Стоявшие вокруг Рокко артисты сорвались с места, удерживая того от прыжка вперед. Маленький и коренастый, Фортунато при желании мог раскидать всех как котят, так что на нем повисли сразу четверо в попытке остановить.
— Иди сюда, сука. Я тебе покажу, кого здесь терпят!
— Эй! Эй! Хорош, угомонись, приятель, — вошедший в эту секунду Рич очень вовремя оказался на пути жаждущего мести артиста и, взяв его за грудки, встряхнул. — Слышишь меня? Рок, не стоит оно того, остынь!
Не выпуская из рук жилет Фортунато, Райли обернулся к двери.
— Тейлор, пошёл бы ты погулял, а?
Тристан, стоявший позади Рокко и вместе с остальными удерживавший того на месте, бросил взгляд мимо Рича и поймал насмешливую ухмылку Эдварда. Его явно забавляла вся эта ситуация. Он постоял еще несколько секунд на месте, затем очень медленно развернулся и вышел из гримерки. Рокко отпустили, когда по коридору перестал разноситься гул удаляющихся шагов.
— Вот же козявка обнаглевшая! Думает, ему все можно! — Рокко, получив свободу, опустился на стул и тяжело выдохнул. — И не надо было меня удерживать, давно пора накостылять этой душе революции.
— Ой, да выброси из головы, он маленький мальчик с огромными амбициями, — Рич примирительно хлопнул Фортунато по плечу. — Просто, когда Бакстер весной в оперетту подался, Тейлор ждал, что ему теперь Иисуса петь дадут. А Джеймс его завернул. Ну правда, какой из этого звереныша Иисус? А Эдвард теперь бесится, из кожи вон лезет, чтобы всем показать, какой он разноплановый.
— Да гнать его надо в шею из труппы! Одна головная боль с этим парнем! Ты же видел, что он сделал? И ладно репетиция, а если он на спектакле вот так меня опрокинет, и реально микрофон отрубится?
— Гнать не получится, — Тристан подобрал с пола парик и положил перед Рокко на стол. — Он очень востребован и прекрасно это знает. Но Джеймсу все же надо сказать, его слово для Тейлора будет если не законом, то хотя бы тормозом. Ну и будь осторожен, что тут еще скажешь.
— Черт, Бенсон, тебе надо было в проповедники идти. Просто камень с души снял, — сарказм Фортунато позволял думать, что по крайней мере бить Тейлора он в ближайшее время не будет. — А с Андерсоном я поговорю, это уж точно.
В гримерке воцарились мир и тишина, по всяком случае временно, и артисты вернулись к своим местам, снимая костюмы и грим после репетиции. Тристан смыл с лица слой краски и, затянув потуже резинку на хвосте, начал счищать осыпавшуюся с парика пудру, когда услышал вибрацию телефона на полке под зеркалом. Два пропущенных от Джереми и сообщение.
Перезвони, как сможешь.
За Олдриджем вообще не водилось привычки звонить без предупреждения, тем более в будний день, когда вокруг всегда полно лишних ушей. Но в этот раз, судя по всему, случилось что-то серьёзное. Не позволяя себе начать переживать раньше времени, Тристан взял телефон и, выйдя из гримерки, пошёл по коридору в сторону пожарной лестницы.
В середине лета Джереми с группой отправился в турне по Великобритании. Поездка получилась насыщенной, на концертах был стабильный «sold out», Тристан всякий раз радовался тому, насколько довольным и счастливым звонил ему любовник. Но больше всегда грела мысль о скором возвращении Джереми домой: он прилетал в Лондон уже через два дня. И помимо общей радости от встречи после долгой разлуки, это обещало и еще одно, немаловажное для их отношений. Лето кончилось, а значит, пришел конец и договорённостям с Макадамсом: группа Олдриджа в поддержке не нуждалась, сам же Джереми уже вполне сделал себе имя в среде шоубиза, особенно после X-factor, чтобы действовать дальше самостоятельно. И, наконец, можно было ставить точку в отношениях с Гвен, которая в последнее время включила режим ревнивой стервы, пытаясь привязать к себе Джереми сильнее, чем это было возможно. Любой телефонный разговор теперь неизменно включал в себя короткий монолог Олдриджа на тему «Как она меня достала!», и заканчивался фантазией о возвращении Джереми в Лондон и обещании Тристану недельного секс-марафона. Вернуться к отпуску Бенсона у группы не получилось, но и просто совместных ночей Тристан ждал с огромным нетерпением.
В другое время ему было бы жаль Гвен, которая умудрилась так неудачно влюбиться, да и чего греха таить, мерзко ощущать себя частью любовного треугольника. Но перспектива нормальных отношений с любимым человеком без маячившей за спиной подружки перевешивала все муки совести. Уже совсем скоро.
Дверь на лестницу захлопнулась, отделяя Тристана от остального мира, и он нажал значок вызова на телефоне.
— Ну ты куда пропал, я обзвонился! — Джереми ответил уже после первого гудка.
— Как куда? У меня репетиция была, ты же знаешь. Что случилось? — Тристан прислонился спиной к стене, слушая в трубке сбившееся дыхание, словно Олдридж куда-то бежал. Повисла секундная пауза прежде, чем он ответил.
— А… Нет-нет, нормально все, просто хотел сказать, что возвращаюсь, как запланировал, послезавтра. Ты в порядке?
— В полном, а что может быть не так? — трубка снова замолчала, не выдавая ни звука. — Джереми?
— Да, — ответ прозвучал как-то глухо и сипло, так что Олдриджу пришлось прочистить горло. — Малыш, я очень соскучился.
— Два дня, мой хороший. Осталось два дня. У тебя точно все нормально?
— Да, — на заднем фоне зазвучали голоса, кто-то обратился к Джереми по имени, тот быстро ответил и зашептал в трубку. — Тристан, ты только верь мне, ладно? Я все объясню, когда приеду.
— Что объяснишь?
— Потом. Я все расскажу потом, сейчас мне идти нужно. Я люблю тебя.
— И я тебя… — Тристан посмотрел на потемневший экран смартфона. — Люблю.
Что-то было не так. Он уже достаточно изучил Джереми, чтобы с уверенностью сказать: тот во что-то вляпался. Напряжение в голосе и нотки извинения это чувство только усиливали. Но, к сожалению, разобраться с этим получится не раньше, чем Олдридж приземлится в Лондоне. А значит, предстояло ждать два дня. Целую вечность.
Около входа в гримерку, придерживая плечом открытую дверь, стоял Рич и о чем-то громко говорил с Сенди. Девушка махала у него перед носом планшетом. Увидев Тристана, она улыбнулась.
— Хей! Смотри, какие тут новости! А вот он мне не верил! — она со смехом стукнула Рича по носу. — Нужно было на деньги поспорить.
— Ладно-ладно. Ты была права, опять права, — Рич с усмешкой взял у нее планшет из рук, разблокировал и протянул Тристану. — Ты смотри, что делается. Таки спустили с поводка и посадили на цепь.
На планшете всплыла новостная страница браузера, и последней новостью мира шоу бизнеса значилось сообщение о том, что солист группы «Ginger» Джереми Олдридж во время турне по Великобритании сделал предложение своей девушке, Гвен Макадамс, о чем счастливая пара и сообщила сегодня утром в интервью для газеты в Бристоле.
Кажется, Сенди и Рич что-то говорили о завтрашней репетиции и спрашивали, не хочет ли Бенсон вечером сходить в бар. Кажется, кто-то выходил из гримерки и задел его плечом. Извинился и пошел дальше по коридору. Кажется, с утра все было хорошо.
Тристан не знал, сколько времени они простояли вот так, в коридоре. Время остановилось и застряло под ногами старой ковровой дорожкой, которую не получается за давностью лет оторвать от пола. Он смотрел и не видел. Ничего не видел.
И уж конечно не обратил внимания, что Эдвард Тейлор все это время стоял рядом, чуть дальше по коридору, будто бы разговаривая по телефону. Но взгляд серых глаз был сосредоточен на троице, беседовавшей у входа в гримерку. И был он полон любопытства.
========== Глава 14 ==========
Январь, 2014
— А до вечера с этим подождать не могла?! Все, я занят, дома поговорим. Джейн, все, я сказал! — телефоны у Андерсона дольше полугода не выдерживали, и судя по тому, с какой силой главреж приложил несчастный смартфон экраном по столу, этот тоже вряд ли ожидала иная участь. — Ну? Я жду объяснений.
Джеймс уперся обеими руками в стол и принял позу следователя из не очень хорошего детектива. Тристан поднял на него глаза, пытаясь сфокусироваться и одновременно занять на стуле более удобное положение. С похмелья страшно сушило горло и ломило затылок.
— Господи, да ты посмотри на себя! — голос Джеймса задребезжал рассерженной мухой. — Тристан, что с тобой творится? Спектакль через три часа, ты как петь собираешься?
Что ж, три часа — это целая прорва времени, чтобы прийти в себя, во всяком случае на поход в аптеку за аспирином хватит. Не в первый раз.
— Нормально все. Спою как обычно.
Судя по выражению лица, Джеймс собирался ответить на это что-то едкое, но у него снова зазвонил телефон. Пользуясь передышкой, Тристан прикрыл глаза, не вслушиваясь в то, что говорил отошедший к окну Андерсон.
Что с ним творится? Вопрос элементарный и в то же время чрезвычайно сложный. Потому что, казалось бы, ничего не изменилось. Все в прежнем режиме, обычная рутина, спектакли, репетиции. Джереми. Тот самый Джереми, который обещал. Теперь он готовится к свадьбе с Гвен Макадамс, потому что ее отец нашёл, чем его купить. Надавил, прижал, пригрозил. Но теперь это не имело значения, потому что Тристан поверил возлюбленному тогда, в Рождество. Не будь тех обещаний и признаний, может быть, и было бы проще. Или это просто самообман, и смириться со свадьбой Джереми и Гвен, которая планировалась летом, было бы просто выше его сил.
Редкие встречи причиняли боль и вгоняли Тристана в тоску. Он смотрел на Джереми, зная, что любит, до дрожи любит, и при этом не верит ни единому слову. Хотелось и поцеловать, и съездить по морде, и не понятно, чего больше. Свидания стали похожи на наркотическую ломку, и Тристан начал избегать их. Зато в его квартире регулярно открывалась бутылка виски. Глупо, конечно, но действенно.
Сенди и Рич были в недоумении. Ни одной причины, которая могла бы загнать Бенсона в такое состояние, им известно не было, пару раз Райли приезжал к Тристану домой, пытаясь вывести на откровенность, но неизменно натыкался на глухую стену. А теперь вот и Андерсон убедился, что один из его ведущих артистов далеко не в лучшей форме.
Главреж, закончив разговор, с тяжелым вздохом уселся на стол и сложил руки на груди.
— Я ведь имею право разорвать с тобой контракт. За срыв спектакля. Ты это понимаешь?
Джеймс и не догадывался, насколько артисту, сидевшему перед ним, в тот момент было все равно. Бенсон потер пальцами виски и развел руки в сторону, как при сдаче без сопротивления.
— Ну давай разорвем. Я вернусь в Грейсфилд, буду там в местном театре играть. Тебе меньше головной боли.
— Так, понятно, — Андерсон хмыкнул и побарабанил пальцами по столу. — Ну я так и знал. Дела сердечные?
Не дожидаясь ответа, он подошёл к шкафу у окна, вынул оттуда бутылку джина и два стакана. Затем обернулся к Тристану.
— Нет, тебе на сегодня достаточно.
Полстакана джина он осушил двумя глотками и, поморщившись, вернулся к столу.
— А теперь послушай меня. Сейчас ты едешь домой, отсыпаешься и завтра с утра являешься на репетицию свежий и бодрый как майский бутон, понял меня? А еще раз услышу про Грейсфилд — пришибу! Будешь на всех благотворительных выступлениях ближайшие пять лет отдуваться!
Голова у Тристана болела уже настолько сильно, что слушать главрежа становилось откровенно мучительно. Но вид страдающего артиста лишь сильнее злил Джеймса.
— Ты что, для этого в Лондон приехал? Чтобы все просрать, вот так запросто? Народ на тебя толпами валит, ты кассу делаешь, даже если твое имя просто в списке участников фигурирует. Неужели одна неудача в личной жизни может это перечеркнуть? Бенсон, берись за ум, пока не поздно. Все, вали отсюда.
Что ж, по крайней мере радовало, что Джеймс понятия не имеет, кто именно стал для Тристана такой проблемой. Взять себя в руки, значит… Можно подумать, он не пытался. И злился на себя, и уговаривал, и с любовником связь обрывал. Мучился и терпел. Все каждый раз заканчивалось новым звонком от Джереми, очередным его приездом и стаканом виски на утро, когда накрывало презрение к самому себе.
Тристан вышел из кабинета и, закрыв дверь, прислонился к ней лбом. Как же хотелось сдохнуть.
— Трудный день?
Голос за плечом прозвучал резко и до тошноты бодро. И не оборачиваясь, можно было догадаться, что говоривший улыбался.
— Что надо, Тейлор?
— Да ничего, собственно. Иду себе по коридору, вижу, наш грозный инспектор Жавер страдает, дай, думаю, поддержу.
На плечо легла ладонь, которую Тристан тут же скинул и обернулся. Эдвард Тейлор был еще одной болевой точкой, вечным напоминанием о том, чьё место он занял.
— Обойдусь, спасибо, — Тристан сделал шаг в сторону, намеренно избегая прикосновений к перегородившему ему дорогу Тейлору, но тот вцепился ему в запястье мёртвой хваткой и покачал головой, изображая на лице сочувствие.
— Ну брось, кого ты обманываешь? Я же не слепой, как все остальные здесь. Готов подставить плечо. И не только плечо.
Ладонь от запястья скользнула вверх, касаясь небритости на щеке Тристана. От этого прикосновения по телу проскочил озноб.
— Совсем обалдел?! — Бенсон с силой отпихнул от себя чужую руку и, все же заехав в грудь Эдварда плечом, пошёл прочь.
— Да подожди, я тебе телефон принес. Ты оставил в гримерке.
А вот это было уже совсем скверно. Ни у кого в труппе и мысли не было прятать личные вещи, все друг другу доверяли, так что телефоны, ключи, документы, кошельки — всегда все лежало открыто и без нужды не запиралось. Зачем Тейлору понадобилось брать чужой телефон, можно было лишь догадываться. Хотя подозрение уже возникло, и было оно очень нехорошим.
— Тебя не учили, что чужое трогать нельзя? — Тристан еле сдерживался, чтобы не треснуть Эдварда по наглой физиономии, и потянулся за телефоном в протянутой руке.
— Ну он звонил, я подумал, что-то важное, — Тейлор улыбался как маньяк-убийца, невинно и пугающе.
На телефоне оказалось четыре пропущенных от Джереми и несколько сообщений. То, что пришло в WhatsApp, можно было прочитать, только разблокировав устройство, но по какой-то невообразимой причине Олдридж одно сообщение отправим обычным SMS. А его при желание мог увидеть любой, кто бы взял в руки мобильный и нажал боковую клавишу.
Малыш, перезвони мне. Давай поговорим.
Господи, зачем?! Почему чувство вины так не вовремя взяло верх над мозгом, и Джереми вдруг решил нарушить все правила и так спалиться в переписке? И почему это обязательно должно было стать известно самому отвратительному человеку в Лондоне?
— Видишь, я же сказал, что там что-то важное, — Тейлор стоял, наклонив голову на бок, покусывал губы и смотрел с таким откровенным торжеством, что было ясно: он не упустит шанса воспользоваться полученной информацией. — Бенсон, у тебя шикарная задница. Жаль, что достаётся она не тому, кому надо.
Не помня себя от бешенства, Тристан шагнул вперед, притягивая Эдварда к себе за ворот. Хотелось убить и разорвать на части.
— Держись от меня подальше, — он выплюнул слова, почти не разжимая челюсти, отпихнул от себя Тейлора и пошел по коридору, не оборачиваясь на довольный смех за спиной.
— Иди-иди, храни ему верность. Только сам себя не обмани. Малыш.
========== Глава 15 ==========
Август, 2014
Элисон Бенсон, невысокая, худенькая женщина с пучком каштановых волос на затылке и в светлом домашнем платье, выключила воду в раковине, вытерла руки кухонным полотенцем и повернулась к столу.
— Неспокойно мне что-то, сынок.
Ложка звякнула о фарфор, и Тристан, подняв глаза от чашки, посмотрел на мать. За неделю его пребывания дома уже много раз у него возникало чувство, что женщина хочет с ним о чем-то поговорить. Завтра ему предстояло вернуться в Лондон, и, похоже, миссис Бенсон все же решилась затронуть волновавшую ее тему.
— Мы с отцом тут подумали: может, лучше тебе остаться?
— Боже, мам, ну ты опять. Мы же вроде уже закрыли эту тему.
— Да-да, я знаю, ты многого добился, и мы тобой очень гордимся. Но, Тристан, — мать села за стол напротив сына и сжала его ладонь. — Я же вижу, что ты несчастлив.
А ему-то казалось, что он вполне убедительно изображает веселье и беззаботность. Что ж, похоже, родителей этим не проведёшь. Да и понятно, они своего сына слишком хорошо знают.