– Я читала, что девственная кровь очень ценится.
– Мадам Помфри после ритуала отдаст флакончик с твоей. Ты можешь сохранить ее, а можешь продать, предварительно сняв отпечаток личности, чтобы тебе не смогли навредить через нее. Девственная кровь и так не совсем твоя, если можно так выразиться, раз ты ведьма. Это, скорее, некая магическая субстанция с твоей кровью. Именно поэтому магия заключает помолвку без специального обряда, если девственная плева нарушается во время полового акта. Профессор Снейп тебе подскажет, как подготовить кровь к продаже, если ты соберешься это сделать. Кстати, он может и выкупить ее у тебя по хорошей цене, – Макгонагалл говорила так, словно вопрос о проведении обряда уже был решен, что наконец-то подтолкнуло Гермиону к принятию неизбежного.
– А когда мадам Помфри может…
– Вот прямо сейчас и покончим с этим. Я позову Поппи сюда, здесь она и проведет обряд, чтобы не было случайных свидетелей, – Макгонагалл ликовала и не решилась отпустить мисс Грейнджер из своих апартаментов, чтобы та не передумала, и не пришлось ее уговаривать снова.
***
Время шло. Джинни постоянно подсаживалась к Гарри в Большом зале. Для нее делалось исключение, и очередная книга всегда проигрывала ей в борьбе за внимание Поттера и откладывалась в сторону. Они разговаривали, порой смеялись над шутками друг друга, но о Поиске разговор не заходил. Джинни боялась вспугнуть Поттера своей настойчивостью, а Гарри, хоть и видел мокрые сны с ней в главной роли, однако все никак не решался предложить перейти к более близким отношениям, особенно под странными пристальными взглядами Рона, с которым уже четыре года не общался. К тому же Гарри давно сообразил, что его в интимном плане больше притягивают парни. А Джинни… Она будоражила, вызывала необычные мысли, заставляла тянуться к ней, но вместе с тем Гарри что-то неосознанно настораживало в ее поведении и в собственной реакции на нее.
***
До Хэллоуина оставалось около недели, когда Гарри, наблюдая «киношку из окошка», как он про себя называл свои сеансы подглядывания за ровесниками, обнаружил у стены замка Гермиону в сопровождении Кормака Маклаггена. С того памятного дня, когда Поттер увидел Джинни, насаживавшуюся на член Драко Малфоя, он стал обращать внимание на то, кто именно приходил заняться сексом под его окно. Безликие картинки, демонстрировавшие половой акт в разных видах, превратились в живое действо. Правда, иногда Гарри становилось немного неловко, если это оказывались хорошо знакомые ребята вроде соседей по спальне, и он тогда предпочитал уйти или отвернуться и заняться чтением.
На этот раз Гарри выпала удача узнать, с кем ведет свой Поиск бывшая близкая подруга. В отличие от Рона, с Гермионой он разговаривал, частенько оказываясь в ее обществе в библиотеке. Они иногда даже обменивались мнениями о прочитанных книгах, однако к прежним дружеским отношениям вернуться так и не сумели. Гарри подумал, что не замечал раньше, чтобы Гермиона интересовалась парнями, да и девушками тоже. А ведь она, как и Рон, была почти на год старше его, но по ее поведению вовсе не скажешь, что она включилась в Поиск. Наблюдавшему за Кормаком и Гермионой Поттеру стало интересно, что они обсуждали под окном вместо того, чтобы перейти к действиям. Неуверенность, легкая нервозность, неловкость – все это выдавало Гермиону с головой. У нее явно не имелось опыта в подобных делах. Гарри ухмыльнулся, представив, как сможет за ужином ввести ее в краску, намекнув на Поиск. Однако сразу же отказался от этой мысли, не желая настраивать ее против себя. Наложив на стекло чары звукопроницаемости, он попытался уловить хоть что-то из их разговора. Учитывая, что на улице уже серьезно похолодало, деревья почти сбросили листву, а полянку от двора отделяли лишь молодые пушистые сосны и вечнозеленые кусты падуба, Поттер не совсем понимал стремления ровесников заниматься сексом на улице.
Гермиона наколдовала неказистую низенькую кушетку, а на язвительную ухмылку Кормака довольно бурно отреагировала:
– Я не собираюсь валяться на ледяных камнях, словно животное!
– А зря, чем ближе к земле, тем сильнее связь с магическими потоками, – донеслись до Поттера слова Кормака. Тот стоял, спрятав руки в карманах, и с легким удивлением наблюдал за действиями Грейнджер. – Лучше потратила бы магию на согревающие чары. Без них не обойтись, совсем холодно становится. Кончится скоро сезон, – он с тоской посмотрел на небо, словно именно там крылась причина изменения погоды.
А Гермиона тем временем продолжила колдовать: на кушетке появились пушистое покрывало и высокая подушка, а чуть в стороне – трехногий табурет.
– Это для одежды, – пояснила зачем-то она и нерешительно взялась за застежку мантии.
– Ты собралась раздеваться? Не дури! Стоит посмотреть вокруг, так даже с чарами становится неуютно, – последовало замечание. – Достаточно снять штаны и трусы или что там у тебя.
Но Гермиона упрямо избавилась от мантии и аккуратно сложила ее на табурет. Затем, приподняв юбку, все же сняла колготы и трусики и пристроила их под своей мантией. Кормак расстегнул брюки и, достав член, лениво поглаживал его, заставляя наливаться и увеличиваться в размере. Гермиона присела на кушетку, и ее глаза оказались точно на уровне паха Маклаггена. Она заворожено и с какой-то опаской уставилась на его член, растущий под умелой рукой.
– Ты впервые, что ли? – догадался Кормак, заметив ее слегка шокированный взгляд.
– Да, – Гермиона сглотнула и, зыркнув на его лицо, снова посмотрела на член. – Но я знаю, как все будет происходить. Я читала. Я в курсе, что ты им будешь…
Кормак только хмыкнул на такое заявление и сделал шаг, приблизившись практически вплотную к ней.
– Пока не подержишь его в руках, пока не пососешь, опробовав на вкус, ты ничего не сможешь понять, прочитай ты хоть сотню книг, – заявил он и провел головкой члена Гермионе по губам. Она нервно отшатнулась, скривилась и потерла рот тыльной стороной ладони.
– Не смей делать то, чего я тебе не позволяла! – недовольно прикрикнула она.
Гарри решил, что дальше ему не стоит смотреть – все же Гермиона была ему хорошо знакома, и подглядывание за ней вызывало некоторое неприятие, чего, как ни странно, не случалось, когда он видел под окном Джинни с очередным партнером. Гарри слез с подоконника, сбросил мантию-невидимку и опустился прямо на пол, наколдовав себе под зад толстую мягкую подушку, достал книгу и принялся за повторение материала по зельям. Правда, чары звукопроницаемости он не отменял, поэтому слышал все реплики парочки.
– Хорошо. А что ты мне позволяешь? – недовольно спросил Кормак, а потом, похоже, не дождавшись ответа, проворчал: – Ладно. Судя по тому, как ты уселась на кушетке, могу предположить, что ты не собираешься подставлять мне задницу. Хочешь, чтобы я вошел в твою пи… – последовала заминка. – Предпочтешь классическую позицию: ты – на спине, а я – сверху? Или все же я войду сзади?
– Нет! Я буду лежать на спине.
Какое-то время до Гарри доносился лишь тихий шорох, и он сосредоточился на чтении, чуть позже прерванном возмущенным возгласом Гермионы:
– Не нужно так! Вынь из меня пальцы и засунь то, что нужно! – резко скомандовала она, вызывая сдержанное шипение Кормака и задушенный смех Гарри – тот хоть и не смотрел, но мог догадаться, чем «провинился» парень.
– Как хочешь! Ложись, чего вскочила? Только не забывай, что ты должна тоже стараться для того, чтобы получить оргазм – именно то, за чем ты сюда явилась! Ты же не думаешь, что он сам придет или я его тебе подарю?
Снизу раздались скрип кушетки, сопение, шипение и тому подобные звуки, сопровождавшие акт соития, а спустя буквально пару-тройку минут опять донесся раздраженный голос Гермионы:
– Слезь с меня! Сейчас же! И что вы все находите в этом? Только болит все!
– Не нужно было лежать бревном! – грубо парировал Кормак, задетый приказным тоном партнерши.
Гарри, заинтригованный диалогом, не удержался, позаботившись о своей невидимости, поднялся на ноги и выглянул в окно: Гермиона уже стояла в накинутой на плечи мантии и гневно смотрела на еще сидевшего Кормака, лениво поправлявшего на себе одежду. Поттер подумал, что не стоило тому так резко высказывать личное мнение, и сразу же получил доказательство собственной прозорливости. Грейнджер взмахнула волшебной палочкой и развеяла свои чары, уничтожив трансфигурированные предметы, предварительно заклинанием левитации приподняв Маклаггена на пару футов над кушеткой. В результате отмены магического воздействия тот шлепнулся на землю и, судя по вырвавшимся у него грязным ругательствам, неслабо стукнулся задницей о камни.
– Сам ты – чурбан невнимательный! Думаешь лишь о своем удовольствии! – презрительно бросила Гермиона, одарив Кормака мстительным взглядом, после чего выпрямила спину, гордо задрала подбородок и, не оглядываясь, сбежала с полянки.
========== Глава 6 ==========
Поттер раньше никогда не замечал такого несуразного и откровенно смешного поведения во время занятий сексом, которое продемонстрировала Гермиона. Сразу ясно, что у нее нет никакого опыта, но это, похоже, было еще далеко не все. Она, казалось, пересиливала себя, заставляла, осознавая, что это необходимо, но не жаждала. Это как горькое лекарство – его пьешь лишь из-за понимания, что нужно. Вот таким лекарством для Гермионы, видимо, являлся секс. Спустя пару дней Гарри задумался над своим собственным поведением – а почему он сам до сих пор не начал интимные игры с ровесниками? Ведь он такой же волшебник, как и они, а следовательно, должен подчиняться законам этого мира. Раз положено искать пару, параллельно наращивая свой магический потенциал, то кто он такой, чтобы сопротивляться этому? Да и отсутствием желания заняться чем-то подобным он не страдал. Какой-никакой опыт у него имелся, поэтому выглядеть неловким, как Гермиона, он точно не будет.
Нет пока охоты кому-либо подставлять зад? Так ведь можно для начала заявить о намерении занять активную позицию. Алекс и этому его обучил, с удовольствием впуская член Гарри в свой анус, как он говорил – в норку или в дырку. Алекс не сторонился похабщины и мог под настроение сопровождать свои действия такими скабрезными выражениями, что кто-нибудь сгорел бы от стыда. Так что смутить Гарри подобным сейчас, пожалуй, оказалось бы непросто. А вот насмешливые взгляды, которые на него иногда бросали некоторые студенты, теперь ему стали полностью понятны. Точно такие же получала в свой адрес Грейнджер, особенно в последние дни. Маклагген не умел держать язык за зубами, и Гарри сам слышал, как тот делился с ребятами впечатлениями от фееричной встречи с Гермионой, расписывая все подробно и со вкусом. Даже Рон, раньше поглядывавший на Гермиону с каким-то расчетливым интересом, когда думал, что никто за ним не наблюдал, теперь смотрел на нее так, словно она предала его или, по крайней мере, подложила хорошую свинью. Гарри усмехнулся, когда поймал себя на мысли, что, вспоминая о Роне, у него частенько непроизвольно всплывали сравнения, связанные с хрюшками.
Итак, после тщательного обдумывания ситуации Поттер пришел к закономерному выводу, что пора кончать с самостоятельными играми со своим членом и дать ему, то есть члену, возможность порезвиться в чьей-то заднице. Только от одной этой мысли его орган заинтересованно напрягся и порадовал своей твердой решимостью в кого-нибудь вонзиться. Осталось только уточнить, куда для этого можно пойти с партнером, ведь на улице уже стало слишком холодно для экспериментов сексуального характера, да Гарри и не стремился заниматься этим в кустах, хотя подслушанные слова Маклаггена довольно четко прояснили ситуацию по данному вопросу. Расспрашивать кого-либо о том, что его интересовало, Поттер не собирался, не желая выглядеть глупо, поэтому решил после занятий присмотреться к тому, куда уходят перемигивавшиеся ребята. Мантия-невидимка оказалась незаменимой для такой своеобразной разведки. Не составило труда выяснить, что в корпусе высшей школы на самом верхнем этаже, где не имелось ни жилых покоев, ни учебных классов, располагались комнаты, приспособленные для сексуальных нужд молодых волшебников, находившихся в состоянии Поиска. Все они были скрыты чарами ограничения возраста. Так что студенты, не достигшие совершеннолетия, просто не замечали дверей, ведущих в царство «разврата и порока», как пишут в некоторых маггловских книгах, да и на тот этаж они могли попасть лишь случайно. Конечно же, Поттер не следил за всеми парочками, но и двух тайных преследований, которые он предпринял, оказалось вполне достаточно, чтобы узнать, куда можно пойти с партнером для того, чтобы им никто не помешал, и при этом не нарваться на неприятности от профессоров или факультетских наставников.
***
Обед подходил к концу, когда Поттер окинул Большой зал оценивающим взглядом, пытаясь выбрать, кого лучше пригласить на встречу. Ему казалось, что от того, кто станет его первым партнером, зависело, как пройдет весь период Поиска для него лично. Мелькнула мысль, что неплохо бы начать с Джинни, ведь она была такой внимательной к нему в этом учебном году и постоянно развлекала приятной болтовней. Правда, таких провокаций, как в начале октября с демонстрацией трусиков прямо во время ужина, она уже не устраивала. Однако ее заботливый и теплый взгляд, регулярные ласковые прикосновения и нескрываемая симпатия становились все более притягательными. Подумав пару минут над этой идеей, Гарри все же отказался от нее. Во-первых, он никогда не занимался сексом с девчонкой. Теоретически он, разумеется, был в курсе, что должен сделать, куда и что нужно ввести, но на практике еще не проверял основательность своих знаний. Ему не хотелось, чтобы его первый раз оказался похож на тот, что случился у Грейнджер. Учитывая, что у стен корпуса иногда появлялись не только парочки, но и компании по трое (а то и по четверо) любвеобильных молодых волшебников, Поттеру приходилось видеть, как двое ребят одновременно входили в тело юной ведьмочки. Такое зрелище казалось весьма интересным и поучительным в плане сексуальной фантазии некоторых сокурсников. Разные способы того кто, кому, что и куда вставлял при этом исчислялись далеко не одним-двумя вариантами, особенно если учесть, что в ход порой шли и различные секс-игрушки. Вот Поттер и решил, что подождет случая, когда сможет присоединиться к такой компании, где и научится ловко обращаться с женским телом. А сейчас ему требовался партнер парень, к тому же согласный на пассивную роль.
Оглядев столы Рейвенкло и Хаффлпаффа, Гарри снова посмотрел на ребят родного факультета. Никто не привлекал его внимания настолько, чтобы сорваться с места и пойти предложить ему свои сексуальные услуги. Поттер поймал на себе несколько понимающих взглядов, но кандидатуры его не заинтересовали. Хотелось не просто секса, а такого, чтобы можно было счесть его знаковым, с какой-то личной победой, что ли. После этой мысли Гарри посмотрел на слизеринцев, неосознанно разыскивая взглядом Малфоя. Вот тот мог бы считаться значимой победой. «Поставить бы его на колени и заставить сосать мой член, а потом развернуть и хорошенько засадить ему по самое немогу, как говорил Алекс, распаляя свой сексуальный аппетит», – заманчивая картинка, словно живая, встала перед внутренним взором Поттера. Он и не сообразил, что, предвкушая возможное развитие событий, продолжал пялиться на Малфоя, который понимающе заулыбался и – о странность! – слегка кивнул. Или это показалось? Нет. Вот он снова кивнул и скосил глаза на выход из зала. Гарри не стал пасовать и решительно поднялся из-за стола, заметив, что и Малфой тоже покинул свое место.
Они, не сговариваясь и подчиняясь правилам, сначала молча перешли в корпус высшей школы, где и устроились для обстоятельного разговора возле окна недалеко от портала.
– Собрался наконец-то присоединиться к Поиску, Поттер? Поздравляю! – в тоне Малфоя не слышалось даже намека на насмешку, лишь, казалось, звучала искренняя поддержка и одобрение такого намерения.
– Составишь мне сегодня компанию? – не стал отвечать на вопрос Гарри, перейдя сразу к своей цели.
– С удовольствием, – Драко стоял совсем близко, расслабленно опершись плечом о стену, и с некоторой жадностью во взгляде рассматривал лицо Поттера. Он и не предполагал, что ему так повезет! Жертва сама шла в руки. Без уговоров и принуждения. Драко не успел додумать свои радужные мысли, когда услышал:
– Даже если я скажу, что активная роль будет принадлежать мне? И это не обсуждается, – Гарри с трудом удерживался, чтобы чувство превосходства, бурлившее внутри, не просочилось в его взгляд. Вроде они уже давно и не соперничали открыто, но все же подсознательно Малфой по-прежнему воспринимался им как вечный оппонент в спорах по поводу чистоты крови и тому подобных.