— Это я виновата, прости…
— О чём ты говоришь? — хмурится Том.
— Этого не должно было случиться.
— Это должно было случиться, Алекс. Ты боишься беременности?
— Нет…
— Что тогда?
Встречаюсь с ним глазами и отвожу взгляд в сторону.
— Ты не должен быть со мной из-за ребёнка.
— Иногда мне кажется, что твой мозг имеет способность засыхать.
— Я идиотка…
— Нет, ты просто боишься. Этот момент должен был стать счастливым для нас, а не со слезами.
— Ты злишься на меня? — тихо спрашиваю я.
Губы Тома дёргаются, а после расплываются в широкой улыбке.
— Ты рехнулась? Я люблю тебя, я всегда хотел детей с тобой. Да, это получилось вот так, но давай попробуем это принять за знак судьбы? Мы будем выстраивать всё с нуля. Новое, Алекс. Я люблю тебя по-прежнему, а сейчас, чёрт возьми, я люблю тебя ещё сильнее, но наши отношения будут другими. Это как дом, который мы будет строить на чистой земле с самых первых азов, только сейчас он будет выстроен в сознательном состоянии.
Издаю глухой всхлип и обнимаю его шею, уткнувшись в неё носом. Том прижимает меня в ответ, и я практически расплываюсь в его родных объятиях.
— У меня есть ещё кое-что…
— Что? — спрашивает Том, утирая слёзы с моего лица.
— Я больше не могу…
— Не можешь? — выгнув бровь, он смотрит на меня глазами, наполненными нежностью и любовью.
— Эта беременность… она будет единственной… — новый всхлип отчаянья вырывается из меня, и из-за стыда я закрываю ладонями лицо. Мне стыдно признавать, что я не могу дать ему большего.
Том отводит одну мою ладонь в сторону, его глаза всё те же: с мягкостью и трепетностью.
— Давай не будем об этом думать? — предлагает он с нежностью в голосе и взгляде. — Давай жить настоящим? У нас уже растёт один, о втором мы подумаем потом. Алекс, есть разные способы получить желаемое. Но сейчас главное то, что у нас уже получилось.
— Прости…
— Тебе не за что извиняться. Это все сюрпризы на сегодня? — улыбается Том, и я благодарю всё на свете, что жизнь подарила мне именно его.
— Я не знаю, не думаю, что это сюрприз, но…
Начинаю рыться в сумочке, чтобы найти снимок. И в моём хаосе он находится спустя минуту.
— Тебе срочно нужно прибраться там, — улыбается он.
— Да, — выдыхаю я, соглашаясь с его словами.
Протягиваю ему квадратик.
— Что это? — Том, сведя брови, крутит карточку в руках и рассматривает её со всех сторон.
— Это он… или она. Я подумала, что лучше его сделать, чем не делать, даже если там ничего толком не понятно.
— Теперь я понимаю Лизи, — улыбается он, подняв на меня глаза.
— Что именно?
— Почему она называла их горошинами, это правда похоже на зерно.
Отложив в сторону снимок, Том смотрит на мой живот и кладёт на него ладонь.
— Как будто ничего нет, — говорит он, изучая моё лицо.
— Это только сейчас, скоро я начну поедать всё, что будет попадаться на глаза.
— Это вряд ли, ты никогда не будешь есть маслины, — смеётся Том, — даже если Земля сойдет с орбиты.
— Ты прав, — улыбаюсь я, смахивая слёзы и всю тяжесть, повисшую на плечах за такой короткий срок.
Кладу ладонь на его щёку, пока Том поглаживает мой живот.
— Спасибо, — шепчу я.
— За что?
— За то, что ты есть, — жму плечами и облечено выдыхаю, — я боялась тебе рассказать…
— Хорошо, что ты это сделала, я не хочу узнавать от других или оставаться в неведении. Думаешь там девочка или мальчик?
— Не знаю.
— Не чувствуешь?
— Пока нет. Ты можешь ответить мне честно?
— Могу.
— Не спросишь, на что?
— Зачем? Я на любой вопрос отвечу честно.
— Хорошо… я хочу знать, что ты не злишься и не будешь со мной из-за ребёнка…
— Я хотел быть с тобой, и буду хотеть всегда, Алекс. Может быть, я не хотел торопиться в этот раз, но судьба распорядилась иначе. Мы будем дальше продолжать строить свои отношения, только теперь не одни. Я люблю тебя, ты меня слышала?
— Слышала, — выдыхаю, поглаживая его щёку, на которой самая умопомрачительная щетина. — Мартин звонил, нужно перезвонить.
Вытягиваю телефон из сумочки, на что Том хмурится.
— Ты серьёзно собираешься разговаривать с ним сейчас?
— Он звонил несколько раз, даже когда я сбрасывала. Мартин никогда так не сделает, он дождётся, когда я освобожусь и перезвоню.
— Какой он галантный, — с открытой насмешливостью, говорит Том, на что я смягчаюсь, смотря на него. Сердце трепещет из-за того, что он ревнует, поэтому улыбка трогает мои губы.
— Тебе не о чём беспокоиться. Он хороший парень, — бровь Тома выгибается, смеша меня. Очень умно с моей стороны говорить, какой Мартин хороший парень, но я не могу удержаться и не получить от Тома желаемую искорку в глазах.
— Мне стоит волноваться?
— Нет, я предпочитаю лучшего, а он всего лишь хороший, — посылаю улыбку Тому и нажимаю клавишу вызова.
После трёх гудков, Мартин принимает вызов, не позволив мне даже поприветствовать его.
— Алекс, ты должна приехать.
— Приехать? — переспрашиваю я.
— На работу, ты сама должна это видеть.
— Это срочно?
— Достаточно срочно, тебе не понравится.
— Хорошо, — выдыхаю я, — я скоро буду.
Сбрасываю вызов и перебираю сотни вариантов случившегося. Мартин редко бывает таким настойчивым, но сегодня он позвонил мне семь раз, продолжая набирать мой номер, когда я переводила его на голосовую почту. Я не знаю, что не понравится мне, но понимаю, дело не в статье, потому что эта работа за Фрэнком. Все комментарии каждый получает именно от него.
— Мне нужно на работу, — сообщаю я.
— Что случилось?
— Я не знаю, он не сказал. Говорил только, что мне не понравится.
— Я отвезу тебя.
— Зачем?
— Чтобы быть рядом.
Том поднимается на ноги и тянет меня за собой. Оглядываю себя на наличие пятен на джинсах, топе и пиджаке. Том подхватывает белую бейсболку, и его светлая макушка скрывается под тканью. Я просто не могу не полюбоваться им. Белая футболка огибает мощную грудь; серые шорты до колен, по центру которых болтается шнуровка и кроссовки. Обычно он предпочитает спортивный стиль, и я поистине наслаждаюсь им, потому что ему ужасно подходит подобная одежда. Прохожусь глазами по ногам, поднимаясь по торсу и груди, упираясь в серо-голубые глаза, наблюдающие за мной.
— Идём?
Согласно киваю и выхожу из квартиры. Его ладонь держит мою до тех пор, пока мы не разделяемся и не занимаем места в машине. Но и тут он вновь берёт мою руку и переплетает наши пальцы, положив к себе на колено. Искоса я поглядываю на этот замок, и льдинки в душе тают, словно после полугодовалой зимы, наступает весна. Это похоже на центральный парк, в котором расцветает сакура. И вот оно, моё первое сумасшедшее беременное желание погулять там прямо сейчас.
Пока машина движется по оживлённым улицам города, я задумываюсь, когда мы расскажем остальным. Я уже чувствую тот шок, который получат друзья, ведь для родителей мы продолжали быть вместе, пока остальные знали правду. Но это не производит на меня эффекта: я не переживаю за это. Знаю, никто не будет нас осуждать, они лишь искренне порадуются за подобный исход, но почему-то желание рассказать Лизи первой — усиливается с каждой новой минутой. Когда она чувствовала себя плохо или у неё были срывы, подруга звонила именно мне, сейчас её поддержка нужна мне. Кроме того, она лучше меня разбирается в подобном, потому что её путь беременности уже пройден.
Поворачиваюсь к Тому, когда машина остановилась на парковке.
— Я хочу рассказать Лизи.
— Хорошо, — кивает Том.
— Ты не против?
— Почему я должен быть против?
— Ты сам узнал меньше часа назад, вдруг ты разозлишься.
— Нет, если мы скажем им первыми — я ничего плохого не вижу.
— Ты не говорил Джареду?
— О чём?
— О том, что было.
— Нет.
— Я… я говорила Лиз.
— Хорошо.
Том с улыбкой целует тыльную сторону кисти и покидает салон машины. Спешу следом и вышагиваю в одну ногу с парнем.
— Ты не злишься?
— Нет, я же сказал, — смеётся он, и меня буквально бросает в жар. Не понимаю, что с ним не так, почему он не ругается на меня.
— Том, — останавливаюсь, и вместе со мной, останавливает он, продолжая держать мою руку. — Если ты злишься, скажи мне. Пожалуйста… Я не могу думать, что ты скрываешь свои эмоции.
— Алекс, я не злюсь. Ты видишь, что я в ярости или обиделся?
— Нет… — вздыхаю я.
— Вот именно, потому что их нет. Всё хорошо, — положив ладонь на мою щёку, он оставляет поцелуй на кончике носа и с улыбкой, ведёт меня дальше.
С не скрываемым шоком, плетусь за ними. Не понимаю, что изменилось, ведь он всегда хотел держать личную жизнь за закрытыми дверями. Но он прав, я действительно не наблюдаю эмоций гнева на его лице и вообще состоянию. Он спокоен, расслаблен и счастлив. Возможно, мне тоже не помешает расслабиться.
Как только ноги добегают до кабинета, Том открывает передо мной дверь и первое, что попадает в поле зрения — бардак. Всё везде валяется. И подобный хаос не только в моём отделе, дверцы шкафа Гвенет тоже распахнуты и всё разбросано по полу. Глаза находят рамки, которые валяются на полу с разбитым стеклом. Ноги тут же подходят к ним. Смахиваю осколки и поднимаю их, поставив на стол. Задерживаю взгляд на фотографии с Картерами и вновь перемещаю его по кабинету. Останавливаюсь на красных буквах, выведенных на окне «Сука».
— Я не знаю, кто это сделал, — в дверях появляется Мартин. Они с Томом обмениваются несколько секундным взглядом, и серые глаза коллеги встречаются с моими.
— Ты не слышал?
— Я недавно вернулся, хотел зайти к тебе.
— Это какая-то шутка? Я же прибиралась тут пару дней назад. Вот что происходит, когда в моей жизни образуется порядок.
Смотрю на Тома, глаза которого холодны. Не знаю, почему, но он как будто догадывается, и тут же подобные догадки достигают моего сознания. Это сделал сотрудник, и у меня даже есть предположение, какой именно.
— Это ещё что такое? — рядом с Мартином, появляется Фрэнк.
Лицо его омрачается, когда он рассматривает обстановку в кабинете, а после находит глазами слово из нескольких букв.
— Нам нужно поговорить, — голосом моего друга, говорит он и протягивает ладонь Тому, коротко ему улыбнувшись. Мартин на всё происходящее смотрит с замешательством. — Мисс Блинд, мы либо уйдём в мой кабинет, либо останемся тут наедине.
— Тут, — киваю я.
Глаза Мартина готовы вывалить из орбит, когда губы Тома касаются моей макушки, но вместе с этим, уголки его губ приподнимаются. Парни покидают кабинет, оставляя нас наедине.
— Я знаю, чьих рук дело, — выдыхает Фрэнк.
— Я тоже догадываюсь.
— Нет, не догадываешься. Это сделал Рик. Он приходил на днях.
— Что? — ахаю я, смотря на Фрэнка с удивлением.
— Он слишком ревнив. Знает, что благодаря тебе, я познакомился с Дином.
— Фрэнк, это сделала Чарли, она заходила и увидела тут Тома. Он помогал мне убираться в шкафу. Он поговорил с ней, видимо, я стала камнем раздора.
— Я на девяносто процентов уверен, что это дело рук Рика.
— Может, они сгруппировались? — предлагаю я.
— Вряд ли, — выдыхает Фрэнк, — вызову клининговую компанию, чтобы убрали тут.
— Рик приходил сюда?
— Да. Смотрю, ты времени не теряешь.
— Ты тоже.
— Да, — смеётся Фрэнк, — я поставил точку и оставил это. Не хочу возвращаться к прошлому.
— Если это делает тебя счастливым, то я только рада подобному решению.
— Я счастлив, как будто с плеч спал тяжёлый груз.
Улыбаюсь другу и выдыхаю. С моей стороны, было бы честно сказать правду, но я не могу. Язык не поворачивается сообщить о том, что скоро я покину издательство. Мне до последнего хочется продержаться тут подольше, но, конечно, рано или поздно правда всплывёт.
Не знаю, прав ли Фрэнк, ведь у каждого из них был повод насолить мне. И это грустно, ведь Рик казался мне хорошим парнем, а Чарли вполне спокойной и тихой, но в тихом омуте черти водятся. Как часто мы заблуждаемся и ошибаемся в людях. В любом случае, это уже не важно, ведь дело сделано.
Фрэнк открывает дверь, и мы покидаем кабинет.
— Вот и прибралась.
— Да. Я так понимаю, у вас всё хорошо? — спрашивает друг, переглядываясь между мной и Томом.
— Налаживается вроде, — говорю я, и он закрывает дверь.
— Мисс Блин, сегодня можете быть свободны, Ваш кабинет будет занят.
Киваю и смотрю на Мартина, пока Фрэнк пожимает ладонь Тома и первый откланяется в сторону своего кабинета.
— Спасибо, что позвонил мне, — посылаю благодарную улыбку Мартину, который прижимается боком к стене.
— Ещё бы трубку брала, — смеётся он и, найдя глазами в толпе девушку с розово-фиолетовыми волосами, сообщает ей: — Кира, ты нужна мне прямо сейчас!
Девушка спешит к Мартину, с глазами преданного щенка. Открыв перед ней дверь с улыбкой хищника, он подмигивает мне и скрывается в кабинете.
— Он же не… — шепчу я, — даже думать об этом не хочу. Это точно тот Мартин, которого я знаю?
— Я буду только рад, если они там не просто совещания проводят, — улыбается Том.
— И что в тебе сейчас говорит? Ты даже не знаешь его.
— Ревность и собственник. Поедем к Картерам сейчас или ты передумала?
— В центральном парке так красиво, может, мы позовём их туда? — предлагаю я.
— Хорошо, позвонишь или я позвоню?
— У меня есть вариант получше.
Том смотрит на меня, пока я копаюсь в сумочке в поисках. Как только в руках появляется нужная карточка, направляю камеру на снимок и отправляю Лизи фотографию, добавляя туда сообщение: «Встретимся на главном входе в центральный парк через полчаса. Приезжай с Джаредом и детьми, мы вдвоем». Подруга не заставляет долго ждать, следом присылая ответ: «Как только меня вернут к жизни после инфаркта. И вы уже не вдвоём».
Глава 23
Было невообразимо держать ладонь Тома. Каждая минута казалась чем-то нереальным, словно это галлюцинации. Я вовсе не хочу думать, что это лишь сон или плод моих фантазий. Несколько раз я ущипнула себя для пущей убедительности.
Мне даже поворачиваться не нужно, весь путь я смотрела на его профиль, свернувшись в кресле. Он вновь казался мне ослепительно прекрасным, не меньше, чем божеством. Я наблюдала за каждой сменой эмоции на его лице. Периодически меня награждали взглядом, но он быстро переводил его на дорогу. Уголки его губ ни разу не опустились, он продолжал загадочно улыбаться, а я жадно впиваться в него глазами. Мой взгляд побывал везде, я буквально посчитала каждую волосинку щетины. Небрежность придаёт ему такую домашность, от чего моё сердце истерически забивает грудную клетку. Раньше он брился каждый день, но судя по щетине сейчас, ей уже парочка дней, и мне, упаси Боже, нравится до мельчайшего атома.
Хочется дотянуться, провести по его щеке, плечами, рукам, спине, но пока я отказываю себе в подобном жесте. Всё произошло слишком быстро, и я не уверена, что сделаю правильно. Для всего нужно время, и сейчас оно на вес золота. Том сжимает мою ладонь, притягивает её к лицу и целует, пощекотав щетиной. Он сделал это несколько раз, и я не уверена, что специально. Кажется, его нежность проявляется автоматически, он и сам не замечает её вспышки.
Когда машина останавливается на парковке, без всякого желания отпускаю его ладонь и покидаю салон. Обогнув машину, скрещиваю руки под грудью и также ноги, не зная, какую позу принять. Том поправляет бейсболку и обходит машину. Заняв позицию напротив меня, он обнимает мои плечи, теперь шея заключена в кольцо его рук. Поднимаю глаза и смотрю в его, замечая, как голубой цвет начал преобладать над серым. Любимые губы накрывают мои, и этот поцелуй имеет восхитительный вкус. Том улыбается, из-за чего тело желает биться в конвульсиях, но я сдерживаю порывы волнения. Когда он вновь приближается к моим губам, козырёк кепки бьется о мой лоб, и мы оба смеёмся.
— Заверни её назад, иначе у меня будет шишка.