========== 1. ==========
Когда во тьму глядишь, будь добр подсветить для меня.
Иногда ты вдруг задумываешься о мировых тайнах, что болтаются на веревочке прямо перед твоими глазами. Многие вопросы откидываются на задний план. Видишь ли ты своих соседей? Что они из себя представляют? Не лжет ли тебе старушка Уолт на пятой авеню? Твои ли родители звонят тебе вечерами, чтобы узнать твои дела? Точно ли твои коллеги работают, а не прохлаждаются? Честен ли с тобой мир в целом? Практически никто не задает себе таких вопросов, потому что хотят жить легче. Никто не интересуются такими очевидными вещами для мнимой простоты. Никому не хочется влипать в бандитские авантюры, где даже бандитами не пахнет. В одно мгновение можно смешать всех в одну навозную кучу, в другое – нельзя. Почему смешиваются? Кому лень сортировать людей? Что вообще в этом плохого? А ведь, оказывается, делить стоит в первую очередью и не людей, а все живущих на Матушке-Земле. Помимо человека, здесь живут твари, которые утратили своё звание. Разве виноваты оборотни, что у них шерсть вырастает в самое неподходящее время? А вампиры в жажде крови? Или восставшие, что их какой-то дурак захотел воскресить? А ангелы в своём слишком строгом начальнике? Дьявол виноват, что никого не толкает на плохие поступки? Теперь тварями считаются люди, у которых не имеется совести, сердца или ещё более важных духовных ценностей. Вместо того, чтобы признать свои ошибки, они сваливают на таких как они. А это лишь малая часть существующих. О них никто не догадывается, но кого они станут интересовать. Нет, ученые не в счет. Кому они интересны из простого народа, что теряют разум, когда понимают свои ошибки при виде них? Об этом никто не думает, потому что работа куда важнее. Однако важнее не для всех. Их человеческих тварей ещё остались прекрасные личности, которых уговаривать на мир не нужно. Они не выделяются, лишь помогают нормальным существам в таких профессиях как врачи, повара, фермеры, какие-то личные услуги и «маги-шарлатаны». В них реально можно встретить таких прекрасных душой людей.
Я Микаэль Фоурти и мне добрых двадцать семь лет. У меня серые глаза, которые можно сравнить только с небесами в пасмурную погоду. Чуть полноватая. Маленькая грудь, но почему-то парни делают на неё акцент. Совсем не подкачанная попа, я её наела. Мои ножки – это моя гордость, которая просто не может остаться без внимания. Чтобы их хоть как-то утаить от чужих похотливых глаз, я надеваю простоватые, немного мешковатые, джинсы. Странно и поначалу было некомфортно, зато взгляды проходят мимо. Ростом меня не обидели, я среднего для девушки роста. Несмотря на все свои неполноценности, а именно без отличной фигуры, могу смело заявить, что настоящая красавица. Ведь главное совсем не то, что снаружи, а то, что внутри твоей души. В своём счастливом детстве, я успела побывать в четырех психиатрических лечебницах, а сколько приемов – не вспомнить. А всё из-за того, что говорила родителям про мои милые беседы с призраками и всей возможной чертовщиной. А почему я общалась? Все намного проще.
Я была одинокой с самого моего рождения, пусть и был взрослый брат, которому было лет шестнадцать, и родители, вечно занятые работой. Что оставалось делать шестилетней девочке в свободное от детского сада время. Брат или родители забирали меня и оставляли в своей комнате до самого ужина. Я как любая девочка доставала пластиковую игрушечную посуду и ставила на чайный столик. С кухни забирала настоящий чайничек, разводила в своем и возвращала. Таким образом пропадали две булочки, если они имелись. Ко мне приходил призрак одной девочки моего возраста и мы с ней хорошо даже сдружились, пока из того дома мы не переехали и её оттуда не изгнали.
Помню все свои слезы, но они высохли буквально через месяц, когда ко мне пришёл новый друг. Уже не ребенок и не призрак, а ровесник моего брата и демон. А потом снова изгнание, в этот раз я лежала в психушке и откачали меня спустя три месяца.
Мне было семь лет, когда я впервые пролежала месяцы в лечебнице под строгим наблюдением врачей! Далее были только осмотры или походы к психологу.
Второй раз лечилась в другой. Намного дольше. Это было в одиннадцать. Очередной мой друг умер, снова нечистью был. В этот раз не у меня в комнате встречались, а в школе. Когда в наш класс зашли и сказали, что он оказался демоном, все, кроме меня, открыли рты. А у меня вырвались горькие слёзы, которые остановили уже в больничке. Держали меня год. Следующие походы к врачам.
Повторилась история, когда мне было семнадцать. Я потеряла своего парня, он оказался тоже демоном. Его убили на моих глазах, когда мы сидели в кафе. Каково мне было видеть, как пришедший гость в бежевом плаще, с крестом, святой водой в бутылочке стреляет серебряными пулями в грудь Майлза и начинает читать свою мантру. Я молила остановиться, кидалась, но помочь не смогла. Мой парень скончался с улыбкой на губах и проклятьем в сторону убийцы . Я упала рядом с его телом с глазами, полными слёз горечи и обиды. В груди засела убивающая мой разум боль. Я смотрела на мертвое тело своего парня, которое, наконец, стало истекать бордовой кровью. Кровь, словно красное вино, медленно вытекала из пулевых отверстий на пол. Лужица расплылась до моей белоснежной кожи и такого чистого серого платья, которое сразу же пропиталось кровью. А кто оказался убийцей? Не поверите. Им оказался мой собственный брат. Родной брат, убил моего парня, в которого я безумно была влюблена. Я почувствовала предательство со стороны семьи и друзей. Когда друзья брата хотели забрать тело, я шипела как кошка, защищая его и целуя в холодные губы. Так длилось очень долго, но вечно я отгонять не смогла. Меня силой оттащили от него, усадили в машину, а тело Майлза запихнули в багажник. Обиженно отвернувшись, рыдая от рвущей на куски боли, я смотрела на проезжающие мимо авто. Меня привезли домой и на заднем дворе сожгли мою любовь. Я смогла вытерпеть три дня боли, а потом заперлась в ванной, когда дома никого не было. Включила просто ледяную воду, прямо в одежде села. Вода побежала через край. Холод я практически не чувствовала. Только большой кухонный нож почувствовала. Почувствовала своё решительно давление на вену сквозь кожу и резкую боль, когда провела вдоль такой прекрасной трубочки с кровью. Сделала ровно три пореза, совершенно не смущаясь, что боль чувствовать перестала. На другой руке успела сделать только два пореза, потому как спустя пятнадцать минут, пока я резалась, я ничего не видела и руки отказывались нормально двигаться. Ванна уже давно перестала быть белоснежно белой, поскольку выливающаяся ледяная вода, окрашенная кровью, окрасила дорогущую плитку. А мне было плевать, мне было хорошо. Когда я потеряла сознание, ко мне пришёл жнец в красивом голубом платье и на высоких каблуках. Волосы у жнеца были кудрявые, рыжие. Глаза небесно голубые.
- Здравствуй, Микаэль. Как твои дела? Лучше стало? – Спросила меня красивая женщина, садясь на скамейку, которая имелась в этом прекрасном саду.
- Здравствуйте. Получше. – Ответила я, улыбаясь слабой улыбкой. – Понимаете, какие твари мои родители и брат.
- Не впервой. Понимаю.
- Скажите, раз я самоубийца, я отправлюсь в ад? Как там? – Спросила я, понимая всю горечь своего положения.
- Нет, не в ад. Тебе умирать рано. Да и ещё меня твой парень просил, чтобы я тебя не забирала. Погостишь в этом месте, пока тебя не откачают.
- Майлз?
- Ага. Я забирала его. Он очень тебя любил и молил, чтобы ты, в случае чего, продолжала жить. Он так умолял, что я ему пообещала.
На глазах появились слёзы и вновь боль в груди. Упав на колени и прижав к груди руки, я стала плакать. Плакать долго и мучительно. Я тоже его люблю. Люблю. Женщина тем временем улыбнулась и присела рядом, обнимая как мать. Поддавшись эмоциям я стала рыдать ей в плечо, обнимая в ответ. Тем временем мне становилась намного спокойнее. Боль постепенно стала отступать, уступая место усталости. Я даже не заметила, как меня забрал сам Морфей, показывая кошмарные моменты, а потом, показывая, что всё будет прекрасно. Просто надо пережить. Вернулась я в сознание в больничной палате. По комнате чувствовался легкий аромат кофе, который приятно щекотал мои рецепторы обоняния. Однако когда я открыла глаза, никого не заметила. В этот же день ко мне завели родителей и брата. Мама с папой с кем-то беседовали по телефонам, писали какие-то сообщения. Брат был спокойным и смотрел на меня с омерзением. У этих людей не наблюдалось ни одной эмоции по поводу моего недавнего инцидента.
- Микаэль, ради всего святого, что ты с собой сделала? Зачем нужно было резать вены да ещё и вдоль?! - Кричала она, не отводя от уха телефонный аппарат, который порядком мне уже надоел.
- А вы, какого черта, со мной поступаете так грубо? Зачем вы лишаете меня шанса на счастье?! Зачем лишили меня Майлза? – Закричала я, совершенно не стесняясь быть услышанной.
- О чем ты говоришь? – Не понимала женщина, наконец оторвавшаяся от телефонного звонка.
И я начала им объяснять всю причину в полном объеме. Они ахали и охали, а я продолжала. Продолжала ровно до тех пор, пока у нас не начался самый настоящий скандал. Я встала на свои еще слабые ноги и болевшими руками стала размахивать в стороны, ударять в стены и отстаивать своё мнение. Боль меня почему-то не остановила швырять на пол пузырьки с лекарствами, аппаратуру, постельное белье. Мне было обидно за них. За отсутствие эмоций на мои выходки. Нет, одна была - шок. Но не более! Только брат оставался спокойным как удав. А я продолжала ходить по палате, ударяя по стенам. Швы на запястьях уже давно порвались, поэтому бинты были пропитаны кровью. Вскоре пропитались и мои босые ноги, которые ступали по осколкам стекла от баночек. Стекла впились в мои ступни, но я их просто напросто не чувствовала. Будто все мои рецепторы были сейчас заглушены, отключены как по мановению волшебной палочки. Как только я закончила свой длинный монолог, состоящий из своей защиты, родители вышли странно посмотрев на меня. Брат стоял некоторое время на месте и смотрел на меня как на врага народа. И вроде собрался уходить, только когда дверь за родителями закрылась, набросился на меня, припечатав меня к полу. Осколки стекла впились мне прямо в спину, задевая нервы у позвоночника и как бы прорезая стеночки. Элджей, так зовут моего брата, несколько раз ударил меня по лицу, и один сильный удар влепил мне в солнечное сплетение. Потом положил руки на мою шею и начал нещадно давить. Я стала кашлять, ловить ртом воздух, ослабевшими руками оттолкнуть его от себя. Всё было произвольно.
- Сучка, как ты смеешь так накатывать на моих родителей?! Кто тебе разрешал вякать малолетняя шлюха? Неужели пошла характером в ту стерву? – Улыбаясь как идиот, он шептал мне прямо в лицо гадости, которые я ранее слышала в адрес своих одноклассников и учителей.
Когда я уже потеряла сознание, ко мне на помощь прибежали медики и охрана. Они откинули в сторону Элджея, а меня перенесли в другую палату и там откачали. После этого инцидента я молила не впускать ни родителей, ни брата. Даже друзей, хотя Надин, она являлась ангелом, приходила вместе с братом своего зятя. А когда я стала чувствовать себя намного лучше, меня закрыли в психушке, на несколько месяцев.
Четвертое пребывание не такое уж и интересно е было. Просто сорвалась во время учебы, когда стали говорить, что чертовщины не существует. Тогда много стрессов на меня вывалилось, и вот я не выдержала.
Единственное, что меня не радовало – это то, что теперь каждый день подвергалась насилию. Все время, пока я училась. Старалась избегать общения, Надин за меня жутко стала беспокоиться. Та грустно смотрела на меня со стороны. А как она срывалась, когда видела на моей руке синяки. Каждый праздник, выходной, любая провинность и я оказывалась на полу, харкая кровь и захлебываясь в своих же слезах. После меня заставляли учить азы убийства нечисти. Брали с собой на очищение города, а я этого не желала. И не раз грозились отдать меня на растерзание их друзьям, что заглядывались на моё тело, иногда распуская руки. А что еще было? Они упоминали, что я не родная их дочь и наплевательски относились ко мне. Даже кормить стали объедками. А я не ела. Не ела очень долгое время, потом меня стали подкармливать одногруппники.
Так длилось до двадцати, пока я училась на своём медицинском, и то не до конца. Как раз был прекрасный солнечный день, все радовались теплому солнышку. Первое сентября пусть и омрачало мысли учеников и студентов, но ни один не говорил, что не придет. Так произошло и сегодня. Я пришла вся избитая, с кучей косметики на лице. Только мозоли на руках никак не могла скрыть. Прошла типа линейка, и все отправились на беседы с преподавателями. Именно в этом новом учебном году, я встретила брата Надин, который совсем недавно жил в Канаде. Здесь он был по обмену. Он мне открыл очередной путь к солнцу. Он без моего спроса пришел ко мне домой, собрал абсолютно все мои вещи и, взяв за руку, потащил к авто. В багажнике оказались все мои сумки с важными вещами, а я оказалась на переднем сиденье. А потом парень сообщил, что он не намерен оставлять все издевательства надо мной без какого-либо действия. Леон, брат Надин, отвез меня к себе на квартиру, где предоставил комнату. Я отпустить его просто не смогла и тогда разрыдалась уже у него на плече, бормоча проклятья на строгую судьбу. Леон оказался очень хорошим парнем и вскоре я мы с ним начали встречаться. Для моей защиты он прописал меня в своей квартире, а когда мне исполнилось двадцать один, его убил Элджей в какой-то подворотне. Снова поток слёз, но я справилась и даже смогла помочь Надин. Мы снова стали лучшими подругами. В день смерти моего второго парня, ведь мы с ним начали встречаться , на моём запястье появилась аккуратная метка соулмейта, так хорошо устроившаяся на конце моего шрама.
И вот мне двадцать семь, работаю в психиатрической больнице. Свою типа семью я уже лет как шесть не видела, да и не желала. Я была счастлива проходить своей дорогой и не осматриваться по сторонам. Просыпаюсь в своей квартире, иду в душ, ополаскиваюсь. В это время у меня варится ароматный кофе, который я выключаю уже свежей. Наливаю в огромную для своего времени кружку, достаю печенья. Вот и сижу голая, листаю книгу, которую совсем недавно одолжила мне пациентка, которая выписалась и теперь мы с ней часто встречаемся в аллее. Ровно в семь иду одевать свой свитерок, джинсы. Закалывая волосы в небрежный хвост, хватаю свою сумочку со всем нужным, иду на свою любимую работу, где помогаю людям обрести свой разум обратно.
Минут пятнадцать торчу в метро и десять топаю до лечебницы, вокруг которой высажен изящный сад. На скамейках сидят «больные» мило беседуя с такими же как они. В холе чисто, пахнет лекарственными препаратами и средством обеззараживает окружающие вещи и среду. Милые медсестры в белоснежных халатиках и с длинными волосами. здоровые мужчины хорошего телосложения. Пациенты не нервируют. Бывают истеричные, но они в соседнем крыле и волноваться особо не о чем.
В ординаторской я снимаю свою ветровку, кладу все в свой шкаф. Ухожу к стойке, где главная медсестра отдаёт указания.
- Привет, Жанна! Что мне на сегодня? – Спросила я, принимая пять папок с данными пациентов.
- Новички, как всегда. Однако предупрежу, один красавец не очень был разговорчивый, когда его привели. Правда, такой красавец, что сама бы съела целиком. – Провозгласила тридцатилетняя женщина, у которой на пальце золотое обручальное кольцо, а в первый класс пошли её близняшки.
- Что же, тебе уже не погулять на свободе. – Подколола я её, на что мы только рассмеялись, привлекая толпу посмотреть на нас.
- Вот-вот! Нужно искать мужа нашей Мике. Вон, какая красавица! Если бы я была парнем, то точно бы не упустила свой шанс на твоё сердечко. – Появилась рядом Хельга, принимая данные своих пациентов.
Мы все весело рассмеялись и я ушла болтать с «больными». Почему я решила устроиться именно психиатром? Я люблю слушать и анализировать. Ну очень нравится мне болтать с людьми из этого круга. Чаще всего они рассказывают про нечисть, что часто привидится им. А мне интересно, потому что у каждого свои догадки и формулировки. Лично я уже давно научилась всей этой ерунде, просто помогать своим соседям надо. Они не твари, они хорошие существа, в отличие от человека.