Свадебный процесс запустился и набирал обороты, а вместе с ними набирал обороты и мой ужас, потому что только теперь я начинала осознавать, куда влезла: в брак!
Но к счастью (или горю, тут уж точно не скажешь), события вокруг меня закрутились с такой силой, что я забыла о свадьбе.
Но в тот день, расставшись с организатором Ириной, мы с Любовью Дмитриевной решили пообедать, и когда тема торжества несколько иссякла, у нас внезапно завязался интересный разговор. Маменька, грустно вздохнув, сказала:
— У меня, конечно, не было такой пышной свадьбы. Да и возможностей не было особенно. К тому же, Дениска маленький.
— Вы же поженились после его рождения? — постаралась я задать вопрос максимально нейтрально.
— Да. У нас, как в мексиканском сериале, страсти кипели, — засмеялась она, — понимаю, глядя на меня сейчас, это сложно представить. Но я до родов была, как тростиночка, пятьдесят килограмм весила самое большое… Кажется, я тебе даже наши фотографии не показывала?
Я покачала головой, испытывая смешанные чувства. Наши фотографии, кипели страсти… все это никак не хотело складываться в моей голове с этими двумя людьми. А ещё подбиралось странное чувство, подозрительно напоминающее… ревность. Дожила, Аленка, ревнуешь будущего свекра к его же жене. Гасите свет.
Наверное, если бы я не знала, что между ними ничего нет и что муж ее тот ещё ходок, я бы сейчас прямо на месте от зависти померла. Но эти факторы несколько уравновешивали мое душевное состояние.
— Нас с Пашей познакомили друзья, можно сказать, свели. Но роман вышел коротким. Мы разошлись. Через полгода опять сошлись. Так и продолжалось, пока я не забеременела.
— Что же у вас не ладилось? — спросила осторожно. Любовь Дмитриевна рассмеялась.
— Молодые были, глупые. Хотелось всего и сразу. Паша хватался за миллион дел, плюс учеба. Вот и выходило у нас, что вроде и вместе не выходит, и врозь никак. Но когда Денис родился, многое изменилось, конечно. Все-таки поженились, и как видишь, до сих пор вместе, — она рассмеялась, я тоже улыбнулась, надеюсь, вышло искренне.
Все-таки она его любит. Или я ничего не понимаю в чувствах. Это он бегал к ней, пока удобно было, и женился, видимо, из-за чувства долга, а вот она… нет, равнодушные женщины так себя не ведут. Неужели до сих пор любит? А он так с ней…
Короче, мне стало не по себе, и я поспешила улизнуть. Шла, размышляя об услышанном. На душе было погано. Рядом с Городецким у меня ум плавится и работает только нижняя часть тела, а вот отдельно от него… ясно одно: нужно завязывать. Выходить замуж, быть хорошей женой и перестать думать об этом очень плохом профессоре. Черт, как же это сексуально прозвучало. Да, Кулагина, у тебя проблемы…
И тут мимо проехала маршрутка. Остановилась через десять метров на остановке, а я подумала: она ведь едет в сторону таунхауса Лизы.
И что? И ничего. Мне там что делать?
Но этот вопрос проскользнул мимо сознания, потому что через пару минут я уже смотрела в окно на проплывающие мимо улицы и думала, что ничему меня жизнь не учит. Опять лезу не в своё дело, а если огребу?
Если? Я ещё думала, если? Ха.
Надо было догадаться, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Например, когда я свернула на улицу, и она оказалась пуста. Даже кота вшивого и то не наблюдалось. Словно вымерли все. Раньше, хоть в окне кто мелькнёт или во дворике. А тут просто идти страшно, кажется, свои же шаги эхом отдаются. Но я же на такие мелочи внимания не обращаю. Оказалось, не я одна, но обо все по порядку.
Клянусь, туи встретили меня приветливо, что-то шелестели на своём, древесном, мягко скользя по моим рукам. А ведь я была уверена, что больше никогда сюда не вернусь… как говорится, не зарекайся.
Отсидевшись в тени туй пару минут, я привычно подкралась к окну, чтобы проверить обстановку. И обалдела. На корточках, спиной ко мне, стоял светловолосый мужчина. Кажется, он рылся в прикроватной тумбочке. Я покусала губу. И что делать? Такого поворота событий я точно не ожидала. Некто залез в дом к Лизе, которую чуть не убили. Возможно, он заметает следы? Ищет что-то, что может его выдать?
Я не могу упустить его! Но и преследовать тоже. Как минимум потому, что он меня сразу заметит.
Значит… значит, надо его задержать! Осмотревшись и ничего подходящего не увидев, я переползла за угол и оказалась у двери. Тут и нашёлся он. Глиняная статуэтка гнома, которая, по чьему-то мнению здесь оказалась крайне необходима. Я взяла его в руки и поморщилась, ну и фантазия у людей. Такого ночью увидишь, поседеешь. Ладно, и это чудище сойдёт.
Пристроившись на крыльце за дверью, принялась ждать с гномом в обнимку. Минут через пятнадцать дверь открылась, мужчина выскользнул из таунхауса, а я торжественно опустила на его голову гнома. Последнему от такой встречи ничего не сделалось, а вот первый, охнув, рухнул к моим ногам. Да, настолько наповал мужчин я ещё не очаровывала. А это метод.
Поставив гнома на место, быстро затащила горе-грабителя в дом. Оказалось, он совсем молодой, может, года на три-четыре старше меня. Симпатичный блондин. Я осмотрела его голову и удовлетворенно вздохнула, даже крови нет, только шишка намечается. Идеальное женское чутьё.
Так, и что мне с ним делать? Он же скоро придёт в себя. Все-таки он мужчина, и справиться с ним будет сложно, особенно без гнома и фактора внезапности. Нужно его связать! Гениальная мысль, блин, только чем?
Я рванула к ящикам, но, вспомнив Городецкого, в последний момент отдернула руку. Никаких отпечатков. Да что же делать, у меня носовых платков нет. Недолго думая, стянула футболку, оставшись в бюстгальтере, через неё стала рыться в шкафах. Веревки не нашла, зато обнаружила скотч. Замотала парню ноги, руки сзади и даже рот заклеила. Кто молодец? Я молодец.
Нагнувшись, слазила к нему в карманы. Пусто. Зато, открыв поясную сумку, присвистнула. Да тут нехилая сумма в евро. Интересно, парнишка украл ее у Лизы?
И тут я одновременно покрылась испариной и похолодела. Потому что возле дома остановилась машина. Я услышала, как открывают ворота, и в ужасе заметалась. Что делать? Кто бы там ни был, что-то увидит: я ударила человека по голове, связала, а у него деньги…
Короче, режим супер-ниндзя снова сработал автоматически. В мгновение ока я запихала парня в шкаф, даже не почувствовав, что он тяжёлый. И следом прыгнула туда сама, едва успев прикрыть дверцу. Почти тут же послышался скрежет в замочной скважине. Ой, как нехорошо, дверь-то не заперта, боюсь, вновь прибывшим это не понравится. Кажется, самое время молиться.
Я покосилась на находящегося в отключке парня, хорошо ему, упал в бездну сознания и знать не знает, какие ужасы творятся в реальном мире. По комнате кто-то ходил, но шкаф стоял так неудачно, что я ничегошеньки не видела. К тому же был достаточно узким, и я боялась, что задену горе-грабителя ногой, и он просто вывалится на радость всем нам.
Так, а если там враг? Если он тоже будет рыться в Лизиных вещах? Полезет в шкаф? Если он девушку по голове ударил, то и меня может. Ой, мамочки, ну зачем я вообще сюда приперлась?
Раскисать было нельзя, встречать врагов надо во всеоружии. Значит так, он обо мне не знает. Если откроет шкаф, я наброшусь на него, сработает эффект неожиданности, и я просто убегу. Эх, жаль, гнома со мной нет… можно его прихватить по дороге. А потом прихватить им этого, что шерудит по ящикам. Главное, чтобы коматозный раньше времени не очнулся и все не поломал.
Тут шаги приблизились, и я подобралась. Давай, Аленка, не дрейфь, я в тебя верю.
Дверца шкафа скрипнула, и я, зажмурившись и издав боевой клич, который, кажется, больше всех испугал меня саму, бросилась на стоящего по ту сторону человека.
Одно могу сказать точно: я была права, такого он не ожидал. Силы не рассчитала, в итоге повалила его наземь, очутившись сверху. А открыв глаза, тихо ойкнула, потому что подо мной лежал сам профессор!
Могу сказать смело, я превзошла все его ожидания о себе. На лице Городецкого за несколько секунд сменилось такое невероятное количество эмоций, что я только нервно сглотнула.
— Кулагина? — выдал он в итоге.
— Па-па, — попыталась я назвать его по имени-отчеству, но на меня опять напала заика.
— К счастью, я не твой папа, — заметил он. Кажется, самообладание начало к нему возвращаться. А вместе с ним и множество вопросов. — Какого черта ты тут делаешь? И как попала в дом?
— Боюсь, ответ вам не понравится, — пискнула я.
— И все-таки.
Вздохнув, я выпрямилась и указала большим пальцем за своё плечо. Однако Городецкий этого даже не заметил, потому что смотрел на мою грудь. Тут только я вспомнила, что все ещё в одном лифчике, и стремительно прикрылась. Это ему однако не сильно помешало, и он опустил взгляд на мой живот, отчего там сразу начало что-то плавиться.
— Лучше встань с меня, Ален, — сказал Городецкий немного хрипло, и я пулей вскочила.
Пал Сергеич поднялся следом, поморщившись, видать, хорошо приложился. Так я, кстати, тоже ещё мужиков не укладывала. Хоть книгу пиши: тысяча и один способ сделать так, чтобы мужчина пал к твоим ногам.
— Почему ты голая? — взгляд его словно против воли возвращался к моему телу, и от этого я начинала хуже соображать.
Потому снова молча ткнула пальцем в сторону шкафа. Нахмурившись, Городецкий подошёл и открыл вторую створку. Открыл и обомлел, потому что увидел блондина. Тот, кстати, пришёл в себя и смотрел на нас глазами, полными ужаса.
— Это кто? — голос у Городецкого был такой, словно он внезапно оказался в сумасшедшем доме, где отовсюду валятся психи.
— Это грабитель, — почти торжественно сказала я, — когда я пришла сюда, то увидела через окно, что он шарится по шкафам, подождала, пока выйдет, огрела гномом и обезвредила.
— Чем ты его огрела? — обалдело уставился на меня Городецкий.
— Гномом. Возле двери стоит, украшение для сада.
Лицо Пал Сергеича вновь стало пестрить оттенками эмоций.
— Так, — потёр он виски и указал на меня пальцем, — ты оденься, а ты, — перевёл палец на парня, — слушай меня. Я сейчас сниму скотч с твоего рта, и не вздумай орать. Будешь умным мальчиком, даже ноги-руки развяжу и дам уйти. А будешь плохо себя вести, оставлю с ней наедине, — и кивком указал в мою сторону.
Даже обидно стало, знаете ли. Особенно, когда блондин замотал головой с явным ужасом в глазах.
Я натянула футболку, пока Пал Сергеич освобождал грабителю рот.
— Вы кто? — спросил тот с дрожью в голосе.
— Твоя совесть, — влезла я, но профессор погрозил мне пальцем, и пришлось замолчать.
— Давай-ка по порядку, парень, — Городецкий устроился на корточках напротив шкафа, — расскажи нам, кто ты и что тут делал.
Блондин вздохнул.
— Меня Антон зовут, Лиза моя сестра.
— Ой, — пискнула я, что-то мне поплохело, кажется.
— Лизка сказала, что в Питер уезжает на несколько дней. Я ей звонил, но телефон был недоступен. А мне деньги срочно понадобились, — блондин обиженно засопел, но в итоге сознался, — проигрался я. Деньги отдавать надо, а где из взять? Вот я и решил… Ключи у меня есть, Лизка сама оставила запасные, потому что постоянно свои теряет. Я только в долг взять, потом бы отдал. Просто ситуация такая…
Он испуганно смотрел на нас, а я думала: Городецкий меня точно убьёт теперь. Если бы я хоть преступника поймала… А я… Даже вспоминать не хочу, что устроила.
Городецкий вздохнул.
— Алена, принеси нож или ножницы, надо его развязать.
Я принесла, и вскоре Антон уже потирал покрасневшие запястья, глядя на нас с подозрением.
— А вы кто? — спросил снова.
— Я Лизин хороший знакомый.
Глаза я все-таки закатила, тоже мне, нашёл определение.
— А она? — кивнул парень в мою сторону, поглядывая с опаской.
— А она моя хорошая знакомая.
Вот это уж дудки, не дождётесь, знакомьтесь дальше со своей Лизой.
— А зачем вы приехали?
Городецкий снова вздохнул.
— Вот что, Антон, Лиза сейчас в больнице.
— Что? — уставился он на нас. — Как? Где? Что случилось?
— Несчастный случай. Она в Питере, в реанимации. Надеюсь, все будет хорошо, прогнозов пока нет. Я сейчас думаю, как перевезти ее в Москву.
Такого парень явно не ожидал, осел на кровать, глядя на Городецкого.
— Но как… Что случилось?
— Кто-то ударил ее по голове.
Антон перевёл взгляд на меня, а я с возмущением сказала:
— Это не я, не надо на меня так смотреть.
— В общем, следствие идёт, Лиза в больнице, так что остаётся только ждать.
Антон, покусав губы, вдруг залез в сумку и достал деньги.
— Лизе на лечение, — сказал, чем почти растрогал.
Все же я помнила, что он их украл. Городецкий тем временем нахмурился.
— Эти деньги ты нашёл у Лизы? — спросил, не торопясь к ним прикасаться. Антон кивнул.
— Где они лежали?
Парень внезапно покраснел.
— Я тайник нашёл в туалете, за бачком.
Пал Сергеич нахмурился ещё сильнее, о чем-то раздумывая.
— Вот что, Антон, — сказал наконец, — возьми эти деньги, они тебе сейчас нужней. О Лизе не беспокойся, я заплачу столько, сколько будет надо.
— Спасибо, — парень, несколько сбитый с толку, снова убрал деньги в сумку.
— А теперь иди, и особенно не распространяйся о том, что здесь произошло, договорились?
— Хорошо, — он встал, все так же неуверенно на нас глядя.
— Ну иди.
Больше повторять было не надо, парень удалился, осторожно прикрыв за собой дверь. Городецкий проводил его взглядом в окно, после чего повернулся ко мне.
— Мне, наверное, тоже пора, — заметила я, но попытка успехом не увенчалась.
— Стоять, — грозно сказал Городецкий, и я начала грызть губу, глядя, как он медленно ко мне приближается.
Замерев почти вплотную, уставился в глаза, я старательно делала невинное лицо. Пал Сергеич только головой покачал.
— Сядь, — кивнул в сторону кровати.
Покосившись на неё, я сказала:
— Я бы предпочла сесть куда-то, где вы с Лизой не того… сексом не занимались, — пояснила на его непонимающий взгляд.
Он только глаза закатил, усаживаясь на край кровати.
— Тогда тебе придется постоять или вернуться в шкаф.
— Что, серьезно? — уставилась на него. Тут три стула, стол, кухонный гарнитур, подоконники, тумбочка… Городецкий развёл руками, а я ляпнула. — Да вы просто секс-гигант.
Пал Сергеич медленно закрыл глаза, медленно вдохнул и выдохнул и, я почти уверена, медленно велел себе успокоиться.
— Рассказывай, — заявил, открыв глаза.
— Да я все рассказала. Я пришла, он тут, и я того, гномом…
— Не об этом, Алена. Зачем ты вообще сюда поехала?
Я открыла рот, сделала жест рукой, нахмурилась, рот закрыла, сделала ещё один жест, выдохнула…
— Очень вразумительный ответ, — кивнул Пал Сергеич.
Да и черт бы с вами.
— Я просто шла, а тут маршрутка, которая едет сюда, и я решила съездить, сама не знаю, зачем.
Городецкий посверлил меня взглядом, но я смотрела в ответ кристально чисто, потому что это же была правда. Правильно сказал Михаил Афанасьевич: правду говорить легко и приятно.
— У тебя просто тяга впутываться в неприятности, — покачал головой Городецкий.
— А вы зачем приехали? — задала вопрос.
— Взять некоторые Лизины документы.
— Ясно, — кивнула я, ни капельки ему не поверив. — Документы лежат в тумбочке в верхнем ящике, — на его удивленный взгляд добавила. — Я скотч искала.
— Как же я не догадался, — язвительно заметил он, шествуя к тумбочке.
Порывшись, вытащил папку, просмотрев, отложил несколько бумажек. Я пристально за ним наблюдала.
— Можем идти? — спросила, когда он встал.
— Да, только в туалет схожу.
— Я с вами, — на очередной взгляд добавила, — только не надо так смотреть. Не держите меня за дуру, хотите в тайнике порыскать?
Городецкий только в очередной раз покачал головой, поэтому я поскакала за ним. Он, присев на корточки, сунул руку за бачок, покопался там.