Тереза Тур
Ида Премудрая
Пролог. Ах, эта свадьба…
— Горько! Горько! Горькооооо!
Я кричала громче всех и готова была целоваться со всем миром!
Да! Ееееееее!
Я — чудо-женщина! Богиня-магиня-йогиня!
По-лу-чи-лось!
— Горько! Горько! Горькооооо!
Федор женился! Мужчина, что не вписывался в стройную классификацию мужских особей. Бывает и такое. Редко, к сожалению. Но бывает. Бывает же!
Теперь уже муж Васи скорее напоминал мне вековой дуб, чем какого-то зверька. Крепкая такая порода дерева. Деревянная, правда, но может это и не плохо. Они счастливы, а это главное.
Федор в хороших руках и ничего не спасет его от счастья!
Я перевела взгляд на Василису. Богиня! Плодородия. Я бы, конечно, еще бы десяточку сбросила, но подруга на страже роскошных форм и хорошего настроения стояла насмерть. Ну и ладно. Все равно хороша!
Корсет поднял грудь (что есть — то есть…), подчеркнул талию. Открытые плечи, пышная юбка, вышивка жемчугом по лифу. Красота! Невеста, правда, хотела что-то более простое, но я настояла и не жалею.
Какая же она красивая… Васька моя!
Ура!!! То есть — как там?
Горькооооо!!!
И мы обнялись с тетей Леной. Ай, да ладно. Васька нас все равно запалила, а Федор вовек не догадается!
— Шампанского! — лихо взмахнула рукой родственница жениха — и унеслась к родителям Василисы.
— Идочка…
— Да, мама, — смиренно сказала я.
Общение с родительницей можно свести к минимуму, если не перечить. Этим и занимаюсь последние двадцать лет.
Поскольку Федор был папиным другом, то на свадьбу пригласили и моих родственников. Ну, ладно. На такую каплю дегтя в бочке с медом я готова. Не все ж коту масленица…
— Идочка. Ты… сделала какие-нибудь выводы для себя?
Ну вот. Началось. Поджатые в куриную пятую точку губы, скорбь в глазах…
Я обвела взглядом ликующую толпу друзей и знакомых молодой счастливой пары. Тетю Лену, разжившуюся где-то бенгальским огнем и дирижировавшую хором из гостей во главе с счастливыми родителями Василисы.
— Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясалаааааааа!!!
Родственнице жениха, понятное дело, никто не отказал — и любимая песня нашлась, и караоке тут же организовали. Я перевела взгляд на столик жениха и невесты. Вася и Федор проявили чудеса маскировки — и слиняли. Ай, молодцы! Вот это по-нашему!
Если когда-нибудь я выйду замуж, мне бы хотелось… Вот так. Чтобы нам не было до свадьбы этой никакого дела. Чтобы хотелось остаться вдвоем. И чтоб…
— Ида! Ты слышишь меня? Я с тобой разговариваю!
— Федя с Васькой свалили! Какие выводы, мам?
— Что значит «свалили»? Ида, у тебя же образование, языки! Почему ты не пошла в аспирантуру? Эти твои занятия… Это же не серьезно! А что стало с твоей речью? Подумай об этом! Может быть именно потому, что ты…
Я посмотрела на небо через застекленные стены террасы. Как красивооооо…
— Когда мы с отцом знакомили тебя с его другом, то надеялись, что место невесты займешь ты!
Мама говорила, как припечатывала.
«Место невесты»… Даже звучит жутко. Охохохо!
— Мам, ну, не срослось. Что делать!
— Горькоооооо! Горькоооо! Горькооо! Горьк….?????
Гости вместе с тетей Леной, которую Вася предупреждала, но та, поддавшись всеобщему настроению, видимо, забыла, так вот — гости стали понимать, что чего-то не хватает. Вернее, кого-то.
— Где? — воскликнула тетя Лена.
— Вася и Федор. Где? — стали вторить ей и родители невесты. А ведь, зная ответственность подруги — им тоже наверняка шепнули.
— А? Что? Невесту похитили? — послышались нетрезвые голоса.
— И же-ни-ха! — протянул мужской бас.
— Тогда, — добавил кто-то звонким голосом. — Пусть свидетели целуются!
Убила бы!!!
— Просим! Просим!
— Да! Свидетели!
— Целуй! Целуй! Целуй!
— Пусть за молодых отдуваются!
— Раз не уследили!
— Штраф им!
— Целуй! Целуй! Целуй!
Я шла на середину танцпола, замечая, что свидетеля нет. Он успел сбежать, однако гостей это, кажется, не остановило. Они вытолкнули ко мне какого-то незнакомца. Хорош. Высокий, подтянутый мужчина улыбался — широко и открыто. Будто и правда получал от этого балагана удовольствие.
Сумасшедший какой-то.
— Горько! Горько! Горько!
— Им не кричат горько!
— Почему не кричат? Еще как кричат!
— Горько! Горько! Горько!
Мужчина, сверкнув карими глазами, шагнул ко мне. Я почувствовала теплые ладони на своих плечах. Такая… уверенность в движениях, и вместе с тем — легкость. Будто он поймал бабочку и боялся, что она улетит. Я не успела даже….
«Ида! Да что с тобой? Это же просто…»
Нежно, осторожно, будто спрашивая разрешения, коснулся моих губ. Я положила ему руки на плечи, почему-то ощущая себя школьницей на первом свидании. Прикрыла глаза.
Это было… словно я очутилась берегу моря… Исчезла многоголосая Москва, пропали ликующие гости, лишь легкое дуновение бриза, шепчут волны, солнце печет. Печет! Горит, распаляется нестерпимое, неотвратимое желание где-то внутри, течет, искрит, бурлит по венам и противиться ему нету никаких сил… Качнулась вперед, подняла руку, запуталась в жестких волосах.
— Сорок пять!!! — донесся откуда-то громкий возглас.
Что они там орут, на пляже? Почему мешают? Товарищи, не отвлекайтесь и не подсматривайте! Нечего завидовать, загорайте себе спокойно…
Ох ты ж, ёёёёё!
— Пожалуй, мне коньяк, — выдохнула я, когда мы выбрались из толпы восторженных гостей.
Я вцепилась руку незнакомца, ноги странно подрагивали.
— Коньяк после шампанского? — удивился он.
— Не после шампанского, а перед текилой! — подняла я палец вверх.
Глава первая. Постель как повод для знакомства. Или все-таки нет?
Я раскрыла глаза.
Тааак.
Кровать. Над кроватью — люстра. Страшная безвкусица, кстати… На ней игриво покачивался алый бюстгальтер. Мой. Где при таком раскладе были трусики — даже представить сложно.
Шум воды в душе. Довольный мужской баритон что-то… мяукает.
Поет. Значит, ночь прошла успешно.
Какие…странные звуки. И мелодия. Это… Это на каком же языке?
Нельзя столько пить, Ида… Нельзя… Это уже серьезно. Нарушение слуховых… Эээээ… Слуховых чего?
Ладно. Мама права. Стыдно нести такую чушь образованной даме. Не о том ты думаешь, Ида! Не о том…
Надеюсь, прекрасный незнакомец хотя бы знает, где мы. Потому что я…
Ооох. Я же веду правильный образ жизни! Ем по часам. Ну, не считая вчерашнего вечера… И практически не пью. Мда… За редким исключением. Вот вчера, например… На свадьбе у Васи… Надеюсь, я, воодушевленная коньяком, стриптиза на столе не устроила?
Хотя… Судя по лифчику на люстре… Остается лишь надеяться, что хотя бы зритель был один.
Ох…. Ида, Ида… И как ты докатилась до жизни такой?
Вопреки всему, мне было хорошо. Даже неловкости не было. И голова… Не то, чтобы не болела, но… терпимо. Если учесть количество выпитого… Очень даже терпимо!
Может, смыться по-тихому? И все будет хорошо?
Мечты-мечты…
Я осторожно скосила глаза. На прикроватном столике меня ожидал высокий стакан с чем-то волшебно-шипучим. Он просто манил: «Выпей меня!»
И я не стала сопротивляться.
Тем временем воду в душе выключили. Опять этот незнакомый язык…
Любопытно.
Но тут дверь отворилась — и я забыла обо всем…
Совершенное тело. Совершенное! Это я вам как специалист говорю! Не перекаченное, как можно достаточно часто видеть, а доведенное до пика формы постоянными тренировками. Интересно, какой это вид спорта. Не йога точно.
Я начинала понимать, что это был за язык в душе. Темно-эльфийский! Потому что в реальности таких мужчин просто не бывает. О, зеленая фея! Или зеленый змей? Кто бы ни был, и что бы там мне не подмешали вчера в бокальчик, пожалуйста — продлись еще немного, а?
Незнакомец замер. Минималистическое полотенчико, которым он едва прикрыл самое дорогое, только что не дымилось! Мужчина шагнул ко мне — мышцы напряглись, а я…
Аж облизнуться забыла…
— Кирилл, — чуть поклонился он.
— Кто? — я недовольно нахмурилась.
Неожиданное и на мой взгляд совершенно неуместное приветствие отвлекло от созерцания, наслаждения и предвкушения. Зеленая фея, не улетай! Только не сейчас! Пожалуйста…
— Кирилл. Я.
— Ида, — пролепетала я.
Подхватилась — и бросилась в ванну.
— Очень приятно! — вежливо донеслось в сверкающую… будем считать, что спину.
Я спряталась за шумом воды.
Стыдно? Нет. Неловко? Чуть-чуть… Хотя…Нет. Тоже нет.
Все взрослые люди, все всё понимаем. К тому же мне было настолько хорошо, как… никогда, наверное. Поэтому к черту все! Оно того стоило. Незнакомец, ах, простите, Кирилл…
Тихонько, будто лаская, проговорила его имя.
События ночи мелькали в сознании, будто яркий сон, который изо всех сил стремишься досмотреть до конца.
Прикосновения…
— Шшшшшшшшш….
Хорошо… Люблю стоять под душем! Так о чем это я? Ах, да…
Прикосновения… Будто он читал мои мысли. Знал, как свести с ума меня и искренне, жадно, сходил с ума сам…
Инопланетянин. Пришелец. Как в книжках, которые время от времени почитывала Василиса.
Просто совершенство!
Таааак!
Я сделала воду похолоднее и сунула голову под жесткие струи воды.
Вот так! Остынь, детка…
ЫЫЫЫЫЫ!!!
О! Кажется, уже лучше. Ида, Ида, Идочка, очнись! Совсем с ума сошла? Совершенство? Да какое совершенство?! Кобель он. Породистый — да, кровей элитных — вполне возможно, но не более, слышишь? Не более! Секс классный? Да. Это — да. Ну, так бывает, понимаешь? Это называется — повезло! Так что сделала марш Мендельсона потише, вспомнила о том, что ты тоже — умница-красавица, ценим себя и трезво смотрим на ситуацию.
«Это все свадьба! — призналась я себе самой с тяжелым вздохом. — Васино белое платье, горящие глаза и всеобщая радость. Есть все-таки в этом устаревшем действе некая отупляющая магия. Есть!»
Я вышла из душа и стала растираться полотенцем. Активнее, активнее! Целлюлит не спит. Не девочка уже…
«Ну, как вариант, — продолжала я беседу с умным человеком, пришедшим в себя. — Все можно списать на шампанское, потом на коньяк, потом… Вот любопытно — до текилы я дошла? Не помню…»
Скорее нет, чем да. Потому что если бы я дошла до текилы, ну, или доползла, что гораздо реальнее, воспоминаний бы о сексе, скорее всего бы не осталось.
А так… Кто молодец? Я молодец! Ночь была…что надо.
Кирилл.
Просто… мужчина. С совершенным телом, которым он, по счастью, умеет пользоваться. Да, редко такое встретишь сегодня, конечно, но особо сходить с ума не стоит.
Я вышла из ванной, смыв с себя восторженные впечатления ночи. Вооруженная сарказмом, жизненным опытом и собственной философией. Эти три кита меня еще никогда не подводили.
Кирилл стоял уже одетый — весь такой денди-денди — от стильной стрижки до начищенных ботинок. Холодный и отстраненный, небрежно застегивал на руке часы. В интернете недавно все обсуждали, что премьер себе такие прикупил.
— Ида, — улыбнулся он мне.
Я застыла. Словно… Словно меня околдовали. Улыбка и мое имя совершенно преобразили его лицо. Только что, мгновение назад оно было холодным и строгим, с поджатыми в тонкую линию губами, и мне сразу показалось, что он такой всегда. Неприятный. Даже от сердца отлегло в первый момент. Вот… зачем? Зачем ты улыбнулся, а? Не делай так больше, потому что… Ох… Потому что тебе идет. Сволочь…
Так. Ты опять? СТОП! Кому говорю! К тому же он, кажется, собирается свалить в туман!
— Мне очень жаль, — он явно хотел меня обнять, но покосился на мокрую голову и влажное полотенце, в которое я была замотана — и отступил. — Мне жаль, — повторил он, с жадностью обозревая меня.
Я как бы нечаянно шевельнула плечиком — барышня же может расстроиться? Потерять координацию… Полотенце съехало вниз, практически обнажив грудь.
Тяжелый вздох.
Ой, мне тоже жаль… Да.
Ну, по крайней мере, я попыталась выразить это глазами.
— К сожалению, это не та встреча, которую можно перенести или отложить.
Пожала плечиком еще раз. Более раздраженно.
Полотенце — вот негодное! — упало к моим ногам.
— Ида… Это жестоко, — рассмеялся он. — Но мы еще встретимся.
И удалился.
Что я там говорила про породистого кобеля?
КОЗЕЛ!!!
Глава вторая. О родственниках говорить надо — печатать потому что нельзя (с)
О родственниках говорить надо — жаль, печатать нельзя (С)
«А я иду такая вся…»
В алом платье с обнаженными плечами, иду по холлу гостиницы в обеденное время. А что мне еще остается? Кроме наряда для свадьбы у меня ничего нет. Дашка — стилист от Бога, сказала, что эффект будет умопомрачительный — и не обманула ведь!
Вечернее платье на свадьбе — более чем уместно, вот только свадьба была вчера. А сегодня… Сегодня — понедельник.
В дорогой (очень-очень дорогой, кстати…) гостинице — тишина. Приглушенные звуки голосов, люди в строгих костюмах и с одинаковыми выражениями лица.
А тут я… Ха!
Покажем несчастным заложникам прибылей и госконтрактов, что… Хотя, нет. Ничего им не надо показывать — они в своем мире, далеком от нашего, как Земля от Альфа-Центавры. Так что… Мелькну яркой незабываемой звездой — и будет с них!
Надо же вернуть самооценку на прежнее место. А то этот незнакомец своим небрежным исчезновением корону мне попытался поправить! Гад… Всякое случалось на свиданиях — и сбегала я с них, один раз даже в кладовке отсиживалась — скрывалась от поп-музыканта с манерами Отелло. Спасибо уборщицам, не выдали. Но чтобы меня вот так нагло динамили… Встреча у него…
Кобель.
Так, Ида. Спокойно, девочка. Спину ровно, нос повыше. Пусть сдохнут те, кто нами пренебрег! А некоторые, мурлыкающие на эльфийском в душе после секса, пусть сдохнут в муках. Посмотрим еще, кто кого. Я не я буду!
В такси решила: поеду домой и устрою праздник себе, любимой. Сон. Сон. Сон. Выспаться, поваляться в кровати, ибо слово «переспать» может иметь и другое значение.
А все остальное — завтра!
И только я откинулась на спинку сидения, только за окном автомобиля лениво поплыли дома и улицы, унося веселую свадьбу и волшебную ночь с незнакомцем в прошлое, как… зазвонил телефон.
Поморщившись, достала его из клатча. И это, конечно же…
— Мама…?
— Добрый день, доченька!
О как. Вместо громов и молний, которых я, честно говоря, ожидала — елей и патока.
Ох… Не к добру это, не к добру…
Сколько себя помню, мама вечно была мной недовольна. В других огородах, тьфу, семьях, трава всегда была зеленее.
— Ах, какая очаровательная девочка у Блюмеров! Верочка учится в музыкальной школе по классу скрипки. В школе успевает. А вот ты, Идочка…
— Ах, у Наташеньки девочка такая аккуратная. Помогает по дому, помощница мамина. Идочка… Не хочешь убрать свою комнату?
Я всегда была не такая. Не достаточно аккуратная, не достаточно старательная. Хотя конечно тоже очень хорошая и способная девочка. Безусловно. Но… Недостаточно…
Когда я познакомилась с Васькой в мединституте — сравнительные обороты достигли своего полного апофигея. Моя подруга била все рекорды «хорошей девочки искренне и самоотверженно увлеченной медициной». Интересно. Я ведь ее ненавидеть должна была! Но нет. Не получалось. Потому что… Потому что Васька — это Васька! Ну, невозможно ее не любить. И снова в сердце вскипела радостное чувство. Васька счастлива! Как же хорошо…
А потом я принесла диплом. Положила перед родителями и торжественно отказалась работать в медицине.
И… понеслось…
— Ида! Ты вообще меня слышишь?
Ну, наконец-то! Я уж думала — что-то случилось! Вот они — резкие, недовольные, родные интонации. А то так и хочется спросить: незнакомка, куда таки вы дели мою маму?!!!