Потому, представьте нашу радость, когда его родители согласились забрать всех троих к себе на майские праздники. Ух, красота, всегда бы так! В общем, Русик весь в нетерпении, уже о мою задницу напряженной вздыбленной палкой терся, ещё когда мы провожали свекра со свекровью. Я сама вся раскраснелась, то ли от стыда, то ли от возбуждения. Но слава Богу, уехали они, а Русик мной овладел прям за воротами во дворе. Я спиной к ним прижалась, ногами его обхватила, впилась ему поцелуем в губы. Так мы изголодались, что себя не контролировали! Я стонала, наверно вся улица слышала. Русик меня на весу держал, и так яростно долбил, что у меня шлепанец с ноги слетел, а ворота ходуном ходили. Пацан соседский по улице ехал на велике, обернулся посмотреть, что такое с нашими воротами. И так в кювет и свалился. А Русик так распалился, его елдак прям горячий и большой такой, прям до самой глубины пробирает. Люблю, когда он такой! Я даже пропустила момент, когда он стал весь сотрясаться, заливать меня горячей спермой. Я конечно обожаю такое. Но блин! Мы без презиков. Я спираль тоже не ставила. А забеременеть ещё раз как-то улыбается, я младшенькую еле выносила, возраст уже не тот! А Русик бедный до того недели две был на голодном пайке. Сам он дрочить не любит, я все ему хотела тихонько. Хоть под столом там за обедом, или отсосать, пока он лампочку менял. Но что-то не доходило. Вот и дотерпелись!
В тот момент, я конечно себя не контролировала. Только почувствовала, как он кончает, сама задергалась тазом, стала сжимать его сильнее, уткнулась лицом ему в грудь, чтобы не закричать от крышесносного кайфа. Я наркоту ни разу не пробовала, даже травку не курила. Секс – мой наркотик. Вот это реальный кайф. В момент таких оргазмов каждая клеточка в моем теле получает заряд наслаждения. Меня так трясло, что аж пальцы на ногах сжались, и я даже заплакала. Русик в меня кончает, голову запрокинул, смешной такой. А я плачу как дура, вся тушь по лицу потекла.
В общем, после мы ещё долго целовались, прижимаясь к воротам, он свой член не вынимал из меня. Так классно, он был там внутри все ещё твердый. Потом отнес на руках в дом. Мы немного отдохнули, лежа в объятьях. Хорошо лежим. А Русик говорит, может по пивку? Я ответила, что вина хочу. А ещё лучше шампанского. Праздник, как-никак. Но Руся сначала стал упираться. За шампанским надо аж в центр поселка идти, в алкомаркет. А пивко и за углом наш сосед продает. Но он так всегда. Русик побурчит-побурчит, потом пойдет и сделает, как я прошу. В общем, он пошел за шампанским. Я его попросила фруктов купить и ещё кое-что по мелочи. И презики, конечно! Ибо нефиг. Руся ушел, а я пошла умываться. Так с тушью, размазанной и ходила все это время, красотка, блин!
Умылась я, смотрю на себя в зеркало. Все-таки старею. Вон мимические морщинки вокруг глаз, веки шелушатся. Некрасиво! Эх, возраст берёт свое, хотя я далеко ещё не тетка. Грустно от этого стало. Хотелось снова Русика обнять, поплакать. Но сама его отправила, минимум на час. Что делать-то?
В общем, решила я зря времени не терять. Пока Русика нет, заняться собой. Сделать огуречную маску. Чтобы он вернулся, а я вся такая красивая. В общем поставила шезлонг на заднем дворе в теньке, намазалась, огуречные кружочки положила на щеки и глаза. Приятно так, влажно и прохладно. А у нас задний двор это одно название. Забором наш дом только от улицы огорожен, а сзади дома поле наше картофельное и речка, заросшая камышом. Но поселок у нас маленький, все друг друга знают. Потому тут бояться особо некого. Редкая птица пролетит, редкая дворняга пробежит, какие уж тут люди.
В общем, я, лежа в шезлонге, с огурцами на глазах, придремала. Немудрено после такого крутого секса. Проснулась от того, что меня гладит по ногам кто-то. Я сначала испугалась, дернулась, но незнакомец нежно так провел по щеке между огуречными кружочками и прижал палец к губам. Я сразу поняла, что это Русик. Пришел тихонько и вот решил поиграть. Мы часто так импровизируем. То неожиданно в погребе закроемся вместе, и он трахает меня, пока я на лестнице стою. То он мной молча и неожиданно овладевает, пока я пыль под кроватью вытираю, выставив попку наружу.
Русик потом развязал мой халатик, ноги мои раздвинул и замер. Наверно залюбовался открывшимся видом. Я ведь без трусиков! Потом он наклонился прям над моей киской, щекоча её дыханием и нежно так, благоговейно поцеловал. У меня от этого мурашки по коже пошли. А он все-таки затейник. Слышу, взял с тарелки огурец. Я же только половину его извела на красоту. Вторая половина рядом с шезлонгом лежала в тарелке. Думала потом его заточить. Русик же взял этот полуогурец и стал им водить по моим половым губкам и анусу. А огурец немаленький, наверно побольше даже его члена в обхвате. Я как представила себе, как он в меня его засовывает, аж потекла. А он, засранец, все дразнится. То круглым концом огурца водит, то перевернет срезом и прохладным соком пройдется, охладит мою пылающую киску. И так нежно касается, непривычно. Русик обычно грубей и нетерпеливее. Можно сказать, напором меня в свое время взял. А тут нежность и спокойствие. На контрасте оказалось очень приятно. А он стал осторожно палец мне в зад совать. Как раз соком смоченный моим и огуречным. А огурец в киску. Очень осторожно, медленно. Я играть с дилдо и всякими такими игрушками люблю, а Русик к этому не очень относится. Один раз купили анальную пробку, он вставил мне её, обратно вытащил и говорит: «Добрый вечер!». Я как стала смеяться, в общем не до секса потом весь вечер было. А сейчас огурец прям хорошо пошел. И не жестко. Прям хорошо там заскользил. А палец его у меня в заднице отличное дополнение. Я давно фантазировала заняться сексом в два входа одновременно. А он огурцом все быстрее, а пальцем все настойчивее. Я вся исстоналась, ногой ему в грудь уперлась, а он пальчики на ногах мне стал щекотно целовать. И так мне стало хорошо. Когда огурец до матки достал, я вскрикнула и начала кончать. Оргазм вышел даже сильнее, чем тогда у ворот. Меня такая горячая волна захлестнула, я чуть сознание не потеряла. А он видно распалился от моего вида в оргазме. Мы в свадебную ночь снимали специальный номер для новобрачных. И там зеркало было громадное. В общем, когда меня Русик до оргазма довел, я сама себя в зеркале видела, как кончаю. Я тогда, помню, вся выгнулась, раскраснелась, прикусила губку до крови. От своего вида в зеркале ещё раз кончила. Потому, представляю, как он возбудился. И правда, чувствую, он меня взял за ляжки, развел мои ножки пошире и давай меня накачивать. И так тоже непривычно. Обычно Русик более основательно меня прокачивает. А тут как-то мелко и быстро, как кобель суку покрывает. И видно сам был на пределе, не прошло минуты, как задергался. И твою же мать, опять без презика в меня кончил. Да так обильно, словно с момента нашего секса у ворот целый месяц прошел. Я даже немного вину почувствовала, довела мужика. В общем, было так хорошо, что я возмущаться не стала, что он снова без резиновой защиты.
Я лежу на расслабоне, так классно, что я эти огурцы дурацкие забыла с глаз снять. А Русик после того как кончил, куда-то убежал быстро. Я сначала подумала, что за шампанским побежал. Но я лежу-лежу, тихо. Ни Руси, ни шампанского. Что за дела! Я кружочки стряхнула с лица и пошла его искать. А его нет! Ни в доме, ни в палисаднике! И холодильник, как был пустой, так и остался. Я испугалась, закричала:
- Руслан! Руслан!
Слышу, ворота стукнули. Он забегает испуганный с пакетами. Спрашивает, что случилось? А я плачу, толком не могу объяснить. Как оказалось, он только с магазина пришел. А кто до того был, непонятно. Я, конечно, Русику рассказывать не стала об этом, сослалась, что придремала, и сон плохой приснился. В тот вечер потом не по себе было, как уж после такого секс. А через месяц узнала, что беременна. И самое страшное, непонятно от кого: Русика или того, второго. Я вся на нервах собралась абортнуться, а Русик против. Говорит, раз Бог дал, нельзя отказываться. А я ему так и не решилась признаться. Он у меня импульсивный такой, ещё глупостей наделает. Так что ждём четвертую ляльку. УЗИ показало, что это будет девочка. Интересно, на кого она будет похожа?
Двоелуние
Отпущенная тетива тренькнула, стрела коротко свистнула и исчезла в траве. Крин досадливо зашипел, как от боли. Опять промазал. Который уже раз. Руки, натруженные от постоянных упражнений болели, но он с утра ни разу не попал в медвежью шкуру, что висела на стене длинного приземистого дома.
Крина жгла досада, ведь его сегодня не взяли на охоту, оставили присматривать за младшими. Как будто Фро с этим не справится! Старый противный Фро, который сейчас дрыхнет в своей хижине. Крин подошел к зарослям травы и вытащил оттуда стрелу. Они ушли без него на птицу. Сказали, что толку от Крина будет мало, только лишняя трата стрел. И это Крин, у которого уже есть одна насечка на щеке. У взрослых, правда, их было две. Но у младших их не было вовсе. Насечку надо было заслужить. И Крин заслужил её, когда его копье выпустило кишки матерому серому волку. Но вот вторую он пока не заслужил. И все из-за того, что не умел стрелять из лука! Да, кому он нужен, этот лук! Крин хорошо владеет копьем, дубиной, да и камни неплохо кидает. Недавно они соревновались с Бродхом, и Крин бросал дальше шагов на десять. А у Бродха давно уже две насечки.
Ну ничего, Крин всем ещё покажет! Он превзойдет в стрельбе из лука даже старого Хугга. Вот сейчас… Крин сосредоточился, напряг все свои силы, прицелился, натянул тетиву. Давай! Тетива тренькнула, стрела свистнула и… Описав дугу она перелетела дом, покрытый дерном. Только не это! Она же упала… упала у реки! А к реке было ходить нельзя. Только взрослые с двумя насечками могли это делать. И то не все, и не всегда. Лишь в ночь, когда Луна набирала полную силу, они бросали жребий, и те кому он выпал отправлялись туда, за реку. Конечно, будь у Крина вторая насечка, его бы тоже допустили к жребию. Но без неё нечего было о том и думать. Что там им приходилось пережить? Крин не знал, о том, что происходило за рекой говорить было нельзя. Они приносили ягоды и фрукты, которые не росли лесу на их стороне. Иногда они приводили из-за реки новых младших, бледных и заплаканных. Те сначала первые дни отказывались даже от еды. Что там такого они видели, там, за рекой? Про то нельзя было спрашивать. Да и ответить младшие не могли, они ещё не знали человеческой речи. Крин и сам много Лун назад тоже пришел оттуда. Но он не помнил, ничего не помнил. Только чувство боли, горя, утраты. И что-то ещё странное и щемящее.
К реке было ходить нельзя. Как-то Крин будучи ещё младшим, заигравшись подбежал почти к самым камышам, когда его настиг шаман Фро и ударил большой узловатой палкой, на которую он опирался при ходьбе. Потом долго ругался, брызгая слюной. И сейчас бы Крин не пошел. Но, ему надо тренироваться, чтобы хорошо стрелять из лука. А стрела у него была только одна. Он быстро, только туда и обратно. Он же не прям к реке, так... в заросли. Никто и не увидит. Правда, ведь? Он с опаской посмотрел на хижину Фро. Шаман был человек особый. Особый во всем. Он даже не ходил со всеми на охоту, не свежевал шкур, не ел со всеми у общего костра. Но он видел духов, умел лечить болезни, заговаривал оружие, приманивал зверя. Потому ему всегда полагалась доля от добычи равная со всеми. При том, что он даже не спал со всеми в длинном доме, у него была отдельная покосившаяся хижина. Оттуда доносился его раскатистый храп. Так, что в этот раз он не ударит Крина своей дубиной. Если, конечно, никто из младших ему не расскажет. Крин посмотрел в их сторону. Они самозабвенно играли в охоту на оленя. Маб прикрепил к голове две кривые ветки, которые изображали оленьи рога, все прочие гонялись за ним с палками, что изображали копья. Игра так занимала их, что никто не обращал внимания на Крина. Можно попробовать!
Крин, стараясь ступать бесшумно, будто он тоже охотится сейчас на оленя, обошел длинный дом и когда скрылся из поля видимости младших быстро побежал к камышам. Где же стрела? Как сквозь землю провалилась! Или утонула. Чем дальше заходил Крин в заросли, тем больше становилось вокруг воды. А в воде как известно, и живут те самые духи. Может и сейчас, они следят за Крином… Что-то шлепнуло, Крин вздрогнул, сердце его забилось, как птица, попавшая в силки. Ещё шлепок, что-то серо-зеленое прыгнуло совсем рядом. Крин оцепенел от ужаса, но тут услышал мерзкое булькающее кваканье. Лягушка, духи её побери! Где же стрела? Камыши неожиданно поредели и блеснула поверхность воды. Река! Назад, надо быстро назад! Но Крин не мог оторвать взгляда от её блестящей поверхности. Река… Какая спокойная, какая завораживающая… У него защемило где-то в груди. Какие-то неясные образы и воспоминания из самой глубины. Он, сам того не желая, завороженно сделал ещё шаг навстречу реке, раздвинул заросли камышей. Река была гладкой и ровной, как большая обледеневшая дорога. Ещё она блестела в свете солнца. Она была недвижна и в тоже время шла куда-то. Она была не такой уж и широкой, как ему казалось раньше. Совсем рядом виднелся другой берег, так же заросший камышами. Что-то снова плеснуло. Лягушка? Нет, это на том берегу! Крин хотел закричать от ужаса и побежать прочь, но он не мог и пошевелиться. Меж тем, у чужого берега кто-то плюхнулся в воду, подняв тучу брызг. Бобер или выдра? Нет, кто-то более крупный… Существо вынырнуло. Оно было человеком. Обнаженным человеком с длинными каштановыми волосами, которые прилипли к плечам и спине. Он был несомненно взрослым, хотя может примерно столько же Лун, сколько и Крину. Он был удивительный. Какой-то более стройный и в то же время округлый. Его движения были грациозны, словно у газели. Кожа белая и гладкая. По ней капельками стекала вода. Крин не мог оторвать взгляда от этого человека, его удивительного тела. В его груди загорался костер, в висках стучали каменные топоры. Человек, словно почувствовав взгляд Крина, медленно повернулся. Ужас! Его грудь! У него вытянутая грудь. Две висящие груди, как у Фро или старого Хугга. Только упругие и красивые, с большими розовыми сосками. А между ног… Там, где в зарослях волос должен был торчать отросток-мочевик ничего не было! Это… это не человек! Это дух, дух реки, которым так стращал его Фро. Дух увидел Крина, их взгляды пересеклись. Крин на мгновение увидел, как ясные синие глаза словно заглянули ему в самую душу. У человека было лицо совсем юное, даже без пушка, не то что усов или бороды. Гладкое и красивое, как у младшего. Под стать его безволосому стройному телу. К тому же на лице у него не было насечек. Но он не младший, явно не младший… Неожиданно дух опустил голову, резко повернулся и бросился бежать в камыши. Крин, которого наконец отпустило, сделал то же самое. Дыхание его сбилось, сердце стучало так, что готово было выпрыгнуть из груди. Дух… Крин видел духа! Что же теперь будет? Что теперь делать?
Крин обессиленно оперся о стену длинного дома, сполз вниз. Припекало летнее солнышко, младшие по-прежнему охотились за оленем, роль которого играл теперь Сва, Фро по-прежнему храпел в своей отдельной хижине. Но что-то изменилось, казалось даже солнечный свет стал тусклее. Что делать? Рассказать Фро и вождю Дору? Ну и достанется тогда ему! Может… может даже его не просто побьют, а выгонят. Выгонят из племени, как Лира, который убил в ссоре Ульта. И будет он вечно скитаться один в лесу, словно дикий зверь. Нет, Крин будет молчать.
Стрела его бесследно исчезла в камышах, но упражняться в стрельбе у него не было больше ни сил, ни желания. Он сидел у дома, стоило ему закрыть глаза, как он видел того речного духа, его удивительные глаза и его удивительное тело. Руки его дрожали, в груди разливался странный жар. Но самое странное происходило с его отростком. Он напрягался и вытягивался, хотя Крин не хотел мочиться. Он пульсировал и распух, будто укушенный осой. Проклятие… Это наверно и есть проклятие речного духа! Что же делать? Что… делать… Крин чувствовал, как мир кружится вокруг него и жизнь покидает его тело.
Когда он вновь вернулся из мира духов, уже смеркалось. Над ним нависли лица прочих людей. Нахмуренные и обеспокоенные. Среди них было и морщинистое, словно высохший фрукт, лицо Фро и рыжебородое, свирепое, со шрамом на щеке лицо вождя Дора.