- Ты уверен? – спросил Костя. – Он там…
- Всё будет в порядке, - прошипел на Беса брат. – Аккуратнее надо быть с людьми!
**
Уж не знаю, что это за волшебное средство такое, но как только я намазался, весь зад будто воспламенился. Я даже заорал, и на мои крики в уборную ворвался Костя. Взгляд у него был такой обеспокоенный, я даже мысленно поблагодарил его за это.
- Что такое? – спросил он и подошел ко мне.
- Горит всё, это пиздец! – зашипел я.
Лучше бы я не мазался ничем! Лучше уж терпеть привычную боль, чем такую! Но Костя был настроен решительно. Он сказал, что его брат – специалист, и что нужно следовать всем указаниям. Поэтому через полчаса и еще через час меня ожидали страшные пытки.
**
Прошло полтора часа. Боль прошла, анус не щиплет, что даже непривычно. Лежу в кровати, один, и понимаю, что совсем не хочу спать. Костя, видимо, внизу, пьёт вместе с братом. Я слышу их громкие голоса и веселый смех.
Марк сидит напротив меня в кресле, ковыряется в телефоне, иногда на его лице проскальзывает слабая улыбка. Оставили его со мной, чтобы я, очевидно, не убежал. На окнах решеток нет, двери на ключ не запираются – делай, что хочешь. Но Марк не даст.
- Ты чего не спишь ещё, а? – вдруг спрашивает он у меня. – Ну-ка быстро глаза закрыл и уснул, понял?
- Понял.
Отворачиваюсь от него, смотрю в окно. Вокруг сплошной лес. Даже если бы я сумел сбежать отсюда, куда бы пошел? В лесу - дикие звери, а пойду по дороге – поймают быстро. С другой стороны, если я смогу сбежать и получится вернуться в город, мама поможет мне. Вместе мы придумаем, как вытащить отца и Кирю. И всё же: почему отец попал в лагерь?
- Марк, - поворачиваюсь к охраннику, он поднимает на меня вопросительный взгляд. – Как мой отец оказался в лагере?
- А ты не в курсе? – хмыкает он. – Твой отец тот ещё трусливый гондон. Трусливее тебя, между прочим.
★День тестирования в полицейском участке №…
- Олег Сергеевич, Ваш сын провалил тест…
Напротив испуганного отца Артёма сидит мужчина в спортивном костюме и, ковыряясь зубочисткой в зубах, небрежно пролистывает личное дело парня.
- Мой сын, он…
- Ваш сын – педик, - подытоживает тот. Выплёвывает зубочистку изо рта, и она летит прямо Олегу Сергеевичу в лицо.
- Да, я знаю, - отец Артёма опускает глаза. Сидит, ссутулившись, разглядывает свои руки.
- У меня есть два варианта: вы говорите правду о своей ориентации, и Артём возвращается домой. Либо вы лжёте, и парень расплачивается и за ваши грешки тоже.
- Но я не педик!
- Я говорю, у вас два варианта. Выбирайте.
Бес не церемонится, но даёт шанс родителю спасти ребенка. А тот упускает его.
- Я не педик! Артём… Это всё он! Это вы из-за него на меня думаете, да? – отец парня нервно смеётся. – Вы всё не так поняли…
Бес безэмоционально смотрит на мужчину и жестом приказывает охране забрать его.★
Чёткого ответа я, конечно, не добиваюсь. Марк возвращается к телефону и полностью меня игнорирует.
Я через некоторое время проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь от того, что кто-то трясет меня за плечо. Вижу перед собой хозяина дома и его беспокойный взгляд.
- Хочешь свалить из лагеря? – спрашивает он. Я быстро киваю, а он протягивает мне какой-то бумажный свёрток. – Держи. Тут еда на два дня и одежда.
- Почему вы помогаете мне? – спрашиваю тихо и оглядываю спящих Марка и Костю.
- Потому что эти пидорасы – не люди! Давай, одевайся скорее и беги отсюда…
========== 28. Побег… ==========
Быстро спускаюсь по лестнице за братом Беса. На ходу стягиваю комбинезон, чуть не падаю, пока мужик рассказывает, как идти к ближайшему населенному пункту. Сразу забываю название этой деревни, но запоминаю основные моменты: держаться подальше от дороги и ближе к горной реке.
- Она совсем недалеко отсюда, - говорит мужчина и разбрасывает вещи по прихожей, наводит беспорядок. – Утром я скажу, что ты дал мне по голове этой вазой.
Он поднимает напольную вазу, огромную, которую я даже в руках удержать бы не смог, и кидает её на пол. Я смотрю на осколки, натягиваю штаны с курткой, бейсболку на голову.
- Штаны большие, - говорит он и, пройдя к комоду, начинает в нём рыться. – Вот. Другого не было.
Он протягивает мне розовый ремень. Такой же я носил на шее в лагере. И в голову приходит мысль: а вдруг мой побег – подстава? Меня хотят проверить? Вдруг, если я убегу, то утром и Кирю, и отца убьют? Ведь не зря же Бес взял меня с собой. Не зря рискнул вывезти за пределы лагеря. Ну, не только же из-за моей задницы, в конце концов!
- Ты что встал? – хозяин дома смотрит на меня удивлённо. – Скорее давай! Снотворного, которого я им дал, хватит от силы на пару часов!
- У меня в лагере отец и друг, - говорю тихо, даже не верю в то, что говорю это.
Я должен сбежать! Хотя бы попытаться! Но как же совесть? Разве смогу потом спокойно жить, зная, что оставил близких людей на растерзание этим ублюдкам? Стою, мотаю головой и отдаю розовый ремень обратно брату Беса. У того чуть глаза на лоб не лезут.
- Ты что, совсем ёбнулся, малыш? – он почти кричит. – Где твой инстинкт самосохранения? Спасай свою жопу, о друзьях потом подумаешь!
Снимаю штаны, куртку кидаю на диван и сажусь. Чувствую, как по щекам текут слёзы. Сижу, всхлипываю, надеваю обратно комбинезон.
- Ну ты даёшь! – мужчина смотрит на меня, как на идиота. – Блядь, я даже восхищён!
Он садится рядом, тяжело вздыхает и через пару секунд закуривает. Протягивает сигареты мне.
- Не курю.
- Как хочешь, - пожимает плечами, откидывается на спинку дивана и смотрит на меня с интересом. – Как, кстати, задница? Мазь должна была подействовать.
- Подействовала, - отвечаю на автомате.
Хоть зажило всё, хоть нет, мне насрать. Лучше бы жопа болела, чем вставать перед таким выбором. Лучше бы меня сразу убили в лагере, чем выносить такое. Почему я?
Заливаюсь слезами и уже не сдерживаю рыдания – реву в голос. Закрываю лицо руками, не хочу, чтобы видел кто-то, чтобы меня вообще трогали.
- Парень, ну, ты сам упустил свою возможность…
Да пошел ты! Лучше бы не приходил, не предлагал сбежать, сука!
Тяжёлые руки накрывают плечи, обнимают меня. Он что, совсем сдурел? Открываю лицо и вижу перед собой Костю. Он смотрит на меня так, будто я совершил в жизни что-то невероятное – спас мир от астероида или вроде того. Бес стоит передо мной на коленях, берёт за руку, а пальцами другой руки утирает мои слёзы. Его брат сидит рядом, не шевелится.
- Я предполагал, что ты выкинешь что-нибудь подобное, - тихо говорит он ему. – Но не думал, что это произойдёт в первую же ночь.
Что он теперь с ним сделает? Убьёт его?
- Ну, блядь, извините! – хозяин дома разводит руками. – Но я никогда не смирюсь с тем, что происходит в этой тюрьме!
- А вот это уже не твоё дело, - спокойно отвечает Бес. – Так что не лезь. Как мазь? – это он уже ко мне обращается.
- Нормально.
Ну, вот и приехали. Сейчас всё начнётся заново.
- Забери её с собой, - говорит мне брат Беса. – Она быстро затягивает все раны. Тебе она там ещё пригодится.
Он разочарованно хмыкает и оставляет нас в гостиной одних.
- Почему ты не сбежал? – Костя продолжает стоять напротив, держать в руке мою руку. – Ведь возможность была. Правда, я бы быстро тебя нашёл.
- Ты знаешь, почему, - отвечаю и стараюсь спрятать лицо.
Я весь в слезах, соплях. Меня раздражает моё нытьё!
- Пойдём спать, Артём.
Быстро же он меняет тему! Теперь потащит меня в кровать и поимеет в который раз. Почему бы и нет, задница-то уже зажила.
- Делай, что хочешь, - отмахиваюсь от Кости, а он хмурится.
- Я предлагаю просто пойти спать.
- А можно я устроюсь здесь? Марк под снотворным храпит, как свинья.
- Нельзя, - Бес улыбается и поднимается. Тянет меня к себе, вынуждая встать с дивана. Кладёт мою руку себе на шею и подхватывает меня на руки, как пушинку.
Я вообще-то и сам могу идти, ноги пока не отвалились. Стараюсь выразить взглядом всё своё презрение к Косте, но это его не особо трогает, даже, по-моему, забавляет. Поднимается наверх, аккуратно входит в коридор, а потом в самую первую комнату. Тут темно, но разве это важно? Мы, вроде, спать собираемся.
Только ложусь в кровать, сразу отодвигаюсь на край. Не хочу, чтобы он сейчас лез ко мне. Я расстроен и разочарован в себе. Но Бес сам придвигается ближе. Обнимает меня, прижимает к себе с такой силой, что хрен вырвешься. Вдавливает мне в задницу возбуждённый член, чувствую его сквозь тонкую ткань комбинезона и Костиных шорт.
Но дальше этого не идёт: Костя быстро засыпает, накрыв меня рукой, а через некоторое время и я ухожу в царство снов.
Вот было бы здорово не вернуться оттуда…
========== 29. Животное ==========
Просыпаюсь от прикосновения губ.
Сразу открываю глаза, громко вдыхаю, словно испугавшись. Можно было бы сказать, что действия Кости были неожиданными, но нет. Я удивлен потому, что он терпел несколько часов.
На улице темно, в окно спальни светит луна. Я очень ясно вижу всё, что сейчас происходит здесь. Костя лежит рядом, целует меня в шею, спускается ниже. Сейчас он не торопится, как это бывает обычно. Сейчас он даже наслаждается своей медлительностью, как будто хочет доставить удовольствие и мне. От его поцелуев я возбуждаюсь.
Костя перекидывает руку по другую сторону от меня и сразу нависает надо мной всем телом. Тянется к губам, а я зажмуриваюсь. Безумно хочу почувствовать его поцелуй, но ощущаю лишь секундное прикосновение к губам его языка. Он ласкает им меня: проводит по подбородку, спускается ниже – по груди. Через пару мгновений Костя лежит у меня в ногах. Понимаю, что он хочет сделать. Надо остановить его. Блять! Мне страшно! Ещё никто ни разу не…
- Мммм…
Мычу страдальчески, когда он обхватывает член руками. Я даже как-то слегка разочарован. Думал, сейчас минет будет. Ха… Но руками Костя двигает отлично: то сжимает член, то ослабляет хватку, то его руки движутся паровозиком по стволу. Даже не знал, что можно так искусно дрочить.
Приподнимаюсь, локтями упираюсь в подушку и смотрю на Костю. А он не отводит глаз от меня – ему по кайфу наблюдать за моей реакцией. Я уже давно понял, что ему нравится смотреть. Неважно, что это – страдания или удовольствие. Таким способом он вымещает накопленные в себе желания. Пусть всё выглядит извращённо и иногда жестоко – я, кажется, в данный момент понимаю его. И понимаю ровно до того момента, пока он не отпускает мой член.
- Блин!
Падаю на спину. Хочу, чтобы он закончил начатое, но попросить не решаюсь. Костя садится и тянет меня за ногу к себе. Так же бесцеремонно и грубо, как в тот раз.
- Сверху сядешь, - говорит он. Смазывает член слюной и подтаскивает меня к себе ближе. – Не бойся.
Да я и не боюсь, просто опять терпеть! Как же надоело… Поднимаюсь на ноги, стою на кровати, покачиваюсь. Член торчит, хочу разрядки, но, видимо, не суждено. Раздвигаю ноги и присаживаюсь на Костю. Он держит рукой член, помогая войти в меня. Головка входит легко. Больно, но, как обычно, я терплю.
Бес добавляет слюны – сплёвывает на руку и размазывает по стволу, чтобы лучше скользить, и вгоняет в меня член почти на всю длину. Вскрикиваю, даже подпрыгиваю. Опять сверху, и снова эти полёты в пучину боли и почти до потолка.
- Можно понежнее?!
Решился. Сказал.
Костя усмехается, крепче хватает меня за задницу и медленно поднимает моё тело, не до конца вынимая член. И сразу усаживает на себя – но резко, так, словно продырявить меня хочет. И опять: медленно вверх и резко вниз. И так, раз за разом он ускоряет движения тазом, бёдрами, руками. Стискивает меня, синяки точно останутся.
Руками обнимаю Беса за плечи, дышу ему в ухо. А он целует в шею, лижет её. Приятно до безобразия, даже слегка отвлекает от болевых ощущений в анусе…
***
Небо начинает светлеть, а мы продолжаем трахаться. Костя уже кончил два раза, а я пытаюсь не умереть под ним. Лежу на животе, оттопыривая из последних сил задницу. Нет оргазма, хоть ты тресни. Я бы подрочил себе, но Костя не даёт. Он уже злится, мне кажется, но молчит, не говорит ничего.
- Бляяядь! – шипит он мне на ухо и приподнимает мою задницу, чтобы удобнее было входить. Чувствую, как он кончает в очередной раз. Я рад.
Может, немного поспим? Я весь вспотел. Костя резко переворачивает меня на спину и недовольно осматривает мой стояк.
- Можно я уже закончу, а? – умоляюще спрашиваю, пытаюсь надавить на жалость. Но жалости нет, только непонимание от того, что я никак не могу кончить посредством его члена в моей заднице.
- Давай, - он кивает, но члена не вынимает.
Продолжает держать меня, слегка раздвигает ноги. Лежу как девчонка в кресле у гинеколога. Развратная, пошлая поза, но заводит, так что после нескольких неуклюжих движений затёкшей рукой я кончаю. Разбрызгиваю сперму на себя, на Костю попадает. Он даже бровью не ведёт: только смотрит мне в глаза, губы облизывает. Он - настоящее животное.
- Давай ещё разочек, - шепчет, укладываясь сверху на меня, и начинает двигаться. Прикусывает кожу на подбородке, на шее, сопит, рычит от возбуждения. Блядь… Это просто секс-машина.
- Ты меня до смерти затрахаешь, Костя.
- Значит, вместе умрём, - усмехается он и тянется к моему лицу, к губам.
Опять двадцать пять. Дежавю. Сейчас лизнёт и до свидания. Но Костя, касаясь губ, осторожно проталкивает мне в рот язык. Задерживаю дыхание от неожиданности, но на поцелуй отвечаю. Уже давно хотел поцеловать его - только сейчас это понимаю. Готов ещё раз кончить от одного лишь поцелуя. Восхитительное ощущение – горячее, как огонь, и нежное, как молоко. Бес разрывает поцелуй на пару секунд – чтобы еще раз посмотреть на меня, на то, как его член входит в меня. А потом вновь возвращается к губам.
Почему-то вспоминаю Кирю: он целуется совсем по-другому. Что было бы, если б мы с ним переспали тогда?
Костя двигается всё быстрее. Мои навязчивые воспоминания не уходят, и в какой-то момент я почти вижу на себе друга. Он двигается так же быстро, раздвигает мои ноги, держа их за ступни. Эта фантазия взрывает мой мозг, и я кончаю. Неожиданно для самого себя, для Кости. Кончаю так бурно, что ору от удовольствия.
Бес доволен – вижу по его глазам. А я… Можно поспорить ещё, кто тут животное. Мне надо выспаться…
========== 30. Прощание с отцом ==========
Весь следующий день я проспал. Вечером принял ванну, вкусно поел, а потом Костя сказал, что мы должны возвращаться в лагерь. Я был расстроен.
Пока я находился здесь, в доме его брата, чувствовал себя иначе, чем в тюрьме. Всё происходящее не казалось страшным сном, и даже присутствие рядом Кости стало… приятным. Я не хотел возвращаться к реальности. Там, в лагере, меня ждали только боль и разочарование. На носу были игры, и я не представлял, как переживу это. Смерть отца – как я смогу перенести её?
С того момента, как я во второй раз ступил на территорию лагеря, внутри меня вновь образовалась огромная волна ненависти к Косте. Но на этот раз кроме ненависти было и что-то ещё. Назову это надеждой. Только на что – я так и не смог понять…
***
- Ты обещал, что я смогу попрощаться с отцом.
Не кричу, не реву. Понимаю, что Костю не сломить. Он зовёт Марка, и тот уводит меня в камеру. Иду, не чувствую под собой ног. Пол словно уходит из-под ног, как будто плывёт всё перед глазами.
- Таблетку хочешь? – спрашивает Марк. – А то ты переволновался.
- Наркотики не буду.
Хочу быть в сознании, когда встречусь с отцом.
- Как хочешь.
Он пожимает плечами, как будто ему совершенно всё равно.
- Марк, тебе вообще плевать, да?
Останавливаюсь на секунду и смотрю наверх, ему в глаза.
- Честно? – киваю. Пусть скажет правду. Я один такой несчастный, единственный, кто происходящее воспринимает как ужасный сон? – Да. Мне совершенно насрать.