Ощущая тошнотворно-сладкий запах собственной жареной плоти, чувствуя, как жизнь покидает тело вместе с затуманенным болью сознанием, Титус До Готт жалел только о том, что сделал слишком мало для того, чтобы воздать должное своему отцу. Недостаточно для того, чтобы его имя осталось в веках и смерти родителей были не напрасны.
Корифей Мон Атто потерял какую-либо связь с необычным юношей, когда тот, выпустившись из Академии, не прибыл по месту для вступления в Корпус Крыльев Империи. Он не прекращал попыток найти его, хотя про себя уже отчаялся, приняв, как данность, что талантливый сирота изменил своему решению посвятить жизнь служению родине.
Но история о молодом наемном пилоте, который за короткий срок вогнал в хтонический ужас расхитителей рутения в Поясе Галла, рассказанная ему, как байка, одним из знакомых в Совете, зажгла не искру, а целый факел надежды в сердце мужчины.
К тому моменту, когда он доподлинно установил имя и идентификационные данные героя, молодой пилот уже был захвачен в плен пиратом Мэйем.
Корифей Мон Атто состоявший в те времена членом Верховного Совета Империи имел достаточно власти, чтобы надавив, где следует, снарядить целый экспедиционный корпус отборных воинов для поиска и освобождения юноши.
И он успел спасти его буквально в последний момент.
Сам Титус не помнил штурма, а также последующих нескольких недель, которые потребовались для того, чтобы изможденный и изувеченный, он смог просто сам открыть глаза и попросить воды. На память о тех событиях, помимо страшных кошмаров о бесконечных пытках, которые иногда все еще являлись ему во сне, мужчине осталось множество шрамов, бесконечное отвращение к базгулам и очень ценная наука о том, что на поле боя в самом деле нет никаких правил и неверно оценивать себя также опасно, как давать неправильную оценку противнику.
С тех самых пор понтий и его принятый ученик больше никогда не теряли связь.
Нельзя сказать, что именно благодаря протекции Корифея Мон Атто, который вскоре после описываемых событий был назначен наместником Тонской звездной системы, До Готт поднялся столь высоко. Командующий по пути к своему нынешнему положению прошел еще много испытаний и оставил после себя немало славных для Империи трудов, но теплый градус их взаимоотношений позволял рушить некоторые преграды, которые в другом случае ни за что бы не поддались безродному сироте, пусть бы и столь талантливому в военном искусстве.
И все же, получивший столько почета и регалий командующий Танатосом — 4 не терпел чрезмерности ни в чем. То было одним из качеств, позволивших ему завоевать особое расположение подчиненных.
Теперь он остро чувствовал, сколько мудрости было в таком его жизненном выборе! Ведь стоя на мостике и руководя последними приготовлениями перед отбытием с орбиты покоренной Нарвиби, он думал не о долге и том, как удачнее распланировать необходимый его телу отдых, чтобы скорее вернуться к делам… а о том, как после всего выкроить достаточно времени чтобы провести его с рыжеволосой девушкой, мирно спящей в его каюте… на его корабле.
9. Конец ее пути
Азанет проснулась в полной темноте и очень долго не могла понять, где она и что произошло. Голова буквально раскалывалась пополам, левая рука ныла от плеча и до запястья. Болела при касании припухшая, синеватая скула и, кроме прочего, когда девушка села в постели, у нее жуткой судорогой свело низ живота.
Датчики движения в стенных панелях сработали, и в каюте постепенно набирая интенсивность включилось освещение.
Она все еще была там, в своем страшном сне и всё, кроме скулы болело у нее потому, что он снова взял ее так, как хотел…
Нет, кого она пытается обмануть, ведь она… она сама просила его об этом…
О, Маат, о чем она думала! Как могла так… с убийцей, с этим животным, не имеющим ни малейшего представления о любви, жалости, порядочности, человечности… Неужели все ради выживания, как она могла так быстро и низко пасть…
Волна испепеляющего стыда и отвращения к себе захлестнула девушку, и она с силой сдавила синяк на запястье, желая как-то наказать себя. И, пожалуй, это была самая ее глупая идея за последнее время — от острой боли закружилась голова и ее вывернуло наизнанку за край кровати. Водой, потому что ничего больше она за минувшие сутки так и не села. Но голове стало немного легче.
Свыкнувшись со скручивающей болью внизу, она отыскала на полу свою единственную одежду — длинное и тонкое красное платье с мелкими пуговицами на спине, после чего отправилась в душ.
Вряд ли даже самыми едкими средствами из всех, что она когда-либо использовала для стирки ей удалось бы вычистить его из себя — не столько из тела, сколько мыслей и поступков, но она сделала все, что смогла.
Горячая вода обжигала кожу до болезненной красноты, но это позволяло девушке думать, что она делает хоть что-то чтобы остаться чистой перед Создателем.
Из комнаты послышался знакомый шелестящий звук — кто-то вошел извне. Азанет замерла на месте, не застегнув платье до конца. Она беспомощно оглянулась вокруг; если это он — она не хотела выходить, опять смотреть в его холодные глаза, терпеть на себе этот парализующий, немигающий взгляд! И если это Коук или доктор Дитт — выходить не хотелось тоже, кто знает, какие еще унижения есть для нее в запасе у этих имперцев.
Время шло, но никто не окрикивал ее из комнаты. Не требовал немедленно явиться и не испытывать впредь терпение своего владетеля.
В какой-то момент девушка решила, что ей показалось и подошла к двери, чтобы подслушать, но забыла, что она открывается автоматически! Дверь привычно ускользнула в сторону при ее приближении, застав Азанет в страхе отскочить назад.
В комнате был мужчина, но она никогда его прежде не видела. Высокий, как вероятно и все имперцы в сравнении с жителями ее планеты или Нарвиби, он был одет в серый комбинезон с узнаваемым символом на спине, высокую обувь и кофту скрывавшую шею и руки.
Увидев ее из другого конца комнаты, он остолбенел, буквально замер с каким-то предметом в руках, более всего похожим на отвертку. Перед ним на рабочем столе командующего До Готта лежала снятая панель и какие-то детали.
Мужчина первым вышел из оцепенения — сказал что-то на своем языке и улыбнулся. Широко и тепло, что немного успокоило девушку.
— Я не говорю на имперском. — Сказала она робко и все же, хоть и не без опаски, покинула пределы душевой.
— Карези? — удивился мужчина — Моя бабка была из карези, я тебя понимаю. Могу не знать каких-то слов, но понимаю.
— Разве такое бывает? — Удивилась она. — Я имею ввиду, ты же не имперец?
— Ну, да… — озадачился он. — А, ты думаешь, «что полукровка делает на военном корабле?» Так тут никто не знает, что я не чистой крови. Подделка документов, понимаешь? Я не из военного состава, я обслуга тут. Вот, — указал он на стол, — ремонтирую. Только тех, у кого есть доступ к оружию проверяют от и до, для моей работы хватит, если документы просто в порядке. Больно? — Спросил он чуть погодя, рассмотрев синяк на ее щеке и запястье. — Это он тебя так?
— И да, и нет… все сложно. — Отшутилась она и стыдливо поправила через чур облегающее платье.
— Хочешь… — спросил он неуверенно. — Помогу выйти отсюда?
— Выйти? — опешила Азанет. — Разве отсюда можно выйти? Мы еще на Нарвиби?
— Э… мы еще над Нарвиби, но я слышал от охраны, что скоро отбытие. Так что, хочешь покинуть эту каюту? Я могу помочь.
— Да как же ты это сделаешь? — Чуть не плача спросила девушка, от эмоций у нее затряслись руки и дрогнул голос. До Готт предупреждал ее, что в случае побега убьет не задумываясь.
— В коридоре у меня стоит тележка, я в ней инструмент вожу. Ты хрупкая, поместишься. Если будешь сидеть тихо — проскочим мимо охраны. Меня все знают и уже давно не досматривают, когда тут хожу туда-сюда.
— Но как же солдаты?
— Какие? — Не понял парень.
— В коридоре… — прошептала Азанет, страх быть раскрытой усилился, ей отчего-то начало казаться, что все это какая-то гнусная проверка и стоит ей согласиться отправиться с этим ее отдаленным родичем, из-за двери явится сам командующий и, схватив ее за волосы, швырнет со всей силы об стену.
— А, эти! Это не солдаты, а охрана. Они ходят везде за командующим, но ты не переживай он сейчас на мостике и все офицеры тоже, готовятся к маневрам и отбытию, говорю же. Так что твой мучитель еще не скоро появится. Ну, так что, пойдешь со мной? А то я тут уже закончил.
Девушка буквально остолбенела, ведь этот незнакомец предлагал ей побег прямо сейчас, но что если он обманывает ее или даже если нет, вдруг их план провалится и ее приведут к командующему… он сказал, что корабль она покинет только через люк для отходов…
— А… какие гарантии? — спросила она, потерянно переминаясь с ноги на ногу.
— Гарантии? — мужчина посмотрел на нее, как на идиотку. — Ты вообще понимаешь, что именно я предлагаю? Хочешь выйти отсюда или нет?
Ну, конечно она хотела! Как бы она не хотела покинуть это место, эти четыре стены в которых ее лишили человеческого достоинства и не наказали быть послушной вещью, пока не надоест ее проклятому кровью тысяч смертей хозяину.
— Да! — Почти выкрикнула она, когда мужчина уже пожал плечами и направился к двери. — Да, я иду с тобой.
— Ну, хорошо. Я знал, что передумаешь. Значит слушай: сейчас я открываю дверь, выхожу, проверяю, что там никого нет и как бы между прочим двигаю сюда свою тележку. А ты в это время жди за дверью, мне нельзя ее затаскивать в каюту — там камеры в коридоре есть. Следи за моими руками, я дам тебе сигнал, когда залезать. А потом, сиди тихо. И не паникуй главное — все у нас с тобой получится, я точно знаю.
Такая его уверенность вовсе не внушала доверия, но кто смотрит в зубы дареному коню?
Все сделали, как он и говорил. Тележка была высокой, со скрепленными частями ткани, закрывающими ее по бокам, за ними-то в итоге и пряталась Азанет. До тех пор, пока они не миновали коридор, который она раньше видела из-за приоткрытых дверей, внутри девушки кипело какое-то отчаянное, тянущее желание выскочить из этой телеги и броситься обратно, пока еще есть такая возможность.
Но, когда двери, отделявшие этот сектор от основной части корабля, остались позади, все сковал лед безвыходности — обратной дороги больше не было.
В щель между драпировками было не заглянуть, да и страшно выглядывать — вдруг кто заменит! Поэтому она сидела, стараясь дышать, как можно тише и просто прислушивалась. Пролет, лифт, коридор, коридор, еще один, мужчина постоянно здоровался с проходящими мимо людьми, смешил их или догонял вслед вопросом, другими словами, вел себя с ними, как обычно. Интересно, в первый ли раз он кому-то помогает таким образом? Удалось ли хоть одному беглецу успешно покинуть этот корабль? И как он это делает, угоняет пилотируемую капсулу или прячет в каком-нибудь транспортнике, который в скором времени должен отправиться на одну из ближайших безопасных планет?
Казалось коридорам, подъемам и спускам не было числа, как вдруг освещение за пределами тележки с инструментами явно стало более приглушенным, а пол, вместо мягкого покрытия, сменился лоснящейся в свете ламп резиной.
— Все, можешь вылезать, никого нет. — Скомандовал мужчина и девушка с замиранием сердца покинула узкое пространство за тонкой тряпичной ширмой.
Они стояли посреди какого-то забитого под завязку склада или ангара для небольшого инвентаря. Здесь были какие-то машины, судя по всему для полировки, много таких же тележек, как та, в которой она сюда прибыла и еще тысячи всяких мелочей.
— Ну, вот, наслаждайся! — Довольно улыбнулся ее спаситель и по-хозяйски указал рукой вокруг себя. — Потолок высокий, не как в каютах, места много, можешь погулять туда-сюда. Некоторые бегают, чтобы размяться, еще можно подтягиваться, во-он там есть подходящая перекладина.
— Некоторые? — Азанет словно потеряла связь с происходящим. — Ты приводил сюда еще кого-то?
— Что значит приводил, я и сейчас привожу. А если скажешь, что любишь из еды — похвалился он, — я постараюсь достать. Может не сразу и не все, но будь спокойна, постараюсь!
— Зачем сюда что-то приносить? Ты… ты разве не собирался помочь мне сбежать?
— Сбежать? — воскликнул мужчина. — Сбежать? С Танатоса? Да корабли этой конструкции — неприступная крепость! Здесь даже отходы все сжигаются перед выбросом в космос, отсюда нельзя сбежать и сюда нельзя проникнуть незамеченным. — Сказал он и рассмеялся, как невероятно забавной шутке.
Ноги перестали держать ее и без того отощавшее тело, и девушка неуклюже присела на пол, прямо там, где стояла. У нее даже не было больше сил плакать. Если что, солнцеликая Маат будет знать, что она сделала все, что было в силах.
— Отвезешь меня обратно? — Спросила она совершенно бесцветным голосом.
— Конечно отвезу! Ну, если не будешь тут гулять и разминаться, тогда это, ну… прям тут давай тогда. — Ответил он, пошарив взглядом по сторонам и отстегнул одну из наплечных пряжек комбинезона, чтобы единым движением спустить его вниз.
Девушка просто не успела что-то сказать — теперь парень стоял прямо перед ней без штанов, со спущенными трусами, по всей видимости готовый к ее ответным действиям. Все еще не веря в происходящее она перевела взгляд с его широко улыбающегося добродушного лица на крепко вставший на нее член с ярко розовой, словно натертой до блеска головкой.
— Что… что это? Что это значит? — Только и смогла выдавить из себя она.
— Что? Плата за проезд. Я вывожу погулять, а девочки меня за это благодарят. Все довольны, и никто из офицеров ничего не знает. Если честно, я рад, что тебя встретил сегодня. В той секции пять кают и до тебя я думал, что там только три девушки. Но, знаешь что, — доверительно добавил он и подмигнул, — ты самая красивая, серьезно! Я как увидел, просто это… дышать аж перестал.
— Я не буду! — Вспыхнула Азанет и поднялась с колен, обретя силы от загоревшегося внутри возмущения.
— Да я не прошу как обычно, ты не бойся. Я же знаю, что за вами смотрят там всяко разно. Ты в рот возьми и как леденец, ну или еще как оближи — мне по-всякому приятно.
— Нет, я не буду этого делать. Отвези меня обратно. — Произнесла девушка, постаравшись вложить в свои слова как можно больше уверенности. Из-за дрожи в голосе получилось из-рук вон плохо.
«Надо как командующий — подумала она, — смотря в глаза уверенно и ровным, не повышенным голосом». Но представить себе это проще, чем повторить.
Мужчина перестал улыбаться и посмотрел на нее совсем иначе, с него словно спала эта подкупающая маска благожелательности.
— Ты прекращай! Я оставлю тебя здесь до вечернего обхода. Охрана стреляет всех, у кого нет доступа в эту зону. Ты этого хочешь? Умереть хочешь? Ну, тогда я пошел, да? — повышая тон, он взялся за свой член, потому что тот начал опадать. Поглаживая его, он скинул с ног комбинезон и пошел в ее сторону. — Бери в рот, я сказал. Какая тебе разница чей имперский член глотать, шлюха карезийская, тебя все равно уже считай что нет!
Девушка попятилась назад и схватила то, что первым попало в руку — это оказалась пластмассовая щетка для чистки окон, невесть какой грозный предмет.
— Зачем ты злишь меня? — Спросил он осторожно приближаясь к ней, сокращая расстояние, словно желая зайти сбоку. — Знаешь, я ведь еще одну дырочку знаю, в которую обычно не заглядывают. Или твой уже заглядывал? Нет? Так давай я загляну! — Зарычал он и кинулся вперед.
Азанет кинула ему щетку в лицо и воспользовавшись замешательством побежала к большой синей двери в конце этого не то склада, не то чулана. Она опередила его и принялась искать замки, дергать ее и толкать, но дверь не желала поддаваться, а позади нее раздался гнусный смешок.
— Все автоматическое, срабатывает только на генетический код. Ремонтникам можно почти куда угодно, а мне еще и доступ в кают-компанию дают, не только когда ломается, но и для профилактики, как сегодня. Хватит бегать, я на самом деле тебе добра хочу. Все они там наверху совсем бездушные. Вон, как тебя твой отходил — и это еще что! Беата вообще всё время в синяках. Она понимает в чем разница, я — добрый, я по-доброму хочу и могу принести много-много добра, в отличие от них.