— Хорошо. Я возьму брелок для ключей, — бормочет Майк. Они начинают уходить, и пока я убираюсь, дверь снова открывается, и Джен входит с парнем в костюме.
— Привет! Я так рада, что застала тебя, — говорит она, улыбаясь. — Это Крис. Он глава моего отдела, и причина почему твой проект получил зеленый свет.
Я отступаю, немного ошеломленная, потому что Крис примерно моего возраста и я удивлена, что он на должности выше Джен.
— Приятно познакомиться, — говорю я, вытирая руки о грязный фартук, который на мне. — Извините, я вроде как… грязная сейчас. — Я издала небольшой, нервный смех.
Джен улыбается.
— Эй, по крайней мере никто не может сказать, что ты не работала… — Она оглядывается и издала восторженных вздох, когда увидела, что мы сделали. — Вы сделали это сегодня? Они прекрасны!
— Они еще не готовы, поэтому я должна отвезти их домой, — говорю я, надеясь, что она уловит осторожность в моем голосе и не попытается забрать их. К счастью, она просто смотрит на них в изумлении, что заставляет меня улыбнуться ярче.
— Мне нравится, что ты сделала с этим местом, Эстель. Вообще-то, всем нравится. Комнаты, коридоры… это больше не похоже на больницу, — говорит Крис, обращая свое внимание на меня.
Джен смотрит вниз на свои часы.
— Мне не хочется вас покидать, но у меня встреча.
Она смотрит на Криса, который улыбается и кивает ей. Когда она уходит и дверь закрывается, я начинаю чувствовать себя немного неловко, просто стоя с этим парнем в костюме, и я не знаю, что еще сказать. Он оглядывается вокруг, так что я не чувствую себя странно слишком долго. Я мою руки и снимаю фартук, подпрыгивая от одной ноги к другой, прежде чем направиться к двери. Он открывает ее для меня, и мы уходим вместе.
— Как долго ты планируешь продолжать программу? — спрашивает он.
— Честно? Я не думала об этом. Я думала, что Джен скажет мне, когда я больше не буду нужна, — говорю я с улыбкой.
— Ну, вот почему я хотел встретиться с тобой на самом деле, — говорит он, останавливаясь, когда мы добираемся до станции медсестер, которая была перемещена назад, так как эта часть больницы снова открыта.
— Ты хочешь, чтобы я перестала приходить? — спрашиваю я тихо. Я бы не восприняла это лично, если бы он сказал нет, потому что знала, что это временно, но мне определенно нужно довести этот проект до конца.
Я готовлюсь сказать ему это, пока жду его ответа. Крис хмурится и смотрит на болтающих медсестер, и снова поворачивается ко мне.
— Мы можем пойти куда-нибудь и поговорить?
— Конечно. Твой офис?
— На самом деле, — говорит он, слегка прищуриваясь и выглядя застенчивым. — Не возражаешь, если мы спустимся в ресторанный дворик? Я вроде как пропустил обед… снова.
Я смеюсь.
— Нисколько.
Пока мы спускаемся, Крис рассказал мне, что он начал работать в больнице, пока учился в колледже и перешел на более высокую должность, когда закончил обучение, и даже выше, как только он получил свою степень.
— Чем ты занимаешься, когда тебя здесь нет? — спрашивает он, забирая поднос с едой.
— Творю искусство, — говорю я, и улыбаюсь, когда он кивает, как будто создание искусства - это хобби. — У меня также есть после школьная программа для детей, которым некуда идти.
— Поразительно. Ты, должно быть, очень любишь детей, — говорит он, вытирая рот.
— Думаю, что да.
— У тебя много братьев или сестер?
— Только один. Старший брат, но у нас всегда дом был полон мальчиков, так что могу сказать, что я самая младшая из четверых, —со смехом говорю я. Я смотрю в сторону, пока он ест, и вижу Оливера, сидящего за столом на противоположной стороне комнаты. Он с тем же доктором, с которым я видела его разговаривающим ранее. Я не знаю, как я не заметила, но судя по его взгляду, он видел меня уже некоторое время назад. Я засунула руку в сумочку, чтобы достать телефон, и заметила один пропущенный звонок и два текстовых сообщения.
— Я знаю, на что это похоже. У меня два младших брата, — говорит Крис. Я издаю звук давая ему понять, что я слушаю его, когда листаю сообщения.
Ты ушла?
Неважно. Только что видел тебя.
Я хмурюсь.
— Все в порядке? — спрашивает Крис.
Я переношу на него свой взгляд.
—Да, конечно. Так что ты хотел рассказать мне о программе? —спрашиваю я, печатая сообщение.
Тоже видела тебя.
— Я хотел спросить, можешь ли ты продолжать приходить. Программа была довольно скучной, когда ее запускала последняя леди. Я думаю, что, дети не могли общаться с ней, так как она была старше и более строгой, и, честно говоря, ее искусство было не так приятно на глаз, — говорит он, улыбаясь.
— Она была ответственна за рыбу на стене? — спрашиваю я.
— Ты понятия не имеешь, как сильно я хотел перекрасить эти стены сам.
Я смеюсь над ужасающим взглядом на его лице.
— Я думала, что никто в больнице не имеет хорошего вкуса.
— Мой вкус совершенен. В любом случае, может раз в неделю? Это тебе подходит? Мы хотели бы держать тебя здесь два раза в неделю, но я не уверен, что Совет будет готов платить за это.
Упоминание о плате удивляет меня.
— Я на самом деле не подписывалась на оплату.
— Я знаю, но каждый нуждается в чем-то, — говорит он, пожимая плечами, проверяя свой телефон.
— Не я.
Я пожимаю плечами и смотрю на свой телефон.
Я скучаю по тебе.
Мой живот затрепетал. Я посмотрела в сторону и увидела, что он все еще сидит за столом, один, и смотрит на меня.
Поэтому ты смотришь на меня так, будто злишься на весь мир?
— Те сердца, которые сделали дети, — внезапно говорит Крис. — Это то, что ты делаешь?
Я киваю.
— Ты продаешь их?
Я снова киваю.
— Да.
— Сколько они стоят?
— Ну, это зависит от размера.
— Ты делаешь их на заказ или они у тебя есть в наличие?
Я слегка хмурюсь, когда улыбаюсь.
— У меня есть сделанные, но я также принимаю специальные заказы.
Крис резко выдыхает и трет лоб.
— Мне нужно что-то подарить своей невесте на годовщину, и я понятия не имею, что ей подарить. Ты бы подумала, что после восьми лет совместной жизни я должен знать? — Он смеется. — И мне кажется ей понравится одно из сердец.
— Ну, я могу принести одно в четверг, когда вернусь с теми, что для детей.
Он улыбается.
— Это было бы потрясающе. Ты знаешь, где мой офис? Он на противоположной стороне от Джен.
— Уверена, что найду его.
Мы встаем в одно и то же время и неловко смотрим друг на друга, возвращаясь к нашим телефонам. Наконец, он протягивает руку, и я пожимаю ее.
— Увидимся в четверг.
Я прощаюсь и иду к столу Оливера, но он уже стоит, прежде чем я дохожу до него, он уходит в коридор. Я иду за ним в комнату рядом с ресторанным двориком. Он закрывает за нами дверь и прижимает меня к стене, целуя меня, прежде чем я смогла что-то сказать. Я тяну его за волосы, он тянет мои, и наши руки держат лица, языки сталкиваются. На вдохе я отрываюсь.
— Ты действительно скучал по мне, — тяжело дышу я. — Ты обычно пристаешь к женщинам в больничных палатах?
Оливер прижимает лоб к моему и тяжело выдыхает.
— Определенно нет. Обычно я никогда не бываю в таком отчаянии.
Он стонет, когда я впиваюсь ногтями ему в грудь.
— Расскажите мне больше об этом отчаянии, Доктор Харт, — бормочу я, прислонившись и облизывая контур его губ. Он прижал бедра ко мне, и я стону, чувствуя, как сильно он возбужден.
— Мне нужно еще одно свидание, — шепчет он мне в губы, запуская руки под рубашку.
— Ты пытаешься соблазнить меня в середине рабочего дня? —спрашиваю я, выгибая спину, когда он кладет руки под мой бюстгальтер.
— Я освободился больше часа назад, — говорит он, лаская мои соски большим пальцем.
— И ты остался?
— Я хотел подождать тебя.
— Серьезно? —спрашиваю я, задыхаясь, когда его рот опускается и он берет мой сосок.
— Мхмм, — отвечает он моей коже.
— А потом ты сидел и смотрел на меня через всю комнату?
— Он не твой тип, — говорит он, облизывая мой второй сосок.
— Что? — Яяхватаю его за голову, чтобы остановить его движения, и он смотрит на меня.
— Тот парень, с которым ты обедала. Он не в твоем вкусе.
Я не могу не улыбаться.
— Ты думаешь, я была на свидании с парнем в столовой больницы, в которой ты работаешь?
Он издает длинный вдох, все еще держа мою грудь.
— А как бы ты это назвала?
Я смеюсь, покачивая головой, приподняв подбородок, чтобы он снова посмотрел на меня.
— Называть это свиданием было бы смешно. Тебя бы беспокоило, если бы это было так?
— Я держался, чтобы не засмеяться оттого, как он пожимает плечами и смотрит в сторону.
— Ты хочешь сказать, что привел меня сюда, потому что ревновал?
Его глаза мерцают.
— Я не буду ревновать.
— Так, если я скажу тебе, что парень, с которым ты меня видел, пригласил меня на свидание, настоящее — за пределами больницы, ты не будешь возражать?
— Он позвал? — рычит он.
— Будет ли это иметь значение?
— Да.
— Почему? — спрашиваю я, пробегая обеими руками по его волосам. Он закрывает глаза при движении.
— Потому что. — Он ластится от моих прикосновений. — Потому что…
— Угу?
Он открыл глаза.
— Потому что я хочу, чтобы это был я. Я хочу быть тем парнем, который постоянно забирает твое время.
— Так будь этим парнем, — отвечаю я.
— Я буду, — говорит он, приблизившись, чтобы поцеловать меня. — Я буду.
— Хорошо, — отвечаю я, прижимаясь к нему в ответ, желая остаться так навсегда. От реальности, что я не могу так делать каждый раз, мне больно. Как будто он чувствует, что от меня исходит беспокойство, он отдаляется и касается моей щеки ладонью.
— Это просто собеседование, Элли, — шепчет он, глядя на меня. Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Однако это не просто собеседование. Это смена жизни. Жизнь коротка, напоминаю себе. Посмотри, что случилось с Уайтом. Я не заставлю Оливера чувствовать себя плохо из-за любви ко мне. Я не могу быть той девушкой, которая требует отказаться от своей мечты в обмен на мое счастье. Когда я успокоилась, я открываю глаза.
— Я знаю. Иди надери задницу на собеседовании, Бин. Делай что нужно.
Я протягиваю руку и целую его в щеку. Он снова хватает меня, но я останавливаю его.
— Позвони мне, когда вернешься.
Каким-то образом я отворачиваюсь от его больших зеленых глаз, от тех больших, теплых рук, и от чувства комфорта, которое он мне приносит. Я выхожу из комнаты и больницы, не оглядываясь назад.
Глава 32
Сидя на одном из стульев на лужайке моих родителей, я бью большой кусок стекла и режу себе палец. Я начинаю ругаться и сосу крошечный порез на кончике пальца. Со мной такого не случалось…некоторое время.
— Сегодня нужно отпраздновать, — говорит мама, садясь рядом со мной с двумя бокалами лимонада в руках.
— Да, — говорю я, протягивая руку к стакану.
— Ты счастлива, что наконец-то продала дом?
Я вздыхаю, отодвигаю коробку на коленях в сторону и закидываю ноги на стул.
— Счастлива, освобождена, немного взволнована.
— Не огорчена, — заявляет она. Я смотрю на нее и вижу, как она улыбается мне.
— Не огорчена, — отвечаю я, и я рада, что это правда. Может быть, это связано с тем, что я живу с Виктором уже целую вечность. Может быть я наконец-то приняла это, но часть меня всегда будет думать о потере Уайта, но я пережила это и нашла способ двигаться дальше.
— И ты продала картину Уайта, которую так любишь. Ты делаешь много больших шагов. Я горжусь тобой, — говорит она с улыбкой.
— Спасибо. Я тоже, — отвечаю я небольшим смехом.
— Но ты будешь заниматься галереей? — снова спрашивает мама, что больше похоже на заявление, чем на вопрос.
Я хмурюсь от ее слов.
— Конечно.
— Если тебе нужна помощь в открытии чего-то нового, мы с удовольствием поможем тебе, ты же знаешь?
Я молчу какое-то время. В галерее столько воспоминаний, сколько в доме, но каким-то образом я разделяю их по-разному. Когда мы были там вместе, я была в своей студии, а Уайт был в своей. Мы не делили пространство, как делили нашу спальню.
— Спасибо, но пока я в порядке. Я подумаю, когда договор аренды закончится.
— Когда это произойдет?
— В конце месяца, — фыркаю я.
Моя мать качает головой.
— Ты хорошо умеешь тянуть, — отвечает она с небольшим смехом. — Тут много стекла. Сколько сердец было разбито на этот раз?
Мои родители шутят над моими сердцами. Они даже не знают, как они появились, но они думают, что они красивы и поддерживают меня в том, чтобы я делала их. Первые люди, которые купили сердца, были группой разозленных пожилых женщин без свиданий на День Святого Валентина. Они говорили: «Кому вообще нужен мужчина?». На следующий год все трое были замужем. Однако последняя часть обычно игнорируется в разговоре о разбитых сердцах, потому что все предпочитают пересказывать более печальную история, которая заключалась в том, что они были разведенными, которым надоело ходить на плохие свидания.
Я улыбаюсь.
— Я рада сообщить, что эти сердца для свадебной вечеринки.
— Серьезно?
— Очень. Парень, который руководит отделением, отвечающим за художественную программу в больнице, купил одно для своей невесты, и она решила, что хочет одно для каждой из своих горничных.
— Это очень мило. У нее должно быть много денег, — комментирует она. Когда звучит голос отца, мы обе оборачиваемся на звуки его голоса, кричащего, что люди начали приходить на барбекю.
— Я уберу это, — говорю я, вставая и потягиваясь.
— Я здесь, — кричит Мия, заходя во двор. Впервые за пару дней я чувствую что-то, кроме стресса.
— Помоги мне с этим, пожалуйста, — кричу я, когда забираю одну из коробок. Она подходит ко мне и берет другую коробку.
— Они такие красивые, — говорит она, когда мы шли к дому. Мы положили их в гостиной у входной двери, оставаясь там, когда пришла ее мама. Разговор продолжился о сердцах, фотографиях Мии и мальчиках. Все одно и то же каждый раз, когда мои родители устраивают барбекю. Те же разговоры… те же люди… это никогда не устареет. Когда я была с Уайтом, я пропустила целую массу таких дней, потому что, он не очень любил на них приходить. Он сказал, что все заставляют его чувствовать себя чужаком, и мне было больно, что он так думает, поэтому я тоже не приходила. Я не жалею об этом, хотя я скучала все время. Моя семья это понимала. Они знали, если бы они были на моем месте, они бы поступили также.
Приехал Виктор с какой-то девушкой, которую я никогда раньше не видела, на буксире с ее подругой.
— Это Мэделин и ее подруга Эмма, — говорит он в качестве приветствия. — Мэделин - сестра Бобби.
Мы с Мией переглядываемся, а затем смотрим на Виктора, прежде чем приветствуем Мэделин и Эмму, которые выглядят как мои младшие сестры. Моя первая мысль интересно, что Оливер думает обо всем этом. Мы мало говорили с тех пор, как он уехал на собеседование на прошлой неделе. Однажды ночью было несколько текстовых сообщений и телефонный звонок, когда он позвонил, «желая услышать мой голос», но ничего о том, что между нами. К счастью, я была достаточно занята, так что эти мысли посещали меня только ночью.
— Дженсен подъезжает, — говорит Вик после того, как девочки ушли. Он любит давать Мии информацию о статусе его друга. По крайней мере, он не настолько невежественен, чтобы позволить ему топтаться здесь и застать ее врасплох.
— Я думала, что он уехал на работу, — говорит Мия, ее голос тише, чем это было несколько мгновений назад.