В итоге Маргарите Ратинберг пришлось устроиться на работу. Делать она, конечно, ничего не умела, но выручила внешность, которой девушку щедро одарила природа. Барби стала фотомоделью. Больше всего, её манил подиум, но при росте, который она имела, эта мечта так и осталась лишь мечтой. А потом появился Федор Михайлович. Их знакомство совпало с новостью об аресте отца. Марго пребывала в шоке. Как? Это просто не укладывалась в её голове. Как отец оказался замешан в этом? Глупая девчонка никогда не озадачивалась вопросом, откуда у родителя такие доходы. Вот и узнала. Бывшего мэра громко наказали, а через год он умер от инфаркта, будучи уже осуждённым.
Фёдор Михайлович подошёл к ней на одном из мероприятий, которые устраивал журнал, где Марго часто подрабатывала. Сначала она даже не рассматривала импозантного, но уже достаточно взрослого мужчину. Однако он поддержал её в тяжёлый момент, и девушка, плюнув на условности, вышла замуж второй раз. Супруг не был богат, но все же являлся достаточно обеспеченным человеком.
Маргариту ждал сюрприз. До свадьбы Фёдор Михайлович лишь вежливо ухаживал, покоряя красотку своей заботой, искренним вниманием и тем отношением, которое вызывает в душе какое-то родственное тепло. Марго думала, что человек старой закалки просто не хочет торопиться с интимной близостью. Однако, едва в паспорте появился штамп и она пришла к нему ночью, а Федор Михайлович был сторонником раздельных спален супругов, он погладил её по голове, поцеловал в висок, а потом сказал то, что девушка запомнила на всю жизнь.
— Маргарита, я увидел тебя и понял, насколько ты потерялась в этой жизни. Ведь не так уж плоха девочка, считающая себя королевой, но столько ненужного хлама в твоей голове. А ещё одиночество. Я его чувствую, словно горький запах полыни. Ты прости, что не рассказал сразу, но я болен. Это необратимый процесс. Так что, мое солнышко, через пару-тройку лет, которые, к счастью, мне отмеряли врачи, ты станешь свободной и обеспеченной. Но я безумно хочу, чтоб эти годы ты прожила счастливо. Тебя сломали в детстве. Излишней любовью. Нет, это, конечно, звучит странно, но ты пойми, любить ребёнка тоже надо уметь. Нельзя дарить ему вседозволенность, как бы того не хотелось. Я не осуждаю твоего отца. Он мог только так. Однако, постараюсь открыть тебе глаза на окружающий мир. И, ради бога, выкинь эту просвечивающуюся ерунду. Так простудился недолго. А тебе ещё, возможно, придётся рожать.
Первое время Марго просто была в шоке от происходящего. Федор Михайлович стал практически вторым отцом. Он действительно заново учил её жить. Радоваться обычным вещам, которые раньше она даже не замечала. Смотреть на окружающий мир не категоричным взглядом эгоистки, а всегда прикладывать ситуацию к себе.
Они много путешествовали, разговаривали о её детстве, юности, неудачном первом браке. О всем, что казалось прежде не важным. Никто не знал настоящий смысл их отношений. Окружающие воспринимали Марго, как хитрую молодую охотницу за его, пусть не очень большим, но все же состоянием. А потом Фёдору Михайлович стало хуже. Девушка делала все, чтоб подарить ему ещё немного времени. Она тратила все деньги на попытки хоть немного улучшить состояние супруга. Влезла в долги, потому что сбережений уже не хватало. Да, у мужа был небольшой прибыльный бизнес, только он и помогал держаться на плаву. Когда Федор Михайлович умер, Марго отказалась от наследства, а это была столичная квартира, дом в Ялте и небольшой магазин спорт товаров, в пользу двух его детей от первого брака. Глупо? Возможно. Ведь долги остались на ней. Но супруг дал ей гораздо больше, чем можно себе представить. А все остальное ей не принадлежало. Она была уверена в этом на сто процентов.
Стало совсем тяжело. Марго перебрались в съёмную квартиру и снова вышла на работу. Однако все деньги уходили на погашение долгов. Тут как раз пришла новость о наследство. Это был выход. Продать дом, чтоб рассчитаться с кредиторами. Вот её основная цель на сегодняшний день.
Девушка тяжело вздохнула, вынырнула из воспоминаний, и прошла в спальню, стягивая на ходу платье. Отыскала короткие шорты, надела майку, а затем принялась за уборку. Дел предстояло столько, что руки опускались. Но самое главное, каким-то образом нужно снова встретиться с Ником. После того представления, что они устроили на пару с Наташкой, теперь совсем стыдно показаться ему на глаза. Но выбора нет. Хотя, в глубине души, Марго понимала, если припрет, то и к Максу отправится со своим коммерческим предложением. Как добиться положительного результата от Орлова, она прекрасно понимала. Взгляд, которым он прожигал её при встрече, говорил о многом. Не забыл красавец-блондин свою большую любовь. Это факт. Маргарита всегда остро чувствовала мужской интерес к своей персоне. Она знала точно, стоит приложить немного усилий, и Макс сделает для неё все, что угодно. Однако вот эти самые "усилия" вызывали в её душе категорически протест. Конечно, она далека от ангела и да, вполне способна соблазнить его ради своей цели, наплевав на Наташку, но как же, черт подери, не хочется этого делать. Фёдор Михайлович многое изменил в ней, однако та, прежняя Барби никуда не делась. Всего лишь научилась сдерживать свой паскудный характер. Поняла, что не весь мир принадлежит ей. И все же. Если на чаше весов будет спокойная жизнь бывшей подруги и брошенного возлюбленного, а на второй — её собственное благополучие, неизвестно, что она сделает. Барби всей душой надеялась, что избежать крайних мер удастся.
Она собрала мусор, вымыла полы, нашла чистое постельное белье и заправила кровать, которая все равно пахла бабушкой. А ведь старуха доживала одна. Барби изредка звонила ей, но не так часто, как нужно было бы. Где-то очень далеко заворочилось нечто, подозрительно напоминающее совесть.
Девушка утерла лоб, даже не заметив того, что украсила лицо полосами пыли, оставшейся на руках. Потом с тоской посмотрела в сторону окон. Грязные. Все же надо, чтоб товар выглядел соответствующие. Скорее всего дом снесут, но отчего-то хотелось привести его в порядок. Когда Марго была маленькой, бабушка всегда кормила её пирожками с яблочным повидлом, благо сад был засажен яблонями так, что каждое лето заканчивалось целым складом банок, наполненных янтарной сладостью. Это было слишком давно…
Она подошла к тому окну, которое выходило во двор и, подвязав майку, дабы та не мешалась, забралась на высокий подоконник, а затем открыла створки, собираясь отмыть стекла и снаружи, и внутри.
Марго так увлеклась этим процессом, что, когда с улицы послышался звук шагов, дернулась и, охнув, полетела вниз. В последнее мгновение её поймали сильные мужские руки. Она повернула голову, чтоб разглядеть случайного спасителя и тут же столкнулась со стальным хмурым взглядом. Ник держал её крепко, но при этом все же старался особо не прижимать девушку к себе, поэтому со стороны смотрелось все так, будто ему страсть, как неприятна её близость. А Барби снова поразил его запах. Да, она чувствовала дорогой парфюм, но дело даже не в этом. От Ника исходил аромат мужественности. Подобная мысль казалась абсурдной. Ну, как мужественность может пахнуть? Это же не осязаемый предмет. Однако её обоняние воспринимало сероглазого красавца именно как источник будоражущего кровь запаха, приятного и манящего. Черти что. Скорее всего, сказывается очень долгое воздержание. Все же весь её второй брак состоял из сплошного целомудрия, а после смерти мужа, она как-то вообще не хотела близости ни с кем. Видимо, зря. Теперь рвёт крышу от человека, с которым подобного вообще происходить не должно.
Никитин осторожно поставил её на ноги и сделал шаг назад. Лицо абсолютно бесстрастное, будто только что на него вовсе не свалилась девица, короткие шорты которой и подвязанная под грудью майка выглядели крайне соблазнительно и даже, пожалуй, развратно.
— Привет. — Выдала Марго, потому что ничего иного ей в голову не приходило.
Ник снял пиджак и сейчас был лишь в белой рубашке, заправленной в брюки. Учитывая, что Барби, в отличие от него, возилась пол дня, убирая дом, на тонком батисте остались характерные грязные пятна.
— Эээ… Спасибо, что поймал.
— Не за что.
Он продолжал смотреть на неё тем тяжёлым жгучим взглядом, который она очень хорошо помнила, при том, что, например, его имя за эти годы вообще вылетело из головы напрочь.
— Значит, ты решила его продать? — Ник кивнул в сторону дома.
Марго молча кивнула. Отчего-то в горле пересохло. Кроме того, в том виде, который сейчас лицезрел мужчина, она вдруг почувствовала себя неуютно. А если ещё учесть, что бюстгалтер девушка сняла за ненадобностью, едва оказалась дома, то, честно говоря, хотелось как-то прикрыть весьма выделяющуюся грудь. Нелепость абсолютная. Барби облизнула губы, которые тоже вдруг стали сухими.
— Почему?
— В смысле? Потому что он мне не нужен. Продам и вернусь в Москву.
— Ясно.
Барби снова облизнула губы. Да что ж такое с ней творится? Точно оголодала на почве отсутствия рядом мужчины. Никитин продолжал изучать девушку внимательным взглядом, при чём глаза его машинально переместились к женским губам, которые наиподлейшим образом сохли так, что она бы сейчас с удовольствием выглушила целое ведро холодной воды.
— И… Тебе интересен особняк?
Она старалась выглядеть спокойно, лишь бы не выдать своего волнения, а потом снова провела языком по нижней губе, даже на всякий случай прикусив её, чтоб кровь прилила к нежной коже, позволив, наконец, говорить нормально, а не так, будто в рот набился песок.
— Мне… Особняк? А, да. Я рассматриваю этот вариант.
Ник словно немного завис, то ли думая о чем-то своём, то ли зациклившись на её губах. Этот взгляд усугублял состояние Марго ещё больше. Она отвернулась, разрывая зрительный контакт с мужчиной, который по непонятной причине волновал её организм, и села на порожки, нагретые майским солнцем.
— Ты же понимаешь, что дом слишком дорогой для простого человека, а вот твоей компании он очень подойдёт. Застройка в этом районе весьма прибыльно дело.
— Я согласен, — вдруг ответил Ник, продолжая смотреть на неё сверху вниз, и Марго чуть не вскочила с радостным криком, но он тут же уточнил, — при одном условии. Ты останешься на месяц. Моя секретарша уходит в отпуск. Хочу, чтоб эти тридцать дней ты отработала вместо неё. По истечении срока мы подпишем договор и ты получишь деньги.
Барби, опешив, смотрела на него, надеясь, что это — шутка. Однако мужчина оставался абсолютно серьёзен.
— Зачем тебе это? — наконец, смогла она собрать мечущиеся мысли в кучу.
— Это не столь принципиально. Для тебя важнее тот факт, что дом я заберу по его полной цене. Считать умеешь? И сразу говорю, земля мне очень интересна, поэтому в любом случае, я не позволю выкупить особняк кому-то другому.
Марго прекрасно понимала, о ком сейчас идёт речь. Орлов. Они конкуренты и, конечно, Никитин не отдаст такой лакомый кусок Максу. Но… Работать на Алексея… Она мысленно произнесла его имя, такое непривычно чужое. Мозг девушки активно перерабатывал информацию. Однозначно Ник хочет немного потешить свое самолюбие. Скорее всего, её ждёт форменное издевательство в лице жёсткого босса. Но с другой стороны, он заплатит сумму, на которую она, честно говоря, даже не рассчитывала. Месяц. Тридцать дней. И все. Потом свобода.
— Я согласна.
Ответ прозвучал быстрее, чем она успела осмыслить его до конца.
— Отлично. Значит, завтра к восьми тридцати я жду тебя на рабочем месте. Договор будет уже готов. Ты изучишь его, чтоб быть уверенной. И… Не опаздывай.
Ник усмехнулся, а потом развернулся, чтоб уйти, оставив Марго в состоянии полного раздрая. И что-то было в его улыбке такое, от чего девушка очень ясно поняла, этот месяц будет дорого ей стоить.
Седьмая глава.
Макс чувствовал себя полным и абсолютным кретином. Зачем он набросился на Марго с обвинениями? Дурак. Ведь хотел всего лишь подойти, поздороваться, равнодушно спросить, как дела, чтоб на самом деле показать ей, как сильно он вырос с тех пор, когда они встречались последний раз. Уже не сопляк, который мог лишь говорить красивые слова, а самодостаточный, обеспеченный мужчина, способный сделать счастливой любую женщину. Но увидел её, такую далёкую, вместе с Ником, и крышу снесло от всколыхнувшейся горечи их расставания.
Этот день он помнил очень хорошо. После окончания школы, едва им исполнилось восемнадцать лет, Макс снял квартиру, чтоб жить вместе, потому что тогда Орлов не представлял будущего без Золотой девочки. На самом деле. Она была его всем. Любимой женщиной, близким человеком, лучшим другом. Ему казалось, ничто и никогда не встанет между ними.
В тот день они договорились пойти в ЗАГС, собираясь подать заявление. Макс отучился первый курс в институте и начал рассматривать возможность подработки, чтоб больше не пользоваться финансовой помощью родителей. Он сходил на собеседование, где, вроде бы его кандидатуру встретили благосклонно, и, купив цветы, мчался к своей девушке полный надежд.
Забежал на четвёртый этаж, открыл своим ключом дверь, прошёл в кухню и сразу увидел лист бумаги на столе. Больше всего убило то, что она написала слова Маяковского. Будто, это смешная шутка. И больше ничего. Никаких объяснений. Почему? Зачем? В чем он виноват? Неужели Макс не заслужил правды, сказанной в лицо? Если были проблемы, так нужно их обсудить и найти выход. Но вот так…
Поначалу он был в состоянии полной прострации. Мозг категорически не желал осознавать, что Марго ушла. По настоящему. Насовсем. Он, конечно, сразу же бросился к её отцу, который, с сочувствием объяснил парню, что девушка уехала покорять Москву. Земля перестала крутиться вокруг собственной оси. Макс не мог есть, пить, спать. Его постоянно угнетал тот факт, что он не понимал причины её исчезновения. Все было хорошо. Даже идеально. Что он сделал не так? Ведь это незнание было хуже, чем самая горькая правда, сказанная лично.
Первым человеком, подставившим свое плечо, стала Наташка. Удивительно, но она, будучи подругой Марго, не имела ни малейшего понятия о планах бессердечной красотки. Каждый день девушка приходила к Максу. Готовила ему завтрак, стирала, убирала захламленную квартиру, потому что сам Орлов жил, словно в пьяном бреду. Он настолько сильно любил пропавшую Марго, что впал в глубокую депрессию. И только Наташкины усилия вытащили его из заторможенности, вернув к нормальной жизни. В какой-то момент Орлов вдруг понял, верная подруга смотрит на него совсем с иным подтекстом. Это было странно. Он настолько привык не видеть других женщин, кроме Маргариты, что поначалу совсем не понимал, что с этим делать. Наташка все решила сама. Однажды вечером, когда был приготовлен ужин и они сидели на диване, веселясь над какой-то нелепой комедией, она вдруг стала совершенно серьёзной, а потом придвинулась ближе и поцеловала его. Макс плюнул на дурацкие сомнения, позволив девушке взять инициативу в свои руки. С того дня они стали встречаться. Новые отношения очень сильно отличались от прежних. В них было спокойно, уравновешенно, без громких эмоциональных всплесков. Макса подобное положение вещей вполне устраивало. А уж Наташку тем более.
Оказалось, что девушка любила его все эти годы, пряча свои страдания глубоко в сердце. Со временем Макс стал испытывать к ней что-то похожее на чувство если не любви, то уж точно сильной привязанности. Правда, иногда, ему снилась блондинка, которая смеясь, манила в облачную даль. Тогда он просыпался, чувствуя, как сердце тоскует по той, которой нет рядом. Но мысли о Золотой девочке Макс упрямо сминал, словно ненужный лист бумаги и выбрасывал в мусорную корзину памяти.
И вот она вернулась. От того, что Барби была так близко, все нутро Орлова переворачивалось с ног на голову. Он был уверен, любовь давным давно прошла, но их встреча показала обратное. Сердце ныло и требовало её, единственную, неповторимую, самую лучшую на свете. А одна только мысль о том, что встреча Марго и Никитина не было случайной, сводил с ума, вызывая чувство обжигающей ревности. Такие сильные эмоции были им почти забыты. Наташку, например, Макс вообще никогда не ревновал.