— Но что ты будешь делать, если все-таки нет?
— Но по кому-то он же скучал!
— Это было до того, как его усыпили, — резонно заметил Вэй Ин. — И ты не знаешь, что было с ним после. «Рой» все еще с ним?
— Я провел сканирование, прежде чем разбудить, — настроение Сяо Чжаня испортилось окончательно. — Модуль подключения к «Улью» отсутствует. Без него программа бесполезна.
— Надо было сказать об этом Цзян Чэну сразу, тот орал бы меньше.
Сяо Чжань хмыкнул.
— Если бы Чэн-Чэн с ним не приехал, я бы так и сделал. А потом бы объяснил остальное. Но решил закончить все разом, раз уж появился шанс выжить при этом.
Вэй Ин рассмеялся и встал с кровати.
— Дай Цзян Чэну время. Он примет Ибо, как только убедится, что тот на самом деле безопасен для Цитадели. Он ведь безопасен?
— Я бы не привел его сюда, если бы не был в этом уверен.
— Хорошо, — Вэй Ин довольно улыбнулся, взъерошил его волосы и, подмигнув, вышел из комнаты.
Оставшись один, Сяо Чжань снова растянулся на кровати. Тело немного ныло от долгого перехода и просилось в душ, но Сяо Чжань до вечера принимать водные процедуры не собирался. Воды в Цитадели было немного, а день впереди еще долгий, так что душ сейчас был бесполезной тратой ценного ресурса.
Сяо Чжань выдохнул и медленно поднялся. Беспокойство за Ибо все равно не даст отдохнуть. Так что можно особо и не пытаться. Оставив дорожную накидку, он взял другую, более легкую и простую, сменил очки с наименьшей поляризацией и вышел.
…Цитадель жила своей собственной жизнью. Построенная из обломков и осколков той, прошлой, жизни, она была их единственным домом. Сюда несли все, что находили во время вылазок. И всему находили применение и свое место. Бамперы, дверцы, поломанная мебель — в ход шло все и усовершенствование не заканчивалось. Что-то меняли, что-то достраивали, работы приостанавливались только ночью. Запах нагретого металла и горючего разносился по пустыне далеко и порой служил единственным маяком.
Но Цитадель жила. По ее лабиринту бегала ребятня, чумазая, но веселая, звенел смех, мяукали кошки, кто-то где-то пел под аккомпанемент сыто урчащего мотора. Сяо Чжань любил Цитадель и любил прогуляться по ее «улицам», но сегодня он оглядывался не с целью обнаружить что-то новое, а ища Ибо и вовсе не из-за опасений за его жизнь. Убить бионика было трудно, да и Чжочэн даже без Цзян Чэна за спиной мог быть не только мальчиком-солнышком. Но языки не удержишь. И желающих вылить на Ибо ненависть ко всем бионикам будет вся Цитадель. Понятия оскорбления в биоников не вкладывали, но Сяо Чжань был уверен, что Ибо — все тот же Ибо, и человеческое в нем осталось.
Ибо нашелся на площади у автобараков. Окруженный ребятней, он с сосредоточенным лицом разбирал подвеску старого мотоцикла, а неподалеку, на старой наковальне, установленной на куске бетонной плиты, восседал Чжочэн с улыбкой родителя, наблюдающего за успехами любимого чада.
Сяо Чжань только бровь вскинул. А потом, стараясь не привлекать внимание Ибо, бочком добрался до Чжочэна и устроился рядом.
— Что он делает? — Наблюдать за таким Ибо, без накидки и очков, зато с инструментами, которые ему подавал кто-нибудь из пузатой мелочи, было интересно и больно. Ибо был таким… настоящим.
— Пытается отремонтировать, — Чжочэн покосился на Сяо Чжаня и улыбнулся. — Его не боятся. А если у него получится, наша малышня будет считать его за бога.
Сяо Чжань только кивнул. Этот мотоцикл он помнил. Когда-то Вэй Ин приехал на нем в Цитадель. Почтенный «железный конь» вынес его из окружения и на последнем издыхании, с пробитым баком, довез до Цитадели. Позже бак залатали, и он еще изрядно побегал, пока в один прекрасный момент не умер окончательно, отказавшись заводиться. Его пытались сначала починить, потом — разобрать на запчасти, но Вэй Ин проявил свое ослиное упрямство, заявив, что до его Яблочка дотронутся только через его труп. Угроза Вэй Ина сама по себе страшной не была, но вот с Лань Чжанем, который был готов стереть с лица земли любого за меньшее, связываться никто не хотел. Так Яблочко был отправлен в почетную отставку и теперь служил местом паломничества для местной ребятни.
— И ты разрешил ему? — Сяо Чжань был почти удивлен. Не то чтобы Чжочэн Вэй Ина боялся, но…
— Не я. Вэй Ин. Он был до тебя, — Чжочэн выдохнул и откинулся назад, опираясь на руки. — И даже разрешил Ибо покататься, если он починит Яблочко. Ну, ты понимаешь, да?
Сяо Чжань тихо рассмеялся. Спасибо, братик. О лучшей «прописке» Ибо в Цитадель можно было и не мечтать. Техника на самом деле была единственным средством к выживанию и обороне, но была довольно старой и постоянно ломалась. И люди, которые могли с ней сладить, были на вес золота. Вернее, теперь на объем воды. И ребятишки следили за Ибо так зачаровано. Пару раз Сяо Чжаню даже казалось, что Ибо улыбается еле заметно в ответ на чей-нибудь лепет.
Так что ничего удивительного в том, что когда Яблочко, пару раз чихнув, все-таки завелся, Цитадель содрогнулась от дружного восторженного вопля, не было. Малышня, да и ребята постарше, присоединившиеся чуть позже, орали так самозабвенно, что на их крики мгновенно собралась толпа. Сяо Чжань напрягся, но взрослые, разобравшись в чем дело, вмешиваться не спешили. Только сбились в кучки и, глядя издалека, переговаривались. Радующиеся дети вызывали улыбки, и ни одного недовольного Сяо Чжань не заметил.
— Это была отличная идея, да? — Чжочэн поймал его взгляд, подмигнул, и Сяо Чжань только кивнул. Идея и правда была отличной. А когда Ибо, который, кажется, даже не заметил суету вокруг себя, натер мотоцикл до блеска и оседлал, Сяо Чжань решил, что, пожалуй, даже гениальной.
Ибо прокатил каждого. Он устраивал малышей перед собой, старшим позволял сесть за спину, и делал круг по площади под радостный визг. Он обращался с детьми так бережно, почти трепетно, что даже у самого требовательного родителя не возникло бы претензий.
И Чжочэн оказался прав: Ибо за пару часов стал богом для местной ребятни. По крайней мере, оторвать своих чад от него родителям удалось только после обещания, что завтра они снова поиграют и что «дядя Ибо» никуда за ночь не денется.
Когда на площади не осталось никого, кроме них, Сяо Чжань повернулся к зевающему Чжочэну и разве что не поклонился.
— Спасибо. Ты очень помог.
— Не за что, — Чжочэн сполз с насиженного места, потянулся. — Он классный, с ним интересно. Так что мне было нетрудно. Правда, я обед пропустил, и Ваньинь с меня шкуру спустит. Так что я побежал. Все, спокойной ночи, Чжань-гэ!
Он хлопнул Сяо Чжаня по плечу и метнулся в стремительно опускающуюся темноту, оставляя его наедине с Ибо.
— Прокатишь меня? — Сяо Чжань подошел к Ибо, остановился в паре шагов. Глаза того мягко светились в подступившей ночи и сейчас только это выдавало в нем бионика.
— По площади? — уточнил Ибо, но Сяо Чжаню показалось, что он услышал смех в его голосе. Или увидел?
— По пустыне. Нас выпустят, я договорюсь, — Сяо Чжань шагнул ближе.
— У мотоцикла не работает фара.
— Но для тебя ведь это не проблема? Ты должен хорошо видеть ночью.
На лице Ибо промелькнула тень какого-то чувства. Или снова показалось.
— Хорошо, — после недолгого молчания ответил Ибо. Оглядел Сяо Чжаня и свет в глазах стал ярче. — Ты замерзнешь.
Сердце Сяо Чжаня сорвалось на секунду. В биоников не закладывались программы по защите людей, кроме тех, кого создавали по спецзаказу. Им было все равно жарко человеку или он умирает от холода. Их самих лишали способности чувствовать температуру. Но Ибо… помнил? Чувствовал больше, чем должен был бы?
— Ты не позволишь, — Сяо Чжань шагнул к нему еще ближе, коснулся щеки. — Ты теплый. Твою кровеносную систему не трогали.
— В моей… крови пятьдесят процентов синтетических соединений. — И, наверное, только Сяо Чжань услышал бы эту мгновенную заминку в ответе Ибо. Заминку, которой не должно было бы быть.
— Плевать, — Сяо Чжань отступил и положил руку на руль. — Пойдем, я хочу прокатиться с тобой.
…Выпустили их сразу, на удивление Сяо Чжаня. То ли новости об Ибо успели донестись до охраны ворот, то ли Вэй Ин мягко намекнул, что препятствовать не нужно. Но, как бы то ни было, уже спустя пару минут Цитадель осталась за спиной, над ними расплескалось усыпанное звездами небо, а впереди лежала стремительно остывающая пустыня.
Когда-то Сяо Чжань катался на мотоцикле с Ибо. В той, прошлой жизни. И пусть тогда он был не в особом восторге, сейчас все было по-другому. И, как только он устроился за спиной Ибо, и тот почти мгновенно набрал скорость, Сяо Чжань раскинул руки и закричал. Почти так же, как мальчишки днем. Кричал не от восторга и страха, а выпускал все, что держал так долго в себе. Боль, тоску, сожаление, вину. Кричал от радости, от ощущения того, что вот он, Ибо, рядом. И к нему можно прикоснуться. Его можно обнять.
Выплеснув эмоции, Сяо Чжань почувствовал себя слабым, и, действительно крепко обняв Ибо, уткнулся ему в шею. Вдохнул знакомый запах и почти взмолился.
— Остановись. Пожалуйста.
Ибо послушно притормозил, заглушил мотор, и на них навалилась тишина. Только шорох песчинок говорил о том, что та на самом деле жива. Сяо Чжань слез с мотоцикла, отшагнул от Ибо, глядя за горизонт, туда, где звездное полотно сливалось с сияющей серебром под его светом пустыней.
Шагов Сяо Чжань не услышал. Только почувствовал его присутствие за спиной.
— Красиво, — голос Ибо звучал равнодушно, но это было неважно. Совсем неважно.
Сяо Чжань развернулся к Ибо лицом.
— Ты… помнишь? То, что было до всего?
Ибо перевел на него взгляд, едва заметно пожал плечами.
— Я помню город. Помню щенка. Помню… разное.
— А нас? — Сяо Чжань подался вперед. — Нас ты помнишь? Меня?
Ибо молчал долго. Слишком долго для полу-робота.
— Я помню, как скучал, — наконец произнес он, и голос его дрогнул. По-настоящему дрогнул, Сяо Чжаню не показалось! — Помню твое лицо. Помню, как ты улыбаешься и как я хотел улыбнуться в ответ, но у меня не получалось. Никогда не получалось.
Сяо Чжань сглотнул, в отчаянии кусая губы. Больно, как больно… Но Ибо сейчас был таким живым. Таким настоящим. И глаза больше не были равнодушными. В них горело, плавилось, жило.
— Я скучал по тебе, — Сяо Чжань погладил его по щеке, подался еще ближе. Сердце замерло в наивысшей точке. — Помнишь, как целовались первый раз в гаражах?
— Нет.
…и оборвалось.
В глазах Ибо засияли вина и сожаление. Сяо Чжань судорожно втянул воздух, улыбнулся дрожащими губами:
— Ничего. Это ничего. У тебя снова будет первый поцелуй. И я снова заберу его у тебя.
Ресницы Ибо дрогнули, сияние его глаз на миг померкло совсем, словно там, внутри него, произошел секундный сбой. Сяо Чжань вспыхнул страхом, а потом Ибо улыбнулся. Неуверенно. Почти робко. Словно не знал, как это правильно делать, но все равно хотел сделать.
— Я… ничего не умею? — произнес Ибо с озадаченным видом, и Сяо Чжань залился смехом. Взял в ладони его лицо, чувствуя легкое покалывание. Ибо больше не был человеком в полном смысле, его жизнь поддерживала энергия, высвобождающаяся от реакций, происходящих в его теле, но Сяо Чжаню было все равно. Это же Ибо, его Ибо.
— Я научу, — он улыбнулся, подался вперед, касаясь губами доверчиво приоткрывшихся навстречу губ. Раз, другой. Просто целуя, легко, почти по-детски, почти не обращая внимание на крошечные энергетические уколы. Молясь про себя о том, чтобы Ибо почувствовал хоть что-то. Что чувствительность все еще с ним. И чтобы от эмоций не разорвалось его собственное сердце.
Когда Сяо Чжань отстранился, не в силах больше выдержать того, что билось внутри, Ибо потянулся следом. Совсем как когда-то, ткнулся губами в уголок его губ, высунул язык, словно пробуя на вкус, и отдернулся. Вернее, попытался, но отстраниться Сяо Чжань ему не дал. Притянул к себе, погладил по плечам, поцеловал в кончик носа, глаза, скулы. Он осыпал Ибо поцелуями, и замер, когда почувствовал, как тот обнял его в ответ. Порывисто, сильно. Притиснул к себе, уткнулся лицом в шею Сяо Чжаня. И выдохнул:
— Чжань-гэ…
Сяо Чжань застыл, глядя через его плечо на россыпь звезд.
— Скажи это… еще раз.
— Чжань-гэ… — голос Ибо больше не был пустым и равнодушным. Он пел, звенел, подрагивал. — Чжань-гэ, Чжань-гэ, Чжань-гэ…
Сяо Чжань стиснул его плечи, всхлипнул и…
…проснулся.
Сел в кровати, потряс головой. Скользнул взглядом по безликому номеру, повернулся к окну, за которым на ночном небе сияли звезды. Не глядя, нащупал телефон, и вызов полетел через сотни километров.
— Что случилось, Чжань-гэ? — голос Ибо в трубке был сонным, теплым, самую малость встревоженным. И совсем не напоминал голос из сна.
— Видел тебя во сне, — хрипло ответил Сяо Чжань и упал на подушку. Повернулся на бок к окну, сжался под тонким одеялом.
— И что я там делал?
— Был биороботом. В мире постапокалипсиса. И знаешь, что? Я тебя нашел даже там. А-Бо, мне так не хватает тебя, — он вовсе не хотел, чтобы это прозвучало так отчаянно. Но они не виделись столько времени, и Сяо Чжань начал сходить с ума.
Ибо в трубке молчал. Только тихое взволнованное дыхание говорило о том, что он еще там и слышит.
— Чжань-гэ… Потерпи еще немного. Мне тоже тебя не хватает. Я скучаю по тебе.
Сяо Чжань дернулся, зажмурился и зашипел, когда под сомкнутыми веками сами собой всплыли строчки кода на мониторе компьютера. «Я скучаю по тебе… я скучаю по тебе…»
- Чжань-гэ?
— Я достану тебя из-под земли, Ибо. Из рая ли, из ада, я найду тебя, где бы ты ни был, — неожиданно жестко произнес тот. — Потому что я без тебя — не я. Потому что без тебя я не живу.
— О… — голос Ибо дрожал от волнения. — Звучит как предложение. На всякий случай: «да» на все.
И Сяо Чжань обмяк. Рассмеялся устало и немного виновато. Сколько пафоса…
— Я запомню. Прости, что разбудил.
— Не страшно. Все равно я страшно тебе отомщу, — Ибо отразил его смех, и Сяо Чжань расслабился окончательно, наконец отпуская свой сон.
— Ты только грозишься. Ладно, время поспать еще есть. Спокойной ночи, Ибо.
— Сладких снов, Чжань-гэ.
Звонок оборвался, и Сяо Чжань выпустил телефон. Закутался в одеяло и снова устремил взгляд за окно. Он был уверен, что не уснет до утра, но в сон провалился почти сразу.
========== Часть 6 ==========
Ночные дежурства в участке Сяо Чжань одновременно и любил, и ненавидел. Любил за отсутствие дневной суеты и шума; ненавидел за то, что ночью со всеми сваливающимися преступлениями приходилось разбираться фактически в одиночку. Но иногда ему везло, и дежурства выдавались спокойными. А во время некоторых удавалось даже поспать или дочитать месяц назад начатую книгу. До конца нынешнего оставалось чуть больше трех часов, и Сяо Чжань надеялся, что они пройдут спокойно и тихо. Поэтому когда зазвонил телефон на столе, он едва слышно застонал от расстройства.
— Шестой участок, — буркнул он в трубку, приняв звонок.
— Дежурный патруль, примете нарушителя.
Сяо Чжань поморщился.
— Что у него?
— Мелкое хулиганство.
Сяо Чжань вздохнул почти обреченно.
— Везите.
— Десять минут.
Сяо Чжань вернул трубку на место, усмехнулся одним уголком губ и щелкнул кнопкой чайника. Спать ему не придется еще долго, так что можно и кофе. И банку энергетика из холодильника достать.
…С патрульного разве что искры от возмущения не сыпались.
— …невоспитанная молодежь пошла, никакого уважения ни к возрасту, ни к власти! — пухленький, но очень милый мужчина лет пятидесяти размахивал руками, заглядывал в лицо Сяо Чжаня и, кажется, был рад найти свободные уши. Сяо Чжань поддакивал в нужных местах, косился на «невоспитанную молодежь» и хохотал про себя. О том, как эта самая «молодежь» умеет довести до белого каления, он знал отлично.
Слава всем богам, что время у патрульного было все же ограничено, так что уже через пару минут в участке снова стало тихо. Закрыв журнал без единой новой записи, Сяо Чжань повернулся к хулигану и, сунув руки в карман, вздохнул.