Если именно так драконы заканчивают секс, я больше не хочу в нем участвовать. Однако, когда он наконец-то кончил внутри меня, я почувствовала его освобождение. Было ощущение, будто его сперма была ужасно горячей, такой же горячей, как рана на моей шее, на которой он уже перешел от укуса к простому облизыванию. А после того, как он кончил, он не вышел из меня.
Все то восхитительное влечение, которое я чувствовала к Кэйлу? Прошло. Мне казалось, что я понимала его. Что мы подружились. Что он никогда не сделает мне больно.
Контролировать его? Ага, конечно! Гребаные безмозглые придурки.
Так что я взяла ситуацию в свои руки. Обыскивала пол, в то время как он отвлекался, облизывая рану на моей шее. В моей досягаемости было не так уж много, чем можно было бы воспользоваться, как оружием, однако я нашла кусок бетона. Я шарахнула им его по затылку, и даже несмотря на это, могу поклясться, он прорычал МОЯ.
Он окинул меня ошеломленным взглядом, полным удивления, и это было довольно смешно, а затем рухнул на меня.
И теперь его раскинувшееся тело давит на мое.
Чувствую себя обманутой. Раненой. Разъяренной.
Пребывая в глубоком разочаровании, я отталкиваю от себя его огромные руки и ноги. Потом наступает момент полной паники. Я что… только что убила его? Черт. Я подношу палец ему под нос, проверяя движение воздуха. Он еще дышит. Я не хочу его убивать — вплоть до того момента он был нежным, и мне все нравилось. Но это неплохое осознание фактов, мне так кажется. Люди с драконами? Слишком разные. Совершенно ясно, что Кэйл видит во мне лишь игрушку, а я прокручиваю в голове какие-то выдуманные сказки о том, что могло бы произойти, если бы человек сошелся с драконом. Это звонок для пробуждения.
Пришло время отправиться домой, вернуться в Форт-Даллас.
Если все, что Кэйлу нужно, это секс-игрушка, ему придется поискать в другом месте. Меня снова бросает в дрожь, вспомнив, как его жалящие клыки глубоко впиваются в мою шею. Странно, что в фильмах укусы вампиров всегда выглядят очень даже сексуально. Само собой разумеется, что никого, кто пишет эти сценарии, никогда раньше в шею не кусали, потому что в этом дерьме нет ничего смешного. Даже сейчас рана чувствуется горячей и болезненной. Так же как и моя киска, но… по совершенно другим причинам.
Мне нужно отсюда убраться, прежде чем Кэйл придет в себя. Мне нужно вернуться в Форт-Даллас, за его безопасные стены из машин и бетонные заграждения. Там, я буду в безопасности от внимания слишком влюбленного дракона, который, когда у него оргазм, обожает кусаться. Внезапно придя в ярость, я отпихиваю его тело. Я не совсем уверена, то ли я в ярости на него за то, что он дракон, и поэтому не настолько человек, как мне бы хотелось, то ли на ополченцев Форт-Далласа, которые, приказав мне его приручать, оставили меня здесь умирать. То ли я в ярости на себя за то, что вляпалась в эту ситуацию.
Скорее всего, сразу все вместе. Хотя это не важно. Я дам этой ярости распалять меня и вытащить меня отсюда. Легкими, раскачивающими движениями мне удается переложить его на бок, а дальше — это всего лишь вопрос переворачивания его большого, тяжелого тела.
Он шлепается на спину, а я принимаюсь его рассматривать. Лицо Кэйла умиротворенное, а его рот слегка приоткрыт, словно он задумал меня поцеловать за полусекунду до того, как я ударила его по голове. Его член все еще полутвердый и блестит, мокрый от следов нашего занятия любовью.
Нет, это был секс, мысленно я поправляю себя. Вся «любовь» полетела к чертовой матери в тот самый момент, когда он укусил меня до полусмерти. Я встаю на ноги и, переступив через его большое, раскинутое тело, смотрю на свое отражение в зеркале. Моя шея, где он меня укусил, ярко-красная и припухла, а в моей коже два глубоких прокола на расстоянии друг от друга. Вздрагивая, я провожу рукой по этой ране. Она опухла и горячая на ощупь.
Он что, отравил меня? Охренеть. Я поворачиваюсь и бросаю взгляд на его развалившееся тело, разрываясь между желанием пнуть его баранью башку за то, что он такой придурок, и желанием взять да и прижаться к нему покрепче. Я, должно быть, и правда трахнута на всю голову, чтобы даже подумать о последнем, однако это желание никуда не делось.
Я переступаю через него и покидаю ванную. Я закрываю за собой дверь и потом понимаю, как это глупо. Он может просто прорваться сквозь стену или вылететь через дыру в потолке. Я не могу запереть его где-нибудь, откуда он не может выбраться, поэтому мне нужно поторопиться и быть сообразительной.
Я направляюсь к лестнице аварийного выхода. Если я буду бежать изо всех сил, смогу вернуться к Форт-Даллас с наступлением ночи. Мне придется снова завязать вокруг своего тела растерзанный комбинезон вахтера, чтобы не быть голышом, но это вполне выполнимо. Сегодня — не день атак драконов, поэтому я должна быть в безопасности.
Пожалуйста, пусть Кэйл не проснется до тех пор, пока я не вернусь домой.
Если я не окажусь внутри стен Форт-Далласа к тому времени, когда он проснется, мне конец, во всех смыслах. Я думаю об укусе, который был в конце секса — и горячем потоке его спермы внутри меня — и содрогаюсь. Только не это опять. Эта мысль подстегивает мои усталые, дрожащие ноги, когда я врываюсь в главную комнату, хватаю свой растерзанный комбинезон, а затем несусь вниз по ближайшей лестнице. Я смогу отдохнуть, когда благополучно вернусь в свою постель.
Все это скоро закончится.
Глава 17
КЛАУДИЯ
Мне следовало заняться поисками одежды получше, убеждаю я себя, открывая согнутую дверцу машины и проскальзывая между двумя сплавленными вместе Олдсмобилями, которые составляют часть баррикады Форт-Далласа. Униформа, которую я опять на себя нацепила, продержалась всего ничего, и в конечном итоге та порвалась еще больше, чем раньше. Сейчас, пробираясь на улицы Форт-Далласа, я уже чуть ли не в чем мать родила, вся покрыта царапинами и грязью, а еще от меня несет драконьим сексом.
Но зато я добралась до дома. Вырубив Кэйла, возвращение обратно в город было самой неотложной и приоритетной задачей, и если для этого приходится светить задницей и по пути заработать себе синяки и ссадины? Я бы сделала это снова… не моргнув и глазом. По крайней мере, на территории свалки нет никого, кроме меня.
Этот гребаный день был очень долгим, но скоро все закончится. Ну, я на это надеюсь.
И десяти минут не прошло, как я покинула Кэйла, я заметила парящего высоко в небе красного дракона. В ужасе от того, что ему каким-то образом удастся меня увидеть, я спряталась. В моей голове закрутились воспоминания о сражении Кэйла с другим золотым драконом и о том, как быстро он вырвал глотку у своего противника. Последнее, что мне нужно, — чтобы меня унес очередной дракон, пока пытаюсь сбежать от нынешнего. Я укрылась внутри старого мусорного контейнера, и мне было плевать, что он ужасно пропах прогнившими отбросами, и его зловоние под полуденным солнцем было просто невыносимо. Не имело значения — там было безопасно. Ну, почти безопасно. Сильно сомневаюсь, что когда-нибудь смогу снова почувствовать себя в полной безопасности. Но прошел час, а драконы больше не появлялись, поэтому, покинув место своего укрытия, я продолжила путь в направлении Форт-Далласа, при этом постоянно с опаской оглядываясь через плечо, высматривая золотые крылья.
Но небо оставалось чистым.
Сейчас уже наступает ночь, небо покрывается темно-сиреневыми сумерками, и я вижу огни, горящие в крохотных жилищах Форт-Далласа. Для меня это как гора с плеч, и я знаю, что, скорее всего, в одном из них свои руки согревают и Эми с Сашей. Втиснувшись внутрь баррикады, извиваясь и поворачиваясь я пробираюсь через столь знакомое укромное местечко, через которое я сотни раз сбегала на охоту за мусором. У любого хорошего охотника за мусором имеется свой секретный способ обойти стражников на воротах, и вот этот — мой. Проскользнув через заднее сиденье машины, я приземляюсь в замкнутом и узко ограниченном пространстве между разваливающимся кирпичным зданием и бывшем, заваленным мусором переулком, расположенным немного поодаль от основных улиц, который используется для торговли товарами черного рынка. Никого нет, и слава богу. После наступления темноты люди, как правило, собираются возле костров или прячутся в своих жилищах. Это мне подходит. Никто не увидит, как я на улицах города устраиваю цирк, изображая из себя Леди Годиву*.
*Прим.: Годива (англ. Godiva (/ɡəˈdaɪvə/), от латинизированного др. — англ. Godgyfu, Godgifu — подаренная Богом; 980-1067) — англосаксонская графиня, жена Леофрика, эрла (графа) Мерсии, которая, согласно легенде, проехала обнаженной по улицам города Ковентри в Англии ради того, чтобы граф, ее муж, снизил непомерные налоги для своих подданных.
И это просто отлично, потому что у меня все тело ломит, я ужасно устала и замерзла. Рана на моей шее пульсирует весьма некомфортным жаром, и это заставляет меня нервничать. А что, если укус дракона воспалился? Поверить не могу, что я целовалась с Кэйлом.
Поверить не могу, что я хотела целоваться с Кэйлом. Что я так сильно вожделела его. Черт, да я добивалась секса даже после того, как он был готов отступить! Должно быть, я совсем рехнулась.
Пробираясь сквозь мешанину улиц, которые образовывают трущобные кварталы Форт-Далласа, я держусь во мраке теней. Маленький «дом», который мы с Эми делим с нашей подругой Сашей, расположен в самом беднейшем городском квартале, а это означает, что он находится недалеко от центра города, где люди наименее защищены от атак драконов. Окраины города — и старый парковочный гараж, в котором размещены все важные сооружения служб, такие как казармы Ополчения и тюрьма — это те места, где люди в наибольшей безопасности, но, чтобы найти там жилье, нужны деньги или власть (или и то и другое). У меня нет ни того, ни другого, поэтому мы живем на заброшенной автостоянке в оставшейся задней половине старого школьного автобуса в окружении других, у которых столь же мало денег и защиты.
У нашего маленького автобуса все четыре шины спущены, передняя часть разбита и демонтированы почти все сиденья — это было первое, что мы продали. Но, честно говоря, и так нормально, поскольку не планируем на ней никуда ехать. Внутренняя металлическая облицовка делает дом вполне уютным, правда, летом мучительно жарко, а зимой жутко холодно. Однако здесь мы в безопасности и сухости, и это все, о чем на самом деле можно просить в такое нелегкое время. Мне удается в темноте заметить его и мерцающий внутри него свет фонаря, и меня переполняет облегчение.
Я устремляюсь к дому, толчком открываю раздвижную дверь и заползаю внутрь.
— Эми?
Но тут только Саша, которая склонилась над огнем для готовки. Саша, с ее карими глазами, темными волосами и чересчур худощавым лицом. Саша, которая была истинной красавицей и могла бы работать актрисой или супермоделью, если бы всего этого «драконьего апокалипсиса» не произошло. Она выглядит истощавшей, а на одной из ее высоких скул красуется внушительных размеров синяк.
При виде меня у нее широко открываются глаза.
— Клаудия! Где, черт возьми, тебя носило?
Я плюхаюсь на свой маленький матрац, оборачивая свое одеяло вокруг себя, импровизируя одеяние.
— Где Эми?
Саша накрывает крышкой маленький металлический полубочонок, который мы используем для готовки, после чего подползает ко мне.
— Ты паршиво выглядишь. С тобой все в порядке? И почему ты голая? Они били тебя? Это ведь ополченцы удерживали тебя все это время? — она в ужасе задыхается. — Они что, вынудили тебя…
Саша у нас любит поболтать. Хотя, от потока ее несколько взволнованной болтовни мне становится лучше. Это неудивительно, а в последнее время мало что удивляет.
— Я в порядке, честно, — я беру ее за руки. — Ну, это длинная история, которую потом тебе расскажу. А где Эми?
— Ушла тебя искать, — отвечает Саша, вытаскивая мятую бутылку воды и передавая ее мне. — Ты… ты правда в порядке? В самом деле? Это охранники напали на тебя? Из-за этого ты без одежды и вся в царапинах?
— Не-а. Серьезно, со мной все хорошо. Но Эми…
Глаза Саши расширяются.
— Позволишь мне сказать? Ты пахнешь… очень странно, девочка. Помойкой и еще чем-то. Ты выбиралась на охоту за мусором и тебя ограбили? В смысле, ты пахнешь, как если бы ты копалась в мусоре, но тебя не было очень долго, да и голышом никто не копается.
Улыбнувшись Саше усталой улыбкой, я беру у нее воду. Я намереваюсь отпить всего лишь глоток,… а в итоге опустошаю бутылку целиком. Я совершенно обезвожена, к тому же ощущение, что меня лихорадит, усиливается. Рана на моей шее тревожит меня. Вообще-то, сейчас меня тревожит все, начиная с неприятного ощущения моего одеяла, заканчивая тем, как мои грязные волосы касаются моей кожи.
— Кажется, я заболела, — говорю я Саше.
— Заболела? Как это?
Дракон укусил меня во время секса.
— Без понятия.
— Так поэтому от тебя так несет? — она хмуро сводит брови.
Я поднимаю к носу запястье и нюхаю его. Я и правда странно пахну. В основном от меня разит потом и отбросами из мусорного контейнера, но сквозь мои поры поступает более сильный, более тонкий запах. Пахнет, как ни странно, Кэйлом — драконьей кожей, пряностями и жаром. Нахмурившись, я обнюхиваю другое запястье, а потом волосы. Он определенно исходит от меня. Наверное, его запах передался во время секса,… но разве к этому времени он бы уже не исчез?
— Мне нужно помыться.
Хотелось бы мне сказать, что от меня смердит, но правда в том, что… мне нравится этот запах. А это еще одна причина, судя по которой я повредилась головой. Запах Кэйла призывает меня и успокаивает, а мне бы хотелось его сейчас ненавидеть.
— Потом сможешь помыться. Но сначала ты должна рассказать мне эту историю, — она поворачивается к огню и поднимает крышку, и когда она это делает, в воздухе начинает витать аромат супа, от которого у меня аж слюнки текут. — Я готовлю рагу, если ты проголодалась. В нем немного бельчатины и картошка.
— Рагу? — я смотрю на нее с удивлением. — Как тебе удалось достать для рагу продукты?
Помешивая маленькую кастрюльку, расположенную на углях, Саша отводит взгляд.
— И как, по-твоему? Мы голодали, а ты все не возвращалась. У нас не было ничего съедобного. Я должна была что-то сделать.
Ну да. «Друг» Саши из Ополчения, который покупает ее за несколько монет или еду в обмен на секс. Ну, боюсь, что больше, чем просто секс, потому что она всегда возвращается в синяках и с измученным выражением на лице. Я уже предупреждала ее, что «встречаться» с этим парнем ради еды — это скользкая дорожка, которая может привести к неприятностям. Мы знакомы со слишком многими девушками, которые начали спать только с одним, а в итоге оказались под двадцатью, или сотней. В конечном итоге они всегда становятся одной из шлюх Бекки Минет. Саша клянется, что она осторожна, но синяки на ее лице и отчаяние в ее глазах твердят мне нечто совсем иное.
— Прости, — шепчу я. — Я должна была быть здесь.
— Так уж вышло, — она пожимает плечами. — Все было не так уж и плохо, и я накупила еды достаточно, чтобы нам с Эми хватило на несколько дней. Бывают вещи и пострашнее. Есть хочешь?
Внезапно укус на моей шее не кажется таким уж и ужасным. Кэйл по-своему был добр ко мне. У этого солдата, дружка Саши, подлая душонка. Она пожертвовала собой ради этой еды, и я не собираюсь отказываться от нее и ранить ее чувства.
— Да, я поем. Спасибо тебе.
Саша поварешкой наливает немного рагу в миску с обитыми краями и передает ее мне.
— Расскажи, что произошло. Тебя не было несколько недель, и мы жутко за тебя волновались. Эми сказала, что она побывала у Такера, расспрашивала о тебе. Он сообщил ей, что тебя поймали ополченцы, так что она отправилась к ним, чтобы спросить, что произошло.
У меня внутри все сжимается от тревоги.
— Когда это было?
— Два дня назад, — Саша покусывает губу, с беспокойством глядя на меня. — Я поспрашивала вокруг, но ничего не смогла выяснить.
— Ничего страшного, — говорю я, хотя это совсем не так. Нормально для меня с Сашей время от времени исчезать на ночь, когда я сбегаю копаться в мусоре, а Саша встречается со своим другом. Но Эми? Эми всегда терпеливо дожидается здесь, дома. У нее с ногой все плохо, и она не может долго ходить, не навредив ей. Для нее исчезнуть на два дня… это катастрофа. Я проглатываю еду. Я должна найти ее. — Она говорила с Такером, да? С этим гребаным ублюдком.