Мне едва хватило воздуха, все же я не тренировала долгое задерживание дыхания. И сейчас, вынырнув, тяжело, со сбоями дышала. Легкие жгло, сердце загнанно, но радостно трепыхалось. Рей обнимал меня, что-то бормотал и… вытаскивал мое безвольное тело на берег. Я привычно зажмурилась и непривычно устала, хотя скорее выдохлась. Мужчина заботился обо мне, и я ему предоставила всю свободу действий.
— Ну, что живая? — весело спросил он, через несколько минут, когда я отдышалась и шевелила пальчиками на ногах, прислушиваясь к шорохам, шуму воды и эху пещеры.
— Живая. — тихо ответила.
Мы лежали на мягком одеяле, мужчина позади меня, я на боку, положив голову на сгиб локтя, рассматривала красивую пещеру и большое озеро с восхитительно бирюзовой водой, а еще тут цвели цветы ярко-красные, бледно-розовые, белые с лиловой каймой. Все они были на противоположном от нас берегу и источали нежный, приятный аромат. Воздух был воистину вкусен, хотелось вдыхать его снова и снова.
— Здесь очень красиво! — выдохнула я, блаженно жмурясь, Рей перебирал мои волосы и это было настолько приятно, что порой по всему телу пробегали теплые искорки и несколько обязательно оседали в центре моей женственности.
Мы уже перекусили. Рей сразу как вытащил меня на берег, развел бурную деятельность. Надел сухую повязку на глаза, снял мокрую рубашку, оставил цепочки, лишь расправил их. А у меня побежали мурашки от восторга, это металлические ручейки, так прохладно обхватывали мое тело и движение каждой цепочки казалось нежной лаской. Кожа стала чувствительной очень, мне хотелось двигаться, чтобы продлить ощущение нежного скольжения цепочек по коже. Танцевать. Но я засмущалась и замерла в руках мужчины. Очень хотелось быть раскрепощенной и свободной в выражении своих чувств, но преодолеть себя не получалось.
Рей восторженно вздохнул и поцеловал плечо, он гладил и ласкал меня, даря нежность. И я растворялась в нем, не сопротивляясь даже в мыслях, а принимала и наслаждалась. Он касался груди поверх цепочек, спустился по животу к промежности и аккуратно распределив влагу по складочкам, расположил цепочки так, что они касались нежных мест, но не постоянно, а при движении.
Настоящая чувственная пытка.
Глава 11. Нежности и общение.
Рей накинул мне на плечи полотенце и усадил на мягкое покрывало. И обработал все ранки и синяки, оказывается с собой даже аптечка была. А у меня тело горело, требовало продолжения, но я пересилила себя и глубоко вдыхая наслаждалась окружающей тишиной, ее запахами, плеском воды. Тем более, что здесь было тепло и чудесно пахло: цветами, сыростью, влажным камнем. Я люблю разные запахи и часто в детстве ловила разные ароматы мест, где бывала. Ароматы городов и стран, домов, комнат и коморок, цветов и трав, земли и солнца. Много-много запахов и все они по-своему прекрасны. А теперь я знаю как восхитительно пахнут желанные мужчины.
Один из них покормил меня фруктами, орехами и соком из фляжки.
Я честно боролась со своими чувственными желаниями, когда мне было позволено осмотреться и снять на время повязку. А мужчина, которого я не имею права лицезреть, спокойно лежал сзади и не делал ни одного эротического поползновения в мою сторону.
Понимаю момент неподходящий, возможно остальные мои мужчины в опасности, а я тут фонтанирую неправильными желаниями. Однако, от себя не убежишь и, зажмурившись, я повернулась к мужчине, ища его губы своими. Нагло забросив одну ногу на его бедро и прижавшись его паху своим, потерлась. Цепочки, двигались и тоже зажигали кожу. Мужчина сразу принял мое желание и жадно поцеловал мои губы. Гладил, ласкал мое тело. Я отвечала полной взаимностью, изучала рельефы и приятного упругого тела. Целовала и облизывала вкусную кожу, которая так завлекательно пахла. Вскоре цепочки на теле стали мешать и раздражать, но на просьбу снять, мужчина ответил отказом. Поставил меня коленями и мягкое одеяло, я почувствовала теплые губы на заветном местечке.
— Какая ты восхитительная.
Мужчина облизывал губки и все вокруг, а я млела от ощущений, тихонько вздыхая и охая в самых приятных моментах. Уже давно хотелось большего, и стоять неподвижно я не могла. Изгибалась, подавалась назад к его губам и сладкой муке, что они дарили. Вдруг Рей оторвался от меня, потом громко и влажно поцеловал ягодицу. Эти звуки смутили меня неимоверно. А мужчина пристроился сзади и сладко вошел, выгнулась и подалась навстречу. Пара медленных движений и Рей врывается мощно и сильно. Встречаю каждый удар, слышу свои хриплые невнятные стоны. Внутри от каждого проникновения, взрываются маленькие солнышки, мне так хорошо, что словами не передать. А потом взрывная волна, одна, другая и каждая кажется лучше предыдущей. Ммм, я лужица, безвольная и довольная.
Рей сзади, крепко обнимает.
В пещере мы провели целые сутки, много общаясь и узнавая друг друга.
Рей задавал множество вопросов обо мне, я рассказывала о детстве, родителях увлечениях, о том, что они умерли, а я осталась с братом. По завещанию отца все производство остается под присмотром управляющего, пока брату не исполнится тридцать и он должен сдать экзамен на управляющего заводом, папиному конкуренту и другу в одном лице, лорду Влазилосу.
Я же могу сразу выйти замуж за своего жениха, одобренного папой. Только приданое в случае смерти родителей, выдается небольшими долями в течение десяти лет. Но так как ни капитала, ни управления заводом в моих руках не будет, пока я и муж не сдадим тот же экзамен, что и брат, и лет нам должно быть по тридцать два года, не меньше. Условий папа поставил уйму. Жених спешно сбежал к другой, более перспективной невесте, чем меня порадовал. Кстати, к дочке лорда Влазилоса, мы с ней никогда не ладили, она всегда задирала свой хорошенький носик. Там приданое было больше, а семье экс жениха нужны были крупные и главное срочные вложения. Это я потом из уст сплетниц узнала.
А теперь, спустя пять лет без крепкой папиной хватки и с молчаливого попустительства управляющего, который сейчас в бегах, наш с братом завод на грани разорения. Весь покрыт долгами, братец активно помогает плодить долги и со своей стороны. И как же я по нему, обормоту, скучаю, как он там справляется. И связаться с ним пока не могу.
Я пыталась расспрашивать собеседника о нем и остальных мужчинах. Узнала не так много, как хотелось бы. Рей рассказывал о себе неохотно, скупо. Рассказал, что работает в юридической сфере, Гай экономист, а вот Дем военный. Перс же скорее дипломат, но разбирается во многих других науках. Они все учились сначала на дому, потом в одном вузе, но направления выбрали разные. Потом пару лет преподавали освоенные науки в своем же вузе и за границей. Параллельно работали в разных организациях, пока не создали свой бизнес. Они помогают в начальных стадиях, становления ведения своего дела, помогают ослабевшим предприятиям встать на ноги и обрести силу. В общем, своеобразный антикризис. Папа братьев сначала был против, чтобы сыновья по всей стране мотались, но потом внял доводам молодых мужчин и видимо нашел свой плюс. Чем занимается отец братьев я так не поняла, Рей отвлек меня вопросам, а второй раз спрашивать не стала. Раз не хочет говорить и не надо.
В общем мы, отдыхали и бездельничали, как могли. Рей, судя по всему, не волновался за братьев, и с удовольствием купался со мной, плавал рядом, нырял и топил меня. А еще трогал, дразнил, целовал и возбуждал воображение.
Все эти дни я очень сильно переживала за брата и все свои дела, которые волей Гиена пришлось бросить без присмотра. Поэтому при первом удобном случае спросила Рея, могу ли я связаться с братом и Вайроном — это помощник папы, а теперь мой, на виноградниках. Рей заверил, что как будет возможность связаться с большой землей, смогу побеседовать с братом и всеми с кем необходимо.
Сейчас, в моей ситуации, я чувствовала не только беспомощность, растерянность, а вообще полный переворот в жизни. Мне почти все время хочется сорвать завесу с глаз и потребовать оставить меня в покое. Но держу себя в руках. Очень помогает дар, если бы не его проявления, вызывающие любопытство, я бы точно сорвалась. А так только регулярно напоминаю, что я женщина мягкая, гибкая. И что мне четверо, ждущих покорности от женщины, мужчин, так на один зубок. Самовнушение мало помогало, зато отвлекало.
В детстве на мне не было никакой ответственности, которая бы заставила меня напрягаться. Но после смерти мамы и папы, я осознала, что все теперь на мне. Других родственников, чтобы взять предприятие и виноградники у нас с братом нет. Папа вообще сирота, а мамина родня очень большая, но все живут далеко. Дедушек и бабушек давно нет, с остальными у папы общение не сложилось и родственные связи почти не поддерживали.
По началу все было не так плохо, но через несколько месяцев проблемы накатились лавиной и сами они обострились до такой степени, что порой хотелось рвать на себе волосы. Особенно было сложно из-за того, что раньше никогда не вникала в тонкости всех папиных дел, а еще эта бумажная волокита. Конечно, мне помогали наши специалисты, но управляющий мутил воду и часто “загонял меня в угол” новыми проблемами. Брат помогал, чем мог, пока не подсел на азартные игры.
Но все это где-то там, в другой вселенной, в другой жизни.
Здесь, в гроте, я купалась в повязке и во всю пользовалась своим недоразвитым даром, который “скакал как заяц”. То давая почти ясную картинку, объемную в приглушенных красках, но зато понятно что и кто где, а иногда выдавал только неясные тени и это подавляло меня. Я старалась избегать двусмысленных прикосновений, но кто же мне позволит.
Рей расспрашивал меня о магии рода, пришлось рассказать вкратце. Что я его никогда не развивала. Работает он не всегда, и “вижу” я им только мутные силуэты. Перед расспросами мужчина явно нервничал, но потом расслабился и уже беззаботно отдыхал.
Поэтому, когда вечером легли отдохнуть после активных игр в воде, чувствовала себя уставшей не только физически, но и морально. Рей обнял меня за талию, лежа за спиной и снова разрешил снять раздражающую меня полоску ткани.
Пещера в вечернем свете, казалась сказочной, я любовалась цветными бликами на каменных сводах, далеко наверху была круглая с неровными краями дыра, через нее в грот попадали косые солнечные лучи. Сейчас пещера казалась сиреневой и лиловой, цветы пахли сильнее, но соль в воздухе смягчала приторность цветочных ароматов, вода стала ярко-бирюзовой и будто светилась изнутри. Завораживающая красота и нежные звуки природы. Что еще нужно для счастья?
Я раздумывала над всем случившимся. Эти братья, очень близки. Чем-то неуловимо похожи. Видно что, много лет много времени проводят вместе. Они не обращают внимание на мелкие размолвки, быстро находят компромисс. Раньше я такое поведение замечала в больших семьях, где все знают о недостатках друг друга и готовы идти на уступки. Папа нас братом учил быть одной командой, чтобы мы были друг для друга поддержкой и скалой. И мы были, но азартные игры многое сломали в нашей жизни, а брат и хотел отказаться, но не мог. Ему казалось, что еще немного, еще разок и его ждет большой куш. И он вытащит нас из ямы, в которую мы провалились. Но ставки повышались, а большой куш буквально выплывал из подставленных рук. Парень вроде все понимал, но иногда не мог себя остановить, азарт манил сладкими обещаниями большой и легкой победы.
У меня есть средства чтобы худо-бедно вытащить производство, но они лежат на недоступном сейчас мне счете. У брата тоже есть такой счет, но там куда меньше денег. Да и земель, записанных на его имя у него не осталось. Только наш семейный дом, который нельзя продать, только передать в наследство следующему поколению и десяток гектаров виноградников общих, что тоже не подлежат продаже ни при каких условиях.
Рей сказал, что братья присоединятся скорее всего завтра, но ближе к ночи к нам выплыл Гай.
Я уже начинала дремать, когда посторонний звук вывел из дремы и я инстинктивно подняла голову на плеск, успела увидеть мокрого мужчину и даже показалось, что под прядями на лице, звериная морда вместо собственно лица. Но Рей моментально прикрыл мои глаза своей ладонью и дар сразу включился.
Фух, лицо вполне человеческое, пусть и размытое.
Пришлось снова завязать глаза. Несколько дней прошло, а я, кажется, начинаю тихо ненавидеть эти повязки. Вокруг такая красота, яркие тропические краски, а мне видеть нельзя. Какая-то дикая прихоть.
Гай привез новости, еду и что-то из вещей.
Но первое, что он сделал, так это опрокинул меня спиной на покрывало и жарко поцеловал, жадно скользя по коже пальцами.
— Я так скучал. — тихо произнес мужчина, сквозь поцелуи.
Я сразу почувствовала свой отклик, стала страстно отвечать, поймала руками за шею, чтобы не сбежал, прижалась, выгнулась навстречу. Потом и ногами обняла. Он перевернул нас и я оказалась сверху, и тут же потерлась обнаженной плотью об его тоже лишенный одежды и ко всему готовый член. У меня между ног еще проходили цепочки, благо чувствительных мест они не задевали, но добавляли пикантности. Не долго думая впустила мужчину в себя, замерла от удовольствия и продолжила движения, стараясь не торопиться. Иногда, балуясь, выписывала бедрами восьмерки и прочие “кренделя”, а его пальцы скользили по телу, ласкали грудь, бедра, спину, живот по линиям украшения, что надето на мне.
Мгновение и я под мужчиной, руки вверху стиснуты крепкой хваткой, а ноги на плечах любовника и входит он сильно, глубоко, быстро, безумно сладко. Я приподнимаю бедра навстречу и хочется выгнуться еще сильнее, потому что наслаждение невыносимо приятное. Кажется, я что-то кричу, а он рычит и стонет, разбухает во мне, становится горячее, движения яростнее, и я взрываюсь брызгами удовольствия. Нет, ну точно, это мой жених был недотепа, а не я фригидная. И чего это я в такой сладкий и нежный момент вспомнила о нем?
— Вы так страстно стонали — медленно проговорил Рей — что я тоже вдохновится.
Теплая ладонь прошлась по груди и остановилась на сосочках, теребя и чуть сжимая. И если минуту назад я казалась себе выжатым фруктом, то теперь желала, нет жаждала продолжения.
Притянула голову мужчины к груди и вознаградила его тихим стоном, когда он что-то волшебное начал вытворять своим языком и губами. Моя рука сама отыскала его член и начала ласково поглаживать, сжимая и снова ослабляя хватку.
Гай не остался наблюдателем, его руки были на самых чувствительных местах, гладили влажный, набухший клитор и складочки, пальцы ныряли в меня, чтобы нажать на чувствительную “кнопочку” внутри и вернуться к складочкам снаружи. И я со всей силы сжимала его пальцы мышцами, подавалась навстречу, потому что не хотела выпускать, а он снова и снова повторял этот трюк.
Я уже хотела и требовала большего, а мальчики, все играли изводя меня.
Когда пальцы Гая добрались до ануса, я почти не напряглась, внезапно, это легкое прикосновение, принесло сильную волну возбуждения и острого удовольствия, хотелось проникновения и большего удовольствия, сильнее, острее, ярче. И он не разочаровал. Палец был влажный и легко скользнул внутрь попы, я постаралась не напрячься, а наоборот расслабить мышцы, но куда там. Пальцы другой руки, снова нажали “кнопочку” и я со стоном сжалась, втягивая пальцы обеих рук. Удовольствие снова прошило меня острой молнией, вспышкой.
— Да! Еще! — я требовала словами и телом, я горела.
Неожиданно руки оставили меня.
— Нет! — разочарованно шепчу на выдохе, я уже была на грани. — Нет. — хнычу.
Тут меня переворачивают и насаживают на большой, горячий член.
О, да!
С удовольствием вбираю его и выпускаю, а потом медленно скольжу вниз, как же хорошо. Сейчас влагалище ощущалось таким чувствительным, будто все покрыто нервными окончаниями, каждый миллиметр скольжения дарил ни с чем несравнимое удовольствие. Но долго блаженствовать мне не позволили. Тот, что был подо мной, резко поднял бедра и вошел глубоко и вкусно, притянул меня к себе и поцеловал, страстно, грубо. Он крепко зафиксировал меня руками и стремительно вбивался, а потом поменял темп на медленное скольжение.
Сзади спины коснулись руки, догадка мелькнула, но возбуждение было столь сильным, что я согласна сейчас на любые эксперименты, даже такие, которые на грани моих страхов.