчиками по голому тельцу сыночка, делая легкий массаж.
— Принимаем воздушные ванны! — заулыбалась она.
Я же присела рядом с сыном и взяла его ладошку. Малыш тут же выбрал мой указательный палец и схватил его.
— Да, это твоя мамочка пришла! Не хочешь ее отпускать? И правильно! Надо сказать твоему папе, чтобы перестал нагружать ее работой.
— Зинаида! Я ведь говорила.
— Прости, Асенька. Я не со зла. Просто очень рада за Леонида. Как он бедный убивался, когда понял, что деток в его семье не будет. Сколько раз он приезжал в этот музей и пил виски на кухне, не решаясь подняться в детскую. А сейчас. Дом ожил, хозяин от вас с сыном оторваться не может. Вот и нарадоваться не могу!
Я покачала головой. Босса было жалко, но мне не нравилось, что женщина так уперта в своем заблуждение. Повторять в сотый раз, что мой сын от мужа, я не стала. Просто бессмысленное сотрясение воздуха, да и Зинаида уже ушла глубоко в свои мысли. Помощнице просто надо было выговориться.
— Хоть и занят на работе, а все равно сюда бежит каждый вечер. Мне Ирина звонила, кухарка его, дала рекомендации по поводу ужинов. Так что просто доверься судьбе, и все у вас наладится.
Женщина улыбнулась и пошла на кухню, готовить, а я перевела взгляд на сына. Поведение начальника удивляло и сбивало с толку. То он проявлял заботу о Николаши и мне, по сути к чужим для него людям. То рычал тигром и сбегал по делам, сломя голову, едва успев прийти к нам. Обычно логичный и последовательный в своих действиях Леонид Григорьевич, сейчас стал для меня совершенно непредсказуемым.
Это сбивало с толку и пугало. Я не могла выработать модель поведения с ним. Пока мы работали в офисе, все было просто и понятно. Теперь же он приходит ко мне домой. Вернее к себе домой. Я устало потерла лоб. Как же все запутанно!
— Ничего, скоро все наладится. Вот заключим договор, получим зарплату и начнем обустраивать свою новую жизнь.
Я улыбнулась сыну, а он мне. Мой сладкий любимый мальчик, моя опора!
Поужинав и покормив Николашу, я доверила его Зине, а сама погрузилась в работу. Время пролетело незаметно. И, когда в начале двенадцатого ночи в дверь позвонили, я ожидала увидеть на пороге кого угодно, но не босса.
— Добрый вечер, Ася.
Он решительно вошел в квартиру, сбросил верхнюю одежду, впервые за всё время разулся и прошел в кухню.
— Угостите ужином? Я не успел поесть.
Леонид Григорьевич уселся за стол и принялся просматривать документы, что принёс с собой.
Интересно, он хоть иногда отдыхает?
Я молча подогрела тушеные овощи и большой кусок свинины. Его Зинаида точно готовила для мужчины. Мне такое тяжелое для пищеварения мясо есть пока было нельзя.
Едва я поставила тарелки, как босс тут же передал мне бумаги.
— Ознакомьтесь с правками, Ася, пока я ем. Впереди нас ждет много работы.
— Вы планируете остаться здесь и поработать?
— Господин Ямагути перенес дату своего приезда. Возможно, встреча состоится уже послезавтра, так что работы много, времени мало и я надеюсь, что не стесню вас?
— Нет, конечно, нет.
— Кстати, как... Ник?
— Спасибо, хорошо. Врач говорит, что все в полном порядке.
— Это хорошо, а в остальном? Вам всего хватает? Может нужно приобрести что-то?
Я растерялась окончательно и не подумав заявила:
— Ну, что вы! Тут столько всего, что на несколько детей хватит, а не на одного Николашу.
Босс как-то странно посмотрел на меня и я тут же исправилась:
— Я имела ввиду, что вещей более, чем достаточно, а не то, что вам нужно делать из квартиры садик.
Господи, что я несу!
— Садик, — повторил за мной Леонид Григорьевич. — Ася, кстати, а вы уже решили, что-то на этот счет? У меня есть знакомые в управлении образования, и я мог бы помочь устроить мальчика в один из лучших садиков города.
— Я еще не думала над этим. Сын еще слишком мал. В любом случае я планировала первый год — два быть с ним самой. Так что садик это слишком далекое будущее.
— А вы все равно подумайте. — серьезно кивнул босс и вернулся к приему пищи, а я нырнула в документы от греха подальше.
Вскоре ко мне присоединился и начальник.
Правок было много. Некоторые из них требовали серьёзной проработки, чтобы не нести двойное толкование. Леонид Григорьевич на ходу переписывал некоторые моменты, и мы, обсуждая, правили снова.
Огромный мишка сполз на пол, и я уселась на него, как на кресло. Весь журнальный столик был завален бумагами. Босс сбросив пиджак, закатал рукава рубашки, обнажив перевитые венами сильные руки, и уселся на диване с ноутбуком. В моем же распоряжении был планшет.
Мы перекидывали друг другу по сети разные варианты, компоновали и удаляли целые блоки договора.
В какой-то момент такой процесс показался нам чересчур долгим, и мы решили поработать на одном ноутбуке. Я печатала, а босс просматривал мою работу и тут же уточнял смущающие его моменты. Спина уже нещадно ныла, а глаза начали слезиться. Из динамика радионяни послышалось хныканье Николаша, и я устало сползла с дивана.
— Я сейчас. Надо посмотреть, как там сын. Наверное, пора уже кормить его.
— Ничего, выпью кофе пока, — отозвался босс и отставил ноутбук.
Сынуля встретил меня недовольством: памперс уже нуждался в замене, а животик требовал еды. Терпением мой мужчина не отличался, поэтому его громкий плач разбудил и придал ускорения.
В считанные минуты Николаша получил, все, что требовала его душенька. Прикрыв его мягким одеялком я, усевшись в кресло-качалку, приложила ребёнка к груди. Этот процесс перестал быть болезненным, что не могло не радовать. Сама картина малыша жадно сосущего грудь умиляла. Когда-то я читала, что при кормление у матери и ребенка устанавливается какая-то связь. Думала, что все это высокопарные слова, красивые обороты речи, но сейчас я ее чувствовала!
Безграничное доверие, обожание, безусловная любовь и нежность. В эти минуты весь мир не имел значения. Важен был лишь мой ребенок и его потребности.
В детской я задержалась чуть больше, чем стоило. Даже тихонько колыбельную спела сыну и убедившись, что он крепко спит, вернулась к боссу на первый этаж.
Леонид Григорьевич времени зря не терял: он распечатал новый вариант договора в двух экземплярах и положил, на уже разобранный стол, два набора маркеров.
— Вот держите, Ася. — Мне выдали мою копию. — Желтым цветом выделяйте все, что вас смущает. Розовым — ошибки, а зеленым — важные аспекты, которые надо еще раз просмотреть.
— Ясно.
На полу сидеть сил уже не было, поэтому я села на диван. Ничего он большой, мы с боссом на нем поместимся!
Поджав под себя ноги и оперевшись на диванную подушку, я принялась читать листок за листком…
Когда я заснула, сама не поняла, но проснулась я от аромата кофе и солнечных лучей.
Зинаида с улыбкой поставила поднос с завтраком прямо на журнальный столик.
— Доброе утро. Уже половина седьмого — будите Леонида Григорьевича, иначе он не успеет позавтракать. А я пока в магазин за свежим молоком сбегаю.
Она удалилась, а я медленно обернулась. При виде спящего босса с ужасом поняла, что всю ночь сладко проспала в его объятиях! Более того, его рука до сих пор обнимает меня за талию! Какой кошмар!
Глава 26
Лео
— Доброе утро…
Просыпаться не хотелось совершенно. Такой сладкий сон… Приятный аромат, удивительное чувство домашнего уюта, в котором я нежился, стоило небольшого опоздания на работу. Я же всё-таки босс.
Притянул к себе женское тёплое, мягкое и нежное тело, уткнулся носом в шелковистые волосы и, втянув молочно-пряный аромат, улыбнулся:
— Наконец-то ты сменила духи. Эти мне больше нравятся.
Не открывая глаз, всё ещё наслаждаясь дремотой, накрыл её губы своими и, подмяв под себя, ворвался языком. Слабый писк и лёгкое сопротивление. Ум-м, моя кошечка желает поиграть? Придержал её за запястья, и, впиваясь жарким поцелуем, прижал Валю к кровати. Потёрся членом о её животик. Всё со мной в порядке. Наваждение ушло, и я снова хочу свою жену…
— Ле… — Что-то лепечет. Я нырнул ладонью в трусики. — Леонид Григо… О-о…
Как же там влажно и горячо! Валя готова меня принять, как всегда и без предварительных ласк. И тут как набатом ударило по мозгам.
“Леонид Григо…”?!
Сон, как рукой сняло. Распахнул глаза и посмотрел в лицо женщины, лежащей подо мной. Чайного цвета глаза распахнуты, в них плескалось изумление. Припухшие от поцелуя губы приоткрылись, щёки окрасились в алый.
На миг я хотел окунуться в этот омут и, плюнув на репутацию, на верность, на принципы, вновь припасть к сладким губам и полностью насладиться этой женщиной, испить её до умопомрачительного финала, но…
Я медленно вынул руку из трусиков Аси и, перевернулся на бок. Стоило Асе получить свободу, как она стрелой слетела с дивана, на котором мы провели ночь.
— Мне надо в ванную. Зинаида приготовила вам завтрак. — Она поспешила уйти, но в последнюю минуту задержалась и тихо попросила: — Давайте, сделаем вид, что ничего никогда не было?
Не дождавшись ответа, она сбежала.
Я проводил задумчивым взглядом её фигурку и, когда Ася скрылась, медленно сел на диване. Опустив ноги, хмуро расправил закатанные рукава помятой несвежей рубашки и чертыхнулся. Японцы!
Поднялся и, поправив стоящий колом член, помрачнел. Я едва не овладел чужой женщиной, совсем с катушек слетел. Ася сопротивлялась, но мне же… Блять! Мне с ней ещё работать! Проект под угрозой, а я тут в трусы подчинённой залез. И паршивее было от осознания того, что, осознав, где я проснулся и кого целую… не захотел останавливаться.