После того, как Дашу увели из комнаты, Варя еще долгое время, надрывисто дыша, лежала на полу пытаясь вытереть подрагивающими ладонями кровь с лица. Избитая, никчемная и никому не нужная. Жалкое зрелище померкшей девушки с изувеченной душой.
Матвей принес аптечку и пытался оказать Варе первую помощь, но девушка отмахнулась от его рук и сказала, что сама со всем справится. От головорезов Макарова девушка ничего хорошего не ожидала, поэтому хотела, чтобы мужчина просто ушел и оставил ее одну. Варя ненавидела всех, кто был в этом доме и ненавидела саму себя. В этом каталепсисе нескончаемого отвращения она хотела быть одной в целом свете. Так проще. Так легче.
Матвей ушел, но только после того, как отвел Варю в ванную комнату и смыл ее кровь с пола. Девушка, захлопнув за собой дверь и наконец-то получив желаемое уединение, села на пол, между раковиной и тумбочкой с полотенцами, с головой укутываясь в простынь. Возникший внутри холод почему-то жег не хуже самого жаркого огня, а все мысли, схватившись судорогой, ломались, трещали и таяли. Все то, что она до этого момента прятала в себе, стараясь казаться сильной, нахлынуло удушающей волной. Больше не было сил сдерживаться.
Варя редко плакала, но на этот раз слез сами по себе полились с глаз. Соленые капли, смешиваясь с кровью, стекали по щекам и падали на ткань простыни. Тихие всхлипы и судорожные вдохи. Пальцы немели от того, насколько сильно девушка впивалась ими в простынь и глаза щипало от попавшей в них крови.
Очень долго Варя сидела на холодной плитке пытаясь унять ту душевную боль, которая сейчас казалась куда сильнее физической. Девушке срочно нужно было найти возможность убежать из этого чертового дома, после чего изменить что-то в своей жизни. Бессилие съедало. Как бы суметь защитить себя? Убрать с себя никчемность и уязвимость? Стать той, которую никто и никогда не сможет обидеть?
Много вопросов и ни одного ответа. Варе казалось, что ей чего-то не хватало и именно это заводило ее в тупик. Она ведь не была глупой, но все равно позволяла другим относиться к ней, как мусору. Это одновременно угнетало, раскурочивая уязвимость девушки, и неимоверно злило. Под гнетом беснующихся эмоций возникло жгучее желание. Желание уничтожить Андрея Макарова и всех его людей. Сделать им так же больно, как они сделали больно Варе. Сполна отплатить за свои страдания и лишь после этого успокоиться.
Перестав плакать и немного успокоившись, Варя встала с пола. На душе было как-то тоскливо и пусто. Девушка устала бояться, злиться и переживать. Эмоции, накопившись, взорвались и испарились, оставляя после себя тягучий вакуум и нудный писк в ушах. Сгорбившись около раковины, Варя раз за разом умывалась, пытаясь смыть кровь, но губа все еще кровоточила, да и с носа только недавно перестала литься алая жидкость. Голова нещадно болела и стоять ровно не было сил.
Звук открывающейся двери привлек внимание Вари, но она даже не обернулась, чтобы посмотреть на того, кто вошел. Ей уже было глубоко безразлично абсолютно все, поэтому она так и продолжала стоять над раковинной, холодной водой умывая лицо.
— Почему ты до сих пор голая? У тебя не хватило ума попросить принести тебе что-нибудь из одежды? — голос Макарова разорвал тишину, ударив по ушам стойким раздражением и толикой отчуждения.
Впившись пальцами в край раковины, Варя ненадолго закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Ей казалось, что она уже сумела успокоиться, но услышав голос Макарова, девушка вновь почувствовала, как в груди бурлят эмоции. Злость и негодование. Как же сильно она ненавидела этого человека. Андрей считал, что ему все позволено, лишь потому, что имел деньги и власть, а Варя, впервые в жизни, захотела отойти от своих приземленных взглядов на будущее и добиться в жизни того, чтобы этот ублюдок и подобные ему подонки, не имели ни малейшей возможности что-то противопоставить девушке. Стать неприкасаемой и неуязвимой. Но это лишь вспыльчивое желание, возникшее под действием момента. Пока что Варя была беззащитной студенткой. Умной, но наивной и бедной.
— Хватило. Моего немногочисленного ума на это хватило. Но, зачем такой, как я одежда? — Варя холодно повторила слова Надежды Николаевны, произнесенные в тот момент, когда девушка попросила принести ей одежду.
— Что? — Андрей прищурил взгляд, смотря на сгорбленную спину девушки и совершенно не понимая, откуда у нее взялся этот холод в голосе. С Варей точно было что-то не так, но смотря на нее со спины, Макаров не мог понять, что именно случилось с девушкой и откуда взялись эти изменения.
— Это мне сказала та женщина, когда я попросила принести мне одежду, — Варя еле слышно хмыкнула и выключила воду.
Тяжело вздохнув, девушка обернулась, успевая заметить, как выражение лица Макарова вмиг изменилось после того, как он увидел ее разбитую губу и покрасневший нос. Варя выглядела жалко. Было видно, что она долгое время плакала, кожа посерела и глаза потускнели. Она немного осунулась и не могла стоять ровно из-за боли в правом боку, но, стараясь сохранить в себе хоть толику гордости, накинула на лицо пелену пустующего безразличия. Выдавать внутреннее смятение она не желала. Когда перед тобой стоит чудовище, любая слабость может стать роковой.
Макаров застыв на месте, несколько долгих секунд неотрывно смотрел на Варю. Раздражение сменилось удивлением и еще чем-то непонятным и ранее не выказываемым Андреем. Казалось, что он был шокирован и даже всполошен внешним видом девушки.
— Что у тебя с лицом? — наконец-то выйдя из оцепенения, спросил Макаров.
— А ты разве не знаешь? — безразличным тоном спросила девушка. Ей казалось, что он пришел как раз потому, что узнал о случившемся, собираясь наказать Варю. Пусть ее вины в той драке не было, но разве этому ублюдку нужно было вдаваться в подробности, чтобы в очередной раз поиздеваться над Варей?
— Что с твоим лицом? — повторил Макаров. Казалось, что его сейчас интересовал только ответ на этот вопрос.
— Я подралась с Дашей, — Варя хотела верить в то, что это была именно драка, а не то, что ее просто побили. Все же она хоть немного, но защищалась и дала сдачи, а значит, она не такая уж и слабая и случившееся можно считать дракой, а не унизительным избиением.
— Почему вы подрались? — мужчина наклонил голову набок и немного опустил веки, все еще блуждая взглядом по лицу Вари. Казалось, что смотря на девушку, его грудь, скрытая тканью белоснежной рубашки, стала вздыматься чаще от нервных вдохов и в глазах промелькнуло… волнение? Нет, этого точно не могло быть. Этот надменный ублюдок не способен на переживания.
Варя ничего не ответила на этот вопрос. Она сама толком не понимала, почему они подрались. Просто девушка сказала, что-то Даше, а та накинулась на нее с кулаками. Но отчитываться и, тем более оправдываться перед Макаровым, Варя не собиралась. Гордость не позволяла это сделать. Если мужчина хочет наказать ее за драку, хорошо, пусть делает это. Девушке уже терять нечего. Осталась лишь небольшая частичка гордости и Варя хотела сохранить ее, пройдя через все с высоко поднятой головой.
Макаров больше не задавал вопросов. Мужчина молча подошел к девушке и, обвив руками ее талию, поднял Варю, после чего усадил девушку на тумбочку.
— Что ты… — зашипела Варя. Естественно, и сдаваться она не собиралась. Девушка попыталась обратно спуститься на пол, но мужчина, встав между ее ногами, не дал Варе толком сдвинуться с места.
— Не двигайся, иначе тебе будет больно, — прошептал мужчина. Варя до боли прикусила кончик языка, испепеляя Андрея злым взглядом. Неужели он сейчас возьмет ее? Избитую и морально опустошенную? Причинит ей еще больше боли, ставя массивную кляксу в череде истязающих проблем? Зная Макарова, Варя ожидала этого из-за чего начала еще сильнее вырываться, но мужчина ясно дал понять, что на тело девушки пока что не претендует. — Успокойся. Я не буду тебя брать. Ты выглядишь ужасно. Меня это не возбуждает, — прошептал Макаров. Фразы колкие и обидные, но тон мягкий и успокаивающий.
Тумбочка не была высокой, поэтому Андрею, пришлось чуть ли не вдвое согнуться, чтобы лицо мужчины было на одном уровне с лицом девушки. Очень долго он скользил по Варе изучающим взглядом, своими грубыми пальцами водя по ее щекам, подбородку и лбу. В конце концов, он еле заметно кивнул своим мыслям, после чего взял небольшое полотенце и намочил его водой. Очень нежно он водил мокрой тканью по лицу Вари, смывая с него кровь.
— Прекрати. Меня воротит от твоих прикосновений, — зло прошипела девушка, пытаясь оттолкнуть руку мужчины. Ей не нравились эти легкие, практически нежные прикосновения, так сильно веющие заботой.
Макаров ничего не ответил, хоть и скривил губы, после фразы девушки, в своих черных глазах стараясь угомонить возникшее раздражение. Несмотря на возмущения Вари, он продолжал вытирать ее полотенцем. Сначала щеки, потом подбородок, после чего шею и ключицы. Закончив, он кинул тряпку на пол и, не отрывая взгляда от губ девушки, большим пальцев правой руки, еле ощутимо провел по ранке на них. Варя зашипела и вновь попыталась оттолкнуть от себя руку ненавистного мужчины, но произошло то, что заставило Варю замереть на месте, ошарашенно раскрыв глаза.
Макаров говорил, что Варю целовать он не будет, ведь она та, которую просто имеют, при этом не проявляя никакой нежности и ласки. Но, полностью противореча собственным словам, мужчина наклонился к девушке и своими губами прикоснулся к ее. Легкое прикосновение, вызвало у Вари дрожь и взорвало в голове целую бурю эмоций, среди которых особенно сильно преобладало негодование.
Наконец-то выйдя из оцепенения, Варя тут же отвернулась, прекращая этот поцелуй, но, мужчина, взяв ее лицо в свои огромные ладони, вновь прикоснулся губами к губам, девушки, после чего его губы коснулись кончика покрасневшего носа и спустились к шее. Кожа, к которой прикасался мужчина своими губами, горела и покалывала, а негодование внутри лишь сильнее разгоралось. Варю уже трясло от этих поцелуев.
— Черт, прекрати, — вскрикнула девушка, руками со всей силы упираясь в грудь мужчины.
Странно, но Макаров действительно отстранился. Он тяжело дышал и глаза начали затуманиваться точно так же, как и в ту ночь, когда он взял Варю. Казалось, что он и сейчас хотел овладеть девушкой, но отдернул себя, а после того, как мужчина вновь посмотрел на ранки, виднеющиеся на лице Вари, его взгляд полностью прояснился.
— У тебя болит еще что-нибудь? Есть сильные ушибы? — охрипшим голосом спросил Макаров, делая один шаг назад.
— Я не знаю, — разгоряченно ответила девушка, спрыгивая с тумбочки. Болело у нее все тело, но она не знала есть ли у нее какие-то особо сильные ушибы. — Да и какая тебе разница?
Макаров покачал головой и сорвал с Вари простынь. Девушка от неожиданности вскрикнула и попыталась прикрыться руками, постепенно отходя назад, но тут же уперлась поясницей в злосчастную тумбочку.
— Зачем ты прикрываешься? Я и так уже все видел, — Макаров фыркнул, так и не уточнив, что видел он все, но точно еще не насмотрелся. Мужчина опустился перед Варей на одно колено, ведь из-за большой разницы в росте он только так мог рассмотреть ушибы на ее животе и боках.
Легонько нажимая на покрасневшие участки кожи, мужчина спрашивал, сильно ли болят те места, к которым он прикасался. Варя, краснея от злости и смущения, отрицательно мотала головой.
— Хорошо. Сильных ушибов нет, — наконец-то изрек Макаров, вновь поднимаясь на ноги.
Сняв с себя рубашку, он накинул ее на девушку, после чего поднял вырывающуюся Варю на руки и отнес в свою спальню. Положив ее на кровать, мужчина накрыл Варю одеялом и пошел к шкафу, чтобы взять себе новую рубашку.
— Скоро тебе принесут одежду, — сказал Макаров, застегивая пуговицы на рубашке.
Варя хотела вновь потребовать, чтобы Макаров отпустил ее, но мужчина уже вскоре вышел за дверь. Теперь его движения были резкими, а взгляд мрачным и суровым. Даже дверь он закрыл с громким, оглушающим хлопком, будто от былого спокойствия больше ничего не осталось.
Уже вскоре Варя вновь услышала голос Макарова, доносящийся до нее, даже через закрытую дверь, кажется, аж с первого этажа. Это был первый раз, когда она услышала, как мужчина повысил голос. Слов она толком разобрать не смогла, но Андрей явно негодовал и даже ей стало не по себе, будто там, на первом этаже, разворачивался устрашающий апокалипсис, а главной угрозой тех, кто там находился, был готовый крушить все на своем пути Макаров.
Варя так и не поняла, что там происходило, но уже через пятнадцать минут, после того, как весь шум стих, в спальню забежала Даша. Испуганная и бледная девушка, казалась до крайности растерянной. На Варю она не смотрела, все время блуждая рассеянным взглядом по полу. Пробормотав что-то наподобие «Извини», Даша положила на кровать, рядом с Варей одежду, после чего выскочила за дверь, до того, как девушка успела рассмотреть на ее шее красные отметины.
Глава 7. Алиса не смогла бы
— Андрей Алексеевич, вы зря так поступили с Дашей, — прогрохотал Матвей, догоняя Макарова.
Андрей быстрым шагом шел по широкой дорожке, простилающейся брусчаткой между широкими клумбами от задней двери дома до гаражей. Мужчина оставил в своей машине рабочий ноутбук и хотел его забрать, чтобы поработать хотя бы дома, ведь уезжать обратно в офис уже не было никакого желания.
— Она же ни в чем не виновата, — вновь сказал Матвей, видя, что Макаров никак не реагировал на его слова. — Даша же объяснила, что они подрались потому, что та девчонка пыталась убежать. А что оставалось делать Даше? Просто отпустить ее? Я по себе знаю, что ту сумасшедшую не так просто остановить. Вон у меня до сих пор царапины на лице остались после того, как она на меня набросилась. Даша просто защищала себя и выполняла свою работу, а вы чуть не задушили ее…
Матвей долго говорил практически не замолкая и активно жестикулируя руками, но ни одно его слово толком не долетало до сознания Макарова. Андрей знал, что Матвей влюблен в Дашу. Его приторную заинтересованность в молоденькой домработнице разве что слепой не заметил, но то, что мужчина старался оправдать девушку, порядком злило Макарова.
Возможно, в словах Матвея был смысл и Андрею, наоборот, следовало наказать Варю за очередную попытку бегства. Она для него никто — лишь мимолетное развлечение, а Даша вполне хороший и преданный работник. Но стоило мужчине увидеть Варю в том состоянии, в котором она сейчас находилась, как мысли заискрились, взбудораживая все тело сильным внутренним пламенем. По венам в тот момент текла не кровь, а лава, сжигая и изувечивая Андрея изнутри. Нечто острое, сродни длинным клыкам, впилось в сердце, терзая и разрывая его на куски.
Оказывается, Макаров был способен почувствовать чужую боль. Он перенял на себя те ощущения, которые бесновались в Варе и в собственной голове увеличил их в стократ, чувствуя, как в груди все рвется, поливается кислотой, сквозь сквозные раны и шипя плавится.
Так бывает. Человек чувствует боль, когда больно, тому, кто стал для него дорог, пусть этот человек сам еще не воспринимает возникшей привязанности. Душа принимает чувства раньше, чем это делает сознание. И именно душа рвется на кривые, кровоточащие куски, когда дорогой человек страдает.
В тот момент, стоя в ванной и смотря на Варю, Андрей будто сошел с ума. Ему захотелось защитить Варю и утолить боль девушки, забирая ее себе. Будто околдованный Варей, Андрей действовал исключительно по наитию. До сих пор в голове творился полнейший сумбур и желание еще сильнее наказать Дашу неминуемо тлело в глубине сознания. Но, нет, Андрей этого делать не собирался.
Теперь, после случившегося, Макаров начал понимать, что Варя стала странно влиять на него. Не сдержавшись, он поцеловал ее, а когда девушка сказала, что ее выворачивает от прикосновений мужчины, его буквально обожгло недовольством, ведь в ту секунду ему неописуемо сильно захотелось, чтобы она тянулась к его рукам, а не пыталась их оттолкнуть. Немного успокоившись, Макаров пришел к мысли, что он постепенно начинает привязываться к этой пустышке и это нужно было пресекать. Поэтому, больше трогать Дашу он не собирался, ведь, наказав девушку еще сильнее, Макаров уже сам себе доказал бы, что Варя для него не просто игрушка для развлечения. Свою же возникшую привязанность к Варе Макаров возненавидел, точно так же, как пропитался отрицательными эмоциями к самой девушке. Просто потому, что она стала ему нравиться, хотя сама по себе вообще ничего интересного не представляла.