Его лицо было неузнаваемым. Пирс стоял с Энрике и двумя мужчинами, которых я не знала. Все они казались расслабленными, разговаривали тихо и не обращали на Джейсона внимания. Мое сердце болело за него; знала, что это была моя вина, но не могла сказать, что мне было жаль. Я не доверяла Пирсу, что он бы не навредил мне или моей сестре. Я приговорила бы к смерти тысячи человек, если бы это означало спасение того, что осталось от моей семьи.
― Внизу. Уверен, он будет в порядке эти пятнадцать минут, ― ответил Пирс на что-то одному из мужчин.
Когда его глаза внезапно стрельнули в мою сторону, я шмыгнула за угол и прижалась к стене, прижимая руку к своему дико бьющемуся сердцу.
Он знает, что я тут? Видел меня?
Я вздохнула с облегчением, когда услышала, что они, в конце концов, вышли из гостиной.
Дверь в подвал открылась и закрылась, а затем в доме стало тихо... за исключением единичного стона Джейсона.
Медленно подползая вперед, я снова посмотрела на открытую гостиную. Пирс оставил его вот так. Во вторую очередь стал очевидным мигающий свет, указывающий, что замок входной двери не был заперт, как только я заметила удобно расположенный мясницкий нож, лежащий на кофейном столике.
Он проверял меня?
Пирс сказал «пятнадцать минут», и, хотя я могла сбежать вниз по лестнице, перерезать ограничители Джейсона, разбудить его задницу и вытащить его за дверь, остался один вопрос.
Куда он пойдет?
Если нас не ожидает машина для побега, нам придется бродить по темному лесу.
― Черт возьми, ― пробубнила я, прежде чем принять решение. ― Бл*ть.
Я не могла просто сидеть на своей заднице и ждать, что же случиться дальше. Я должна была хотя бы попытаться и ему помочь.
Двигаясь со скоростью улитки, я начала спускаться по лестнице, остановившись внизу и прислушиваясь к любым звукам. Ничего не услышав, я побежала к Джейсону и встала на колени. От него ужасно пахло, будто на него вылили ведро с неочищенными сточными водами, а затем оставили высыхать.
В течение минуты я думала, что он был без сознания, но его глаза были широко открыты. Он был всего лишь пустой оболочкой человека, с которым я была прошлой ночью. Вина охватила мою грудь.
― Если я освобожу тебя, тебе нужно будет постараться вытащить свою задницу отсюда.
Взяв нож со стола, я начала орудовать над его ограничителями, вдыхая как можно меньше тошнотворного запаха. Когда его руки стали свободны, я перешла к лодыжкам.
― Отлично, поторопись, ― прошептала я, когда закончила ему помогать.
― Пошли... со мной, ― проплакал он.
Как бы мне хотелось. Я не доверяла ни Сету, ни Пирсу, но именно Пирс был связан с Эбби. Я не могла рисковать, чтобы он что-то с ней сделал, и я не собиралась бежать обратно к Сету.
Я проматерилась из-за напряжения от поддержки его мертвого веса. Пока мы боролись, грязь, покрывающая его кожу, втиралась в мою. Это начало погружаться в то, насколько ужасной была эта идея. В том темпе, с которым он передвигался, он никак не смог бы вовремя выбраться.
Черт.
Что теперь? Я точно не могла оттащить его обратно к стулу и привязать. У него не было выбора, кроме как попытаться и сделать это.
― Ты должен двигаться быстрее, ― предупреждала я его, пока тянула к входной двери.
Джейсон, не теряя времени, оттолкнулся от меня и переступил через порог.
― Удачи, ― пробормотал он.
Он добрался до линии деревьев, все время прилагая усилия. Я знала, что когда он потеряется в листве, у него будет гораздо больше шансов на выживание.
Но он никогда не зайдет так далеко.
Я услышала выстрел пистолета, как пуля попала в спину Джейсону. Он упал на колени, но все еще пытался идти. Я молча смотрела на Энрике, приближавшегося к Джейсону со стороны дома.
Энрике поднял пистолет и выстрелил еще раз в затылок. Мое сердце сжалось в груди, и изо рта вырвался незнакомый звук.
Я сделала шаг назад, обернулась и застыла, когда заметила Пирса, сидящего на ступеньках с бесчеловечной улыбкой на лице.
Глава 12
Уиллоу
Пирс медленно ко мне приблизился.
Он потянулся и закрыл дверь, прежде чем прижать меня к ней.
― Почему? ― я должна была знать.
― Он касался тебя.
― Потому что ты сказал забраться к нему в машину.
Я уговаривала себя сохранять спокойствие, но больше не могла умерить водоворот своих эмоций. Моя голова была в секундах от того, чтобы свалиться с плеч.
― Я должен был знать, попробуешь ли ты меня покинуть. Ты этого не сделала.
Господи! Он был таким черствым, до одури холодным.
― Значит, он ничего не делал кроме этого?
Мой тон был недоверчивым. Пирс был еб*нным безумцем.
Он взял меня за подбородок двумя пальцами, заставляя откинуть голову назад и посмотреть на него.
― Он подрезал меня в пробке неделю назад, ― он мне улыбнулся. ― Со мной все в порядке, Бунтарка. Ты знаешь, кто я и чем занимаюсь. Я никогда не скрывал этого от тебя. Ты выросла в такой жизни. Почему эта ситуация тебя беспокоит?
― Это не твоя вина. Мне все равно, если я прикажу тебе соблазнить его всем, что у тебя было ― никто не трогает то, что мое. Он неуважительно отнесся ко мне, как только мог. Пока ты со мной, никто не будет к тебе прикасаться.
Он провел пальцем по моей нижней губе, делая паузу, а я обхватила ладонями его лицо. Я не уверена, что заставило меня это сделать.
Ладно, это была чушь собачья.
Извращенная, закрученная правда заключалась в том, что я его не ненавидела. Даже близко. Он был задумчив и таинственен, с огромным членом и грязным ртом.
Одно его присутствие требовало пристального внимания, когда он входил в комнату, но он всегда странно меня защищал.
Именно то, что заставило меня его ненавидеть, было причиной того, что я к нему прикипела. А может и того хуже. Он мог быть плохим Ганнибалом Лектором.
Он был прав, что я росла в мире, где преступность была нормой, а грязные деньги были жизненно необходимы, чтобы мужчина мог обеспечить семью.
Возможно, это было неправильно для посторонних, но это было все, что я знала. Возможно, из-за этого я облажалась, потому что после всего, что произошло между нами, даже несмотря на то, что прямо у двери лежал человек с пулевым отверстием в затылке, я все еще хотела его.
И это действительно отстойно.
Сердце всегда желает всего самого плохого. Пирс никогда не будет моим; он всегда будет принадлежать моей сестре.
― Боже, все так запутанно.
Я потрясла головой, оттолкнула его и направилась к лестнице, сознавая, что он шел прямо позади меня. Когда я повернулась на четвертой ступеньке, чтобы добавить что-то еще, он схватил меня за затылок и обрушил на меня свой рот. Я чуть не поддалась искушению ударить его, но мое тело все еще болело с прошлой ночи, и я знала, что не смогу справиться с повторением.
Вздохнув у его губ, я сдалась, как всегда, и раздвинула губы. Он прошелся языком по контуру моих губ, исследуя, пока не нашел мой язык. Он скользнул руками к моей заднице, крепко сжимая каждую половинку перед тем, как перейти к задней части моих бедер.
― Держись за меня, ― мягко скомандовал он, оборачивая мои ноги вокруг своей талии.
Я сцепила свои руки за его шеей, делая, как он сказал. Он нес меня остаток лестницы и по коридору, положив меня на кровать, как только мы добрались до его комнаты.
Наши рты ни разу не разомкнулись. Поцелуй превратился из чего-то мягкого и нежного в грубый и лихорадочный. Я задрала его темно-синюю рубашку, чтобы снять. Он слегка засмеялся, схватив мои пижамные шорты и стянув их одним плавным движением вместе с нижним бельем. Из меня снова вырвался стон удовольствия, и я провела руками по его теплой гладкой коже и раздвинула ноги. Когда вся наша одежда была разбросана по комнате, он схватил меня за бедра и устроился между ними.
Я взяла в руки его лицо, чтобы подтянуть для поцелуя.
Если бы все остальное могло просто исчезнуть, и я могла запечатлеть этот момент навсегда, я бы так и сделала. То, что мы делали, было неправильным, но прямо сейчас я не хотела делать то, что являлось верным. Мне было нужно это; он был моей единственной слабостью.
Он пробежал своей жесткой длиной вверх и вниз по моей щели, заставляя меня под ним извиваться.
― Хочешь этого? ― спросил он, отрываясь от моего рта и оставляя поцелуи по моей нижней челюсти.
― Да, ― выдохнула я.
Это было все, что ему нужно было услышать. Он сжал мои бедра и погрузил свой толстый член внутрь меня, медленно отступил, а затем снова вошел по самые яйца. Я зашипела от грубого вторжения, вонзая ногти в его широкую спину. Он согнул бедра и входил в меня жесткими и мощными толчками.
Я вцепилась в него, сыпала проклятиями, отрывисто дыша и стоная. Он наклонился, вошел еще глубже и всосал мой язык в свой рот. Пальцами впился в мои бедра, когда закинул их себе на плечи.
Кажется, каждый удар впечатывал его в меня. Он полностью меня наполнил, убедившись, что мое тело всегда будет помнить его. Он одной рукой схватился за спинку кровати для поддержки, а другой обхватил мое горло.
― Пирс.
Я начала стонать его имя, как молитву, пока он врезался в меня.
Мужчина ударял в мою точку G каждый раз, отчего кровать впечатывалась в стену.
Капли пота усеяли его лоб; его мышцы были напряжены под кончиками моих пальцев. Он резко скинул мои ноги и перевернул меня на живот. У меня не было возможности отдышаться, прежде чем он вошел в меня снова. Одной рукой он схватил меня за волосы, отводя голову назад и заставляя выгнуть спину дугой.
Его яйца ударяли по лобку, и пот начал капать с его груди на мою разгоряченную плоть. Слабый визг сорвался с губ, когда он ударил меня по ягодицам и вжал мое лицо в простыни.
Я не была уверена, как долго это продолжалось. Он заставил меня неоднократно кончить.
Он не остановился, даже когда у меня пропал голос и мои оргазмы сопровождались тихими вскриками. Мое тело было сплошным месивом, когда мы закончили.
Когда он обнял меня после того, как мы приняли душ, я не стала бороться, хотя это меня смутило. Он не мог ненавидеть меня ― не так, как утверждал. Или, может быть, мое переменчивое сердце держало свечу, чтобы он каким-то образом передумал.
По началу я хотела только его тело. В какой-то момент я стала жадной, потому что теперь я хотела и его сердце.
Всего его.
Глава 13
Уиллоу
Мы все еще обнимались, наслаждаясь в тишине, когда я решилась заговорить.
― Ты знаешь моего настоящего отца?
― Нет, ― тихо ответил он, пробегая рукой по моим волосам.
― С моей сестрой все хорошо?
― Пока оргазмы не начнут причинять боль, она будет в порядке.
Что за кретин.
Я не удивлена, что Эбби начала спать с Джаксом. Сестра всегда была более раскрепощенной, чем я. Джакс был горячим; Эбби превосходной. Я уверена, что секс был взрывным. Плюс, кто в самом деле ненавидит секс?
― Ты собираешься рассказать мне, что происходит?
― Разве не очевидно? Мы только что потрахались.
Я подняла голову с его груди и взглянула на него.
― Я не могу тебе сказать. Пока не могу.
― Но почему? Что это изменит? Я никуда не уйду. Я же не сбежала и не сбегу.
― Бунтарка, ― он опустил мою голову обратно себе на грудь. ― Тебе нужно отдохнуть. Завтра нам предстоит долгий день.
Это было последнее, что он сказал, прежде чем я уснула под звук его сердцебиения.
***
Было начало шестого утра, когда меня разбудил звонок телефона.
Я была удивлена, что Пирс был со мной в постели всю ночь. Он лежал позади меня. Я сразу же прокляла себя, когда мое сердце наполнилось теплом.
Я была рада, что он, наконец, поспал. Иногда этот мужчина больше казался киборгом, чем человеком. Я толкнула его плечо, чтобы его разбудить, и наблюдала, как он начал открывать глаза.
Он сел, словно все это время не спал, и потянулся за телефоном.
Я мельком увидела имя Реммингтона на экране. Когда он ответил, я начала уходить, но он обнял меня за талию и притянул обратно.
― Все сделано? ― спросил он того, кто бы ни был на другом конце провода.
― Все под контролем, ― услышала я, как ответил баритон, и не смогла удержаться, чтобы послушать еще.
Что он имел в виду?
― Пришли мне обычную информацию, я внесу депозит, ― сказал Пирс, наконец, после нескольких бессмысленных ответов и предложений.
Я попыталась уловить смысл, но разговор был совершенно непонятен. Звучал отрывочно.
Он завершил звонок и нежно поцеловал меня в шею. Вздохнув немного, я откинулась. Если бы я могла стереть этот телефонный звонок, не обращать внимания на тот факт, что Джейсон только что был застрелен, и забыть, что Пирс похитил меня, это было бы обычное утро.
Он заставил меня лечь на спину и накрыл мое тело своим.
Мы смотрели друг на друга, изучая глаза по собственным причинам.
― Кто это был?
Мне не было дела, с кем он говорил, если в это не была замешана я, но я не могла заставить его не смотреть на меня, будто он мог видеть все мои секреты.
― Кое-кто со своей компанией, в которую я вложился. Я не все от тебя скрываю , ― добавил он, увидев мое выражение лица.
― Что за компания?
― Которая имеет связи, ― смутно ответил он.
Пожевав нижнюю губу, я подняла руки к его лицу. Этот великолепный мудак был моим... по крайней мере, на несколько драгоценных секунд. Будто прочитав мои мысли, он одарил меня шаловливой улыбкой.
― После завтрака нам нужно уходить. Поездка будет долгой.
Он опустился к моей груди и начал целовать ниже.
― Что ты тогда делаешь?
― Я сказал: после завтрака.
Он посмотрел на меня очаровывающим взглядом, а затем опустил голову между моих ног.
***
Каждый раз, когда я двигалась, мой клитор покалывал, и я снова и снова жаждала Пирса. Он лизал, сосал и погружал в меня пальцы, пока я не начала умолять его остановиться. Затем он трахнул меня достаточно грубо, чтобы оставить синяки на шейке матки. Мы совсем не разговаривали. Он вернулся в своем костюме-тройке, и я снова почувствовала себя не на своем месте.
― Твои мысли такие громкие, ― высказался он, спустя десять минут от начала нашей поездки. ― Поговори со мной.
― Зачем? Ты все равно ничего мне не расскажешь.
― Через две недели, ― начал он, ― мои тетя, бабушка и кузина возьмут тебя на шоппинг. Если ты не будешь меня злить, я позволю Эбби пойти с тобой.
Я открыла рот, чтобы ответить, и быстро закрыла его за несколько секунд до того, что он только что сказал мне не делать. Благодаря этому, ночь, которую мы провели вместе, была превращена в ничто.
Я никогда не смирюсь с его контролем над моей жизнью. Не было ничего более отягчающего, чем делать то, что велят, а затем получать наказание, как ребенок, за то, что не выполняла приказы. Я решила сосредоточиться на том факте, что у него остались живые родственники.
Блин, что я на самом деле знала о нем, кроме того, что он мудак и удивителен в постели?
― Открой это.
Он бросил черный кошелек на мои колени, вытаскивая меня из моего мысленного бреда. Я подняла его и открыла. У него была безлимитная кредитная карточка и соответствующая дебетовая, что неудивительно. Что повергло меня в шок, тем не менее, это фотография на левой стороне его кошелька. Я уставилась на ее круглое личико, глаза цвета индиго, кожу оливкового цвета и заметила полосатый бант в ее волосах.
― Ты... у тебя есть дочь.
Не вопрос. Утверждение. Не могло быть и речи, что они не были похожи.
― У меня была младшая сестра. Ее звали Хлои.
Он представил ее в прошедшем времени. Я не была уверена, что сказать, поэтому я промолчала.
Когда люди говорили о Сербанах, они ни разу не упоминали маленькую девочку.
― Симпатичная, ― сказала я спустя несколько минут, бросая его кошелек обратно ему на колени.
По моему тону он мог догадаться, что я уже за миллион километров отсюда, заблудилась в собственных мыслях. Он не стал вдаваться в подробности, а я не была готова спросить. Не уверена, что смогла бы справиться с ответами. У меня было внутреннее чувство, что мне не понравится, чем бы они ни были, и это было иронично.