Большая половина уже была с детьми и полным домом вечных проблем. И только на меня родители жаловались и обзывали трудоголиком. И как только одиннадцать лет назад у меня появилась возможность, я сбежала на другой край города в объятия небоскребов и стекла. Сюда же я возвращалась по заранее оговоренным дням на семейные торжества. Сейчас был первый мой визит сюда по — другому делу, можно даже сказать по собственному желанию.
Сглотнув ком в горле, осмотрела родной дом. Трехэтажное здание, облицованное белым и розовым мрамором, даже в дорогом районе бросалось в глаза. Ни у кого не хватало духу на такие безумные траты денег. А мой папы был на седьмом небе от счастья, когда родилась я и переделал строгий черный особняк в шикарное бело-розовое произведение искусства. Красавица и гордость отца, дочка, а когда еще и сказали, что с редчайшей внешностью чистого холста, он едва в обморок от счастья не свалился.
Дворецкий уже держал для меня дверь, позволяя вступить на белоснежный паркет, любуясь высокими сводчатыми потолками в золоченой лепнине и росписью художника старой школы. Интерьер подходил этому семейному гнезду как никогда хорошо. Любой, кто попадал сюда впервые терялся и тушевался. Говорить на равных с моей семьей могли не многие, а те, кто мог и так неплохо справлялись при помощи почты и звонков.
Отцовский кабинет встретил меня непривычной мрачностью, это опять же сбивало многих. Темное дерево и мрачные цвета в декоре неприятно резали по глазам после всего воздушного и эфемерного в других комнатах открытого для гостей пространства. Хозяйская часть была другой, там было уютно и тепло, и не сквозило ледяной чистотой и педантичностью, как в гостевой.
Без зазрения совести рухнула в черное кресло с золотой нитью в отделке и закинула ноги на стеклянное произведение столового мастерства. Отец еще завтрака, и у меня была пара минут перевести дух после дороги. Не стоило показывать, что даже перед переговорами с собственным родителем волнуюсь, словно первоклассница.
Папа появился спустя минут десять, когда служанки уже подали чай в тонких розово-бежевых чашках и расставили вазочки с разнообразными вкусняшками для меня. И все же было приятно возвращаться домой, где тебя все так же считают маленькой и милой, а не злой и коварной.
— Аналуиза, — папа подхватил меня как в детстве и подбросил.
— Папуля, — щекой прижалась к теплому плечу.
— Ну, рассказывай, — мы расселись по креслам, — с чем пожаловала?
— Все документы и так уже отправляла по сто раз, — притянула ароматный чай к себе поближе.
— Вот именно, — отец увлекся горьким шоколадом, — что у тебя только бумажки в голове.
— Пап! — я подавилась чаем от такого, — Не начинай, прошу.
— Дочка, я еще и слова не сказал, — мне строго погрозили пальчиком.
— Я не выйду замуж, — кажется, я вспомнила почему не люблю появляться дома чаще положенного.
— Не про нее я сейчас, — грустно вздохнул папуля.
— А о чем? — тут признаться я заинтересовалась, обычна тема свадьбы стояла в приоритете.
— Тебе тридцать скоро, — указали мне календарь, — а ты о собственном празднике и думать не думала.
— Да что о нем думать? — отмахнулась я от него.
— И правильно мы с мамой уже подумали, — список гостей меня впечатлил.
— Зачем так много? — удивленно пялилась на двадцать семь листов, скрепленных между собой.
— Тебе только раз будет тридцать, — ткнул он в потолок, — мы уже все решили.
— И в каком из залов мы их будем принимать? — самый большой был рубиновый, но я его ненавидела.
— В «ГелаксиСтар» твоего крестного, — теперь некрасиво челюсть отвисла у меня окончательно.
— Вы что выкупили целый курорт? — припомнила размеры этого шедевра туризма и отдыха.
— Нет, конечно, — папа добродушно рассмеялся, — мы на день заберем себе зал для торжеств.
— И на какой день все назначено? — взяла-таки себя в руки.
— Как на какой? — мужчина передо мной вдруг помолодел лет на сорок, — На день твоего рождения, принцесса моя. Только проблема одна есть. Сможешь решить?
— Что-то не так с организаторами? — приподняла я аккуратную бровку.
— Да, — закивал отец, — никто не взялся.
— Ты предлагаешь мне, — мгновенно поняла, к чему клонит мой родитель, — бросить все и укатить на курорт организовывать свой праздник?
— Я верю в тебя, — показали мне кулак, — ты справишься и не с таким.
— Папа, я не брошу фирму, — уперлась я рогом.
— За две недели ничего не случиться, да и мы с мамой проконтролируем, — успокоили меня, — офис на этаж ниже у тебя выкуплен.
— Я не поеду, — где меня решили подставить я не знала, но чувствовала, не к добру.
— Да это просто две недели на курорте и там есть доступ в тистар, — напомнили мне про галактическую паутину, — так что ты всегда будешь на связи.
— К чему все это? — решила задать вопрос в лоб.
— Тебе стоит хоть чуть-чуть позволить себе отдохнуть от всего и сразу, — меня потрепали по волосам, — а то уже на призрака становишься похожей.
— Мне не нужен отдых, — капризно всплеснула руками.
— Дорогая, мы с мамой переживаем и волнуемся. Она ночами уже плохо спит от переживаний, — папа пошел по запрещенным приемам.
— Хорошо, — не осталось у меня выбора, — но я вернусь при первой же проблеме.
— Конечно, — обнял меня родитель, — никто насильно тебя там держать не собирается.
— Я запомню, — высвободилась из плена его рук и поднялась.
— Тогда беги паковать сумки, — и чмокнул меня еще раз в макушку.
— До встречи, пап, — и я на самом деле покинула комнату.
Ой, как мне не нравится эта идея с отпуском и подготовкой к празднику. Но пойти против папы я не могла, он же на самом деле волновался. Да, и маму расстраивать не хотелось, ей и с продажами в последнее время проблем хватает.
Так что мне ничего не остается, кроме как вернуться домой и собрать сумку с вещами, которые мне пригодятся на самом дорогом курорте всей галактики. В него мечтают попасть многие, но только у моей семьи есть собственная комнаты, считай многокомнатная квартира в нем. Повидаться с крестным тоже хотелось, и не найдя причин для отказа, спокойно пошла паковать собственный багаж к отправке на другую планету нашей системы.
Глава 2
Как бы я не утрамбовывала вещи, даже с герметичными вакуумными пакетами, у меня вышло два чемодана, один кофр и две дорожные сумки. Так что вещей оказалось достаточно много, и тащить их самой не было никакой возможности. Пришлось вызывать капсулу с водителем отца. Питирс работал на семью еще с тех времен, когда у власти стоял мой дед — Триста сорок девятый президент Национальной экономической ассимиляции галактических систем. Его сын работает маминым водителем, а внук в следующим году приходит стажироваться на моего личного водителя. Наследственная должность.
Добродушно мне улыбнувшись, он быстро погрузил вещи в отсек хранения и усадил меня на заднее сидение черной капсулы представительского уровня. Для полета в другую систему я выбрала удобные кремовые шортики и персиковую майку. Волосы забрала в высокий, идеально прямой хвост с парой декоративных бабочек на длине. Пришлось ограничиться сумкой через плечо, ведь вещей было много, очень много. Зато в туфлях я себе отказать не смогла. Темно-коричневые, с высоким каблуком и пушистыми помпонами по бокам.
К межгалактическому аравту мы прибыли уже к обеду, собрав, наверное, половину из всех возможных столичных пробок. Заприметив машину отца, нас уже выстроились встречать носильщики и сам директор транспортного узла. Правда, улыбка сползла с холеной толстой рожи, когда из машины вышла вся такая красивая я. Ветер взметнул белоснежный хвост, раскрывая его густым плащом за моей спиной.
Ничего, на свой счет я уже такого наслушалась, что обычные косые взгляды меня не тревожили. Позади пыхтели носильщики, но тащили мой багаж до VIP-стойки посадки, где крашенная рыжеволосая девица с некачественно сделанными ресницами, улыбаясь искусственными зубами радостно сообщила мне, что вчера в обед маменька соблаговолила забрать летный краш и укатить с подружками на модный показ для приобретения подходящего платья к моему дню рождения.
Сверкнув глазами, потребовала вторую команду пилотов и краш отца. На что эта непонятная особа ответила, что они уже отправились на переаттестацию, которую проводят для всех частных летчиков каждые полгода. Едва не придушила эту идиотку.
Стоящие рядом парнишки уже начали вжимать голову в плечи и умолять ее взглядом найти хотя бы самого замшелого пилота. Но она только улыбалась мне и хлопала подкашивающим вправо глазом. To ли она работала тут первый день, то ли была бессмертной.
Спустя десять минут директор уже стоял перед стойкой. На мои вопли и угрозы он побледнел до синевы. Мужчина прекрасно понимал, что если сейчас выведет меня из себя окончательно, то работы ему в этом городе и на всей планете больше не найти. В моей власти было пустить его жизнь под откос и заставить распрощаться с карьерой.
— Мисс Бишкар, успокойтесь, ради всего святого, — простонал эта толстая рожа.
— Успокойтесь? — еще больше гнев взметнулся в груди, — Вы хоть себя слышите? Мы финансируем ваш жалкий аравт последние семьдесят лет! И я не могу получить свой собственный краш? Вы издеваетесь надо мной или просто решили испортить отношения с моей семьей?
— Помилуйте, — похоже, до его мозгов дошло то, к чему я, собственно, веду.
— Где пилоты? — мои глаза сверкнули гневом.
— Все заняты, — едва не бухнулся на колени, — сезон отпусков, все краши забиты до отказа, по сто рейсов в сутки добавили. У нас людей не хватает. Сейчас даже ваша матушка смогла полететь только из-за личных пилотов вашей семьи. Мы не думали, что в ближайшие три дня кто-то из вас еще полетит. И отправили вторую команду на переаттестацию. У них через неделю кончались лицензии. Помилуйте, мы же не знали.
— Тогда поверьте мне на слово, — вскинула на него глаза, — я не буду знать, почему на вашем месте окажется другой к концу моего отпуска. Можете собирать коробки.
— Мисс Бишкар! — донеслось со стороны этого вмиг осунувшегося борова.
— Что глазами хлопаешь, — удостоила внимания девочку, — ищи мне место, полетная карта уже загружена. И тоже собирай вещички, это твой последний день.
— Уже, — дрожащими руками протянула мне посадочный талон.
— Надо же, не совсем дура, — хмыкнула ей в лицо, — в уборщицы переведите.
— Хорошо, — заместитель уже утаскивал бывшего шефа с глаз заинтересовавшейся толпы.
— Даже день рождение не дадут отпраздновать нормально, — потерла я виски.
— Мы за вас! — раздались вопли из толпы, и фанаты засвистели.
— Спасибо за поддержку, — приветливо улыбнулась.
— Удачной поездки, хорошо отдохнуть, отпраздновать, — со всех сторон доносились крики.
— Спасибо, — еще раз улыбнулась и прошла в зону ожидания.
Комната встретила меня запахом стерильности и прохладным воздухом из систем жизнеобеспечения. Взглянув на посадочный талон, поняла, что сидеть мне тут еще часа три. Хорошо, что хоть премиум-класс дали, а не засунули в общий отсек регулярного краша. Прикрыв глаза, откинулась на мягкую спинку кресла. Мда, отдых начался просто сказочно, нечего не скажешь.
На маму злиться было бесполезно, я и так знала, что ее уже вчера не было дома, когда я приезжала к отцу. Я и сама могла догадаться, что она решила подобрать платье к моему предстоящему празднику. Но вот подставы с отцовскими пилотами я не ожидала.
Кофе, поданный персоналом, оказался отвратительным до ужаса. Словно они решили меня убить окончательно и бесповоротно, так сказать, наверняка, чтобы не воскресла и не смогла разогнать весь этот балаган к демонам в печенку. Вздохнув, приготовилась провести время в компании документов и проверке нужных к подписанию договоров, как обнаружила одну маленькую деталь: кроме магафара у меня из техники ничего нет. Все осталось в дорожной сумке, которую уже отправили на транспортировку.
От такой несправедливости захотелось взвыть. Пришлось открывать ленту последних новостей и погружаться в мир сплетен и историй. Сейчас, как никогда, я жалела, что не была подписана на остальных звезд Вахаса. Хоть посмотрела бы, на чем сейчас зарабатывают нынешние топы. Нет, из десятки я не выпала, многим было интересно, чем живет наследница Бишкар и одна из создательниц новых брендов. Но на первых местах чарта я давно не значилась, уступив лидирующее позиции.
Правда, в отличии от нашей старой тройки лидеров, которые не выпали из десятки даже спустя почти пятнадцать лет, современные зажигались и тухли ежесекундно. Их фанатам было все равно, спустя год, а то и пару месяцев сыпались отписки и закатывалась слава.
Настоящими звездами могли стать единицы и то на расцвете Вахаса, сейчас же он был переполнен различным контентом, который многие не могли поддерживать постоянно. Точно также, как и я перестала ездить по развалинам и перешла на косметику и диалоги с людьми. Только у меня были деньги и связи, чтобы удержать свою аудиторию, а у однодневок нет ничего: ни истории, ни денег, ни связей.
Сейчас я заставляла многих ждать эфиров, в которых они увидят то, что простым смертным лицезреть на дано. Тот же премиум-зал ожидания, который открывается только для единиц, избранных по праву рождения в богатой семье. И только ради этого они на меня подписывались и ждали трансляций, чтоб хотя бы одним глазком взглянуть на ту безумно вкусную и сладкую, по их мнению, жизнь.
Стоило мне начать трансляцию, как комментарии посыпались словно проливной дождь. Так и знала, новость о моем нахождении в здании аравта разнеслась по сети. Сегодня меня вновь будут обсуждать, разделившись на два лагеря. Скандал — мой самый верный помощник. Хорошее забудут и не вспомнят, а вот скандалы будут мусолить даже после смерти еще пары поколений точно.
Пока я неспешно отвечала на лавину вопросов, незаметно прошло время ожидания и меня пригласили в зону контроля и сканирования. Значит, до посадки меньше десяти минут. Распрощавшись с гомонящей миллиардной толпой, поспешила за девушкой в фирменном костюме какой-то местной компании-перевозчика. Фирменный желтый жилетик, явно был далеко не первой носки, но девушка лет двадцати продолжала лучезарно мне улыбаться. И надо отдать ей должное, делала это вполне искренне, особенно в сравнении с новой уборщицей.
— Прошу, сюда, — указали мне на розовый круг в центре камеры.
Послушно встала и подождала, пока сканеры снимут трехмерную модель меня и сравнят ее с данными базы. Знак стал фиолетовым, и я могла следовать дальше за девушкой на посадку. Краш встретил меня запахом готовой еды и тысячной толпы. Какофония парфюма, пота и еще бог знает чего ударили в нос, и мне пришлось срочно вставлять затычки-фильтры, лишь бы не задохнуться.
— У вас аллергия? — учтиво поинтересовалась у меня провожатая.
— Нет, — еда заметно прогундосила, — просто плохо переношу резкие и насыщенные ароматы.
— Салон уже убирали, — пискнула она.
— Не важно, как хорошо, — осмотрела салон обычного класса, — если не было полной очистки воздуха и всего помещения, я смогу почувствовать все запахи, что тут находились.
— Простите нас, — мне поклонились, — прошу на вторую палубу.
— Веди, — кивнула ей и оторвалась от рядов синих кресел.
Вторая палуба оказалась разделена на два отсека. В нем находились массивные кресла с откидными столиками. Его мы миновали быстро. Второй же оказался из шести отдельных капсул. Одну из них мне и открыли, пропуская внутрь.
— Прошу, — указали мне на кресло, стол и тонкий экран поисковика.
— Да уж, — осмотрелась я, — так себе обстановка.
— Простите, — опять поклонилась она, — мы местная компания и только в этом году вышли на уровень перевозок в другие системы.
— Какой рейс по счету хоть? — от новой информации захотелось разрыдаться.
— Первый, мисс, — я так и осела в капсула.
— Вы сейчас просто неудачно пошутили? — вопросительно на нее посмотрела.
— Нет, — помотала она головой в знак несогласия, — не волнуйтесь, Арагар — лучший пилот нашей компании, он с первого раза сдал все экзамены.