претила идея отпустить ее насовсем.
Была ли вероятность того, что он все еще интересовался ею?
Джиа бросила взгляд на часы. Он ушел всего десять минут назад. А ощущалось
почему-то, как неделя. Но это не было новым. На протяжении нескончаемых месяцев
после их свадьбы, нахождение вдали от Джейсона было не просто болью, а настоящей
чумой, непрекращающейся тоской, преследовавшей ее дни и ночи. Всего лишь слегка
попробовав его этой ночью, у нее внутри запела нужда во сто крат хуже, требуя, чтобы
она была к нему как можно ближе.
Что она собиралась делать с их браком? Поскольку у нее все еще оставались к
нему чувства, она не знала, каким образом сможет снова сможет отбросить здравый
смысл. Но даже если для них двоих "жили долго и счастливо" являлось фантастикой, при мысли о том, чтобы отпустить его вновь, ее сердце сжималось.
Внезапно дверь открылась, прерывая ее мысли. Она автоматически притянула
ноги к груди, чтобы по возможности прикрыть как можно больше наготы.
Джейсон насмешливо приподнял бровь.
– Опусти их.
Он оставался неподвижным, пока она не подчинилась, вновь выпрямив их на
постели, обнажив при этом грудь.
– Раздвинь их, – потребовал он.
Она усердно пыталась подавить гнев и коварное возбуждение. Она ни за что не
должна позволить ему узнать. Хватит того, что она умоляла его. Глупо. Джейсон
слишком много командовал ею. Она выдала себя, показывая, как сильно хотела, чтобы
супруг дал ей больше.
И, тем не менее, не сумев побороть дрожь, она развела бедра. Его взгляд тотчас
же упал на ее промежность, и в глазах блеснуло удовлетворение. Она сгорала от
желания и стыда.
– Прекрасно. Еще мусса? – спросил он, потянувшись к прикроватной тумбе и
беря в руку хрустальную посуду.
Шоколад был наивкуснейшим. Поскольку Джейсон обычно мог привезти или
оставить какую-либо сладость, она подозревала, что у него был кто-то, кто готовил для
нее десерты. Этот неожиданный жест был милым и мало ассоциировался с мужчиной.
Но Джиа уже видела эту его сторону и знала, что она существует. Да, сегодня ночью
он вел себя, как засранец, но она ожидала худшего. Ему причинили боль, и он был зол, 35
Грешные навсегда. Шайла Блэк
и большая часть вины за их неудавшийся брак лежала на ней. Бросать ему в лицо его
заботливость было бы ребячеством.
– Да, пожалуйста.
Он расслабился, словно был приятно удивлен тем, что она не отказала ему. И
опять же, после стольких месяцев отторжения, почему он должен ожидать от нее что-
либо еще? Чувство вины начало съедать ее вновь.
– Откройся. – Джейсон присел на край постели и зачерпнул ложку мусса, затем
поднес шоколадный комочек к ее рту.
Она охотно открыла рот и просмаковала все богатство вкуса, пока он кормил ее.
Независимой женщине внутри нее не должно было все это нравится, но к чему лгать?
Временами, он мог быть настолько внимательным и нежным, что она просто таяла.
Так, в молчании, он клал ей на язык кусочек за кусочком до тех пор, пока она не
проглотила последний. Джиа не смогла сдержать слабый счастливый вздох.
– Спасибо. Это было невероятно.
Джейсон откинул прядь волос с еѐ лица.
– На здоровье. Как твои руки и запястья?
Несмотря на то, что была закована, она чувствовала себя на удивление
комфортно.
– Я в порядке, если не считать того, что не знаю, почему ты оставил меня
связанной. Я не собиралась никуда уходить.
– Не собиралась, – подтвердил он. – Но тот оргазм, о котором ты умоляла ранее, принадлежит мне. Я ждал его почти год. И не собирался позволять тебе получить его
от твоей же руки.
– Я бы и не стала.
Он пожал плечами.
– Я решил не рисковать. Ты все ещѐ голодна?
– Сегодня на ужин было более того, что я ем за три дня. Я сытая.
Губы его сжались.
– Ты похудела.
– Когда у меня стресс, я не могу есть.
Джейсон не стал это комментировать, он просто потянулся к дальней части
кровати, чтобы освободить еѐ запястье. Его торс навис над еѐ грудью, их лица
разделяю всего несколько сантиметров. Джиа не могла отвергать факт того, насколько
сильно ей хотелось его поцелуя.
Вместо этого, он смотрел на неѐ молча и загадочно, словно бы пытался
рассмотреть еѐ душу. Его синие глаза завораживали. Его сильную челюсть покрывала
щетина. Широкие плечи закрывали очень большое пространство позади. Господь
знает, в постели он был хорош. Вероятно, она могла бы сопротивляться этому, если бы
не любила его.
Наконец, он отщѐлкнул застежку и левый наручник был расстегнут. Джейсон
отодвинулся и отстегнул второй, а затем начал массировать еѐ плечи.
– Болят?
Джиа была не настолько глупа, чтобы лгать. Кроме того, она подозревала, что в
ближайшем будущем еѐ запястья вновь окажутся в этих наручниках.
– Немного.
– Пойдѐм со мной.
Он снял с неѐ обувь и помог встать на ноги.
Проглотив вопросы, она проследовала за ним в роскошную ванную комнату, он
начал набирать в ванную воду. Когда вода стала тѐплой, он поставил заглушку и
36
Грешные навсегда. Шайла Блэк
добавил немного экзотического масла для ванной с ароматом кокоса и мускуса, а
затем обернулся к ней.
Под тяжестью его взгляда, она сглотнула. Проскользив кончиками пальцев по еѐ
плечами, он сдвинул вниз по еѐ рукам пеньюар, а затем и вниз по телу. Когда она
осталась стоять перед ним обнажѐнной, на его лице проявилось первобытное
вожделение. Это выражение его лица говорило о том, что прямо в эту секунду он
хочет бросить еѐ на пол и оттрахать. И Джиа хотела позволить ему это.
Он протянул ей руку, оглядев ее с ног до головы.
– Входи.
Ему даже в голову не пришло, что она может не подчиниться. Она закрыла глаза
от удовольствия, когда теплая вода обволокла ступни и устремилась к лодыжкам.
С тех пор, как она переехала к Миле и детям, единственная ванная в маленьком
домике, находилась в другом его конце, а Джиа терпеть не могла вторгаться в
пространство детей. Она скучала по роскоши погружения в теплую, благоухающую
воду.
– Откинься назад, – Джейсон помог ей улечься в воде.
Несмотря на то, что обычно ей нравилось дождаться, когда ванная полностью
наполнится, чтобы избежать прикосновения холодных бортиков к коже, она не стала
спорить. Но улегшись, Джиа была шокирована, обнаружив, что вся поверхность ванны
была комфортно теплой.
– Ванная подогревается?
Он слабо улыбнулся.
– Да. Это еще и гидромассажная ванная со светодиодным освещением. Сейчас
полотенца подогреваются. Так же, как и пол.
Вау. Она даже никогда не задумывалась о подобной роскоши. В ее семье всегда
было туго с деньгами. Теперь же это стало реальной проблемой. Ей стоит насладиться
подобной негой, пока есть возможность, но это, пожалуй, было слишком специфично, потому что ее делил вместе с ней Джейсон. В ее глупом сердце он это делал, потому
что, несмотря на его злость, она все еще желал заботиться о ней.
– Спасибо, – она вновь откинулась назад и закрыла глаза.
– Пожалуйста, – пробормотал он.
Он пробежался пальцами по ее волосам. Еще один ее любимый жест. И он это
помнил. Джиа застонала, когда он нежно помассировал кожу головы, потер виски, мягко надавил на заднюю часть ее напряженной шеи. Он касался ее так, словно они и
не расставались. Было так греховно легко вновь соскользнуть в эту фантазию о том, что она является сказочной родственной душой Джейсона.
Давным-давно она влюбилась в него. Ее любовь не имела ничего общего с его
деньгами и много общего к тому специфическому способу, которым он о ней
заботился. Настойчиво, да. Контролируя все на свете, однозначно. Но за всю свою
жизнь она не чувствовала себя более обожаемой, чем рядом с Джейсоном.
– Расслабься, – прошептал он.
Глаза еѐ закрылись.
– Ты делаешь так, что что-либо ещѐ делать невозможно.
– Прекрасно. – Он собрал руками еѐ волосы и закрепил на макушке.
Затем она уловил запах чего-то нового. Смесь лаванды, розмарина, ромашки и
чего-то ещѐ, чей аромат она не могла распознать. Внезапно, его большие руки
накрыли еѐ плечи и начали массировать, распространять масло вниз по предплечьям и
обратно к шее. Она низко застонала и растаяла в его руках.
– Джейсон, – прошептала она.
37
Грешные навсегда. Шайла Блэк
Он наклонился и мазнул губами по еѐ ушку.
– Тебе это нравится.
– М-м-м, – выдохнул она. – Да.
Когда Джиа только приехала, она была уверена, что он тотчас же насильно
уложит ее в постель. Не физически. После всего произошедшего до их годовщины, она
была согласна отдавать ему свое тело в любое время и любым способом, которым он
захочет. Но вместо того, чтобы заставить ее подчиниться, он, кажется, намеревался
уговаривать ее. И это у него чертовски хорошо получалось.
– Все еще болит? – Он массировал напряженные мышцы ее плеч и рук, каждым
движением пальцев разгоняя скопившийся стресс.
– Нет.
– Хорошо.
Джейсон, ополаскивая, погрузил руки в воду. Затем приласкал ее бедра, талию.
Джиа задержала дыхание, пока кончики его пальцев прочертили дорожку по ее
влажной коже и пленили ее груди в чаши рук.
– Они идеальны, – пробормотал он, большими пальцами потянувшись к ее
соскам.
В ожидании его прикосновений, те превратились в бусинки, упругие, вспухшие.
Он поймал их. Она опустила голову к бортику ванны и с дрожью втянула в себя
воздух, а затем выдохнула в порыве возбуждения. Почему он все время выворачивал
ее наизнанку?
Своей щекой он скользнул по ее, щетина мягко кололась. Это несильное
царапанье добавило еще немного ощущений к ее одержимости. Его древесно-
мускусный аромат окружил, напомнив о сотнях моментов, когда он с кажущейся
легкостью подводил ее к экстазу. Теперь она была под его контролем, играла по его
правилам... и вновь направлялась в его постель. Один блаженный момент, она не
жалела об этом.
Последние одиннадцать с половиной месяцев были такими опустошающими, стрессовыми и ужасными. Временно снять с себя давящие обязанности по поиску
убийцы Тони, совмещая это с присмотром за племянницей и племянником, было так
прекрасно, приносило облегчение, смешанное с виной. Отдать Джейсону что-то более
чем свое тело, не было умным решением, но Джиа не думала, что сможет скрыть факт
того, что она все еще заботится.
Когда Джейсон выпускал и вновь сжимал ее соски, она выгибалась в его руках, наслаждаясь тем, как он баюкал ее в своих объятиях. От наслаждения мысли путались, словно она выпила целую бутылку вина. Завтра она станет волноваться о том, что
сдалась слишком быстро. Завтра она, вероятно, сможет даже возненавидеть его за то, что он преодолел ее сдержанность.
Нынче же ее это не волновало.
Он зарылся носом в изгиб ее шеи и вздохнул.
– Господи, как же я скучал по твоему аромату. Целый месяц после нашего
отъезда из Вегаса, я нюхал ночную рубашку, которую ты надевала в нашу брачную
ночь. Я становился твердым и полным желания трахать тебя все чертово время. Прямо
как сейчас.
– Ты пытаешься обольстить меня. – Она не могла сделать так, чтобы ее голос
звучал обвиняюще.
– И не планирую оставлять свои попытки. Ты моя жена, по крайней мере, до
двадцать четвертого. И именно так я планирую обращаться с тобой. Я собираюсь
38
Грешные навсегда. Шайла Блэк
раздевать тебя, связывать, проникать в тебя, владеть тобой при каждом удобном
случае.
Она и не сомневалась в нем. Джейсоном могла двигать месть или какие-либо
остаточные эмоции, и он мог желать испытывать к ней равнодушие во всех аспектах
кроме секса, но она чувствовала, что это было не так.
– Встань. – Он взял полотенце с полки неподалеку.
Когда она, задрожав, подчинилась, он обернул ее в махровую ткань, закрепив
между грудями. Чувствуя головокружение, Джиа качнулась ближе к нему. Ее грудь
встретилась с его. Джейсон приобнял ее, а она обхватила его за плечи и запрокинула
назад голову. Она не смогла не уставиться в его глаза. Сейчас они были не льдисто-
холодными, а горели темной синевой. Челюсть сжата. Ноздри раздувались, лицо
застыло от желания.
Это было самым глупым поступком с еѐ стороны, но Джиа подняла лицо, встала
на носочки и приблизила свой рот к его. Джейсон встретил еѐ на пол пути, его губы
врезались в еѐ.
Он держал еѐ крепко и погрузился так глубоко, словно мог полностью
проглотить еѐ. Необъяснимое чувство быть к нему ближе вместе с ощущением
правильности, потрясло еѐ.
Джиа открылась и приняла всю агрессию его поцелуя. Прошло слишком много
времени, и она желала его, хотела почувствовать безопасность и заботу, которые он
постоянно ей давал. Она нанесла слишком много ущерба их отношениям, что
рассчитывать на что-то больше, чем ответная похоть и, вероятно, ей стоило
воспользоваться этим шансом, чтобы удалить Джейсона из своей жизни, в случае если
он проделал то же самое. Проблема была в том, что она этого не хотела.
Прошедший год доказал, что она не всегда понимает чего хочет.
Отринув сбивающий с толку клубок мыслей в сторону, Джиа утонула в его
аромате, вкусе. Он заставил еѐ тело выгибаться, а сердце тосковать. Потерявшись в
нем, она сдалась.
Внезапно Джейсон отодвинулся, втянул в себя воздух, переместился, чтобы
погрузиться глубже, сжал в кулак еѐ полотенце и вновь накинулся на неѐ. Джиа не
могла остановиться. Отчаянно желая большего, она уперлась в бортик ванны и
прижалась к нему всем телом.
Еѐ муж оттолкнулся от столешницы ванной и девушка, наконец, почувствовала
каждый сантиметр твѐрдости его груди, пресса, бѐдер, а также член, который так
великолепно наполнял еѐ в воспоминаниях. Джиа умоляюще захныкала, переплетая их
языки, так как не могла оторваться от него даже на краткий миг, чтобы произнести
хоть слово.
Задыхаясь и рыча, Джейсон отпрянул. Долгую секунду он изучал выражение еѐ
лица. Выругавшись, он поднял еѐ, развернул и закинул на столешницу. Сорвал уголок
полотенца меж еѐ грудей. Махровая ткань отлетела прочь, полностью обнажив
желанное тело. Он оставался полностью одетым, и под его обжигающим взглядом она
ощущала себя такой уязвимой. На его лице была написана решимость. Он хотел еѐ
прямо сейчас.
Соски Джиа заострились. В животе собрался комок волнения, кровь вскипела, а
киска сжалась. Если он снова уйдѐт, она могла поклясться, что умрѐт или сойдѐт с ума, поэтому сделала единственно, что, как она знала, могло возбудить его.
Она опустила взгляд, отметив большую выпуклость под его шириной, и развела
для него ноги.
– Возьми меня.
39
Грешные навсегда. Шайла Блэк
****
Джейсон сжал зубы. Сделать это было бы так легко.
Но инстинкт говорил ему решить, хочет ли он свой фунт плоти... или навсегда
оставить свою жену рядом.
Если он вновь хочет впустить Джию в свою жизнь, то ему следует убрать чувства
из их соглашения или рискнуть, что она снова причинит ему боль. Но если сейчас он
уложит ее в кровать только, чтобы посмотреть, как она вновь просочится сквозь его
пальцы, и что потом?
От этой мысли Джейсона разрывало между тем, чтобы вновь покинуть комнату, пока не сможет вновь быть рациональным, или затрахать ее до полного бесчувствия.