— Ибо! — Сяо Чжань на миг просто окаменел от страха, от того, что Ибо больно, но тот только сорвано рассмеялся, попытался сжаться вокруг него сильнее и застонал. К удивлению Сяо Чжаня, нетерпеливо и требовательно.
— Давай, Чжань-гэ, ну же… Двигайся, твою мать!
Сяо Чжань звонко шлепнул его по ягодице, Ибо дернулся и вскрикнул. Попытался насадиться на член Сяо Чжаня снова той же точкой, но Сяо Чжань не дал ему и двинуться. Зафиксировал бедра, вышел и ударил снова. Все сильнее и глубже с каждым движением, каждым вдохом. Пока Ибо не взвился, не заскреб пальцами по постели, собирая в складку одеяло и подушку. Не заскулил на одной ноте, в которой мольбы звучали вместе с угрозами. Такой отзывчивый, чувствительный, жадный, податливый. Он принимал Сяо Чжаня охотно, покорно, требуя еще и еще.
А Сяо Чжань потерялся. Забылся в нем, в его теле, отзывчивости и узости. В осознании того, что это — Ибо. Стонет под ним, бьется, изгибается и подставляется. Что он, Сяо Чжань, у него первый. Первый, кто делает Ибо таким. Заставляет отдаваться так жарко и полно, забыв обо всем. Стонать от удовольствия, умолять дать ему кончить.
— Пожалуйста… пожалуйста, Чжань-гэ…
Сяо Чжань потянул его на себя, прижал спиной к груди, усаживая на свои бедра, и Ибо взвыл от того, как глубоко оказался в нем член. Содрогнулся, вцепился ногтями в обвившую его руку Сяо Чжаня. Оказавшись в нем полностью, Сяо Чжань задвигался быстро, бешено, почти не выходя, ударяя в простату снова и снова, почти хрипя от узости жаркого тела Ибо.
— Кончай, Бо. Кончай, — завел руку вперед, обнял истекающий член, двинул пару раз, и Ибо взвился. Содрогаясь на стволе Сяо Чжаня, он беспорядочно двигал бедрами, выплескиваясь в подставленную ладонь и сжимаясь, увлекая в пик удовольствия за собой.
Сяо Чжань кончал долго, молча, уткнувшись лбом в плечо обмякшего Ибо, и лишь в самом конце сорвался на вымученный стон.
На кровать они так и упали, не успев разъединиться…
… — Больше никогда, — Ибо лежал на разворошенной постели и блестел глазами сквозь упавшую челку.
— Тебе не понравилось? — сердце Сяо Чжаня сжалось, и он убрал руку с плеча Ибо.
— Верни, где была, — тут же отреагировал Ибо, и когда Сяо Чжань снова принялся невесомо рисовать кончиками пальцев узоры на его коже, довольно зажмурился. — Ты слишком хорош, Чжань-гэ. Я чуть не умер. В следующий раз я точно умру.
— Ты слишком чувствительный, — Сяо Чжань придвинулся к нему, втянул в объятия, и Ибо свернулся клубком в его руках, разве что не замурлыкал.
— Это плохо?
— Нет, — Сяо Чжань кончиками пальцев взял его за подбородок, вынуждая поднять голову. — Спасибо за доверие, Ибо. Мне было это важно.
Ибо ответил ему серьезным взглядом.
— Я верю и доверяю тебе. И если ты хотел раньше, почему сказал только сейчас? Думал, я не соглашусь?
— Нет, — Сяо Чжань даже улыбнулся такому предположению. — Мне нравится быть снизу. Действительно нравится. Так что с этим никаких проблем. Но иногда мне хотелось бы чувствовать тебя так самому.
— Чжань-гэ действительно слишком хорош, — Ибо лукаво улыбнулся. — Даже не знаю, доставляю ли я ему такое же удовольствие.
Сяо Чжань улыбнулся в ответ.
— Не помню.
Ибо тут же подался к нему еще ближе, почти касаясь губ.
— Напомнить?
Комментарий к Часть 6
Фух… Объявляю “сонную галерею” Сяо Чжаня официально закрытой.
Дальше только парочка Экстр
========== Экстра. ==========
Комментарий к Экстра.
Баловство в чистом виде. Захотелось почему-то именно этого, сори. Матчать отсутствует, как факт, НЦ и прочая радость - тоже. Типа с маем.
Каток был единственным местом, где можно было спрятаться от жары. Машина тоже была весьма прохладной из-за работающего кондиционера, но когда Ибо добирался до нее, ему откровенно было уже не до прохлады. Хотя бы потому что случалось это обычно поздно ночью, когда жара отпускала город, и он от усталости слеп, глох и мир воспринимал исключительно на инстинктах. Поэтому в это лето причин торчать на катке было больше на одну, чем обычно. Ещё про одну причину — основную — Ван Ибо старался не думать. Иногда даже получалось. Но, видимо, не сегодня.
— Ты пялишься, — Ван Чжочэн, фактически посланный матом домой отдыхать, буквально рухнул грудью на бортик рядом с Ибо и потянулся к бутылке с водой. — Снова.
Ибо передернул плечом и придвинул бутылку поближе.
— Мне интересно.
— Я заметил, — Чжочэн сделал пару больших глотков и выдохнул. — Соперников нужно знать в лицо?
— Мы в одной команде, он не соперник, — Ибо несогласно сдвинул брови, не спуская глаз с катка. — Ян Ся нам голову снимет за такие разговоры.
— Поэтому ты смотришь на него двадцать четыре на семь, — хмыкнул Чжочэн.
— Просто интересно, — Ибо смутился. — Ян Ся отдала ему самые сложные программы, а он фактически новичок. Тебе самому неинтересно?
— Она знает, что делает. Эти Олимпийские игры — ее, так что отвечать будет она. Думаешь, она не в курсе об ответственности?
На это Ибо только вздохнул. Ян Ся была определенно в курсе всего. Но ставку все равно делала почему-то в основном на Сяо Чжаня, который сейчас заходил на очередной разгон перед прыжком. И был, по сути, той самой причиной, по которой Ибо приходил на каток раньше необходимого и уходил позже, чем нужно. Он смотрел. Прятался на трибунах, отдыхал у бортика или делал вид, что разминается, и смотрел. Исключением было только время его собственной тренировки, но тогда для него весь мир в принципе исчезал.
…До того, как Ян Ся привела Сяо Чжаня на каток, о нем в мире профессионального фигурного катания практически никто не знал. В спорт Сяо Чжань пришел позже обычного, участвовал в паре соревнований, до золота не добрался, но идею не оставил. Где его нашла Ян Ся — загадка, но с ее выбором согласились в вышестоящих, и Сяо Чжань остался в команде. И все же что-то держало Ибо на расстоянии. Может, разница в возрасте и опыте. На самом деле, поначалу Сяо Чжаня вообще никто всерьез не воспринял, решили даже, что у Ян Ся с ним что-то личное. В спортивке, лохматый, откровенно не выспавшийся и с чуть опухшим лицом, без имени и медалей — на олимпийского спортсмена он не походил никак. И в первый день сбора команды его бы даже не заметили, если бы Ян Ся не заставила его подняться, чтобы представить остальным.
Первым знакомиться полез Чжочэн. Один из фаворитов среди мужчин-одиночек, наряду с самим Ибо, неуклюжий в жизни и гений перевоплощения на льду, подошел к смущенному новичку и, ослепив улыбкой, позвал отметить «начало большого пути» вместе с командой. И Сяо Чжань, не иначе как от неожиданности, согласился. Вечер вышел милым, веселым и теплым, потому что большей частью все друг друга знали, а из Сяо Чжаня получился отличный собеседник. В отличие от Ибо, который все это время просидел в уголке, присматриваясь к новичку и задавая себе вопрос. Почему именно он?
Нет, Ибо не метил в «хэдлайнеры», отлично знал все свои сильные и слабые стороны. Он артистичен, гибок, легок, он король в короткой программе, но не особо вынослив и к концу произвольной уже готов умереть на льду. Он берет харизмой, сексуальностью, филигранностью исполнения элементов, умением втянуть в свое выступление всех, кто смотрит. А Сяо Чжань? Спора нет, у него хорошая фигура, длинные ноги, выразительные глаза, хотя за стеклами очков их особо не различить, но что еще? Что увидела в нем Ян Ся? Где напор, жесткость, упорство? Сяо Чжань был слишком… мягкий? Вежливая и доброжелательная улыбка, слишком закрытая и отстраненная на самом деле. Всегда искренний и откровенный порой до грубости, Ибо его не понимал. И радостно влипал в эту загадку все больше. А еще пытался понять, что же за фигурист Сяо Чжань. Ибо видел, как он отрабатывает элементы, но целиком составить картину не мог. Что-то Сяо Чжаню удавалось великолепно и без напряга, над чем-то он бился, но проигрывал каждый раз.
— Не могу поймать, — то ли в объяснение Чжочэну, то ли просто так и в воздух выдохнул Ибо, едва поморщившись, когда Сяо Чжань на катке запорол тройной тулуп.
— Просто ты ходишь не в то время, — Чжочэн зевнул, прикрывая рот рукой. — По выходным Ян Ся бронирует каток на целый день для него одного. И по вечерам Чжань-гэ остается почти до закрытия. Ему нужно много нагнать.
— Откуда ты знаешь? — Ибо подозрительно покосился на довольного Чжочэна. — И… Чжань-гэ? Когда успели?
Откуда вдруг взялось желание немного подушить их штатное солнышко, Ибо предпочел не думать.
— Меньше надо было статую изображать на первом ужине, — Чжочэн разве что язык не показал. — Может, Чжань-гэ и с тобой бы трепался в перерывах.
Ибо возмущенно вскинулся, но Чжочэн состроил рожицу и умелся переодеваться. Для него тренировка была на сегодня закончена. Для Ибо, впрочем, тоже, но уходить он не собирался. Слова об остающемся после всех Сяо Чжане зацепили намертво. Так что сегодня он останется. Тем более, что дома делать все равно нечего, а эксклюзивный набор Лего доставят только завтра.
…Он устал ждать. Он успел посмотреть кино, излазить весь вейбо, поржать над своим супертопиком и запостить уголок сумки с коньками для разнообразия. Он уже даже собрался подремать, как вдруг понял, что на катке не осталось никого, кроме Сяо Чжаня и Ян Ся. Они стояли по разные стороны бортика — на взгляд Ибо, слишком близко друг к другу — и разговаривали. И когда это Сяо Чжань успел переодеться?
Ибо хлопнул глазами и подался вперед, разглядывая его костюм. Глубокого черного цвета с алыми вставками и окантовкой, с мелким антрацитовым блеском, который не отвлекал, но создавал эффект клубящейся тьмы при каждом движении. А еще ноги у Сяо Чжаня в нем были бесконечные.
Когда Ян Ся закончила что-то ему втолковывать и хлопнула ладонями по бортику, Сяо Чжань откатился, сделал круг вокруг катка, заставив Ибо втянуть голову в плечи, и замер на середине. А Ибо, до которого вдруг дошло, что сейчас он наконец увидит программу Сяо Чжаня, чуть не свернулся, торопясь пересесть поближе. Мелькнула мысль достать телефон и пропала.
А Сяо Чжань на льду сделал вдох-выдох, повел плечами и вдруг словно сломался. Сложился, скрутился так, что и не понять, где в этой тьме костюма руки, а где туловище. Замер, и каток залила вдруг флейта. Пронзительный звук раскатился по помещению, продрал до самого позвоночника, и Сяо Чжань начал распрямляться. Раскрываться медленно, со скоростью мелодии, то изломанными, то плавными движениями вытянулся, согнулся снова, словно на плечи лег тяжкий груз, и заскользил по льду как будто через силу. Но чем сильнее нарастала мелодия, тем больше возрастала скорость. Движения менялись, и вот уже Ибо видел перед собой кого-то яростного, мятущегося, сломанного, желающего быть спасенным и сломанным окончательно одновременно. Когда Сяо Чжань с легкостью сделал четвертной лутц и чисто выехал, у Ибо открылся рот. Но удивиться по-настоящему не успел, потому что мелодия резко оборвалась, а вместе с ней упал на колени на лед и Сяо Чжань, словно пронзенный стрелой. Несколько секунд Ибо слышал только свое дыхание, а потом музыка снова залила зал, и на этот раз она была совсем другой. Тоскливой, но светлой, чарующей, и Сяо Чжань, как будто вторя ей, начал «оживать». Движения были плавными, легкими. И на лице, еще пару секунд назад искаженном отчаянием и болью, засияла такая же светлая улыбка. Ибо замер. Закаменел просто, стиснув зубы. И идеальный каскад, и безумно красивое вращение отметил только краем сознания.
Он смог выдохнуть, только когда смолкла последняя нота, и Сяо Чжань застыл в невероятном развороте и с усталой, но счастливой улыбкой на губах. Ибо шумно сглотнул, зажмурился. Даже потер горящее лицо почему-то ледяными ладонями. И уже даже без удивления ощутил, как стало тесно в штанах. Отлично… Посмотрел программу… Сяо Чжань — настоящий монстр. Откатать произвольную на одном дыхании после целого дня тренировок — это… что-то. Только как теперь до машины идти?
Ибо осторожно высунулся, убедился, что Сяо Чжань и Ян Ся заняты обсуждением, и принялся осторожно и стиснув зубы выбираться из зала. Как только лед остался за спиной, Ибо метнулся в раздевалку за оставленной сумкой, а потом, уже гораздо медленнее, к парковке. Закинул сумку в машину и остановился, изучая звезды. В паху все еще ныло, перед глазами крутился Сяо Чжань, и жизнь казалась одной большой подставой. Жаль, что он не курит, сигарета бы сейчас очень помогла.
— Ибо?.. — шаги за спиной он не услышал, а потому вздрогнул от усталого голоса Сяо Чжаня. — Ты что здесь?
Ибо повернулся, отстраненно размышляя, сколько же он тут медитировал, если Сяо Чжань успел переодеться, собраться и выйти.
— Я… — Ибо открыл рот, но ни один нормальный ответ в голову не пришел. Поэтому он сказал правду. — Пытаюсь пережить твою программу. Я ее видел. Извини?
В ночном полумраке глаза Сяо Чжаня полыхнули.
— Я знаю.
— Знаешь?
Ибо удивился. Где он прокололся?
— Твоя сумка еще была в раздевалке, когда я переодевался, — Сяо Чжань лукаво и как-то слишком открыто и беззащитно улыбнулся, сломав очередное представление о себе у Ибо, и тоже вскинул лицо к небу. — Понравилось?
— Да, — искренне ответил Ибо, залипнув на его скулы и профиль. — Что это было?
Сяо Чжань хмыкнул.
— Это из дорамы. Ян Ся решила сыграть на опережение. Дорама еще не вышла, но ей уже дали саундтрек к ней, так что, теоретически, когда она грянет, у нас уже все будет.
— Вряд ли иностранные судьи смотрят дорамы, — заметил Ибо, и сам же добавил:
— Но оно и без того… бьет. Я проникся.
— Спасибо, — выдохнул Сяо Чжань с улыбкой. — Услышать это от тебя особенно приятно.
— Почему? — Ибо затаил дыхание.
— Ян Ся пристрастна. Она заболела этим персонажем, уже живет в нем. Взгляд со стороны более ценен. Тем более, твой.
У Ибо покраснели кончики ушей. Слышать это было просто невероятно. Приятно, волнующе и…
— Тебя подвезти?
…глупо.
Сяо Чжань опустил голову, глядя на него с легким удивлением, и Ибо еле сдержал порыв буркнуть «забудь» и спрятаться в машине.
— Нам по пути?
«Понятия не имею» Ибо успел прикусить на кончике языка и заставил напрячься память. Та адреса Сяо Чжаня не выдала, но хоть район обозначила.
— Почти, — Ибо улыбнулся. — Но это не проблема, сейчас дороги почти пустые, мне нравится ездить в это время.
— Ладно, — с легким сомнением согласился Сяо Чжань, и Ибо выдохнул. Кивнул на машину, открыл дверцу…
…и проснулся. Выдохнул, выдираясь из сна, поморгал на экран телевизора, где шло награждение фигуристов, хмыкнул и, повернувшись на другой бок, снова уснул.
========== Экстра 2 ==========
Комментарий к Экстра 2
Маленький, стекольный сон
Иногда Ибо жалел, что взял из дома только скейт. По переходам «Равнодушия» можно было устраивать гонки на мотоциклах, и трассе бы присвоили первый уровень сложности. Но любимый мотоцикл остался на Земле, так что приходилось обходиться скейтом. И он все еще надеялся построить себе мини-рампу. Если немного уплотнить оранжерею Цзаньцзиня, места бы как раз хватило. Но за такое можно было и вообще не проснуться, так что Ибо просто мечтал.
— Старший помощник, время, — тактично напомнил о графике ИскИн приятным женским голосом, и Ибо со вздохом сошел на пол. Привычным ударом ноги поднял скейт, сунул его подмышку и трусцой побежал сначала к себе, приводить себя в порядок, а потом в рубку. Сегодня — ровно середина его вахты, впереди еще двадцать шесть дней. Каждое движение давно заучено до автоматизма, но ему еще не надоело. Там, на Земле, он любил тишину. Ему хватало самого себя, и потому сейчас он — один из Каре. Тех, кто способен в одиночку выдержать вахту длиной почти в два месяца. Жаль, что «Дэвида» к их отлету еще не создали, было бы все гораздо проще. И болтался бы Ибо сейчас в капсуле анабиозного отсека, а не полировал своим задом и без того полированное капитанское кресло в рубке.
— Отчет о проверке основных систем, — Ибо пробежал пальцами по терминалу, вскинул взгляд на развернувшиеся столбики и диаграммы данных.