— Что с Куром? — спросил советник.
Целитель нахмурился.
— Мне очень жаль, советник. Но у меня нет хороших новостей. Кур… его состояние намного тяжелее, чем у Наймо. Ему я тоже ввел универсальное противоядие, пока выявляю и определяю причину. Я сделаю все возможное, чтобы спасти твоих сыновей.
Советник был отцом близнецов? Как трагично для родителя наблюдать за увяданием обоих сыновей. Отец Наймо и Кура сдержал свои эмоции и откинулся на спинку кресла с пустым выражением на лице.
— Когда ты все выяснишь? — спросил другой советник.
— В ближайшие несколько дней.
— Почему не раньше? — уточнил он.
— Я не могу распознать химическую структуру вещества, найденного в ходе предварительного сканирования. Оно кажется… чужеземным.
Все члены совета повернулись и уставились на единственного «чужеземца» в комнате.
«Хм, как-то неловко».
Марш бывал во многих неудобных ситуациях, но никогда не привлекал столько внимания.
— При всем уважении, ваша светлость, я предупреждал, что при вступлении в СП могут произойти подобные инциденты, — снова заговорили отец Кура и Наймо. — Когда мы открываем двери для всей Галактики, то невольно цепляем всякую инопланетную заразу, — прорычал он. Остальные пробормотали что-то в знак согласия.
Резким движением руки Император Дузан прекратил гул.
— Ты глубоко переживаешь болезнь своих сыновей. Я клянусь, что с помощью всех служащих императорского двора мы исцелим их, советник Омакс. Однако вступление в СП было моим решением, и оно остается в силе. Я не верю, что такая ситуация возникла после нашего дружеского соглашения с Галактикой. Мы больше не будем обсуждать эту тему, — он перевел взгляд с ложи совета на целителя. — Как был введен яд?
— Думаю, была отравлена их еда, утренняя трапеза.
За исключением того, что Кур слег за несколько часов до Наймо, да и на банкете парень уже выглядел неважно. Он начал сильно потеть… точно так же, как Наймо вовремя Ша'ла.
— Ты уверен? — спросил Марш.
Все уставились на него.
— Ты не имеешь права допрашивать целителя, — рявкнул сердитый Омакс.
— Пусть говорит, — приказал Дузан. — Почему вы задали этот вопрос, мистер Феллоуз?
— На вчерашнем банкете Кур выглядел немного больным. Он сильно потел и жаловался, что в комнате слишком жарко. Сегодня вовремя Ша'ла Наймо тоже начал потеть. Тогда я решил, что это из-за физических нагрузок, но, возможно, их отравили еще прошлой ночью.
— Очень плохо, — целитель покачал головой. — Значит, яд находится в их организмах гораздо дольше, чем мы предполагали.
— И еще… — Марш замолчал. Он не хотел путаться у кого-то под ногами и говорить вне очереди, но они спешили с выводами, не рассматривая другие возможности. — Кто-нибудь еще жаловался на плохое самочувствие? Может, Наймо и Кур были не единственными жертвами?
— Великий Ксенианс! — ахнул советник.
Возможно, близнецы не подвергались воздействию чужеродного токсина, получив простой, но опасный случай естественного пищевого отравления. Скорее всего эти длинноногие рыбоподобные твари были испорченными… или по сути являлись ядовитыми существами, с которыми нужно было обращаться определенным образом, чтобы нейтрализовать отраву.
С другой стороны, кто-то мог подменить еду. Наймо и Кур могли стать жертвами биологической атаки. Ламис-Одж все еще были настроены довольно воинственно. Единственными людьми, которых террористическая нация ненавидела так же сильно, как терранцов, были ксенианцы. Никто из Ламис-Одж — или малдонианцев, их главных союзников — не был приглашен, но это не означало, что они не могли завербовать кого-то, направляющегося на Ксенианс, чтобы отравить представителей императорского двора. На церемонию пригласили множество инопланетный высокопоставленных лиц. Какой бы строгой ни была проверка, террорист сумел бы проскользнуть.
Император сжал губы.
— Мистер Феллоуз правильно подметил. Мы должны рассмотреть все варианты. Будьте осторожны. Необходимо опросить гостей об их самочувствии и сделать это так, чтобы не тревожить их. Если кто-то заболел, нужно срочно приступать к лечению.
— Немедленно, — добавил целитель. — Мы проверим остатки еды со вчерашнего банкета.
— Держи меня в курсе медицинского анализа и состояния Наймо и Кура, — Император отпустил целителя.
После ухода целителя в зале воцарилась тишина.
Омакс первым нарушил ее:
— Ваша светлость, простите за то, что я затрагиваю столь неприятную и неудобную тему, но существует один неотложный вопрос, который необходимо решить, — он сделал паузу, чтобы глубоко вздохнуть. — Мы должны выяснить, что произойдет, если целитель не сможет спасти моего сына, Наймо, — Омакс с обвинением указал пальцем на Марша. — Согласно нашим обычаям, если претендент выигрывает битву, то может забрать пару.
Шок пронзил Марша. Его объяло жаром, уши покраснели. Наносомы зажужжали. Претендовать на Джульетту? Стать ее парой?
— Но он инопланетянин, а наши традиции запрещают гражданам вступать в браки с чужеземцами, не говоря уже о супруге будущей Императрицы. Если мой сын Наймо… умрет, то кто выступит в роли супруга принцессы?
— Хороший вопрос. Что скажешь? — Император посмотрел на старуху. Как понял Марш, она была глубоко уважаемой предсказательницей, которая всегда подбирала пары Императорам.
Глубоко посаженные пронзительные черные глаза на морщинистом лице открылись. Из ее лысой головы торчали белые пучки волос. Она выглядела настолько старой, что, казалось, родилась еще во времена зарождения Ша'ла.
— Два пути сойдутся в один, — старуха закрыла глаза и оставалась неподвижной так долго, что Марш начал беспокоиться, не заснула ли она. Потом женщина опять зашевелилась. — Все будет так, как было предсказано. Терпение. Нам остается лишь ждать.
* * *
Дузан отпустил Марша, чтобы совет мог провести закрытое совещание. Если бы ему пришлось делать ставку, то Марш поставил бы все свои кредиты на то, чтобы на повестке дня была его персона. Марш сидел между Наймо и Куром на банкете и был на арене, когда Наймо упал. Марш не хотел принимать участие в сражении, но учтут ли это советники? Никто прямо не предъявил ему обвинения, но из ложи совета веяло недоверием, словно грозовые тучи распростерлись по хмурому небу. Впрочем, кто мог осудить их за это? При отправлении двух мужчин, возможно, им бы не помешало немного паранойи.
Как только Марш вышел из комнаты, то связался с Броком.
«Введи меня в курс дела», — приказал киборг.
«Похоже, Наймо и Кура отравили, — объяснил он, шагая по дворцу. — Их состояние критическое. Целитель считает, что токсин доставлен сюда с другой планеты».
«С другой планеты? Ламис-Одж? Малдония?» — Брок пришел к таким же выводам, что и Марш.
«Не известно, пока это всего лишь мое предположение, возможно доказательства докажут обратное. Если преступнику удастся остановить связывающую церемонию, то коронация будущей Императрицы отложится, а планета погрузится в хаос. Пока ксенианцы будут спорить о том, кто же достоит правления, Ламис-одж захватят власть».
Ксенианс находился на стратегическо-выгодной орбите. Построение блокпоста на этой планете облегчит террористам проведение атак на Галактику.
«Даже если Ламис-Одж не замешаны в этом, они все равно могут воспользоваться политическим переворотом», — ответил Брок.
Марш тоже этого боялся.
«Впрочем, ксенианцы могли бы временно продлить правление нынешнего Императора или ослабить возрастные ограничения. Смерть Кура и Наймо станет трагедией для обоих мужчин и для Джули, но вся нация не должна страдать».
«Джули?» — переспросил Брок.
«Черт. Я сказал Джули? Я имел в виду Джульетту».
«Ты назвал ее Джули. У тебя есть прозвище для принцессы Джульетты?»
«Сорвалось с языка», — Марш извлек из базы данных микропроцессора схему императорского дворца.
«Ты же не натворил глупостей, правда?»
«Ничего более глупого, чем то, что уже сделал. Не о чем беспокоиться».
«Тогда ладно. Давай вернемся туда, где мы остановились. Император не может продолжать править, ситуация схожа с президентом Объединённого Террана, так как вся выстроенная структура преемственности будет уничтожена. Как бывший президент, мать Пиа, Микала, не могла опять занять должность, так как ее срок подошел к концу».
Марш определил конечную цель своего прибытия и закрыл схему. Обычный человек мог заблудиться в огромном дворце, но Марш обозначил координаты. Его будет направлять микропроцессор в мозгу.
«Ну, это как-то недальновидно. У них должен быть план Б».
«У них был план Б. Вот только все пошло под откос, — заявил Брок. — Каждый Император производит на свет двух детей, наследника и так называемый запасной вариант. Пока ты разговаривал с Императором и его советом, я провел небольшое исследование. К сожалению, брат нынешнего Императора погиб, разбившись на шаттле десять лет назад».
«Маловато наследников».
«Мало, согласен. Но, в их защиту, ксенинцы были изолированной нацией пацифистов в течение тысячелетий. Они до сих пор нуждаются в информации об альтернативных вариантах. Кто планирует то, что происходит раз в тысячу лет? К тому же этого еще не случилось. Наймо и Кур могут выздороветь».
«Надеюсь, так и будет. Связывающая церемония была отложена на неопределенный срок».
«Как я и думал. Гости начали расходиться».
Шагая по коридорам, Марш заметил повышенное внимание к своей персоне. Прежде чем люди отворачивались, в их глаза отражалось то любопытство, то обвинение. Нетрудно было угадать их мысли: а вот и терранский претендент, который был на арене, когда Наймо рухнул, забившись в конвульсиях. Был ли он виновен в инциденте? А может, он был причиной случившегося? Ксенианцы были слишком вежливы, чтобы таращиться на него, но инопланетные гости не проявляли такой сдержанности. Марш сделал вид, будто не замечает взглядов.
«Когда вы уезжаете?» — спросил Марш. Брок и Пенелопа приехали только на церемонию, но теперь та была отменена.
«Все зависит от тебя. Пенелопа должна вернуться на Террант, а у меня есть миссия, но если ты хочешь, чтобы я остался, то Картер назначит на нее кого-нибудь другого».
«Нет, я справлюсь. Дузан попросил меня ненадолго задержаться, но скоро я тоже уеду».
«Хорошо. Если тебе что-нибудь понадобится, свяжись со мной. Мне стоит позаботиться о Картере?»
«Нет, я сам поговорю с ним».
Микропроцессор киборга в мозге Марша записывал все, что он видел. Дворец функционировал как самодостаточный и самостоятельный город. Комнаты отражали прошлое, настоящее и намекали на будущее. Марш прошел несколько обеденных залов, многочисленные гостевые крылья, картинные галереи, театры с голограммами и компьютерными мониторами и залы с произведениями искусств, изображающих историю и имперскую родословную. Вскоре он достиг музея оружия, наполненного артефактами. В комнате никого не было, поэтому, несмотря на то что Марш хотел попасть на другую сторону дворца, он зашел внутрь, чтобы взглянуть.
Сабли, похожие на те, которые они с Наймо использовали в Ша'ла, и другие длинные клинки украшали всю стену, но выставленное на всеобщее обозрение оружие являлось лишь небольшой частью всего арсенала. Воюющие племена предпочитали боевые топоры для метания, кистени3 — отравленные било, привязанные цепью к коротким шестам, алебарды4 с шипами, секиры, изогнутые мачете и огромные кинжалы, подобных которым Марш никогда не видел. Для нападения с таким оружием нужно было обладать определенной жестокостью и особой храбростью. Совсем не то, что стрелять из фотонного бластера с расстояния в сотни метров или взорвать микро-взрывчатку после того, как ты покинул этот район.
Ксенианцы преодолели свою жажду насилия, оставив только ритуал Ша'Ла, который служил свидетельством воли и мощи их Императоров. Агрессия стала частью их прошлого, но кто-то не смог ее преодолеть.
Все больше углубляясь во дворец, подальше от места, где размещались гости, приехавшие на церемонию, Марш проходил мимо людей, слуг и стражей, привлекая к себе пристальное внимание. Ксенианцы наблюдали за каждым его шагом. После того, как страж остановил его, чтобы спросить, нужна ли ему помощь, — вежливый способ уточнить, имеет ли он право здесь находиться — Марш стал скрываться, проверяя коридоры перед входом, уклоняясь от слуг и охранников, ныряя в пустые комнаты.
Он не хотел, чтобы о его вылазке, которая не была санкционированной и согласованной, узнал Император или совет. Ничто в его намерениях не было правильным: ни время, ни место, ни недавние события.
Ксенианцы сумели разобраться в своем прошлом, Марш намеревался сделать то же самое. Он пришел за ответами и получит их прежде, чем уйдет.
Назовите это удачей или судьбой, но коридор перед резиденцией принцессы оказался пуст. Марш остановился перед дверью в ее покои и, глубоко вздохнув, постучал.
Глава 9
Апартаменты Джульетты были в виде прямоугольника, где одна комната вела в другую: спальня, кабинет, библиотека и небольшая гостиная для встречи гостей. Также был выход во внутренний дворик, где цвел сад с местными цветами — растения с пушистыми оранжевыми листьями и бутонами цвета хубера и фуксии. По ночам они закрывались, превращаясь в маленькие стручки, как будто засыпали. Но из всей флоры Джульетта больше всего любила небольшой цветущий куст, привезенный с Террана. Бледно-розовые пионы. Дуновение ветерка разносило их сладкий аромат, перенося Джульетту в ту ночь, когда Марш перепрыгнула через забор чужого сада и сорвал единственный цветок пиона.
Что привело сюда Марша? Почему именно сейчас?
Двери в гостиную были настежь распахнуты, поэтому она услышала стук, кто-то явно хотел с ней встретиться. Джульетта проигнорировала незваного гостя и поднесла тяжелый бутон цветка к носу. Она вдохнула соблазнительный аромат, ее сердце болезненно сжалось. Как, во имя Галактики, Марш оказался на арене? Почему, ох, ну почему она заботилась о его благополучии сильнее, чем о Наймо, который недавно боролся за нее, а теперь борется за свою жизнь? После шока от его падения пришло облегчение
«Я не буду связана сегодня… Какой же я ужасный человек».
Раздался еще один настойчивый стук. Джульетта нахмурилась, надеясь, что это были не ее мама и Марджи, которые хотели ее утешить. Ей удалось убедить их уйти несколько минут назад, а слугам Джульетта приказала не беспокоить ее ни при каких обстоятельствах. Кто бы ни стоял в коридоре, он мог уйти. Если принцесса, будущая Императрица, не имеет права решать, кого хочет или не хочет видеть, тогда какой смысл в правлении?
Как только Джульетта попала в свои апартаменты, то сразу избавилась от церемониальных головного убора и наряда, переодевшись в простую повседневную тунику, удобные панталоны и сандалии, чтобы гулять в саду. Джульетта потерла болезненную вмятину, оставленную головным убором на ее виске.
Все думали, что она хотела остаться одна, чтобы справиться с беспокойством об избраннике. Но на самом деле она боролась не с горем, а с чувствами вины и стыда.
Она действительно переживала о Наймо… как и о любом другом человеке, который заболел. Ее предупредили, что, возможно, его отравили. Как и его брата, Кура. То, что мужчины стали жертвами, чтобы предотвратить связывание, причиняло ей боль. Джульетта не желала никому из них зла.
Даже когда она сравнивала своего избранника с Маршем, на самом деле у нее не было выбора. Во время Ша'ла Джульетта затаила дыхание, желая, чтобы Наймо проиграл. Но ведь результат — как и сам избранник — был предопределен. Тем не менее ее глаза были прикованы к противнику Наймо. Перед ее взором до сих стоял мужчина с выпуклыми мускулами, который двигался с молниеносной скоростью и поразительной силой, даже не вспотев.