Все тот же мелодичный женский голос предупредил, что взлетаем через пару минут и не хотим ли выпить. Меня мучила жажда и нервное перенапряжение.
— Воды, если можно. — произнесла я тихо, но девушка отозвалась быстро и вежливо:
— Одну минуту.
Мужчины пить что-либо отказались.
Двигатели зашуршали чуть настойчивее и я почувствовала легкое и очень плавное движение, несвойственное самолетам в моих прежних полетах. Этот явно отличается в лучшую сторону. Момент отрыва от земли тоже чувствовался весьма слабо. Потом мне принесли воды. Бутылочка и трубочка. Мужчины помогли сориентироваться и подали трубочку к губам. Напившись, поставила бутылочку в отверстие в подлокотнике, не без помощи, конечно.
А потом неожиданно, кто-то из мужчин погладил мои ноги, икры и щиколотки. Я замерла от неожиданности, переживая нервные, пугливые мурашки, побежавшие вверх по ногам от его горячих ладоней. А этот кто-то из четверки потянул лодыжки в разные стороны. Колени при этом я старалась держать вместе. Но не получилось. Ступни он мне развел широко и руки заскользили вверх по коже, до коленей. Преодолевая мое невольное сопротивление и скованность из-за адского смущения (у меня же трусиков нет), развел и их в сторону настолько широко, насколько позволяло широкое сидение.
— Держи ножки так, вместе не своди. — я вслушалась в тембр его голоса.
Очень приятный, мужской. Его хотелось слушать и слушать. Я чуть не заерзала попой на кресле и не свела ноги, на мгновение погрузившись в голос, но не в смысл сказанного. Смысл дошел чуть позже, вместе с движением горячих ладоней по бедрам, задирая юбку. Я напряглась, не зная чего ожидая и страшась.
Отчаянно борясь чтобы не сказать и не сделать лишнего. Я напоминала себе, что сама подписала контракт и пункт о добровольном согласии хорошо помню. Благословляющие, если так сложно сейчас, что же будет дальше? Выдержу ли?
— Мы хотим весь полет любоваться тобой. Не напрягайся так, больно не будет.
— А вас выставляли хоть раз на всеобщее обозрение голышом? Тоже больно не было? — язык мой враг, ну что стоило промолчать.
— У нас нет цели сломить тебя. Мы хотим, чтобы ты получала от происходящего такое же удовольствие, что и мы. Поэтому и даем банальный совет расслабиться. Мы видим твоё смущение, тебе это идёт. И ты уже влажная, значит все не так плохо.
Тут я почувствовала невесомое прикосновение к сокровенному, словно снова ветерок прошелся.
— Какой нежный розовый бутон. — его голос вводит меня в транс, а пальцы оживляют плоть под собой. Чувствую как кровь прилила к губкам от этих легких прикосновений и от того, что они смотрят и их слегка покалывает. — Мммм, отлично. А теперь на десерт.
К самому входу прикоснулось нечто прохладное и немного погрузилось внутрь. Остановилось. Нечто казалось маленьким и не живым.
— Закрепил, это только небольшой вибратор. — кажется меня хотят успокоить. — Мы хотим посмотреть, как твое тело будет возбуждаться, это прекрасно. А у нас развито чувство прекрасного. Советую, насладиться процессом, так тебе будет легче в дальнейшем. Мы же говорили, что извращенцы. Любим использовать всякие игрушки. Сейчас в тебе лишь кончик сочно-красного вибратора.
— А если сюда кто-то войдет? — спросила непослушными губами.
— В течении полета, к нам никто не зайдет. Стюардессе тоже запрещено входить. Никто кроме нас тебя не увидит.
— А если мне станет неудобно сидеть в одной позе долгое время?
— Если станет неудобно, можешь устроиться поудобнее, ничего страшного не произойдет, если что мы поправим вибратор. Захочешь, выйти в туалет, попить, покушать, поговорить или что-то еще, мы в твоем распоряжении.
Он отошел.
Сама не знаю как, но сейчас я видела или чувствовала черно-белую, немного мутную картинку: напротив на больших светлых креслах сидели трое. Тот, что проделал сейчас это со мной сидит четко напротив. Четвертый сидит слева от меня у иллюминатора. Я же сижу на среднем кресле из трех в ряд. Последнее пустое. Больше кресел нет. Не знаю, воображение это или мой дар, но таким мне все кажется. Самое печальное, что не могу четко разглядеть лиц и какие-либо уродства на них.
Я же сижу вся напряженная, расслабиться и получать удовольствие не получается. Стыд жжет, все силы уходят на то, чтобы не прикрыть себя, не опустить юбку и не сдвинуть вместе колени. Пальцы на руках заболели от напряжения, оказывается, я мертвой хваткой уцепилась в подлокотники. Как мне успокоиться и принять ситуацию? Медитировать? Вчера я была с ними, раскованная и пьяная. Алкоголь помог. Что же я так переживаю? Мне еще две недели радовать их взор.
Вдруг между ног завибрировало, я аж подпрыгнула от неожиданности, и эта штучка выскочила из меня.
— Что ж ты такая пугливая, крошка? Сейчас все вернем на место.
В меня снова погрузили кончик вибрирующего предмета, но теперь немного глубже.
— Вот так замечательно. Крошка, я буду менять скорость и амплитуду вибратора, не пугайся. Потом отключу, чтобы твой организм отдохнул, но после включу снова. — он поцеловал мою коленку, приподнялся и навис, опершись на подлокотники, но не касаясь меня. Я чувствовала его всем телом, его жар, запах, видела его своим седьмым чувством.
Он коснулся губ и они уже были устремлены навстречу ему в желании поцелуя. Вчера меня так сладко целовали, что тело помнит и горит в желании повторить.
Он углубил поцелуй, поймав пальцами подбородок, так сладко, так упоительно целовал меня, что остановиться было мукой. Но он сделал это. Отошёл, сел и сменил режим вибрации, она усилилась, но потом затихала и снова усилилась и так по кругу. Мне почему-то захотелось, чтобы эта штучка погрузилась глубже, чтобы усилить ощущения. Я в самолете на неизвестно какой высоте, с задранной юбкой и вибратором, четверо сильных мужчин, с приятным запахом смотрят на меня, раскрытую и возбужденную. Не-ве-рю. Какой-то сюр.
Сколько это длилось я не знаю. Я привыкла к постороннему предмету между ног, который то двигался, то замирал.
Сначала я прислушивалась к его вибрации и к отклику в моем теле, приятное тепло разливалось по оголенному местечку, животу и ногам, даже губы стало покалывать. Наконец, откинула голову на подголовник, постаралась сосредоточиться только на ощущениях. Потом мне захотелось двигаться, подставить другие местечки под быстрые движения вибратора. После я устала все это отслеживать и привыкла к сменяющимся режимам. И когда он утих я не сразу поняла, казалось эта вибрация забралась под кожу и ее слегка покалывало.
Как я задремала не знаю, но очень удивилась осознав, что проснулась. Голова моя покоилась на коленях у мужчины, я лежала горизонтально и вполне комфортно.
Неужели мы прилетели, а я все проспала? Прислушалась, не желая быть обнаруженной, что уже не сплю. И все же уловила лёгкий гул двигателей, значит ещё летим. Мужчин не было слышно, постаралась понять здесь они или нет. И если это не мои фантазии, то здесь все четверо. Один, на коленях которого нагло отдыхаю, осторожно и как-то задумчиво перебирает мои волосы. Ещё один держит в ладонях ступни, что-то читает с мнема*, остальные двое сидят напротив, уткнувшись в ноутбуки. Поняла, что лежу поперек сидений.
_______________________
Сноска.
*Мнем — аналог смартфона с функцией голографа.
_______________________
Решившись сесть пошевелилась и почувствовала, что внутри меня что-то есть. Неожиданно началась сильная вибрация, вызвав яркие ощущения.
Подскочила, села на ощупь в свое кресло. От моих резких и нервных действий эта вибрирующее нечто выпало из меня и пока я усаживалась поудобнее, попала мне под ладонь. Влажная и подпрыгивающая штуковина буквально жгла ладонь, сжала ее, штучка оказалась небольшой и для чего такие. Внезапно она прекратила трястись и тихо жужжать, но всего на пару секунд, а потом подскочила на уже раскрытой ладони с новой силой. В испуге дернулась и она куда-то улетела и вновь затихла.
А я перепугалась. Вернулся страх наказания, насилия или ещё чего-то страшного, чего за доли секунды успел напридумывать мой мозг. Я нарушила основной пункт о полном повиновении.
Но мужчины смеялись, видимо я представляла забавное зрелище со своими нервными, пугливыми метаниями. Моментально успокоившись. Я решила, что смелость берет города, и медленно развела колени в сторону. Смех прекратился. А после также не спеша, чувствуя легкое скольжение ткани по коже, поднимала юбку.
— У тебя потрясающе красивые кисти рук, изящные пальцы. — выдохнул Дем.
— А ножки еще лучше! — перебил его Рей. — А то что между ними, ммм, какой сочный, бархатистый плод.
Они же этого хотели? Я еще планировала сама себя погладить у них на глазах, но духу не хватило. Пальцы отказывались повиноваться. Поэтому замерла.
Я обдумывала свое бессознательное поведение, и планировала как быстро исправиться. Мне в моей темноте и тишине казалось, что все четверо из-за непослушания неимоверно злы тем, что села без разрешения, ещё и всунутую в меня штуку потеряла. Но они повели себя не по сценарию. Значит, они лучше, чем я о них думаю. Опыта общения с противоположным полом у меня нет, кроме жениха. Он обычно вел себя очень вежливо и предупредительно, а когда мы оказывались наедине, то мог взрываться по неизвестной мне причине, быть очень грубым. В такие моменты он мог, например, сильнее сжать пальцы, что у него в руке, так что слезы выступали на глазах. Но потом он всегда очень долго извинялся и оправдывал свое поведение так, что в итоге я сама казалась себе виноватой. И только после встречи недоумевала, вот как он так все вывернул, что я снова извинялась за синяки на моем теле.
Может отсюда у меня страх наказания?
Ладно, все эти мысли можно отложить, ведь сейчас его нет и больше не будет в моей жизни. А кушать хочется, неожиданно подумала я, возвращаясь в реальность.
— О, я гляжу, ты осваиваешься. Отлично. Как себя чувствуешь? — это был Перс.
— Голодной.
— С этим мы всегда тебе поможем. — голос у Рея был мурлыкающим.
— Брат, кажется она не о том голоде говорит. — с улыбкой обломал его Перс.
- Ну как так, она и так весь полет бессовестно проспала! А мы так хотели поиграть. — наигранно недовольно ворчал голос младшего, Рея.
И в это же время он целовал теплыми губами мое колено и гладил клитор и губки, нежно, приятно.
— Придется кормить, — продолжил ворчать Рей, вставляя в меня вибратор, снова. Пальцами растер влагу по складочкам, немного приласкал клитор, от чего стало жарко. Он опустил подол юбки и отошел.
- У вас есть карты или шахматы? — зачем-то спросила я, он же говорил про игры.
Мгновение полной тишины и ее взрывает здоровый мужской хохот. Посторонний предмет, находящийся внутри меня завибрировал, полностью возвращая с небес на землю, в фигуральном смысле. В практическом же, мы находились в небесах. Я все еще слышу характерный рев двигателей, хоть и приглушенный.
— Нет, Леди Силайн, мы хотели поиграть с тобой в неприличные игры. Но ты пока не готова и мы скоро садимся. Сейчас внутри тебя вибрирующее яйцо и будет в тебе, пока не прибудем на место, постарайся его не потерять.
Сменился режим вибрации три коротких и два длинных.
После того как мы перекусили, тем что принесла стюардесса, действительно вскоре приземлились.
Глава 6. Остров.
20.03.3003.
Я снова стою в центре внимания. В прямом смысле. Кожей чувствую, что меня обступили со всех сторон. Стоят близко, все четверо. Спереди, сзади и по бокам. Мое напряжение сводит с ума. Расслабиться не получается, они так близко, но никто не касается и молчат. Чертова тишина, но нет не тишина: слышны звуки волн и крики морских птиц. Кожа стала гусиной, кажется они в миллиметре от меня, боюсь шелохнуться, и тяжело сглатываю. Это звук пугает меня, хочется съежиться от неловкости, но не позволяю себе, спина прямо, голова прямо. Руки хотят сжаться в кулаки, кажется так будет легче пережить момент. В который раз с силой распрямляю пальцы, не позволяя ногтям впиться в ладони.
Хоть я и в платье, но чувствовала себя голой под их взглядами. Мое тело мне самой напоминает перетянутую струну. Это напряжение состоит не только из страха, его-то как раз не так много. Там больше ожидания неприятного, неизбежности, тревоги неизвестности и в то же время предвкушение, мне же обещали и даже показали, что меня ждет. Оно, напряжение, какое-то электрическое, тугое, подняло все мелкие волоски на теле, оставшиеся после депиляции.
“Я не сломаюсь” — твержу про себя. — “Смогла же справиться, когда родители умерли, смогла управляться как-то с делами и всеми возникающими трудностями и сейчас смогу.”
Как я тогда справлялась это другой вопрос. На мне были виноградники, производство вин, брат, и его учеба, моя дипломная работа, люди с их проблемами и зарплатами и множество счетов и управляющий, который раньше был тише мыши, всегда неприметный. А теперь пер на меня как бульдозер, давил доводами и проблемами. Предлагал продать часть виноградников соседу на юге, он давно мечтал о тех землях. Управляющий подводил факты так, что они казались неоспоримыми и единственно верными. Я долго колебалась, но что-то остановило меня. Это мое наследие и пока я не на той грани, чтобы продавать земли.
По завещанию отца я или брат не можем поодиночке распоряжаться своими долями до двадцати трех лет. Только совместно с управляющим. Позже я узнала, что наш управляющий таким образом продал земли, которые по бумагам числились за братом, но уже другому соседу. Куда ушли те деньги до сих пор не знаю. Брат говорит, что ничего не знает и отводит глаза. Неужели все проиграл? Хорошо я свои накопления сразу перевела на неприкосновенный счет, с которого смогу брать деньги только после двух условий, двадцати трех лет и замужества.
А потом наш управляющий исчез, но не сразу, сначала я стала допытываться, что с землями, деньгами и делами в целом. Но что может двадцатилетняя девчонка против пятидесятилетнего интригана. Внятных ответов я так и не получила, хотя и пригрозила судом.
Постепенно, со взрослением и знаниями я поняла, что наше семейное, лелеемое папой и мамой предприятие, переживает не лучшие времена, более того близко к разорению и этому способствовали многие факторы: и сбежавший управляющий, и конкуренты, и неумелые мы с братом.
— Вот мы и на месте. — неожиданно в полной тишине последних двух-трех минут, пока меня окружали, голос прозвучавший над ухом, напугал. — Считай это место домом, малышка, на ближайшие пару недель. — я вздрогнула, а он прижался к моей спине и обхватил за плечи. — Тебе здесь будет очень-очень хорошо, уж мы постараемся. — продолжал “мурлыкать” этот “пес”. Вот уж каламбурчик.
Чувствую, то чем они будут делать мне “хорошо”, оно прижимается к пояснице. И вдруг я почувствовала всех, они коснулись меня телами. Мгновенно накрыла паника, я стала задыхаться.
— Что с ней?
— Кажется мы напугали, девочку.
— Ей нужно привыкать к нам. Она теперь, что будет каждый раз в обморок падать, при нашем приближении? — кажется это тот, который любитель покусать, Дем, был он раздражен и зол.
Как я оказалась на руках у кого-то из мужчин не поняла. Но после последних слов, попробовала встать на ноги.
— Со мной все в порядке, простите. Я могу стоять сама. У меня клаустрофобия тесных и темных пространств.
— Но здесь светло. — вспылил все тот же “кусатель”, но тут же исправился. — Понятно.
Он усмехнулся.
— Ладно. Нужно принять душ с дороги и поесть, а потом уже начинать чувственные игры.
Я незаметно выдохнула. Знать ближайшие планы приятно, хоть какая-то определенность и отдаление неизбежного.
— Кто сопровождает нашу леди в ванную? — продолжал все тот же вспыльчивый “кусатель” и я вспомнила, его Демом назвали.
— Я сама, то есть одна хочу помыться. — быстро сказала, пока не появились кандидаты в сопровождающие.
Нет, мне обязательно нужно немного побыть одной, после столь эпического перелета.
Расслабиться хоть ненадолго, смыть их откровенные взгляды и прикосновения.
Кто-то усмехнулся вслух, жаль я не вижу выражений их лиц.
— Хорошо, сейчас можешь искупаться сама, но следующее купание только со мной.