— Скажи мне, что ты моя, — потребовал он.
Эмили удивлённо подняла бровь. Не такие первые слова она надеялась услышать.
Медленно возвращающийся рассудок подсказывал не отталкивать его. Но независимая натура девушки не собиралась мириться с подобным, даже если секс был фантастическим.
— Как я могу сказать такое человеку, которого вижу впервые?
Это замечание вызвало его первую настоящую улыбку. И хоть варвар выглядел искренним и не проявлял никаких признаков злости, его лицо всё так же выглядело зловещим.
— Как тебя зовут, девочка?
«Люди всё ещё пожимают друг другу руки?» — Эмили задумалась. — «А пожимают ли они руку, лёжа под тем, кто медленно сжимается внутри них?» По привычке она подняла руку, но тотчас опустила, когда поняла, что он не собирается протягивать свою.
— Эмми… Эмили Хардинг. А тебя? — спросила она с надеждой.
Внезапно девушка осталась одна и почувствовала себя более одинокой, чем хотела признать. Её любовник поднялся неожиданно грациозным, плавным движением, что никак не вязалось с таким крупным телом. Её тело мгновенно отреагировало — забило тревогу — она снова почувствовала захлёстывающую её разум волну желания, такую глубокую и всеохватывающую, словно только что произошедшее между ними, было жизненно важно для неё.
Эмили изо всех сил старалась не смотреть, как варвар ловко накинул набедренную повязку, но его мощные тугие мускулы, плавно перекатывающиеся при каждом движении его тела, намертво притянули её взгляд.
Как и его смоляные волнистые волосы до плеч.
Как и множество разнообразных шрамов, украшавших его смуглую кожу.
Эмили с удивлением обнаружила, что снова возбудилась.
Мужчина протянул свою большую ладонь, взял её за руку, поднял и крепко прижал к себе.
— Пошли.
Он двинулся вперёд, и у девушки не было выбора, кроме как пойти с ним.
Он практически нёс её.
— Подожди, а как же моя одежда? И я не хочу идти!
Её попытки остаться в своём уютном гнёздышке были не просто смехотворны, но и весьма тревожили. Варвар никак не отреагировал ни на её слова, ни на попытки вырваться из его захвата.
Он хотел, чтобы они ушли, и они стремительно уходили.
Сразу за пещерой мужчина издал пронзительный свист.
Гулкое эхо прокатилось по коричневым холмам, и его лошадь галопом помчалась к ним, повинуясь его зову. Эмили сделала последний выпад, изогнулась, чтобы ослабить его хватку, но единственное, что ей удалось, — это утомить себя.
«Я устала от нехватки еды и воды». Но это была наглая ложь.
Появившийся красивый жеребец послушно встал перед хозяином, и девушке пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть его холку.
Массивная лошадь для массивного мужчины.
Упомянутый массивный мужчина склонился и предложил свои переплетённые руки. Эмили точно знала, чего он от неё хочет, — шагнуть на них, чтобы он мог поднять её на лошадь. Но ощутив свободу и тут же отбросив мысль о побеге — боясь вывести его из себя — она скрестила руки на груди и сделала три больших — для неё — неторопливых шага подальше от него.
— Я никуда не пойду, пока не оденусь. А ты скажешь мне своё имя и куда хочешь меня забрать. Я сама решу, хочу идти или нет.
Его бровь выразительно приподнялась. И за секунду до того, как она поняла, что расстояние между ними слишком мало — недостаточно далеко от него — она опять находилась в его объятиях, лицом к лошади, прижатая боком к его животу. Варвар не спешил поднять её на лошадь, как она того ожидала.
Он зафиксировал её неподвижно, и нанёс пять мощных ударов по её голому заду. От возмущения Эмили потеряла дар речи, но дерзкое и непредсказуемое поведение варвара вынудило её пересмотреть своё решение сопротивляться.
Слёзы брызнули из глаз уже после нескольких шлепков.
Он не оставил ей выбора.
Незнакомец посадил её на лошадь, затем вскочил сам и обхватил руками, надёжно удерживая перед собой. Они тронулись в путь. Девушка старалась следить за положением солнца, но она понятия не имела, сколько времени они провели в седле, и в каком направлении ехали. И не потому, что она не умела ориентироваться во времени и пространстве. Её неспособность заключалась совсем в другом. Несмотря на всё, что он сделал с ней в пещере, и на то, насколько она была шокирована этим опытом — больше, чем хотела признать, — её тело вернулось в предыдущее состояние ожидания и предвкушения их близости.
Да, ей было больно, и сидеть верхом на лошади было не очень-то удобно, но удивительно шелковистая шерсть лошади ласкала интимные части её тела, делая их возбуждёнными. Вдобавок ко всему, её горящая от грубых шлепков попка была плотно прижата к тому, от чего его набедренная повязка приподнялась. Варвар сильнее прижал её к своему паху и почти вошёл в неё сзади, широко раздвинув ягодицы, а ритмичные движения лошади заставляли его двигаться против неё, как будто он входил в неё.
И он тоже не помогал.
Эмили храбро пыталась оттолкнуть его блуждающие руки, но большую часть пути он держал её грудь в своих мозолистых ладонях или пощипывал соски.
Когда варвар пустил лошадь рысью, её грудь подпрыгивала и выпадала — неоднократно — из его крепкой хватки, оставляя в ней только напряжённые соски.
Да, это было больно, но такая мощная комбинация только раздувала неугасимый огонь между её ног — даже его искренний смешок не смог притупить боль.
Наконец, они остановились перед большими воротами. Мужчина соскользнул с лошади, приподнял девушку и поставил прямо перед собой, спиной к воротам, сгорбившись вокруг неё, как будто хотел спрятать от чужих взоров.
Он свистнул три раза, и кто-то открыл массивные ворота. Её похититель сказал что-то на незнакомом языке, а затем ворота закрылись, чтобы через мгновение открыться снова. На этот раз Эмили уловила его окрик, хотя и не поняла его.
— Ники!
Внезапно сверху на девушку обрушилась очень большая одежда серого цвета.
Длинные рукава спадали к её босым ногам, а капюшон полностью закрыл её лицо и заправленные под него волосы.
— Не высовывайся, — прорычал он и двинулся к воротам.
Оказавшись прямо перед ними, варвар снова яростно закричал, и его низкий голос разнёсся по всему лагерю:
— Ники!
Когда они вошли, девушка увидела, что люди, услышав его команду, прекратили свои дела и уставились себе под ноги. Большинство замерли неподвижно.
Даже в воздухе чувствовалось общее напряжение, и Эмили была напугана больше, чем когда-либо с тех пор, как проснулась. Она не подняла голову, даже когда услышала звук приближающихся шагов и почувствовала неминуемую опасность.
Похититель отошёл всего на несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы ловко проскользнуть за спину нападавшему, обхватить руками голову несчастного и резким движением сломать ему шею. Затем мужчина отшвырнул труп от себя с такой же лёгкостью, как если бы прихлопнул комара.
И снова присоединился к ней.
Эмили была ошеломлена.
Это было не так, как в виртуальной реальности, или даже старых фильмах, или на телевидении. Это было по-настоящему.
Ни вид неестественно изогнутой шеи, ни треск ломающихся костей и рвущейся плоти — звук смерти человека от голых рук её похитителя, что надолго врезалось в её память — не удержали ещё двух человек от нападения на них.
Эмили не была уверена, чего именно они добивались. Девушка предположила, что именно она заинтересовала их, но почему? В ней не было ничего особенного.
Она никогда не была особенно красивой. И вряд ли была из тех, кто вдохновляет мужчин на самоубийство ради обладания ею. И всё же они рискнули, и её похититель разобрался с ними так же ловко, как и в первый раз.
Она почувствовала себя немного лучше, когда они вошли в большое, промышленное здание, и долго шли по длинным коридорам, пока, наконец, он не остановился и, открыв дверь, осторожно втолкнул её в комнату.
Эмили сразу же — отчаянно — начала искать в комнате другую дверь.
— Ванная? — не успела она спросить, как её начало тошнить.
Девушку скрутило прямо на полу, а из пустого желудка выплёскивалась желчь.
Поведение мужчины сильно удивило её. Варвар не отскочил от неприятно пахнущей жидкости и беспорядка, который она создала — или от неё — а собрал её волосы на шее, не давая им испачкаться. Он нежно баюкал её, желая хоть немного утешить, пока ей было плохо.
Когда она, вконец измученная и истощённая, выпрямилась, мужчина немедленно вытер ей рот тёплым влажным полотенцем.
— Прости, — слабо выдохнула она.
— Это я сожалею, что тебе пришлось такое увидеть. Жестокие зрелища не для таких нежных женщин, как ты, но я никогда не позволю ни одному мужчине овладеть тобой.
«Овладеть мной?»
Эмили хотела расспросить любовника о его словах, но слишком устала.
Оставаясь рядом с ней, словно опасаясь, что её снова стошнит, он продолжил, словно разговаривая сам с собой:
— Я знаю, что ты голодна, но не хочу, чтобы тебе снова стало плохо.
Мужчина повернулся, и она услышала, как он что-то наливает.
Внезапно возле её губ появилась прохладная вода. Эмили хотела схватить стакан и одним глотком осушить его, но варвар слегка отодвинулся, предупреждая:
— Медленные, маленькие глотки.
Похититель поставил стакан на столик рядом с большой кроватью.
«Как я могла не заметить этот огромный предмет мебели, когда вошла?»
Кровать была почти такой же большой, как и вся комната.
«О, да. Я так устала, а вокруг бродят «мертвецы»».
Девушка вздрогнула от этой дикой мысли и сразу почувствовала на себе его руки. Варвар мгновенно обнял её, поддерживая, побуждая прислониться к нему, пока снимал плащ, надетый на неё всего несколько минут назад.
— Подожди, я хочу оставить его себе и носить! — запротестовала она, слабо попытавшись схватить его.
Не обращая на неё никакого внимания, похититель повернулся и выбросил плащ за дверь, снова резко закрыв её. Затем он прошёл в дальний конец комнаты и открыл дверь, которую она не заметила ранее.
Эмили окинула комнату беглым взглядом, прежде чем её снова начало тошнить.
— Ванная, — только и сказал он.
Девушка не шелохнулась.
Мужчина тяжело вздохнул и, сделав к ней два шага, схватил за руку.
Молча он подтащил её к двери, а затем мягко втолкнул внутрь.
— Зубные щётки и паста в шкафчике. Соверши омовение и возвращайся.
Эмили не торопилась выходить, радуясь, что у неё есть всё необходимое для гигиены — даже туалетная бумага — а также возможность почистить зубы и избавиться от отвратительного привкуса во рту. Её переполняло наслаждение.
Как же давно она не мылась.
Закончив все такие долгожданные процедуры, девушка решительно открыла дверь. Та её половина, которая ещё могла думать, надеялась, что похитителя там не будет, но другая, гораздо менее цивилизованная, возликовала, увидев его.
Варвар бросил на неё беглый взгляд и снова протянул стакан, помешав ей залпом осушить его.
— Я должен шлёпать твою задницу каждый раз, когда хочу, чтобы ты слушалась меня, девочка? — небрежно спросил он. — И не совершай ошибку, не сомневайся в моих словах — слушайся, иначе я осуществлю свои угрозы и отшлёпаю тебя.
Эмили проигнорировала его явную угрозу, заявив настолько твёрдо, насколько была способна эту минуту:
— Я не девочка — я женщина.
— Да, да, это так, — сказал похититель, драматично понизив голос.
Он легонько толкнул её от себя, и девушка упала спиной на кровать.
Варвар тут же обрушился сверху, заключив её в клетку своего большого тела.
Эмили сразу ощутила проснувшееся желание и, кажется, полностью потеряла способность бороться с ним. Но на этот раз любовник не взял её. Вместо этого он снял набедренную повязку, обнял её и накрыл их обоих одеялом, приказав:
— Спи.
Девушке очень хотелось бунтовать и противиться его требованиям, но её тело, казалось, наслаждалось, безропотно подчиняясь каждому его слову.
Эмили заснула в считанные секунды.
Глава 3
— Тебя прислал Гаррон? — он спросил это в тысячный раз.
Уставшая до изнеможения — даже сытая — Эмили потёрла висок, затем провела рукой по щеке, отвечая ему в тысяча первый раз.
— Я не знаю, кто такой Гаррон, — она уже знала, каким будет его следующий вопрос, хотя мужчина мог бы постараться сформулировать его чуть-чуть иначе.
Очевидно, он был обучен технике допроса.
— Как ты здесь оказалась? Я наблюдал за тобой несколько дней.
Это было тревожное заявление.
— К пещере не вело никаких следов, кроме как от большого здания или от пещеры к большому зданию.
— Это всё, что могло быть, ведь я появилась — во всех отношениях — из лаборатории.
Он вскочил от этих слов, как и раньше.
— Но ты была совсем одна? Никто не позволит женщине путешествовать совсем одной, без защиты.
— Ну, на самом деле я не путешествовала, по сути…
Варвар не оценил её неопределённости, посчитав это уклончивостью.
Его глаза сузились.
— У тебя не было связи. Какой Альфа позволил бы своей Омеге уйти от него, если был связан. Он был глупым? Или небрежным? Или ты была настолько непослушной? На тебе нет никаких следов, даже следов серьёзного наказания, в котором ты отчаянно нуждаешься, как беглый раб.
В Институте, перед тем как поместить их в стазис, им рекомендовали — если при выходе из стазиса их встретят не учёные — держаться как можно ближе к истине ради собственной безопасности. Никому не известно, с чем им придётся столкнуться, когда они проснутся.
Итак, Эмили сделала это. Она объяснила — невозмутимо и спокойно — что заснула в другом времени и только что проснулась в этом. Но её любовник очень подозрительно отнёсся к её рассказу, а учитывая кардинальные изменения всей планеты, невозможно было винить его за недоверие. Такого рода вещи определённо выходили за рамки нынешних возможностей.
Девушка пыталась заставить его ответить, какой сейчас год, но варвар был очень смущён этим вопросом, а упоминание вещей, которые он не понимал, только ещё больше раздражали его. Учитывая виденное раннее, как он поступил с нападавшими — конечно же, все они были мужчинами — у неё не возникало даже лёгкого смутного ощущения, что она посмеет разозлить этого мужчину.
Откровенно говоря, она была удивлена, что вообще смогла ответить ему, ведь он стоял так близко, время от времени расхаживая вокруг простого деревянного стула, явно предназначенного для человека его роста. Стул, на котором она сидела, вовсе не способствовал мышлению — настолько она была обеспокоена — хотя мужчина был теперь более одет, чем при их первой встрече. Он уже лучше контролировал свои реакции на неё, но явные признаки того, что он был далеко не безразличен к её близости, говорили о том, что ему с трудом удаётся держать свои чувства и желания под контролем.
Почему-то прикрытие его наготы было ещё хуже, чем выставление её напоказ. Эмили точно знала, что скрывается под его рубашкой, натянутой до предела на точёных изгибах его груди — пугающие и одновременно манящие — мощные бицепсы. А уж что говорить о том, как неприлично тонкая хлопчатобумажная ткань брюк обрисовывала его впечатляющую — и определённо пугающую — набравшую силу эрекцию.
Возможно, именно поэтому варвар не стал больше сдерживаться.
Очевидное доказательство его желания теперь всегда будет напоминать ей, как легко он может подчинить её — её тело, всегда готовое для него и содействующее ему во всех этих унизительных вещах.
— Откуда ты знаешь, что это не он? — наконец, она ответила с триумфом.
Его опасная улыбка вернулась, когда он подошёл и встал рядом с ней, склонив голову и глядя на неё сверху вниз, заставив низ её живота болезненно сжаться.
— Потому что… — ответил он.
Захватчик резко наклонился и внезапно поднял её. Но вдруг остановился, замерев на середине своего плавного движения, и уставился на влажное пятно её желания, блестевшее на стуле. На его лице появилось раздражающе удовлетворённая ухмылка, которую он сохранил, даже когда, не дрогнув, сел на это пятно, а её усадил сверху.