— Мам, что ты придумываешь, все со мной в порядке.
— От твоего «в порядке» за милю веет одиночеством и тоской. Сынок, ну ты же там совсем один, кроме сцены, ничего и никого рядом. И личной жизни нет, ну не годится в двадцать восемь лет быть одному, это не правильно. Может быть, если ты вернёшься домой, здесь у тебя все и наладится? Ну ты же сгораешь заживо…
Все же миссис Бенсон всегда умела правильно подбирать слова. Именно, гореть заживо — это то, что сейчас с Тристаном и происходило, вот только он надеялся, что со стороны это незаметно. Примчавшись домой, едва начался отпуск после летних гастролей, Бенсон понимал, насколько малодушен этот поступок: не столько желание повидать родных его на это толкнуло, сколько страх остаться одному в Лондоне, зная, что совсем рядом Джереми готовится к свадьбе. Выдержать без потерь, не поддаться искушению, не позвонить — сидя у себя в квартире, где даже стены пахли возлюбленным, справиться с этим было невозможно. И он уехал, просто побросал вещи в машину и рванул на север от Лондона, в Грейсфилд, домой.
К сожалению, Тристан не учёл, что никакое бегство не спасет от собственных предательских мыслей, а дома к тому же еще и лицо держать приходилось, чтобы не расстраивать родных. В какой-то степени это помогало контролировать себя: рыбалка с отцом, разговоры в гостиной, встреча с друзьями детства все же не позволяли нырнуть с головой в собственные переживания. Но вот ночами от себя было уже не спрятаться. Радовало лишь то, что родители о его бессонных мучениях ничего не знали.
Тристан погладил мать по руке и изобразил безмятежную улыбку.
— Ты напрасно так переживаешь. Я вполне доволен жизнью, просто очень тяжёлый сезон был, это всего лишь усталость. А по поводу личной жизни — ну не сложилось у меня пока. Не расстраивайся, мам, ну правда. Все у меня прекрасно.
Конечно, мама ему не верила, но лезть в душу к скрытному сыну было не в ее правилах. Поэтому она деликатно перевела разговор в другое русло, а потом и вовсе переключилась на приготовление воскресного жаркого. Тристан воспользовался этим и вышел на задний двор, туда, где у ворот была припаркована его машина. Где-то в бардачке лежала еще не вскрытая пачка Parliament.
Телефон завибрировал хоть и беззвучно, но так внезапно, что Тристан дернулся и чуть не выронил сигарету.
— Тебе что, мало, что Тейлор оказался в курсе? Еще и семью мою оповестить хочешь? Прекрати звонить без предупреждения!
— Прости, — голос у Джереми был напряжённый и несколько растерянный, он явно не ожидал такого наезда. — Выдалась минутка свободная, я не знаю, когда смогу еще сегодня набрать. А нам поговорить надо.
Тристан вздохнул и, прижав телефон к груди, выругался. Все их разговоры в последнее время заканчивались резким выпадом, в основном со стороны Бенсона, и молчанием по несколько дней. Сил не было разговаривать, оставаться спокойным, желания обнять и одновременно убить давно гипертрофировались в маниакальную идею. А Джереми будто бы и не понимал этого. И ведь явно самому было тошно от ситуации, но ничего не менялось.
— У тебя свадьба через два дня, о чем ты хочешь разговаривать? Чего ты от меня сейчас хочешь?
— Тристан, пожалуйста! Давай увидимся и поговорим, я могу приехать к тебе, ты же завтра уже в Лондоне будешь? Я умоляю тебя.
Самое правильное в эту секунду было сказать «нет» и, сцепив зубы, сбросить звонок. И ждать. Ждать, пока время, работа, жизнь не вырвет из сердца эту занозу. Если вырвет. Да, так было бы правильно.
— Хорошо. Приезжай после десяти.
Боясь услышать в ответ что-то ненужное, Тристан быстро нажал значок отбоя. Совершить глупость один раз понятно. Совершить несколько раз простительно. Но из раза в раз собственной рукой загонять себе в вену этот шприц с наркотой, зная, что потом будет очень плохо — это диагноз. И это не лечится.
Лондон встретил Тристана сумерками, пробками, обычным шумом понедельника и мигренью после целого дня за рулём. И предвкушением, нехорошим и болезненным.
Звонок в дверь раздался, когда часы показывали пять минут одиннадцатого.
— Неожиданная пунктуальность, — Бенсон пропустил Джереми в квартиру, стараясь не смотреть тому в лицо. Да и сам Олдридж будто бы чувствовал себя не в своей тарелке, переминался с ноги на ногу, пока Тристан закрывал дверь. Картина получалась нелепая, учитывая, что порой в этой прихожей у них случался самый дикий и страстный секс.
— Я приехал час назад, ждал в машине. Не хотел тебе мешать.
Дурдом какой-то. Тристан почесал затылок, подбирая слова.
— Кофе будешь?
— Да, не откажусь.
Через четверть часа Джереми уже сидел за кухонным столом, гоняя между пальцев маленькую кофейную чашку. И ни один из них не решался начать разговор. А было это очень нужно. Стук-стук-стук, фарфор елозит по столу. Тристан поставил турку в раковину и обернулся.
— А с чего это ты свою машину у меня под окнами решил засветить?
Скриииип, чашка замерла в левой руке Джереми.
— Я не на своей, взял в аренду.
— А, ну да.
Да кто бы сомневался. Джереми Олдридж следов преступления не оставляет. Почти.
— А что Тейлор? Еще подкатывал?
Тристан поморщился. Как бы мерзотно ни было от намёков Эдварда Тейлора, гораздо хуже был его внезапно утраченный интерес. Очень нервирует, когда такой человек в курсе серьёзной тайны и при этом не предпринимает никаких попыток ее использовать. Явно что-то задумал, чего-то ждёт…
— Ну с зимы он со мной ни разу на эту тему не заговаривал.
Джереми вздохнул. Нога под столом подрагивала, пальцы барабанили по чашке, выдавая напряжение и нервозность.
— Тристан, нам нужно прекратить.
Бенсон, до этого с тщательным интересом изучавший собственные ноги, поднял глаза на любовника. Возникло неконтролируемое желание рассмеяться. Пожалуй, предел идиотизма был достигнут именно в этот момент, иначе эту смену ролей и назвать было нельзя. Обычно во время приездов Джереми именно Тристан пытался озвучить подобную мысль, но ему не позволяли ни собственная неспособность поставить точку, ни прижимавшийся всем телом Джереми, жарко шептавший слова любви. А тут вот так, запросто, одной фразой любовник взял, да и озвучил вердикт. Джереми умеет удивлять. А Тристан по наивности думал, что может предугадать его поведение.
— Хорошо. Давай прекратим.
Старательно игнорируя ноющую боль в груди от собственных слов, Бенсон запрокинул голову и закрыл глаза. Только бы сдержаться. Не выдать ничем своего внутреннего ада.
Судя по всему, Джереми решил его прикончить милосердием.
— Нам обоим это нужно. Ты мучаешься, а я ничего не могу поделать. Так обоим будет легче.
Олдридж запнулся, с удивлением поднимая глаза на не сдержавшего усмешку Тристана.
— Ну да, конечно, это все ради меня. Я понимаю. Дело ведь совсем не в том, что Макадамс тебя купил, посулив собственное ток шоу, участие в сериале и светлое будущее для твоей группы. И не в том, что теперь, почти женатый, ты до чёртиков боишься огласки. Стоит Тейлору где-то открыть рот — и пойдут такие слухи, что не отмоешься. Дело совсем не в этом, правда?
Тристан говорил со смехом, физически чувствуя горечь от сказанного на языке. Недомолвки этих месяцев прорывались наружу.
— Ты не справедлив. Мне больно не меньше, ты знаешь, что я люблю тебя.
— Любишь, я знаю, — голос Бенсона прозвучал как сталь на фоне извиняющегося тона Джереми. — Вот только свой успех ты любишь больше. А я, как дурак, поверил, что это не так.
Ну и кто же придумал, что от подобных разговоров становится легче? Чушь. Какой там легче…
— Я не виню тебя, Джереми. Я знал, кто ты. Но твое обещание дало мне надежду. А потом все рухнуло.
Олдридж вскочил на ноги, лицо его было бледным, руки тряслись. Конечно, он был в агонии не меньше самого Тристана. При всей сложившейся ситуации в искренности чувств Джереми сомневаться не приходилось.
— Малыш, если бы я мог все исправить, я бы…
— Господи, хватит, я тебя очень прошу, — Тристан спрятал лицо в ладони: спокойствие его покидало с оглушительной скоростью. — Просто давай ты сейчас уйдёшь, и на этом все закончится.
Уже через секунду бешеная сила сдавила его в объятиях, сухие горячие губы царапнули по щеке, пальцы потянули за подбородок в нужную сторону, и Тристан задохнулся от порывистого рваного поцелуя. Они впивались в губы друг друга зло и отчаянно, проклиная, прощая. И прощаясь.
Джереми прижался лбом ко лбу Тристана и зажмурился, тяжело дыша.
— Прости меня, любимый. Прости.
У Бенсона одеревенели пальцы, которыми он касался плеч любовника. С неимоверным усилием одним движением он отстранил Джереми от себя. Его мутило.
— Уходи. Просто уходи.
Когда за Олдриджем захлопнулась дверь, Тристан сполз вниз и сел на пол прямо там же, где стоял. Принятое решение уже не казалось ни правильным, ни разумным, ощущалась только потеря, огромный кусок чего-то важного, выдранный из самого сердца.
Говорят, когда любишь, нужно отпускать. Но не так же! Господи, не так!
========== Глава 16 ==========
Комментарий к Глава 16
Мюзикл “Моцарт”, естественно, венгерская версия
Ария Моцарта
https://youtu.be/oXER83XnPlA
Ария Коллоредо
https://youtu.be/ZXkqdcHyz9k
Ария Моцарта и Коллоредо
https://youtu.be/t8ch2xtksLk
Полностью мюзикл
https://youtu.be/OLy2YUEKJB4
https://youtu.be/r539UYiJrwE
Песенка про Африку с концерта в исполнении парней
https://youtu.be/pKwjWAhpMq8
Из дневника Тристана Бенсона
28 ноября, 2014
Черт его знает, что такое. Зачем я это пишу? Понятия не имею. Раньше никогда не возникало подобной необходимости, но, видимо, слишком многое нужно тебе сказать, а я не могу. Поэтому пишу, зная, что ты это не прочитаешь. Глупость какая…
Ровно три месяца мы не виделись, не говорили. И мне казалось, что я смирился с этим. А сегодня дернула нелёгкая телевизор включить - и сразу на твое шоу попасть. Оказывается, я рано обрадовался: уже через пять минут мне захотелось напиться. Ты такой дурной, когда улыбаешься, такой сумасшедший… И я был не прав - зелёный цвет тебе к лицу. Ты брал интервью у какой-то девчонки, наверное, она считается красивой… Знала бы она, что смотрят в этой программе совсем не на нее.
Бред какой.
25 декабря, 2014
Я люблю тебя.
Я очень тоскую по тебе.
С Рождеством, Джереми.
1 февраля, 2015
Джеймс объявил, что со следующего года снимает “Отверженных” с репертуара. Мне бы стоило расстроиться, а я как дурак хожу и улыбаюсь. Нет сил моих больше на Тейлора в красном пиджаке и с флагом смотреть. Нет там больше магии, тебя нет. Все к лучшему… Тейлора это, конечно, не обрадовало, но ему полезно.
Видел анонс твоего дуэта с Гвен. Господи, Джереми. Зачем?!
15 марта, 2015
С сентября ставим “Моцарта”. Не знаю, то ли у Андерсона кризис после очередного расставания с Джейн, то ли просто период такой, но потянуло его на австрийские мюзиклы со страшной силой. Но тебе бы понравился размах… Правда, я так и не понял, чем он руководствовался, беря Тейлора на роль Моцарта, но это по крайней мере можно пережить. Откупается за роль Иисуса, не иначе… Мне Коллоредо достался. А с Джейн у них все. Конец.
Джереми, хватит мне сниться, это уже невыносимо… Особенно от того, что ты, скорее всего, уже и не думаешь ни о чем. Ненавижу. Да кого я обманываю?
29 марта, 2015
Я сегодня подвёз ее домой после спектакля. Джейн. Она совсем другая, когда не играет. Тихая, задумчивая… Когда попрощались, она вдруг так странно посмотрела, будто знает все, понимает. Но это, видимо, уже у меня с головой плохо. А ей просто одиноко.
8 апреля, 2015
Почему-то был уверен, что ты сегодня напишешь. Или позвонишь… И телефон из рук выпустить страшно, и что не объявишься тоже. Сукин сын, ты же не можешь не помнить!!!
9 апреля, 2015
Я переспал с Джейн. Как наваждение, не знаю, что случилось. Собрал у себя труппу, день рождения отметить, а потом она просто осталась. И знаешь, я ни на секунду не задумался. Даже не сказал ничего. И она ничего не сказала. Черт, мне ведь должно быть перед ней стыдно, да? Так какого хрена я сейчас о тебе думаю?! Ты со своей женой спал без всякого чувства вины!
Она уехала утром так, будто ничего и не было, улыбалась, шутила. Не знаю, может быть, она просто пытается отпустить Джеймса.
Я хотел сказать тебе, что не жалею.
30 апреля, 2015
Позвони мне. Черт, ну позвони, пожалуйста.
13 мая, 2015
С ночи начал тебе сообщение набирать. Раз десять разный текст, набирал и стирал. Очень тошно. С днем рождения, любовь моя.
25 мая, 2015
Видел ваше интервью с Гвен. Сволочь ты, Олдридж. Но я рад, что у тебя все хорошо.
10 июня, 2015
Джейн беременна. Ирония судьбы, не иначе…
13 июня, 2015
Господи, еще немного - и я сам тебе позвоню. И плевать мне на все.
20 июня, 2015
А знаешь… Может быть, и не ирония. Может, просто судьба. Она хороший человек, и детей я хочу. Вдруг это возможность поступить правильно? С тобой не смог, остановиться вовремя не смог, так хоть теперь…
7 июля, 2015
Мы поженимся через неделю. Рич пальцем у виска крутит, говорит, я своей порядочностью жизнь и ей, и себе испорчу. Говорит, без любви все дерьмо. Много он понимает, сам с любимой женой развёлся, трёх лет вместе не прожив. А любовь… Да что они знают! Легче с любовью, что ли?
13 июля, 2015
Нужно Джейн все рассказать. Каждый раз пытаюсь завести этот разговор и не знаю, с чего начать. Она имеет право все знать. Но не могу. Это как… Не знаю, предать тебя, что ли. Да, представь, это все еще важно для меня.
21 июля, 2015
Сегодня Тейлор в гримерке говорил о тебе, поливал грязью твое шоу. И все время на меня оборачивался, ждет, что выдам себя. Этот ублюдок с раздутым самомнением что-то задумал, явно. Но я не дам ему повода… Надеюсь, роль Моцарта остудит его. А, впрочем, плевать..
Андерсон так смотрит на меня, будто я подвиг смертельный совершаю. Интересно, что он чувствует, видя свою бывшую девушку со мной?
Я удалил твои контакты с телефона. Хотя номер помню наизусть.
18 августа, 2015
Привез Джейн в Грейсфилд, познакомить с родителями. Почему у меня ощущение, что мне никто не верит? Даже я сам…
2 сентября, 2015
Как оказалось, “Моцарт” - дикая смесь интриг и подтекстов. Не знаю пока, чего именно хочет Коллоредо от композитора, но играть это с Тейлором - сущий ад. Какой из него Моцарт?! Но есть и плюс: тебе эта роль тоже совсем бы не подошла… Бакстер был бы хорош. Не знаю, к чему я это все. Устал очень. А помнишь, как у тебя на концерте дурачились, про Африку пели… Вспомнилось вот.
Так странно жить вместе с женщиной, называть ее женой. А ведь я ее так плохо знаю… А она будто и не настаивает, вообще с ней просто, она лёгкая, хозяйственная. Говорим обо всем. Кроме того, о чем надо. Трус я, да?
25 декабря, 2015
“Моцарт” стал первым спектаклем в Лондоне по наплыву зрителей, я почти не вспоминаю “Отверженных” и сегодня рука даже не потянулась к телефону, чтобы поздравить тебя. Исцеляюсь? С Рождеством. Я люблю тебя.
14 января, 2016
У меня родилась дочь. Френсис. Френни. Я узнал об этом в семь утра, уже почти полдень, а я до сих пор не верю. Это… Не может быть.
Джейн с малышкой еще несколько дней побудут в больнице, я вернулся домой. И первым делом схватился за чертов дневник. Это последняя моя запись, Джереми. Все. Хватит. Сегодня я взял на руки мою девочку и понял, что все. Не твой я больше. И не хочу быть твоим. Все это время я был твоим. Теперь нет. Я принадлежу моей дочери. Теперь все для нее.
Я всегда буду любить тебя, но больше не скажу об этом ни слова. Хватит. Прощай, Джереми. Будь счастлив. Люблю тебя.
========== Глава 17 ==========
Комментарий к Глава 17
Мюзиклы Михаэля Кунце и Сильвестра Левая:
“Элизабет”, “Моцарт”, “Ребекка”.
Отрывки из венгерской Ребекки
https://youtu.be/OcR5YeSvHck
https://youtu.be/4dU24hz6ReI
https://youtu.be/mI8pR3fr6tc
Весь мюзикл
https://youtu.be/185c9OY1CDI