Чтоб её. Зря пустил в дом, вот знал, что принесёт за собой беду. Чучело суетливое. Заморыш несчастный. Ещё и стриптиз решила устроить, покрасовалась в бабушкином бюстгальтере! Страшно было подумать, что там у неё внизу. Это же психологическая травма на всю жизнь.
Брезгливо передёрнул плечами, тряхнул головой. Собрал остатки разбросанной одежды и присел на кровать. Делать было нечего, оставалась ещё одна радость. Последняя. Еда. Заказал через приложение вкусностей из любимого ресторана и приготовился ждать, опасаясь, как бы ненормальная и этого не умудрилась меня лишить.
*****
Я залетела на кухню, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
Что это только что было?
- Жуть… - выдохнула в пустоту огромной столовой. Прикрыла глаза и постучалась головой о дверь.
И надо же мне было припереться сюда самой. Но разве не это он имел в виду, когда всучил мне в руку ключи и адрес?!
Как я умудрилась снова попасть в просак? Как же такое могло произойти? Почему всегда со мной? Почему всегда не в то время и не в подходящем месте? Может быть я проклята? Но за что? Я не была плохим человеком, никогда ничего дурного окружавшим не делала… тогда почему?
За последнюю неделю я умудрилась лишиться премии и паспорта, разбить дорогую машину, грохнуться в лужу, получить три нагоняя от босса, две угрозы увольнения, наняться на вторую, уже бесплатную работу и застать новоиспечённого начальника абсолютно голым. При этом, обломав ему секс.
От воспоминаний кровь прилила к щекам. Надо же было такое увидеть… Наверное, покраснела, как рак. В жизни я видела не очень много голых мужчин. Всего одного, если быть точнее. Толик, мой первый и последний ухажёр, парень, жених, любовник, называйте, как хотите. С ним же случился первый раз, ещё во времена института. С ним же, точнее, с его уходом, моей личной жизни настал конец.
Щуплый и худой, немного нервный и забитый, Толик отвечал всем моим потребностям, я согласна была на своё отражение в мужском костюме. Однако, даже он сбежал, мотивировав это тем, что мы не пара и я многого от него требую. И вообще, к браку он не готов, а борщ мой так себе.
В общем, расстаться мы расстались, пути-дорожки разошлись, а вот “обзавестись” другим парнем у меня по сей день не получалось. И сколько по программисту Валерию не вздыхай, а дела это не меняло.
Вот только я почему-то была уверена, что новый знакомый давал Валерию фору. Он оказался… большим. Во всех смыслах слова. Широкоплечий, жилистый, с красивыми руками, накачанным торсом и длинными ногами. К слову, там он тоже был… большой. И всё это я успела рассмотреть за какие-то несколько секунд отчаянного стыда, в течение которых мечтала сразу о двух вещах – прикоснуться к злому богачу и провалиться сквозь землю. Можно даже в обратном порядке.
И к моему великому сожалению, такие вот красавцы никогда не смотрели на страшилок, вроде меня. Обратное случалось только в книжках, да сказках. Когда со всех сторон положительный принц на Гелендвагене вдруг решал заглянуть дальше оболочки. Когда решал наплевать на некрасивую угловатость, нездоровую худобу, чересчур бледную кожу, тусклого оттенка глаза и прямые волосы, висевшие патлами, сколько их не накручивай.
А вот на девушек, вроде той, что убежала из хозяйской спальни с воплями – это всегда пожалуйста. Только такие и в цене. Кажется, Покровский назвал её Альбиной. Красивое имя для красивой девушки, у которой имелись аппетитные формы, густые волосы шоколадного оттенка и лицо с идеальными чертами. Модель, одним словом.
И на самом деле, я даже не осуждала таких, как он, смотрящих только на красивую оболочку, дорогую одежду и отличный макияж. С такими девушками не стыдно было появляться на людях. Они всегда были уверенными в себе, хорошо держались и могли позволить себе вот такие вот истерики.
Просто… было немного обидно. Я тоже хотела бы быть красоткой. Баловнем судьбы, который ничего не сделал, просто родился красивым, получив тем самым, не всё, разумеется, но очень много на блюдечке с голубой каёмочкой.
Мне тоже хотелось ловить на себе восхищённые взгляды мужчин, чувствовать, как они оборачиваются, чтобы ещё хоть немного полюбоваться мной. Хотелось получать знаки внимания и цветы просто так.
Однако стоило признать очевидное – всё, что мне светило, так это презрительные взгляды и недовольное фырканье. А Покровский, так и вовсе не гнушался обличать свои мысли в слова. И цветы мне не дарили даже по праздникам.
Вздохнула, покачала головой. Снова размечталась… Идиотка. Поковыляла к раковине с горой немытой посуды и принялась за её мытьё. Нельзя, чтобы он вышвырнул меня… Лучше уж так отрабатывать, чем то, что мне может устроить этот… Я даже не знала, как его зовут. Кошмар.
ГЛАВА 5
Три недели спустя:
Мысленно я в последний раз послала газетёнку, в которой угробила два с половиной года своей жизни и знатно хлопнула дверью напоследок. Не помню, когда злилась так сильно в последний раз.
Макарыч всё-таки попросил меня написать заявление по собственному желанию. Последний месяц выдался довольно тяжёлым — после тяжёлого рабочего дня, наполненного стрессом и постоянными приперательствами с начальством, я больше часа тратила на дорогу к психу, два часа занималась у него уборкой и попадала к себе лишь к десяти вечера. Голодная, уставшая и обессиленная. А в полночь просыпалась от дикого ора соседей и остаток ночи досыпала вполглаза, за редким исключением, когда просто отрубалась, не чувствуя конечностей от усталости. Этот мир ненавидел меня, а я начинала ненавидеть его, хоть до недавних пор и была уверена, что неспособна на это чувство.
Понятно, что всё это отразилось и на моей работе. Основной и единственной, за которую мне платили хоть какие-то деньги. Думаю, нормальный человек со стабильным заработком назвал бы мою зарплату жалкими копейками, уверена, нищенкам подают больше, но всё же лучше, чем ничего. В связи с тем, что статьи удавались теперь ещё реже, чем раньше, Макарыч взял за традицию отчитывать меня дважды в день, можно было часы сверять. В конечном итоге, не уволь он меня, я бы, наверное, сделала это сама.
Конечно, за груду железа нужно было расплачиваться и я не собиралась увиливать, так как нарваться на месть напыщенного олигарха не горела желанием, но жить-то мне на что-то было нужно?
Сегодня я всё собиралась высказать Игорю. Взглянув на наручные часы, поняла, что ещё только полдень, но делать было нечего. Решила, что чем раньше начну, тем быстрее закончу. А ещё, у этого козла была такая роскошная квартира, что находиться в ней было намного приятнее. Закончу пораньше, чуток посплю на удобном диване в гостиной без пьяных воплей соседей.
С такими мыслями отправилась по уже известному маршруту и вскоре оказалась на месте. Открыла дверь своим ключом, аккуратно разулась и сразу же последовала на кухню. Игорь был из того типа мужчин, что считали — уборка, готовка и прочие домашние дела явно женское дело. Пару раз этот псих прямо так и выдал мне. Мол, а для чего ещё баба нужна? Пещерный человек, хоть и разодет в модные тряпки.
Не нашлась, что ответить, да и разговаривать с ним старалась, как можно меньше. Я либо несла чушь, либо говорила то, что тут же выводило его из себя, поэтому зареклась это делать. Вообще, из кожи вон лезла, чтобы не встречаться с ним. Слушать оскорбления в свой адрес надоело и я боялась сорваться, как срываются серийные убийцы. Правда, сегодня собиралась нарушить данное себе слово. В конце концов, рабство уже давно отменили и каждый человек имеет право получать плату за свой труд.
Я быстро убралась на кухне, пропылесосила квартиру хама, закинула в стиральную машину уйму шмотья и закончила наводить порядок в течение двух часов. Покровский возвращался в семь вечера. Обычно. А значит, что ждать его нужно было ещё часа два. Желанный сон, о котором я мечтала в обед не шёл, поэтому ничего другого на ум не пришло — я отправилась на кухню, чтобы что-нибудь приготовить. В основном — для себя. И нет, мне не было стыдно. Дома абсолютно пустой холодильник, даже мыль побрезговала в нём вешаться. Свои расчётные я потратила на оплату коммуналки и отдала долг соседке, что уже несколько дней поджидала меня в подъезде. И как обычно, денег не осталось.
Холодильник у гада всегда буквально ломился от количества разнообразных деликатесов. Игорь редко питался дома, а если такое и случалось, то холодильник даже не открывал, заказывал еду из ресторанов. Очень часто я выбрасывала уже протухшую мраморную говядину или испортившиеся креветки. Каждый раз наблюдала за этой беспощадной порчей продуктов и хотелось плакать. Почему одним всё, а другим ничего? Это несправедливо.
Готовить что-то определённое в планах не было, но как-то само собой вышло, что руки потянулись к муке (видимо, остатки от предыдущих рабынь Покровского) и я решила приготовить блинчики с клубничной начинкой. Правда, количество теста не рассчитала, его оказалось больше, чем нужно, а потому продолжила свой кулинарный марафон. Итогом стали блины, кулебяка и немного сырников.
Когда закончила творить, взглянула на часы и поняла, что Покровский задерживался. Циферблат показывал начало девятого, а его всё не было. Странно, но номера телефона ползучего гада у меня не было, поэтому оставалось только одно — ждать. Наверняка подцепил какую-нибудь красотку и вовсю с ней развлекался. От этой мысли было жутко неприятно, наверное, ещё не отошла от шока, когда они с подружкой предстали передо мной в чём мать родила.
*****
Домой ввалился уже за полночь и буквально ощущая, как отказывают ноги от усталости, направился к дивану, ввалиться на который шансов у Игоря не оказалось, ибо там разлеглась Мышь. Замечательно. Её только не хватало тут. Мало того, что весь день впахивал как проклятый, так под конец дня ещё и раздражитель нашёлся. Сколько он её не видел? Дней пять-семь? И ведь хорошо как было.
О причинах того, что Мышь нахально задрыхла в его квартире не задумывался. Что бы там ни было — это не его проблема.
Уже хотел было растолкать наглую девку и вытолкать её взашей, как вдруг почувствовал знакомый запах. До боли знакомый, до посасывания под ложечкой… Забыв и думать о Мыши, направился на кухню, откуда исходил охренительный аромат. А может у него галлюцинации от измождения? Вот и чудится всякое.
Но нет. Румяная кулебяка на столе, прикрытая белоснежным полотенцем была явью. Не может быть…
Схватил нож, отрезал себе огромный кусок и как умирающий от голода, оттяпал большую часть. Закрыл глаза, медленно пережёвывая и глотая. Снова укусил.
— С ума сойти, — пробормотал с набитым ртом и опять взялся за нож.
Такую кулебяку по праздникам пекла мама, когда ещё не спилась окончательно. Сколько бы лет не прошло, сколько бы шикарных блюд не перепробовал, он не забудет этот вкус. Вкус нищих, но беззаботных и по-детски счастливых лет его жизни.
— Приятного аппетита, — послышалось за спиной, но Игорь даже не обернулся на её голос, запихивая в рот последний кусочек кулебяки.
— Извините, у вас там мука пропадала, вот я и…
Игорь всё же обратил на неё своё внимание, дожёвывая последний кусочек.
— Ты всё ещё здесь?
— Я поговорить с вами хотела, потому и осталась.
— И задрыхла в моём доме поэтому?
— А что вам, жалко? — наивная простота, честное слово.
— Скажем так, ты отработала попытку удушения моего дивана.Ты повар по образованию?
— Нет… журналист. — Покровский сощурился, хмыкнул. Обвёл девушку взглядом и покачал головой. Страшилище, хоть в огород ставь ворон распугивать, но как вкусно готовит. Правду говорят, что даже самые некрасивые вознаграждены талантом.
Мысль пришла в голову как-то сама собой. Какая разница, как выглядит Мышь, не спать же ему с ней. А вот повар ему не помешает, а то скоро язву заработает быстрыми перекусами.
— А переквалифицироваться не хочешь? — взглянул на сырники.
Сколько лет он не ел их? В последний раз ещё перед школой на завтрак трескал.
— В каком смысле?
— В прямом, — выдохнул Игорь. Тяжело с ней было, с первых минут тяжело. — Работу хочешь? Ты мне готовь каждый день, — кивнул в сторону включённой духовки. — Кофе там, лакомства всякие, вот как вчера, а я тебе — денежку. Но не за уборку! Уборка по-прежнему в счёт моей тачки!
Мышь открыла рот, кажется, собиралась выдать что-то злобное, уж больно сильно сощурилась, но затем глубоко вздохнула и… кивнула.
Так-то.
— Только я не знаю, как ты будешь справляться. Утром у меня должна быть свежая выпечка, как и вечером ужин. Успеешь со своей работой? — не то, чтобы он сильно переживал по этому поводу, да и проблемы её не особо волновали Игоря, но всё же не горел желанием однажды обнаружить в своей еде клок мышиных волос.
— Не беспокойтесь по этому поводу. Я теперь в редакции не работаю…
— Вот и отлично! — широко улыбнулся и схватил поджаристый сырник.
ГЛАВА 6
Утро следующего дня встретил с головной болью. Выспаться толком Игорь не успел, однако, радовала наступившая суббота. Наконец-то, можно было позволить себе немного отдохнуть. В последнее время он пашет, как вол. Сутками. На износ. Но старый ублюдок принципиально этого не замечает и то и дело устраивает свои долбанные проверки.
Иногда кажется, что старик просто решил его угробить. Ну не может же он не видеть, что всё на плечах Игоря. Не может, сволочь, не замечать, как поднялись доходы за последние месяцы. А новые кадры? Да у них команда лучших из лучших. Таких акул бизнеса не сыскать во всей стране. Кроме того, Игорь помог компании выйти в Европу, чего не смог добиться даже отец, довольствуясь ближним зарубежом. Теперь же они конкурируют с крупными дельцами, а не с бизнесменами мелкого помола, как было раньше. И чья заслуга во всём этом? Его, Игоря. Но кроме нервного тика и постоянной головной боли, никаких вознаграждений. Старик по-прежнему тычет его носом в дерьмо, как помойного кота.
Первый выходной за долгое время. Ну разве не прелесть?
План на сегодняшний день был прост — завалиться до вечера на диван и ничего не делать, а затем отправиться в тренажёрку и зависнуть там допоздна. Однако друг планы Покровского в расчёт не взял и навязал свидание вслепую.
Стоило ему только встать с кровати и сходить в душ, как Алексей — лучший друг и по совместительству уже практически женатый гражданин позвонил и предложил познакомить его с «роскошной девушкой, которая обязательна ему подойдёт». Настоятельно предложил. Почти принудительно. Мол, сколько ещё ему, такому мужику видному, серьёзному бизнесмену, да без постоянной бабы. Не солидно.
В принципе, Покровский знал это и сам. Да только где же найти её, постоянную? Чтобы и в люди с ней выйти, отцу нос утереть, и в постели, чтобы устраивала, и как человек была нормальная, а не алчная, продажная сука, каких сейчас пруд пруди. У них одно только на уме. Бабло. Много бабла. И чем у тебя его больше, тем у них выше запросы. А на хрена оно Игорю нужно? Знать, что если вдруг, в один прекрасный момент папаша его бортанёт и он останется не у дел, та, которую будет считать своим тылом, крутанёт хвостом и свалит, отвесив ему пинка. Покровский младший, к своему огромному сожалению, был кое-чем схож с папашей. В этот список входила и гордость. Если её растоптать, что останется?
Конечно, Игорь сопротивлялся сколько мог, попытался пожаловаться на и без того сложную жизнь, однако, Алексей присел на уши и не пожелал отставать, пока не получил скомканное «ладно, только отвали». Время от времени у верного друга прошибала мысль женить Покровского, на что тот реагировал всегда с сарказмом, но чаще всего соглашался пойти на свидание, чтобы повеселиться за счёт очередной лахудры. Да и секс на первом свидании ещё никто не отменял. В общем, извлекал пользу даже из заскоков друга.
Променяв спорт на женщину, Покровский махнул на всё рукой и отправился на кухню. Настроение тут же улучшилось от воспоминаний вчерашней кулебяки с мясом. А из кухни уже доносился умопомрачительный запах чего-то сверхвкусного. Сомнений не было — это пирог.
У духового шкафа вертелась Мышь в синем фартуке. Где только его взяла. Смешная.
Но тут же обратил внимание на зажатость движений, сутулость, какие-то резкие, дёрганные движения. Словно она на галерах, а над ней стоит надсмотрщик с кнутом. Запуганная, забитая. Игорь даже не знал, что такие существуют в наше время. Излишняя её худоба превращала девчонку во что-то среднее между скелетом и умирающей от голода доходягой. Одежда вся мешковатая, застиранная, растянутая, как будто в «секонд-хенде» её покупает. Хотя, вполне возможно, что так и есть. Игорь сам когда-то носил шмотки оттуда. И считал, что это в порядке вещей, донашивать за другими.