Я тут же очнулась и уставилась на нее сонными глазами. Что-то мне не понравилась последняя фраза.
— Олеся Поздняковская, выйдете к доске и продемонстрируйте умения в бытовой магии. Сотрите запись с доски. — На доске появилась меловая надпись: «Бытовая магия». — Не бойтесь, здесь все свои, — подбодрила преподаватель, гаденько глядя на меня.
Что-то мне ее улыбка совсем не понравилась. Так смотрят, когда затеяли какую-то пакость, или уже сделали ее. Я поднялась, посмотрела на нее в упор и немного спустила очки. Может, она тоже напугается? Но нет. Никто не визжал. Спустилась к доске. Стереть так стереть. Осмотрела саму доску и учительский стол. Возле него валялась темно-коричневая грязная тряпка.
— Продемонстрируйте свои умения.
Я и продемонстрировала — подняла тряпку и вытерла доску.
— Что вы делаете?! — взвизгнула преподавательница, увидев, как я стерла с доски надпись.
Она же сама сказала это сделать. И чего она так смотрит и злится?
— С доски стираю, — ответила я.
— Дайте сюда, — она выхватила тряпку из моих рук. — Да, как вы могли?! Это мой шарф.
Я недоуменно уставилась на нее. То есть это нормально, что у нее шарф валялся на полу? У преподавателя, который учит чистоте.
Она размотала его и накинула на шею. Тряпка показала все дырочки, что на ней были, потертости и даже пятна желтого цвета. Юлианна аж поморщилась.
— Вы должны были использовать магию, а не мой шарф! И что у вас за вид? Где жакет? Где темный низ? Вы что, устав не читали?! Садитесь. Ставлю вам двойку.
По аудитории проползли шепотки.
Я на ватных ногах возвращалась на место. В голове полнейшая пустота. Что это было?
Даже Бом проснулся, недоуменно поглядывая то на меня, то на преподавательницу.
— Ты что не знаешь, как это делается? — спросил Бом, когда я селя на место.
Я кивнула, пытаясь сдержать слезы. Мне никогда не ставили двоек. И было бы за что. Для меня бытовой магией всегда было, когда сор с первой попытки на совок закидывался.
— А сейчас… — Юлианна покраснела и скривилась от запаха. — Нам продемонстрируют, как это правильно делается. Прошу, Чехноши Амани.
С первой парты встал долговязый худой парень с длинными белыми волосами, собранными в хвост. На полусогнутых коленях он подошел к доске, на которой вновь появилась надпись.
— Я вообще не должен стирать с доски. Это женская работа, это им надо дом держать в чистоте, а я добытчик.
Интересно, у нее глаз дергается от запаха тряпки или от ответа?
Но мне все равно обидно.
— Не кисни, — Бом толкнул меня в бок. — Сейчас начнется самое веселое.
Я вздохнула. Что может быть веселого в двойке?
— И все же. А если вы будете жить один?
— Мама будет убирать. В конце концов, место женщины у плиты, — продолжил парень. — Вот пусть и учат бытовую магию. А то пошло поколение, даже с доски стереть не могут.
С первых рядов послышался одобряющий свист. А мне на миг захотелось показать ему, что я умею убирать. И мне для этого не нужна магия.
— А если женщины не будет?
— Как не будет? У такого как я всегда будет женщина, — Чехноши скрестил руки на груди. — Но, если вы так хотите… Лучше меня нет в области бытовой магии. И сейчас я вам покажу, как надо стирать надписи. Но вы еще узнаете, что такое настоящая магия.
Он махнул рукой с таким важным видом, будто сделал одолжение. Надпись не исчезла. Раздался гул, доска покачнулась и осыпалась на пол песком. Нет доски — нет надписи. Мужик сказал, что уберет, мужик сделал свое дело.[О1]
— Вот хотя бы так! — Юлианна махнула рукой перед носом. — Все бытовое должно делаться магией. Студент Чехноши, вы молодец, садитесь на место, но в следующий раз попробуйте хотя бы доску оставить.
Парень вернулся на свое место, а пара продолжилась.
— Впрочем, ничего удивительного. Свои своих хвалят, — буркнул Бом полушепотом.
— Они родственники?
— Они тролли. Та еще коммуна.
Меня же наругают. Правда, некому. Но гадкое чувство, что у меня что-то не получилось, так и грызло до конца пары.
На вторую пару я шла как в тумане. Что это было? Почему сразу двойку поставили? Я хотела спросить у преподавательницы, но та чуть сбежала после окончания лекции. Ведь можно же было как-то объяснить, как той магией пользоваться, так нет! Она меня просто вызвала и тут же завалила. Хотя до этого даже толком ничего не рассказывала.
Надо срочно найти инструкцию по применению магии. Дотерпеть бы до пары по истории. А там и Максвелл Деус что-нибудь подскажет.
Глава 6
Теория боевой магии оказалась самой скучной лекцией. Какие-то графики, расчеты, пересчеты… Я думала, у меня мозг свернется в трубочку, а рука отвалится столько записывать. Лекцию вел старенький седой и худой мужичок, который обещал нам завтра на практике показать, как использовать все эти записи в бою.
Тело и живот сильно горели от боли. Я уже ерзала на месте, а в конце пары сорвалась из кабинета, забыв о Боме.
Только выскочила в коридор, как наткнулась на тех парней, которые пугали меня замужеством.
— А мы тебя ждали, — сказал тот, что разговаривал вчера больше всех.
— Хмыф, — надменно раздалось от второго, который даже не взглянул на меня.
— Напоминаю, ты являешься одной из ста претенденток на роль невесты принца Джерминаля. Но ты уже позоришь его…
— Вам же сказали, что я против замужества, — я попыталась пройти, но они закрыли мне проход.
— Это не имеет значения. ТЫ поклонилась принцу, а поэтому он снизошел своей милостью осчастливить такую простолюдинку как ты.
— Хмыф, — раздалось в подтверждение.
— А принц сам это не может сказать? — я скрестила руки на груди, ощущая боль. — Или он немой?
— Да, он не твой. Но ты как его невеста должна носить закрытую одежду. Никто не должен видеть твое тело…
Да, а где здесь плащи невидимки продаются? Причем желательно по скидке.
— А я не хочу видеть вас.
— А также снять розовые очки. Принцу не нравится розовый. Каждый вечер ты должна приходить к принцу и желать ему спокойной ночи и подавать чай, добавляя туда пару капель специальных трав.
«Слабительное и снотворное?» — хотела спросить. Я, конечно, девственница, но предпочитаю быть без дракона.
— Леся! Вот ты где, — меня нашел Бом, которого я была очень рада видеть, а то меня тут чуть не завербовали в сотые невесты. Еще б немного бубнежа, и я бы зазевала от скуки. — Ты не туда пошла! Аудитория в другой стороне…
Он застыл на месте, а я себя ощутила, будто между двумя ковбоями, которые вот-вот выхватят оружие и перестреляют друг друга.
— Проблемы, драконцы? — спросил Бом, дружелюбно улыбнувшись, обнажая зубы. Было ощущение, что он выпустил клыки.
— Только от таких, как ты, — ответил драконец.
— Хмыф, — многозначительно обозначил свою позицию принц.
Кажется, от одного вида друга невесты они опешили.
— Мы обозначили свою позицию относительно невесты принца, — гордо продолжил драконец, а принц развернулся и пошел по коридору. — Вечно вы — орки — лезете не в свое дело.
Мы посмотрели им вслед. Разве что ручками не помахали.
— Это жесть. Что они ко мне пристали?
— А чего они тебя вообще невестой считают?
— Да сама не знаю, я сказала, что замуж не собираюсь. Им даже наш куратор это сказал, а они какие-то дубоголовые.
Бом задумался.
— Слушай, я не могу тебя постоянно защищать. Мне еще с братьями репетировать надо. Просто знаю, что драконцы от невест так просто не отказываются. Они тебя вот прям сегодня могли затащить к себе и не выпускать до конца учебы. Я слышал, бывали такие случаи. — Я нервно сглотнула. Затащит дракон в пещеру девственницу и будет ждать, пока рыцарь ее будет вызволять? Хотя в этом случае дракон сам воспользуется случаем. Бррр. — Так, мы что-нибудь придумаем. Кстати, ты уже выбрала, куда пойдешь после второго курса?
— В смысле?
— Ну, кем станешь, какую специализацию выберешь? — Я похлопала ресницами. Моя его не понимать. — Вот я шаманом хочу быть. Буду развивать это направление. Там воздушная стихия в основном. Еще есть чернокнижники, маги общей специализации, некроманты, флорасты. Этот факультет себе эльфы выбили.
Ведьма-некромант? Было бы весело. Так и представила, как буду одних проклинать, а потом поднимать. И все же я сильно добрая, чтобы так делать. Да, трупы не мой профиль. И мама не одобрит.
Кабинет Максвелла Деуса выглядел красиво — темно-коричневые лакированные парты, на потолке — атлас звездного неба, а на стенах — различные карты. И одна даже похожа на карту Земли.
Линуэль уже поняла, что мы будем сидеть рядом, и сама отодвинулась на скамье, освобождая нам места. Максвелл появился ровно в час. В белой рубашке с закатанными рукавами и в черных штанах. Он приветливо всем улыбнулся, и на первой парте послышались стоны. Линуэль фыркнула, а я застыла, тяжело вдыхая воздух — что-то больно стало.
— Здравствуйте, студенты. С вами мы успели познакомиться еще вчера, — раздался бархатный голос мужчины. Он обвел взглядом аудиторию, немного задержав его на мне. Или так показалось, но я покраснела и закрыла глаза, чуть ли не всхлипнув. Под тканью все разгорелось. Коснулась живота, ощущая боль как от синяка. Это же ничего страшного? Ведь так?
— А зачем нам вообще нужна история? — послышалось с задних рядов. — Мы же ее в школе изучали.
— Хороший вопрос. История идет обязательным предметом зимней сессии. Возможно, я вам не расскажу ничего нового на своем уроке, но воскресить в памяти некоторые детали не помешает. Кстати, на мои пары ходить необязательно, но экзамен все равно придется сдать.
— Обязательно ходить, — послышались с первых рядов восторженные женские голоса.
Ясно — уже появились фанатки преподавателя. Не то, чтобы он мне не понравился — понравился и еще как! Но на девушку в розовых очках только драконы обращают внимание. Если как его «невеста» я ему должна носить чай, то что будет после свадьбы? Но то, что это не будет отличаться от моей жизни с мамой — точно. Надо будет придумать, как отделаться от принца-драконца.
— Вот скажите, вы помните, зачем существует посохи света? — Максвелл слегка улыбнулся, глядя на задние ряды. — А между прочим именно ваш народ его создал.
— Ну как зачем? Разбивает камни, падающие с неба, защищает города. Об этом даже младенцы знают.
— Это да. Но еще раньше энергия, заключенная в него, сдерживала тьму…
Все затихли. Я не понимала, что происходит — на лицах моих сокурсников появилось волнение и напряженность.
— …Да, ту самую, что уничтожала миры. Даже в этом институте есть посох света, защищающий от тьмы. Это сейчас в каждом из ваших миров есть эти посохи, а раньше их не было. Но была энергия, которая защищала от тьмы. Но даже у света есть свой предел, и когда он его достигает, происходит взрыв и приходит тьма, всасывающая все, что остается. Но это уже другой предмет и другая область знаний, которую вы будете изучать на пятом курсе.
— Да-да, знаем мы это, в школе рассказывали, — вновь раздалось.
— А что вам в школе не рассказывали? — спросил Максвелл, широко улыбнувшись. На его щеках появились небольшие ямочки.
— Все рассказывали. У нас лучшие школы во всех мирах.
— Я не сомневался. Но раз зашел такой вопрос, хотелось бы рассказать на первой лекции нечто интересное.
Я впервые встретила подобного учителя. Он рассказывал про одного сумасшедшего правителя, который ходил по полю, находившемуся над обрывом.
А у меня перед глазами нарисовалась картина — мужчина в длинной белой мантии застыл между огромными валунами. В его руках длинный посох с завитушками и свисавшими с него нитками с помпонами. Он светился ярко-золотым светом, бросавшим блики на землю. Сверху нависало темно-фиолетовое небо с двумя ярко-зелеными солнцами, плывшими рядом. Они сливались друг с другом, образовывая огромный эллипс. Одно светило поглощало другое. Разгорались в небе, опаляя землю нещадными лучами.
Правитель выбирал камни, которые он смог бы перевернуть. Время было на исходе, нужно очистить поле от камней. Он даже не знал, что происходит в небе. Для него два солнца так же обыденно, как дышать. Вот только такого не было, чтобы они соприкасались. Но он чувствовал, что именно в этот день надо наконец-то перевернуть камни.
Дата становится знаменательной, когда что-то уже произошло. Так и в тот день, маг не задумывался, каким важным станет этот день для его и других миров. Он перевернул очередной валун, сбросил его с обрыва. Посох дрогнул, уловив палящие лучи. Маг подошел к следующему камню, но не успел поддеть его, как из-под него выскочила пара лис, они сбили мага с ног. Он упал на спину, крикнув: «Ах ты ж…»
Шум и пыль заглушили его слова.
С посоха сорвался столп света и устремился в небо. Время будто застыло. Два солнца разошлись и поплыли по небосводу, как и прежде…
То ли Максвелл рассказчик такой, то ли это была магия, но я будто видела все своими глазами.
— …Вот так более восьми тысяч лет назад и был спасен мир. А имя Зеркиса Ветрогонного вошло в историю как имя спасителя. К сожалению, заклинание так и не дошло до наших дней. Зеркис умер от солнечного удара.
Я, кажется, догадываюсь, что то были за слова. У нас есть пара уникальных заклинаний, когда падаешь на ровном месте. От них прям вся боль проходит. Я и сейчас их вспомнила.
Пара подошла к концу.
— Если у вас есть вопросы, можете подготовить их и задать на следующем занятии.
— Вы женаты? — тут же оживились на первых рядах.
Чего они этим интересуются? Он же преподаватель и не такой уж и молодой. Если им так хочется мужского внимания, вон за мной один дракон бегает.
— Вопросы, касающиеся истории, — Максвелл посмотрел на девушек пронзительным взглядом, и те промолчали, вздохнув. — Раз нет вопросов, все могут быть свободны. Увидимся через неделю.
Все начали подниматься. Бом снова толкнул меня в бок, а я скривилась — на миг стало тяжело сдвинуться с места.
— С тобой все в порядке? Или съела на обед что-то не то? — обеспокоенно спросил друг.
— Да, все в порядке. Это пройдет.
— А-а, — многозначительно протянул Бом. — Мне от тебя неделю надо держаться подальше? Или шоколадку найти?
Я укоризненно посмотрела на него. Линуэль уже сбежала от нас, лихо перепрыгнув через стол.
— Все в порядке? — надо мной раздался голос Максвелла.
Я мучительно посмотрела на него.
— Я не знаю, что с ней, — отозвался Бом.
— Можете быть свободны, студент Биль, — сказал Максвелл. Я выпустила Бома. — Что с вами? — вновь спросил куратор.
Я глянула внизу на стайку однокурсниц, глядевших на меня, как коршуны на добычу. И что-то боль как-то сама по себе притупилась. Если я сейчас не уйду, то стану врагом номер один для женской части группы.
— Все хорошо, — поднялась, стараясь держать каменное лицо.
— Вы свободны, — чуть ли не рыкнул мужчина на девушек, которые обиженно надули губки, а затем вскинули головы и удалились.
Мы остались одни.
— Так что случилось? — строго спросил Максвелл.
Я привыкла все проблемы решать сама, мне тяжело довериться хоть кому-то в такой проблеме — с мамой я тоже не делилась. Когда-то я ей рассказала, что одноклассники издевались надо мной из-за внешнего вида, она сказала, чтобы я не выдумывала, такого не бывает. Так и сейчас я боялась, что расскажу о своей проблеме, и мне скажут, что это ничего страшного. Тем более мужчина.
— Обычные женские боли, — соврала, отводя голову.
— Как вам первый день? Все понимаете? — мужчина присел за парту, положив на стол руки. Красивые у него пальцы — длинные, ухоженные.
— Можно я пойду? А то там толпа ваших фанаток.
Мужчина глубоко вздохнул.
— Они скоро узнают, что ректор не женат. Так что насчет дополнительных занятий? Или вам не нужно?
— Нет, не нужно, — я нашла силы и поднялась.
Стыдно будет ему сказать, что я сессию собралась завалить.
Я собрала свои и так немногочисленные вещи и выскочила из кабинета. В коридоре ко мне тут же подлетели однокурсницы — три девушки, все как на подбор: высокие, стройные, с красивыми лицами.
— Ну как он?