— Но я… — бли-и-ин! Вот от такой перспективы я прямо все слова растеряла и стояла теперь хлопала глазами, мучительно подбирая хоть какую-нибудь удобоваримую отмазку. Спасение пришло внезапно, но своевременно, причем, откуда не ждала:
— Давайте лучше я. Нечего молодой девушке чужих мужиков заголять. А я там и так уже все видел. К тому же сам наделал, мне и исправлять.
Дамирка, я тебя люблю! Ты самый лучший в мире друг! С меня тебе чего-нибудь вкусненькое — всенепременно!
Но, как говорится: «Факир был пьян и фокус не удался!», тетя Тоня оказалась непреклонна.
— Ты, пострел, раз такой прыткий, поможешь мне сейчас воды в самовар налить и щепочек для растопки наколешь. По старинке чай сделаем: с дымком, травяной заваркой и пирожками. Славно почаевничаем. А Софьюшка пока Светозару поможет. Да-да, именно она и не возражай! Раз девочка у меня учится, то наставницу слушать должна. Одними травками да сборами человека не вылечишь, тут еще диагностика важна и прямой контакт с пациентом: перебинтовать, намазать, прощупать, клизму поставить.
От последней перспективы содрогнулся даже оборотень — не то, что я — и загнанным зверем посмотрел в сторону входной двери. Но там дорогу ему преграждала грозная знахарка.
— И не надо так бледнеть, юноша! Последнее — я только для примера сказала, вам это не грозит. Всего лишь небольшой осмотр и обработка поврежденного участка. Так что отставить панику, сидите смирно! А ты, Софья тоже не затягивай. Снимай с этого молодца рубашку и приступай уже к делу.
Вот только мне одной показалось, что тетя Тоня откровенно над нами всеми потешается? Или в самом деле пошутить решила, а заодно и молодежь посмущать? А, может, свой какой замысел? Поди теперь — разбери.
Но делать нечего, пришлось возвращаться, исполнять наказ.
Пока я, неохотно шаркая ногами и глядя в пол, «шла на казнь», Светозар уже успел встать, самостоятельно стянуть с себя футболку и теперь стоял гордо подняв голову и глядя строго веред. Вообще мимо меня, словно тут пустое место! Смешной… Ну, и ладушки. Мне же проще будет.
Быстро обвела взглядом оголившийся и, чего греха таить, весьма привлекательный мужской торс, с сожалением отмечая след наливающегося синяка в районе солнечного сплетения. Мда, теперь точно мазать придется.
Что такое не везет и как с этим бороться? Только быстрой качественной работой и здоровым чувством юмора. Так что приступим!
Быстренько метнувшись к холодильнику за мазью, я вернулась обратно, успев краем глаза заметить недовольство, мелькнувшее на лице Дамира. Но предпочла на этом внимание не акцентировать: вариантов-то все равно у меня нет.
Подойдя к все так же стоящему неподвижно Светозару, я открыла баночку, зачерпнула немного прохладной густой массы на начала осторожно размазывать ее по краю намечающейся гематомы. Стоило мне коснуться груди оборотня, как тот резко вздрогнул, а по телу его прошла ощутимая дрожь. Бедненький, представляю каково это, с летней жары да холоднющей мазью прямо на голое тело. Но тут уж придется потерпеть, чай не маленький, сам понимать должен.
Я сочувствующе посмотрела на него и ободряюще улыбнулась, когда заметила, что краем глаза он все же наблюдает за мной. Но в ответ он почему-то вообще зажмурился и крепко сцепил зубы, аж желваки на скулах ходуном заходили. Странный какой-то… Не настолько же ему холодно и неприятно! Вроде, взрослый мужчина, боль должен уже хорошо уметь переносить и обладать каким-то минимальным терпением.
Но на всякий случай все равно стала втирать мазь медленнее и аккуратнее, легкими, круговыми движениями. Короткие курчавые золотистые волосинки, спускающиеся полоской от груди до пупка и ниже, немного мешали работе, но не слишком.
Когда я уже перешла к смазыванию нижней части будущего синяка, рука внезапно соскользнула по жирной пленочке мази. Пальцы по инерции ушли чуть ниже, а нажим ладони на больное место получился чересчур сильным.
Светозар сильно втянул воздух сквозь сжатые зубы и, как мне показалось, выругался. Вроде же и не сказал вслух ничего, но так вдруг глянул, что все без слов понятно стало. И в этом я с ним, положа руку на сердце, согласилась. Вот нескладеха-то! Этак я пациента скорее угроблю, чем вылечу. Вон, у него даже глаза от боли темнее обычного стали: видимо ему сильнее досталось, чем показалось на первый взгляд. Хоть и за дело получил.
Эх, права Антонина Петровна: учиться мне еще и учиться надо, а лишняя практика некогда не помешает. А пока извиниться бы надо, нехорошо получилось.
— Прости, — кажется, я это уже говорила недавно, нет? — Я нечаянно, рука соскользнула.
— Заканчивай уже. Остальное само заживет.
Ну, надо же, а я уж думала, что и в этот раз отмолчится, хотя этот сдавленный рык тоже нормальным ответом назвать сложно. Но «желание клиента — закон!» Сказал заканчивать? Да со всем нашим удовольствием! Тем более, что все что нужно было я уже почти доделала. Поэтому с чистой совестью в последний раз осторожно растерла оставшуюся на теле мазь, кивнула и молча отошла от этого непонятного для меня человека.
Убрала баночку с мазью обратно в холодильник, вымыла руки и присоединилась к тете Тоне, уже выставляющей разные вкусности на стол. Она деловито выкладывала варенье из банки в вазочку, попутно руководя Дамиром, старательно растапливающим самовар:
— Вот так, а сверху еще несколько шишек брось сосновых, для аромата — вон они у двери в берестяном коробе лежат, — увидев подошедшую меня, наставница улыбнулась и дала новое поручение: — Вижу, справилась уже, вот и умница! Иди теперь, доставай противень с пирожками из печки и раскладывай их на большой тарелке, я пока чашки поставлю. А вы, мальчики, садитесь ближе к столу, отдохните, пока мы тут хозяйничаем.
Только вот Светозар на чаепитие не остался. Оделся, вежливо поблагодарил травницу за помощь, кивнул на прощание Дамиру, а в мою сторону даже не глянул. И ушел. Неблагодарный!
Ну, а мы, зато чудесно посидели втроем за чаем из самовара. Интереса ради, пили по старинке из блюдечек, прихлебывая, причмокивая и заедая душистый отвар румяными пирожками. Оказалось, Антонина Петровна напекла их сегодня, когда ждала нашего возвращения из леса. А тут и Дамир так удачно нагрянул. В общем, повезло ему — вовремя успел!
Потом, убрав еду и расчистив себе свободное пространство на столе, сидели и перебирали собранные травы. Что-то в пучок связать, что-то ощипать и по разным емкостям разложить: на сушку, на ферментацию, на изготовление настойки.
Точнее, это мы с наставницей сортировкой занимались, а Дамир сидел рядышком и развлекал нас, рассказывая интересные байки и веселые случаи из того, что недавно прочитал или услышал.
Кстати, заметила, что ни о своей работе, ни о жизни, ни даже о командировке прошедшей он и словом не обмолвился. А все наводящие вопросы ловко обходил и тут же перенаправлял беседу в другое русло. Странно все это. Я и раньше замечала за ним подобные повадки, но сегодня они почему-то проявились особенно ярко и это меня неприятно удивило.
Вот и чего тут партизанить, спрашивается? Тайна у него там какая-то страшная в прошлом, что ли? Или батальон скелетов распихан по шкафам? В то, что мой друг может заниматься криминальным бизнесом, я бы в жизни не поверила! Но тогда зачем так упорно скрытничать? Тоже мне еще один человек-загадка.
И кстати, к слову о странностях… Когда уже собрались садиться разбирать травы, я вдруг с ужасом вспомнила, что так и оставила корзинку на улице во дворе. И это еще до «настоящего мужского разговора»!
Оставалось только надеяться на то, что мужчины ее не затоптали в пылу боевого азарта. Хотя существовало опасение, что уходя от нас в не самом добром расположении духа, оборотень мог незамысловато наподдать по ней со злости ногой, услав куда-нибудь в ближайший лесок или, как минимум, в лопухи за околицей.
Но к моему искреннему изумлению и радости пропажа нашлась тут же, рядом с входной дверью. Как оказалось — Светозар поставил на крыльце в тенечке. Поразительный человек, полный немыслимых противоречий! Это он после драки еще и о моих травах вспомнил да позаботился.
И ведь останься они все это время на солнцепеке без присмотра, подвяли бы или сопрели, а на лекарственных свойствах и такая малость сказаться может. Было бы обидно столько труда потратить, чтобы потом его так по-глупому запороть.
А я-то про корзинку и забыла совсем во всей этой круговерти.
Вот, как Дамира увидела, на землю ее поставила, больше и не вспомнила вовсе. То одно, то другое. А как потом хватилась, оказалось, что кто-то уже позаботился. Хотя совершенно не обязан был этого делать. Приятно. Значит, все-таки он не так безнадежен, как мне казалось.
В общем, остаток дня и вечер прошли в дружеской и непринужденной обстановке. Насмеялась я, наверное, на месяц вперед, а попутно помогла наставнице не только перебрать все принесенное сегодня сырье, но и сделать еще несколько дел по ее просьбе.
После легкого ужина тетя Тоня ушла спать, а мы с Дамиром взяли большой шерстяной плед и уютненько устроились на крыльце, постелив часть его на ступеньки и укрывшись оставшейся половиной. Вечером здесь, несмотря на жаркие дни, становилось довольно прохладно, поэтому сидели мы рядышком, тесно прижавшись плечами и удерживая каждый свой уголок пледа.
Сначала просто посидели, дыша свежим воздухом и отдыхая от перипетий минувшего дня. Потом Дамир попросил меня подробно рассказать ему том о случае в городе, из-за которого я так резко сорвалась сюда.
Причин отказать ему в этой просьбе я не видела, поэтому выложила все, как на духу, стараясь припомнить даже малейшие подробности и терпеливо отвечая на бесконечное множество уточнений. Про странного заказчика тоже расспросил. И мне даже показалось, что ему он уделил гораздо больше времени, чем самому эпизоду с машиной.
Но на мой вопрос о причине столь пристального интереса, так ничего толком мне и не ответил. Лишь отмахнулся и в своей привычной манере отшутился, тут же подколов меня, что де попала я «из огня, да в полымя». Из-под машины чудом достать успели, а вот от наездов оборотня здесь и защитить особо некому.
И все-то ему смешно! А мне, между прочим, такое положение дел не очень-то и приятно, если задуматься. Вот кто знает, как у нас теперь дальше общение сложится? Да и будет ли оно вообще или я теперь тут только домом и ближайшими окрестностями ограничена буду?
А может оборотень вообще на меня теперь обиду или зло затаит? Значит, теперь все время с оглядкой ходить? Нет уж, увольте! Я так окончательно крышей двинусь и тогда точно отчебучу незнамо что, с неизвестными магической науке, последствиями.
Поколебавшись немного, я решилась озвучить другу свои опасения:
— Мир, а когда ты уедешь, он потом не отыграется на мне за вашу драку?
— Не думаю, Сафи. Пусть оборотень и ведет себя иногда как полный кретин, но он не подлец. Тем более, что мы поговорили и все прояснили. Больше он тебя задирать не будет. И обижать тоже. В каком-то смысле я его даже понимаю, нелегко ему придется. Но если все же сорвется вдруг — скажешь мне, снова проведем воспитательную беседу. Хотя вряд ли это понадобится: Светозар мужик умный, два раза на одни и те же грабли не наступит. Инстинкты не позволят. А в остальном, смирится — полегчает.
— Ой, а что ты ему сказал, расскажи, а? Интересно же! А с чем смирится и почему?
Ну, все! Любопытство накрыло меня с головой, требуя немедленно получить ответы на все интересующие вопросы. Но друг лишь загадочно улыбнулся и перевел взгляд на небо. Из-за летних «белых ночей» звезд еще видно не было, но сам небосвод медленно, но верно начинал окрашиваться в темно-синий цвет. Значит уже довольно поздно. Засиделись мы сегодня с ним.
Молчание затягивалось, Пришлось потрясти хитрюгана за плечо, вновь привлекая к себе внимание.
— Эй-эй-эй! От ответа не уходим, господа хорошие! Мир, так просто не честно: я же вся изведусь, если ты мне не расскажешь! Ну, правда, не жмотничай, делись воспоминаниями об эпическом сражении и последующем перевоспитании наглого оборотня.
— А вот и обойдешься, несносная любопытка! Это был взрослый мужской разговор. Между нами — мужчинами — он и останется. А ты довольствуйся результатом и радуйся тому, что теперь у тебя все наладится.
Я насупилась и хмуро поглядела на, принявшего нарочито строгий вид, вампирюгу. Не, ну я все там понимаю: мужская солидарность и все такое. Но мне-то можно сказать? Я же больше никому! Ну, разве что, тете Тоне по секрету… и Яне на ушко. Хм… выходит и правда нельзя — разболтаю, как пить дать, разболтаю!
Тоскливо вздохнув, обняла руками колени и, уткнувшись в них лбом, уже без особой надежды спросила:
— А с чего Светозар вообще себя так вел-то? Я же ему ничего не сделала, чтобы он на меня прям так набрасывался.
Ответом мне было сдавленное хрюканье со стороны друга, заставившее меня в недоумении повернуть к нему голову. И правда смеется, нехороший человек. Аж прям давится, лишь бы в голос не засмеяться и нашу хозяйку не разбудить: спит уже, наверное. Это мы тут за болтовней сегодня заполночь засиделись.
— Чего я такого смешного сказала? — это уже начинало становиться немного обидным. Я к нему с доверием, а ему лишь бы надо мной похихикать! — Мир, если ты сейчас не прекратишь ржать и не объяснишь: что к чему — я тебя точно укушу! За что-нибудь нежное и не очень нужное… за нос, например, вот!
— О, святая наивность… — взяв себя в руки и подавив неуемное веселье, поддразнил меня друг. — Неужели еще сама не поняла? Да нравишься ты ему, Сафи, нравишься! Это я тебе как парень говорю. Вот и бесится мужик, то от ревности, то от собственного душевного разлада. А рикошетом прилетает по тебе.
А я сидела от таких новостей, как мешком по голове стукнутая. Нравлюсь? Я? Светозару? В жизни бы не догадалась! На лице помимо воли расплылась странная, немного нервная, но все же улыбка, а в голове как назло все мысли разбежались. Даже в ответ нечего путного сказать не придумалось.
Видимо, видок у меня был еще тот, потому как Дамир вдруг стал серьезным и очень строго на меня посмотрел.
— Вот что Софья, со Светозаром я поговорил относительно тебя, больше он доставать не будет. Но и тебе хочу сделать предупреждение: не играй с ним, не провоцируй! Если ты сама к нему что-то чувствуешь, смотри сама как дальше поступить. Но если он тебе даже не нравится, не вздумай давать ему ложных надежд. Светозар — оборотень, поэтому животная часть в нем занимает пусть и не равноценную половину, но все равно достаточно сильна. И в значительной мере влияет на привычки, поведение и мироощущение. Так что воздержись ради развлечения будить в его звере азарт охоты, если не планируешь рано или поздно быть пойманной. Ты меня поняла? Потому что в таком случае даже я тебе не помощник: и не потому, что не смогу, а просто не захочу вмешиваться. Глаза я тебе открыл, последствия объяснил, а дальше уже твой выбор. На свой страх и риск.
Да, глаза он мне и вправду открыл. Теперь они были большие-пребольшие и очень удивленные. Никогда еще раньше Дамир таким со мной не был. И это заставляло крайне серьезно отнестись к тому, что он только что мне сказал.
Я зябко поежилась и тихо пробормотала:
— Как я к нему отношусь… — вспомнила их стоящими друг напротив друга, как Светозар впервые показался мне с иной, совершенно незнакомой и пугающей стороны. — Да после сегодняшнего я вообще его боюсь, если честно. И спасибо, что рассказал. Впредь постараюсь быть с ним осторожнее: без провокаций и насмешек, только лишь вежливое дружелюбие.
— Вот и молодчинка! — Дамир снова улыбался и был привычно безмятежен. — Я рад, что ты услышала и правильно поняла мой совет. Думаю, вы хорошо поладите и больше подобных недоразумений уже не возникнет. Так что расслабься, не нервничай и лучше сосредоточься на учебе, чем на всяких глупостях.
Слова друга были разумны и я была склонна с ним в этом согласиться, но все же одна мысль тревожила, не давая мне покоя:
— Мир, так может я того… — осторожно начала я, — его пара? Помнишь, как Ярослав в свое время говорил, что у них там какие-то заморочки есть с избранностью и предопределением? Может, и тут — то же самое… только на самом деле?