На следующий день у меня не было ни одной свободной минутки. Утром я провела последний урок у второкурсников, потом присутствовала на своем занятии, а после нужно было в срочном порядке готовить артефакт к активации.
Очень осторожно магической иглой я перенесла накопленную магию с настоя в деревянный кулон, а потом вдела в него серебряную цепочку. Защелкнула замочек и применила последнее заклинание — артефакт засветился теплым оранжевым светом.
«Готово», — с облегчением выдохнул Гайер. — «Ты умница».
Я улыбнулась. Против воли испытала воодушевление — мой первый готовый артефакт подобного уровня. По сравнению с этим на занятиях мы делали игрушки.
Но нужно было спешить — часы показывали половину третьего.
К палате я подошла даже чуть раньше назначенного времени, но внутри уже находились ректор, Хенкс и штатные менталисты. Я поймала взгляд младшего из них — он смотрел как-то злобно, прищурив небольшие серые глаза. Раньше я с ним не встречалась. Может, злится, что решение нашел артефактор, а не они?
— Мисс Джойс, — ректор заметил меня и улыбнулся. Он вообще светился от счастья. Ну да, как же, нервировавшая его ситуация наконец-то разрешится. — Раз уж мы все собрались здесь раньше, давайте приступим?
Я послушно надела артефакт на шею и обхватила кулон ладошкой. Закрыла глаза, но не удержавшись, шепнула Гайеру:
«Удачи вам, профессор», — и быстро пробормотала заклинание активации.
Мне показалось, Гайер хотел что-то ответить, но он не успел — артефакт вспыхнул, а в следующее мгновение я почувствовала, насколько легче мне стало внутренне. Оказывается, чужая душа давила, и сильно. А сейчас возникло ощущение, что я вот-вот взлечу, как воздушный шарик.
Распахнула веки и огляделась. Гайер, лежавший на кровати, пришел в себя. У нас все получилось!
К моему удивлению, он сразу нашел меня глазами. И от его взгляда у меня вдруг сердце сбежало в пятки, а щеки вспыхнули. Все было совсем не так, как прошедшие несколько месяцев — этот мужчина во плоти смущал и волновал в сотни раз сильнее.
Но вот ректор шагнул вперед и закрыл Гайеру обзор на меня, став громко его поздравлять. А я воспользовалась этой возможностью, чтобы сбежать из палаты.
Ком в горле трансформировался в слезы сразу после того, как я вышла из лечебницы. Шла к себе и раздраженно стирала одну соленую дорожку за другой. Да чего я раскисла?! Я же теперь свободна! Смогу в одиночестве навещать уборную и принимать душ, смогу ходить на свидания, смогу общаться со сверстниками без опасения, что это наскучит моему соседу. Все ведь отлично!
К сожалению, уговоры самой себя не подействовали, сердце все-равно щемило, а в голову лезли воспоминания… И как назло, самые романтичные!
Так, выключаем влюбленную дурочку, мне еще диплом писать. Кстати, а вот вещи свои лучше из нашей лаборатории перенести… Я пользовалась просторной рабочей, пока делала артефакт для Гайера. но теперь ведь я не преподаватель. А студенты практиковались в общих учебных аудиториях без замков на дверях. Лучше обезболивающий артефакт буду хранить у себя в комнате.
Так я и поступила, прибралась в рабочей лаборатории, отнесла неиспользованные наполнители и основы в архив и забрала свои вещи. Ключ потом ректору отдам. И от кабинета Гайера тоже…
На ужине Гайер не появился, но все только и шептались, что он пришел в себя. Еще бы, несколько месяцев пролежать в коме, а потом очнуться ближе к экзаменам — студенты были в панике. Мне уже пришло обновленное расписание на магофон — со всеми моими дисциплинами и без второкурсников. Правда, артефакторика стояла уже через день… Нет, ректор совсем Гайера не бережет? Ему же нужно отдохнуть, отлежаться, а не бросаться в омут очень срочных дел… Хотя я ведь не знала, как он себя чувствует, может, полон сил и сам рвется преподавать…
И тут я осознала еще одну проблему: я не готова его видеть. Особенно, послезавтра — так скоро! Да я же от смущения взорву аудиторию и… Я ведь только вспоминала его сегодня, а щеки пылали, как будто он находился рядом… Нет, нет, сейчас нельзя к нему приближаться. Возможно, чуть позже, когда я привыкну и начну контролировать свое глупое сердце. Решено! Не пойду на занятие. Что я там не видела, в конце концов? Думаю, мне простят даже несколько пропусков.
Решить-то решила, но глупое сердце понукало взглянуть на него прямо сейчас — хоть одним глазком. Я действительно переживала, все ли в порядке, оправился ли он после заточения в моей голове в течение стольких месяцев, как он вообще сейчас себя чувствует? Я просто не смогла усидеть на месте и вечером все-таки совершила вылазку.
Никогда так осторожно не кралась по академии. Мелькнула даже мысль, что надо было захватить зеркальце, чтобы за углы заглядывать, но потом я себя отругала — из-за влюбленности совсем с ума сошла!
Перед дверью лечебницы я стояла минут пять, не решаясь зайти, пока на мое счастье оттуда не вышел целитель Хенкс. Он, судя по одежде, уже закончил работу.
— Целитель, — обрадовалась я, развернулась и быстренько пристроилась к нему сбоку. — Как раз хотела с вами поговорить.
— Об Исае? — последовал спокойный, будто бы само собой разумеющийся вопрос. Такой, что я остановилась, как вкопанная, но Хенкс взял меня под руку и пошел дальше, удерживая.
— Откуда вы?..
— Ну я же не дурак, понимаю, что вы сроднились в такой ситуации и оба переживаете друг за друга, — пояснил он.
И чего оба? Гайер что-то говорил про меня, спрашивал? Нет, я не решусь задать такой вопрос!
— Как он?
— Нормально. Менталисты проверили, с его сознанием все отлично. Все воспоминания на месте, никаких побочных явлений не наблюдается. Я тоже ничего не нашел, абсолютно здоровый человек. Его выписали пару часов назад как раз.
У меня как от сердца отлегло. Замечательно, что с ним все хорошо. Я быстро распрощалась с целителем, уж очень мне некомфортно стало от его внимательного взгляда. А когда оказалась в общежитии вздохнула с облегчением: преподаватели здесь появляться не могут. Не то чтобы им кто-то прямо запрещал, но негласно сложилось именно так.
А на следующий день меня снова вызвал к себе ректор. Поднимаясь к нему, я еле удерживала себя от бурчания. Ну серьезно: третий день подряд — явный перебор.
Собираясь к ректору, я захватила все кулоны-ключи, которые он мне выдал в начале года. Даже от внутренних порталов, и теперь придется бегать по лестницам, как и все остальные студенты.
Ректор, к моему огромному облегчению, был один. Я все же очень опасалась встретить здесь Гайера. На ключи кивнул и шустренько спрятал их в ящик стола.
Потом уставился на меня пронзительным острым взглядом. Я напряглась. Он предложил мне присесть, и когда я заняла место напротив него, начал разговор.
— Мисс Джойс, прежде всего я хотел поговорить с вами насчет Йена Харди. Он совершил серьезное преступление, но поскольку оно не было доведено до конца, — ректор даже немного смутился под моим взглядом, — то его родственники настаивают на отмене наказания.
— Как? — ахнула я.
— Я, как ваш представитель, пока вы учитесь в данном учебном заведении, имею полномочия выступать от вашего имени в подобных случаях… Слушание пройдет завтра утром. Хотелось бы узнать вашу позицию. Может, вы сами хотите там высказаться? Стражи на вашем присутствии не настаивают, им вполне хватило записи.
— Нет, — качнула я головой. — Не хочу.
Все, чего я хотела от ситуации — чтобы Йен больше ко мне не приближался.
— Хорошо. Тогда, может быть, вы предупредите, какое желаемое наказание вы бы предпочли…
— Мне все равно, — перебила я. — Единственное мое желание — больше его никогда не видеть. Это все.
— Ладно, — задумчиво протянул ректор, рассматривая меня.
— Я могу идти?
— Нет, подождите, пожалуйста. Еще я хотел поговорить с вами насчет профессора Гайера.
Сердце от неожиданности ухнуло вниз, но я заставила себя сидеть спокойно и дышать размеренно. Еще не хватало покраснеть!
— А что с ним? Насколько я поняла, теперь, когда он пришел в себя, все становится как раньше.
— Да, — кивнул Блимс. — Это вы верно сказали, как раньше. Я надеюсь, вы помните про устав академии, который запрещает любые близкие отношения между преподавателями и студентами?
— Конечно, — ответила я, несмотря на то, что горло снова сдавило.
— И я надеюсь, вы осознаете, что вам не стоит как-то искать с ним встречи вне учебного времени?
— Конечно, — кивнула, как болванчик.
— Вот и чудесно, — просиял Блимс. — Вы умная девочка, Этель, можете рассчитывать на меня, когда будете поступать в магистериум.
— Я поступлю своими силами, — жестко и холодно ответила, но потом попыталась смягчить свои слова. — Для меня это важно., - и мило улыбнулась.
— Как угодно, — невозмутимо ответили мне и наконец отпустили.
Я поднялась и развернулась к выходу, но в этот момент в дверь стукнули и, не дожидаясь разрешения, вошли. Гайер.
— Ректор, приветствую, я хотел… — он увидел меня и остановился, будто на стену налетел.
А я жадно окинула его взглядом, ища подтверждение словам Хенкса. Он действительно выглядел как раньше, совершенно в порядке. Спохватившись, я опустила глаза и, рассматривая его ботинки, пробормотала:
— Добрый день, профессор Гайер.
— Здравствуйте, — чуть хрипло ответил он, не двигаясь и, видимо, разглядывая меня.
— Идите, мисс Джойс, — раздался недовольный голос ректора, и я, обмирая от страха и волнения, сделала пару шагов к дверям.
Гайер так и стоял, загораживая выход. Я задержалась, не доходя до него немного, и теперь ждала, пока он посторонится, всматриваясь в его рубашку. Посмотреть ему в глаза у меня не хватило ни воли, ни смелости. Мне казалось, один взгляд — и он все поймет. А я не хотела жалости и сочувствия. Особенно, от него.
— Исай, что, ты говоришь, хотел со мной обсудить? — еще более мрачный голос ректора.
Гайер вздрогнул и, замешкавшись, все же отступил в сторону. И я стремглав выскочила из кабинета.
Сердце колотилось, как бешеное, пока я чуть ли не бегом направлялась на занятие. И раскладывала котелок с ингредиентами. И даже заканчивала свое первое паршиво приготовленное зелье. Преподаватель удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Еще бы, я всегда получала идеальный результат, а тут… Дурацкая влюбленность! Как вообще от нее избавиться?
На следующий день всю артефакторику я провела, вышагивая из угла в угол в своей комнате. Не могла присесть и ходила, заламывая руки и кусая губы. А как только прозвенел звонок, побежала в столовую, чтобы перехватить Рика. Успела даже не доходя до нее несколько шагов, и затащила друга в пустую аудиторию.
— Этель, да что случилось?
— Расскажи, что было на артефакторике?
— Да как всегда. Ты-то чего не пришла?
Я пожала плечами.
— Рик, Гайер был в коме столько времени, ну пожалуйста, расскажи подробности.
— Этелька, да как всегда, он совсем не изменился. Такой же угрюмый и язвительный.
— Язвительный? — растеряно переспросила я, обхватывая себя руками.
- Нет, вначале он вроде нормальный был, даже пришел раньше и сидел спокойно, ждал, пока все соберутся. А после звонка прям помрачнел на глазах. Злился по всяким пустякам. Ну он всегда так к целителям относится, — пожал Рик плечами.
— Ну да.
Действительно, почему что-то должно было измениться?
— Правда, опоздавших совсем не ругал, а сегодня их было аж трое. Просто подходил к дверям, открывал и запускал. Но после каждого еще больше хмурился.
Сердце сжалось. Может, он меня ждал? А я не пришла… Теперь мне стало стыдно, но поступить иначе было выше моих сил.
— Про меня не спрашивал?
— Нет почему-то. Ты домашку перепишешь? Меня Ариса ждет.
И друг, сунув мне тетрадь, выскочил из аудитории.
Я сглотнула ком в горле и дрожащими руками запихнула тетрадь в сумку.
Дни стали тянуться, как резиновые. Я мечтала быстрее закончить академию, но до выпуска оставалось еще почти два месяца.
Слушание Йена прошло мимо меня, ректор лишь сообщил, что Харди исключили из академии и надели блокиратор магии на пять лет. В принципе, меня это устраивало, хоть я и ожидала, что наказание будет строже.
Гайера я все также избегала, ведь после первого пропущенного занятия мне стало стыдно идти на второе, да и глупое сердце сменяло спокойный ритм на бешеный от одних только мыслей о нем. За вторым пропуском последовал третий, и я смирилась с тем, что стала прогульщицей. И начала планировать сдачу экзамена с другой группой у другого преподавателя.
Рик исправно передавал мне задания по артефакторике, и у меня в комнате стопочка выполненных работ росла после каждого занятия. Но отнести их тоже рука не поднималась.
В коридорах я пару раз видела Гайера, но всегда успевала шмыгнуть в другую сторону, чтобы он меня не заметил. Хорошо, что он сам не искал со мной встречи, ведь так легко было подкараулить меня у входа в общежитие или столовую. Это и убеждало меня, что он только рад моему устранению из его жизни. Ведь будь иначе, он бы подошел ко мне?..
Так прошло полторы недели, и я поверила, что это будет продолжаться до окончания мной академии. А потом я уеду. Теперь уж я ни за что не поступлю сюда в магистериум. Снова видеть его, общаться близко, не надеясь на что-то большее, я не смогу. Потому что все же решила последовать его совету и стать специалистом по целительским артефактам. А учиться на этом направлении и не пересекаться с деканом факультета артефакторики невозможно.
В тот день я со своей группой ожидала начала первого занятия, когда меня вдруг перехватил наш куратор — щуплый паренек, учащийся в магистериуме на целителя. Он решал разные организационные вопросы, но предпочитал делать это по магофону. Поэтому я очень удивилась, когда он отвел меня подальше от группы для разговора.
— Этель, я получил жалобу на тебя, — начал он.
— Какую жалобу? — удивилась я. Ведь вела себя идеально, за исключением…
— От декана факультета артефакторики, — подтвердил он.
Гайер подал на меня жалобу?!
— Неофициальную пока, — зачастил куратор. — Но он попросил разобраться с твоим посещением занятий, сказал, что ты пропускаешь.
С одной стороны, жутко обидно, что не подошел ко мне, с другой же… действительно, он что, бегать за мной должен? К тому же, я сама избегала его, пойди меня догони… Вспомнила, что пару последний дней натыкалась на Гайера слишком часто и все также сбегала, сверкая пятками.
— И что теперь?
— Да ничего, он только ко мне подошел. Нашему декану жаловаться не стал, попросил передать, что на следующем занятии ждет тебя в обязательном порядке.
А следующее занятие у нас сегодня… Вот дикий еж!
Куратор ушел, добившись от меня обещания начать посещать артефакторику исправно, а я осталась стоять на месте, чувствуя нарастающую панику.
Глава 11
Я зашла последней и сразу встретилась с ним глазами. Вздрогнула, опустила голову и прошла на свое место. Вот и началась моя персональная пытка.
Какой артефакт мы делали, я так и не поняла.
Его голос, его присутствие, даже его еле уловимый запах — сводили с ума. Еще и надо было ему стоять неподалеку! Есть же у него место у доски, вот пусть и находится там, а не в двух шагах от меня! Этот взгляд, который я чувствовала кожей, заставлял меня прятать глаза, а щеки гореть.
Инструкция ускользала от меня, руки дрожали. Я старалась смотреть на доску как можно реже, но не запоминала последовательность действий. Что сказать, я вообще не понимала, как в принципе умудрялась в таком состоянии мастерить артефакт.
Краткая боль привела в чувство — я загнала иглу в палец. И вздрогнула от прозвеневшего звонка. Я так ничего толкового и не сделала за всю пару. Осторожно подняла голову и снова встретилась с ним взглядом. Опустила глаза и стала собираться.