– Вы вроде стерву и заказывали, – пожала плечами Алиса. И добавила. – Не люблю сюрпризы. Особенно неприятные. Другие расы и полукровок указывают в анкетах всегда. Это правило моего агентства. И мне не нравится, что в этот раз правило было обойдено.
– Почему? К чему вам знать, какой я расы?
Алиса несколько секунд поколебалась, потом кивнула на чемодан.
– Там – различного рода инструменты, если можно их так назвать. То, что подходит для одной расы, не годится для другой. Полукровки бывают стабильными, как вы, и нестабильными. В последнем случае контракт обычно не заключается. Жизнями «невест» по пустякам не рискуют. Поэтому мне важно знать, кто является троллем в вашей семье: отец или мать?
– Отец, – жених дернул плечом, показывая, что ему эта тема неприятна. – Дальше что?
– Ничего, – качнула головой Алиса. – Будем продолжать сотрудничество.
Глава 10
О, вслушайся, – Флора вздохнула глубоко
И роза открыла прелестное око.
Дыханья вечернего чист аромат,
В наряде лучистом блистает закат.
Давай устремимся к укромным полянам,
В тенистые чащи, где в сумраке пьяном
От пения фей чуткий воздух дрожит
И сильф над закатным сияньем кружит.
Когда же тебя одолеет истома,
На ложе из трав отнесу невесомо.
Присяду в изножье, любовью дыша.
В нежнейших словах изольется душа.
Джон Китс. «К Эмме»
Успокоительное, прекрасно спасавшее при разговорах с матерью, не помогло после общения с невестой. Витор выпил двойную дозу, но все еще горел желанием проучить нахалку, вздумавшую проверять его, «страх и ужас империи», как в юности выразилась с ехидством одна из сестер.
«Дожил, – ухмыльнулся про себя Витор, – уже отсутствие страха воспринимаю, как неуважение».
Да, как ни странно было это осознавать, но невеста его не боялась. Вспомнив ее выходку с «проверкой», он снова до белизны сжал кулаки и выдохнул:
– Стерва!
Да, он заказывал в агентстве именно стерву. Но играть роль надо было перед его родственниками, а не перед ним самим!
Витор покосился на стоявшую на столе прозрачную пробирку с очередной порцией успокоительного. Нет, тогда он завтра не встанет. Проспит минимум до обеда. А он должен быть свеж и бодр, насколько это возможно в таких условиях.
По комнате неожиданно закружил небольшой вихрь, из него выпало на ковер письмо. Вихрь исчез.
Витор поморщился: обычно присылают магического вестника, но мать предпочитает изощряться подобным способом.
Письмо, вложенное в обычный белоснежный конверт, предупреждало о появлении любимых родственников уже завтра, как минимум на сутки раньше ожидаемого времени.
Успокоительное на этот раз помогло: Витор не почувствовал ничего. Что ж, в душе он давно был готов ко встрече. Осталось отойти в сторону и понаблюдать, как невеста будет справляться со своей ролью.
«Алиса, – поправил он мысленно сам себя, – ее зовут Алиса. Хоть бы не забыть».
Мысли снова перескочили на приглашенную невесту. «Это правило моего агентства. И мне не нравится, что в этот раз правило было обойдено», – вспомнил Витор. Перед внутренним взором сразу встало лицо того красавчика, представителя агентства. В тот момент Витор не обратил внимания, теперь же ему казалось, что красавчик ехидно улыбнулся, когда бумаги были подписаны.
– Параноик, – проворчал Витор и снова задумчиво посмотрел на третью порцию успокоительного. Может, все же выпить?
Представив себе реакцию матери на сонливый вид Витора, он измученно вздохнул: все мозги выест чайной ложкой. Бездна, как же все не вовремя!
Алиса проводила жениха задумчивым взглядом. «Витор, – вспомнила она его имя, – пора звать его так». В нем действительно не ощущалось опасности. Он был стабилен и старался держать себя в руках в самых сложных для его психики ситуациях. Здесь проблемы вряд ли возникли бы. А вот данные анкеты… Теперь Алиса не могла доверять им полностью. Там, например, ничего не говорилось об отце Витора. Вообще ничего, ни одного слова. Да и о матери сказано было, что у нее «специфический характер». Кто бы ни занимался этим делом, он обязан был собрать полную информацию, желал того клиент или нет.
– А завтра я узнаю, что мой ненаглядный жених, допустим, подкидыш и на самом деле – киборг из другого мира, – мрачно сыронизировала Алиса, поднимаясь и подходя к окну.
Природа за стеклом не изменилась. Скалы остались на месте, ущелья – тоже. Алиса поймала себя на мысли, что кровожадно ухмыляется, думая об Эльнаре на глубине одного из подобных ущелий. Довел-таки, скотина.
В дверь постучали. Служанка, очередная пышногрудая красавица, явно не одну ночь гревшая постель своего господина, с опаской поглядывая на Алису, доложила:
– Госпожа, господин просил передать, что завтра приедут его родственники.
Алиса кивнула, одним движением и принимая информацию, и отпуская служанку. Отлично. Просто чудесно. Еще и на сутки раньше срока.
«Господин просил передать». А сам что не пришел? Струсил? Или не барское это дело – невесте докладываться?
Алиса почувствовала раздражение. Пальцы резко защипало. Опустив взгляд, Алиса с изумлением заметила небольшие голубые искры, вылетавшие из-под ногтей.
– Что за… – изумленно пробормотала она. – Нет, чушь! Я не принадлежу этому миру! У меня не может проснуться магия!
Ни одна из невест, попадавших в магические миры, не способна была колдовать. Она, чужеродный элемент в сложной структуре мира, проводила в нем не больше трех-четырех недель и возвращалась домой. Долгие сроки были запрещены – мир мог попытаться уничтожить чужестранку. Все невесты, отправлявшиеся агентством, являлись «пустышками». Никакой магии. Только техника.
Однако искры продолжали насмешливо сверкать под ногтями. Им до рассуждений Алисы не было ни малейшего дела.
Глава 11
Столь тих будет шепот, что ненароком
Поддашься Зефира игривым урокам.
В объятьях моих очнешься от грез,
Внимая тем клятвам, что я произнес.
Зачем упускать все блаженство мгновенья,
Подобно глупцам, что бегут наслажденья!
Даруй мне улыбку и легкой рукой
Смятенное сердце мое успокой.
Джон Китс. «К Эмме»
Эту ночь Витор провел без привычных постельных игр – не до них было. Ожидаемые ненаглядные родственники занимали все его мысли. Витор до сих пор понятия не имел, кто, кроме матери и, возможно, сестер, собирается удостоить его своим присутствием. Как любой уважающий себя аристократ, он мог «похвастаться» довольно-таки «разросшимся» семейством. Никого из них ему, конечно, видеть не хотелось. А вот они… Они с удовольствием появлялись бы тут круглый год, лишь бы пожить и поесть за чужой счет, особенно старшая сестра, которой чрезвычайно не повезло с мужем.
Две ее дочери уже готовы были отправляться к алтарю, две следовали по их стопам, практически наступая на пятки. А вот женихов, из-за крайней бедности семейства, как и следовало ожидать, не наблюдалось. Данира несколько раз прозрачно намекала, что хорошо бы прижимистому братцу разориться на приданое для любимых племянниц. Витор каждый раз отвечал, что все его имущество перейдет к наследникам после его смерти. А жить он собирался долго, очень долго, назло дражайшим родичам.
Витор проворочался в постели полночи, вспоминая не особо приятные события, связанные с семьей, заснул под утро, встал рано, злой, раздраженный, готовый прибить любого, кто попробует только напомнить о любимых родственниках.
Служанки, чувствуя боевой настрой своего господина, даже не пытались с ним заигрывать – себе дороже выйдет. А ну как не просто рявкнет, а сразу же трансформироваться начнет?! Были уже случаи. Не сдержался пару раз Витор при прислуге. Молоденьких служанок с приобретенным длительным заиканием пришлось отправлять в дальнюю деревню с крупной, по местным меркам, суммой денег и там как можно быстрей выдавать замуж за сыновей старосты.
«А ведь еще есть невеста», – пришла в голову шальная мысль. И Витор поморщился, словно от сильной зубной боли. Алиса, несомненно, стоила всех его сестер вместе взятых. Витор предчувствовал, что следующие дни будут чересчур наполненными разнообразными событиями. Как бы порталом уходить не пришлось.
Жареное мясо, белый хлеб, каша-размазня, стакан разбавленного вина – Витор проглотил завтрак и не заметил его.
– Господин, – в спальне, после стука, появился Дортунд, как всегда одетый в темно-вишневую ливрею. – Ваша матушка и сестры прибыли.
Витор, не стесняясь, грязно выругался на тролльем. Началась «веселая» жизнь.
Алиса проснулась утором практически счастливая. Вместо обычных кошмаров ей приснился дворец в облаках, залитый лучами яркого солнца, с ажурными арками, мозаичными стеклами и прекрасным садом, разбитым перед входом. Что бы это ни означало, но сон оставил после себя ощущение легкости и безмятежности.
«Родственники, – вспомнила Алиса, и легкость испарилась сама собой, забрав под ручку безмятежность, – на сутки раньше. Не удивлюсь, если уже приехали».
В анкете о родственниках писалось крайне скупо: то ли три, то ли четыре сестры, два брата, тетушки и дядья, большая часть – приживалы при довольно состоятельной и относительно щедрой матери Витора. Она якобы была счастлива во втором браке. При этом оба мужа не описывались и даже не упоминались. Вообще, конечно, ситуация с семейством Витора была более чем туманная. Из всего написанного Алиса выяснила только одно: родственников много, Витор их терпеть не может.
Легкий завтрак – каша-размазня, свежие овощи, пара хлебцов и ягодный морс – ушел на ура. Вызвав служанку, Алиса тщательно вымылась в местном варианте ванны – железном чане, налив предварительно в него ароматизирующие масла.
Платье, длинное, закрытое, светло-зеленое, с переливами, идеально подчеркнуло ее фигуру, золотой кулон в декольте приковывал взгляд и к себе, и к груди, открытые руки демонстрировали белизну кожи. Подведенные черным глаза, красная помада на губах, кожаные зеленые туфли на высоком каблуке – Алиса была готова блистать в высшем обществе.
– Госпожа, – еще одна служанка заглянула в спальню, почтительно поклонилась, – господин просит вас спуститься в гостиную.
Алиса величественно кивнула. В гостиную, так в гостиную. Осталось только узнать, где она, та гостиная.
В сопровождении той же служанки Алиса медленно спустилась по лестнице, процокала каблуками по каменному полу первого этажа и остановилась у тяжелой деревянной двери. Ну что ж, пора была проявить себя во всей красе. Как они и договаривались с Витором, она будет играть наивную восторженную провинциалку.
Наклеив на губы одну из глупых улыбочек, Алиса дождалась, когда служанка распахнет перед ней дверь, и влетела в помещение с криком:
– Дорогой, у нас гости, а ты не предупредил?!
В шумной до того комнате мгновенно повисла кладбищенская тишина.
Глава 12
Мне бы женщин, мне бы кружку,
Табачка бы мне понюшку!
Им готов служить всегда -
Хоть до Страшного Суда.
Для меня желанней рая
Эта Троица святая.
Джон Китс. «Мне бы женщин, мне бы кружку»
Темно-синий камзол Витору не шел. Ему вообще не шла торжественная одежда. Вот широкие штаны и такого же размера рабочая рубашка – дело другое. Но пришлось переодеваться и хромать на встречу с дражайшими родственниками.
Каблуки черных кожаных туфель, один выше другого, громко цокали по каменному полу, передавая боевой настрой своего хозяина. Выходя из спальни, Витор с сомнением покосился на пробирку с успокоительным, приготовленную со вчерашнего дня, но пить не стал. И теперь, подходя все ближе к гостиной, в которой набилось множество по сути чужих ему существ, он жалел о принятом решении. Нужно было все же выпить. Сейчас не так нервничал бы.
Небольшая комната, обставленная скудно, старой пошарпанной мебелью, была забита народом. Мужчины, женщины, дети – все они громко переговаривались между собой, кидали друг на друга многозначительные взгляды, внимательно, с особым тщанием, осматривали обстановку. Витор видел жадность в их глазах и как будто читал мысли: «Ах, если бы все это принадлежало мне!»
– Сын! – первой его заметила мать, голубоглазая шатенка среднего роста, располневшая со временем, но не потерявшая свой привлекательности. – Не стой в проходе! Заходи! Мы все давно тебя не видели!
«И еще столько бы не увидели, если бы не проклятая, никому не нужная женитьба», – мрачно подумал, переступая порог, Витор.
Внимание родственников, практически всех, сразу переключилось на него. Их одежда выглядела не настолько нарядной и качественной, чем его. Сестры и старшие племянницы тут же начали обсуждать ткань, детей заинтересовали необычные яркие пуговицы. Мужчины… О, в их глазах Витор видел и презрение, и гнев, и чуть ли не ненависть – давно знакомый ему клубок чувств.
– Дорогой, у нас гости, а ты не предупредил?! – Алиса влетела в комнату ураганом, захлопала ресницами, обиженно поджала губки.
Если бы Витор не видел ее сосредоточенно палившей в стену из незнакомого оружия, сразу поверил бы, что перед ним настоящая беспомощная куколка. Длинное светло-зеленое платье с небольшим декольте шло ей, подчеркивало хрупкость, призывало помочь несчастной, запутавшейся аристократке.
– Милая, – Витор искусственно улыбнулся, – позволь познакомить тебя с моей мамой. – И, повернувшись к матери, игнорируя остальных членов семьи. – Мама, это Алиса, моя невеста.
Мать Витора, Ортанза фон Ромейская, напомнила Алисе одну из тех хищных акул бизнеса, которые успешно ведут дело, прикрываюсь собственной внешностью. Этакая милая красавица, мало что смыслящая в мужских делах, при этом год от года приумножающая свое состояние. Ее платье, с чересчур откровенным для местной моды декольте и наполовину открытыми руками, явно было сшито умелой портнихой: оно скрадывало недостатки фигуры и выставляло напоказ одни достоинства. Нежно-сиреневый цвет шел к глазам, а лиловые туфли, выглядывавшие из-под подола, являлись ярким пятном в созданном образе. Провинциалку такая женщина могла «проглотить» и не заметить. Алиса ухмыльнулась про себя: «Ну, пусть попробует».
– Очень приятно, Алиса, – фальшиво улыбнулась Ортанза, осматривая возможную невесту цепким взглядом голодной пираньи. Как будто заранее решала, с какой части тела начать пиршество. – Откуда вы?
– Ронтайская провинция, – похлопала глазками Алиса и якобы невзначай повернулась к остальным гостям. – Ах, как вас много! – И тут же Витору. – Милый, ты уверен, что наш повар справится?! Нельзя оставлять гостей голодными!
«Гости», судя по с трудом скрываемому раздражению и злости, уже видели себя здесь хозяевами, причем каждый – единоличным. Алиса ухмыльнулась про себя еще шире и, пока никто не очнулся, нанесла очередной удар.
– Милый, ты, наверное, ошибся… Рядом есть такая чудесная гостиная! А ты тут родных принимаешь, в помещении для слуг.
Краем глаза она заметила, как дернулся уголок рта у Витора. Усмешка или недовольство? Красные пятна на лицах родственников однозначно указывали на второй вариант.
– Мы зашли в первую попавшуюся дверь, – с приторной улыбкой попыталась исправить ситуацию Ортанза. – Вы давно здесь живете?
– Ой, нет, – всплеснула руками Алиса, – чуть меньше недели. Такой чудесный замок! А какая шикарная мебель в спальнях. Не в гостевых, конечно же.
Тихое разъяренное шипение за спиной дало понять Алисе, что кто-то из родственников уже причислил ее к личным врагам.
– Родная, думаю, гости устали с дороги, – все же усмешка, вон, и во взгляде светится. Надо будет узнать, какие у него на самом деле глаза. Сейчас они серые, до этого сверкали коричневыми бликами. – Я прикажу слугам проводить их в комнаты. А чуть позже позавтракаем.
– Как скажешь, милый, – снова затрепетала ресничками Алиса. – Ах, повар тут так чудно готовит!