— Вернемся в спальню или тут ляжем? Тебе ведь сына кормить каждые два часа?
— Примерно так.
Мы не сговариваясь, посмотрели на часы. Начало третьего.
— Тогда лучше здесь и спокойнее тебе будет.
Николаша выпустил сосок, заснув и я бережно положила его в кроватку, все это время чувствуя на себе внимательный взгляд Леонида.
Стоило мне лишь шагнуть от манежа, как босс подхватил меня на руки и затянул в кровать. Я почувствовала нежный поцелуй в шею, а затем россыпь мелких, невесомых, которые дорожкой пробежали до самого плеча.
— Сладких снов, — почти промурлыкал он, и я послушна прикрыла глаза, успев пожелать того же в ответ.
Засыпая, я чувствовала, как руки Леонида крепко прижимают к себе, как упирается налитый желанием член мне в ягодицы и как время от времени он втягивает запах моего тела.
Я больше, чем счастлива, мне даже слова подобрать сложно, чтобы выразить весь тот коктейль эмоций, который мягко разливается по всему телу, вторя нежным поглаживаниями Леонида.
Утром же мне стало невероятно холодно, потому что горячего тела не оказалось рядом. Сев на кровати, я оглянулась. Смятое одеяло, подушка с отпечатком головы босса, а его самого и след простыл.
Даже записки не оставил. Николаша еще спал, а мне срочно требовался чай с лимоном и тремя ложками сахара. Без глюкозы я сейчас не проснусь.
Спускаясь по лестнице, я услышала, как Зинаида возится на кухне. Стало стыдно перед женщиной. Вчера мы ее буквально выгнали из дома, и только глупец не поймет, чем этой ночью мы занимались с боссом.
Подавив в себе трусливое желание сбежать, я решительно вошла в кухню и увидела Леонида.
Что он делает? Жарит яичницу? Мужчина ловко рубил зелень. На нем все еще не было футболки. Я могла любоваться его спиной и мускулистыми руками и…
— Доброе утро! — обернулся босс и улыбнулся мне. — Звонила Дина, встреча с господином Ямагути перенесена на обед. Зинаида должна вот-вот приехать. Так что у нас есть время позавтракать и пройтись еще раз по договору.
Леонид уже накладывал еду на тарелки.
— Хлеб подашь?
— Да, да, конечно.
Я пришла в себя и быстро поставила на стол, не только хлеб, но и салат из холодильника. Не забыла включить чайник и приготовить две кружки. Мне для чая, а боссу для кофе. Лишь после этого села за стол.
Леонид молча ел и рассматривал меня, я же опустив взгляд, ковырялась в тарелке. Было неловко, и я не знала, как себя вести в новых обстоятельствах, если они конечно стали новыми…
— Вкусно, — похвалила я кулинарные способности мужчины.
— Спасибо, но боюсь это мой максимум.
У Леонида явно было хорошее настроение. Он улыбался и его голубые глаза больше не казались мне холодными, напротив, в них я видела искорки душевной теплоты.
— Кстати, что вчера от тебя хотел Борис?
От столь резкой смены, как темы, так и настроения мужчины, я даже на миг растерялась.
— Нужно мое согласие для кое-каких документов, — расплывчато ответила я, не желая вдаваться в подробности.
— А это согласие он решил стребовать насильно или…
— Или. Я тоже заинтересована в данных документах. Просто сейчас на это нет времени. Борису придется подождать, когда я закончу работу.
— Значит развод по обоюдному согласию?
Я опустила вилку и салфеткой промокнула губы.
— Мне нужно проверить как там Николаша. Спасибо за завтрак, посуду помою оставьте, когда доедите.
Леонид вопросительно выгнул бровь, а мне просто нужно перевести дыхание. Без его присутствия.
— Сомневаешься, что я справлюсь с посудой или с твоим мужем?
Вопрос выбил меня из колеи всего на секунду, а затем ответ сам сорвался с губ.
— Лучше займитесь своим браком.
Я пожалела о том, что сказала, едва закончила фразу. Не нужно было так. Он подобрался, будто окаменел, лицо помрачнело. Отодвинул тарелку и ровным деловым тоном произнёс:
— Ася, я не хочу, чтобы между нами были недопонимания. Вы мне нравитесь. — Запнулся на миг, и улыбка снова озарила его лицо: — Ты. Я тебя хочу. Не только в постели, но и в жизни. Но сейчас у нас на первом месте должна стоять работа. Ты сама об этом сказала. Как подпишем контракт…
Он оборвал себя на полуслове и, задумавшись о чём-то, повёл плечом. Закончил слегка натянуто:
— Там и посмотрим.
— Хорошо. Там и посмотрим.
Для меня тоже все происходило слишком быстро и думать о работе — это на, чем лучше всего сконцентрироваться.
Я улыбнулась Леониду.
— Мне правда нужно посмотреть, как там сын.
— Хорошо. Только ты кое-что забыла.
В мгновение ока он оказался рядом со мной буквально в нескольких сантиметрах.
— Ты не поблагодарила меня за завтрак.
Его ладонь притянула меня за затылок, а горячие губы впились жарким и настойчивым поцелуем, который сметал все на своем пути. Я забыла обо всем, стала оголенным нервом в его руках. Кроме них и губ, я уже ничего и не чувствовала.
— Ой, я не вовремя? — в дверях стояла Зинаида. Бедная женщина не знала, что ей делать.
— Доброе утро, — ответил за нас двоих босс, пока я прятала красное от смущения лицо у него на груди.
Мужчина не дал мне отстраниться и, обняв за плечи, повернулся к домработнице. Еще крепче прижал к себе и, не скрывая довольной улыбки, добавил:
— Мы с Асей уже позавтракали. Мне пора на работу, пришлю в обед за вами машину. — Склонился ко мне: — Ты же посмотришь… тот пункт, что меня тревожил?
Подмигнул и, невесомо коснувшись губами моего лба, отпустил. Направился к лестнице, как раздался звонок. Зина нашла телефон босса в холле и передала ему. Леонид ответил:
— Да, Вить. — Лицо его вмиг окаменело, глаза сузились и полыхнули яростью: — Что?!
Глава 41
Лео
Ещё минуту назад я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире, а сейчас, рухнув с небес на жёсткую землю, каждой клеточкой разбитых нервов ощущал дикую боль.
Поймал взволнованный взгляд Аси и с усилием улыбнулся. Она не должна знать… Но при мысли, что на месте Шолова могла оказаться она и маленький Николай, в меня будто раз за разом вонзали кинжал, проворачивая лезвие в ране. Вырезали часть меня, часть моей жизни, и делал это, как я считал, самый близкий человек.
Снова поцеловал Асю. Моя женщина не узнает ни о чём, я постараюсь оградить её и малыша от прогнившей части самого себя. Сначала проведу операцию по удалению “опухоли”, а потом вернуть. Чистым, пусть и разбитым. Если ещё буду нужен… Если вообще нужен.
Спускаясь к машине, я думал о том, что жизнь совершили чудовищный кульбит. После чудесной полной страсти и душевного единения я был уверен, что не отпущу Асю, но сначала её щелчок — займитесь лучше своим браком, — а потом ещё и это.
Приказав водителю ехать в офис, позвонил Деомарычу.
— Леванид! — обрадовался он. — А у меня для тебя хорошие новости. Парня твоего мы соберём, словно попавшего под трамвай зайчика! Ножки не пришьём, зачем ему ещё две, но вот на эти две поставим быстрее, чем планировали…
— Дмитрий Деомарович, — устало перебил я. — Я приглашаю вас на ужин к себе домой. Прошу быть, потому что это очень важно для меня. Да и для вас.
— Хорошо, — немного удивился доктор. — В семь подъеду, раньше никак. Приём.
— Это идеальное время.
Попрощавшись с человеком, которого знал сколько себя помню, я вздохнул. В груди снова заворочалось болезненное разочарование. Сжав челюсти, включил планшет и ещё раз внимательно просмотрел “подаренные” фотографии.
Офис гудел, будто большой осиный улей. Завидев меня, сотрудники шустро разбегались по кабинетам, но и так было понятно, что обсуждают нечто весьма будоражащее. Значит, меня. Вздохнул: не умеет новый водитель язык за зубами держать, не то что Шолов. Придётся наказать — я Сергея предупреждал.
Вспомнил слова Аси, почему меня называют Горынычем, и уголки губ дрогнули. Мне даже вспоминать о ней и маленьком пухлощёком херувимчике приятно. В паху словно скользнула молния, я ощутил лёгкое возбуждение. Но не выкручивающее меня, как раньше, не обессиливающее.
Наоборот, я потёр руки и приступил к работе. Будто с момента, как сдался неизбежному влечению и поддался пучине необузданной страсти, неожиданно ощутил твёрдую почву под ногами.
— Вызывали? — в кабинет заглянул Глеб.
Я глянул на него исподлобья: лицо зама было бледным, под глазами залегли тени. Перебирая бумаги, усмехнулся:
— Умеешь же, когда захочешь! Я приятно удивлён. Не придётся тебя увольнять. Лишь интересно, в чём причина неожиданного всплеска работоспособности?
— Всё просто, — вздохнул он и скривился. — Когда вы переключились на японский проект и оставили на меня компанию, я ощутил себя заменяющим школьного учителя студентом. Видели бы вы, что творилось на планёрке… Сначала я пытался призвать к совести. Бесполезно, как вы и говорили. Потом струсил…
Я кивнул.
— Ясно. Вот почему ты пропустил планёрку. Но, видимо, пересилил себя и поступил как надёжный руководитель.
— Угу, — переминаясь, он опустил голову. — Натянул вожжи, и теперь меня все ненавидят.
— А ты как хотел? — улыбнулся я и постучал по распечатке: — Зато показатели выросли. Ты молодец. Я даже недооценил тебя… А мягким ковриком ты можешь быть дома. — Улыбка моя растаяла. — И то не с каждой женщиной.
Хлопнул по столу и поднялся:
— Ну хорошо, принимай пост. Меня не будет пару дней. И теперь впервые я не боюсь за компанию. Если возникнут проблемы, звони…
— А не помешаю переговорам? — уточнил Глеб.
–...Мише, — закончил я. — Он поможет. Мне тоже можно, но не обещаю, что отвечу. Если придётся выбирать между твоим расчленением разъярёнными сотрудниками и договором с японцами…
Я многозначительно замолчал и приподнял брови. Глеб кивнул:
— Мне до вашего уровня ещё расти и расти.
— Главное начать, — подмигнул я и уложил в чёрный кожаный портфель папку с одобренным Мишей договором для господина Ягамути. Теперь всё было готово к решающей схватке. И по договору, и… вне его. Я сухо кивнул на своё кресло: — Два дня ты босс. Не справишься — уволю.
— Да-да, помню, — проворчал он едва слышно. — Замещать Горыныча, отрастить ещё две головы и плеваться ядом. Чего тут сложного?
Я только усмехнулся и, подхватив планшет, торопливо покинул кабинет. По пути кивал желающим мне удачи сотрудникам. Всё же здравый смысл победил, и сплетни растаяли, уступив место переживанию людей о будущем компании.
Машину за Асей я послал ещё час назад, а сам вызвал такси. Неудобно, зато моя переводчица наверняка успела посетить салон и выглядит, как куколка.
Мысль об этом снова улучшила мне настроение, казалось, зверски убитое звонком Вити и предстоящим “семейным” ужином. Но сейчас я не думал об этом, а представлял, в каком платье сегодня приедет Ася. Ей подошло бы нечто золотисто-бежевое. Или белое! В светлом она будет неотразима… А без него соблазнительна. И всегда желанна.
Вспоминая прошедшую ночь, мечтая о будущей, я не заметил, как приехал к месту встречи с господином Ямагути. Высокий забор скрывал, что там, за воротами. Я расплатился с таксистом и нажал на кнопку вызова.
Когда створки ворот разъехались, пожалел, что отпустил машину. Похоже, тут огромная территория — дома даже не видно. Делать нечего — пришлось отправиться пешком.
Спустя минут десять энергичной ходьбы я заметил в листве очертания домика в восточном стиле и направился туда. Обогнул красиво оформленный куст боярышника и остолбенел при виде необычного зрелища.
Глава 42
Ася
Леонид ушел на работу, а во мне поселился табун бабочек! Они порхали не только в животе, а везде, окрыляя меня, дарили чувство легкости и счастья.
Ох, мне сейчас о работе думать надо, о том пункте… мои щеки враз залились краской от воспоминаний. Пусть мои глаза были прикрыты, но горячее дыхание и улыбка в голосе Леонида отчетливо запомнилась мне, как и волшебный оргазм, который потряс всю меня.
Если быть точной целая череда оргазмов…
— Тридцать пятый пункт, — проговаривала я, пролистывая договор, пока не нашла нужный мне абзац.
Что в нем такого? Вроде бы все стандартно. Хмурясь и кусая губы, чтобы не вспоминать о ночи любви с боссом, я читала небольшой кусочек текста вновь и вновь, пока пазл не сложился.
Ну, конечно, как я сразу не догадалась! Вот же оно! Господин Ямагути доход, полученный в партнерстве с нашей фирмой, просит переводить на швейцарский счет, не японский. А это значит, что он экономит на выплате налогов. Подобный доход не облагается ими. Когда речь идет о тех объемах, что упомянуты в нашем договоре, то сумма всплывает весьма значительная.
Господин Ямагути сохраняет миллионы долларов. Не знаю, как босс использует эту информацию и в чем она ему поможет, но от того, что я докопалась до истины с этим пунктом, стало радостнее на душе.
Договор был подготовлен, все нюансы я предусмотрела. Можно немного насладиться материнством. Собрав все документы в портфель, я поднялась на второй этаж к сыну. Они с Зинаидой как раз принимали воздушные ванны.
Взгляд Николаши с каждым днем становился все более осознанным и внимательным. Я заметила, что он даже реагировал на мое появление.
Зинаида уступила мне место на диване и тактично ушла по “важным делам” на кухню, чтобы дать мне возможность побыть с сыном наедине.
— Скоро все наладится, я разберусь и наведу порядок в нашей жизни, милый, — пообещала я сыну и поцеловала его чуть выше пупка.
Дина, секретарь Леонида, позвонила мне, когда Николай сладко спал у себя в манеже, а мы с Зинаидой пили чай на кухне и болтали о всякой ерунде. Девушка напомнила о встречи с господином Ямагути, словно о таком возможно забыть. Знала бы она, что я каждые пять минут смотрела на часы, волнуясь и предвкушая обед с японским партнером.
— Машина за нами заедет через час, — закончив разговор с коллегой, я подвела итог для помощницы.
— Тогда я пойду и приготовлю все, — тут же засуетилась женщина.
У меня тоже было много хлопот. Одна из них — нанести макияж. В салоне при последнем моем посещении Анжелика девушка, которая делала мне мейкап, поделилась несколькими советами и я внимательно следила за ее работой. Только одно дела знать, а другое уметь. Если бы речь шла об обычном макияже, я бы не волновалась так сильно. У меня же была задача накраситься так, чтобы использование косметики было незаметным, а это требует мастерства.
Именно на это я и потратила львиную долю времени. Обуваться пришлось на ходу, как и подбирать подходящие аксессуары к платью.
Только все мои старания оказались напрасны.
Господин Ямагути приготовил сюрприз. Мы приехали не просто в ресторан, а в закрытый клуб с изумительным садом, который был возведён по всем правилам философии восточного ландшафтного дизайна. Никаких бетонных дорожек, только садовые тропинки, которые символизируют жизненный путь.
Обязательное сочетание воды и грубого камня, мост изогнутой формы над небольшим водопадом и открытые места для медитации.
Все в таком саду направлено на то, чтобы помочь человеку забыть о суете и достичь гармонии с самим собой и окружающим миром.
Чем глубже мы заходили в сад, тем красивее и волшебнее казалось все вокруг. Ветерок время от времени колыхал колокольчики, которые виднелись то тут, то там. Они были разными: стеклянными, которые ловили лучики солнца и отражались радугой на плоских камнях, и медными, что разносили мелодичный звон.
Атмосферности придавали и статуэтки, которые были расставлены по всему саду на небольших постаментах. Изображения Конфуция и Будды, изваяния языческих божеств, птиц и животных от совсем небольших, — около трех десятков сантиметров, — до метровых скульптур.
Помню, когда я впервые была в Японии, то влюбилась в их сады. И не только такие, как этот традиционный, но и в “каменный” тоже. Мне невероятно импонировало желание японцев искать баланс и гармонию.
До встречи с Борисом я была в ладах с собой и миром, а затем пошел явный перекос. Я все меньше прислушивалась к внутреннему голосу, все больше оглядывалась на мнение чужих. Сама не поняла, как желание не конфликтовать и идти на компромисс сделало меня заложницей чужих мнений и решений.