Ну точно, он чувствовал незримое присутстствие любимой девушки.
— Арес, ты ведь помнишь о нашем уговоре?
Тот вопросительно посмотрел сквозь прорезь в маске.
— Не трогать никогда Лизу и не приближаться к ней на расстояние пушечного выстрела. Она мне дорога…Ты поклялся еще пять лет назад, — Макс давил, требовал ответ.
А Аресу было похер. Соврать очередной раз, как голубя на высоковольтных проводах поджарить. Плевое дело.
— Ты меня достал уже с этой мелкой стервой. Я тебе тогда сказал и сейчас говорю. Она мне на хер не упала, чтоб из-за бабы с другом детства спорить.
Макс выдохнул облегченно. Только и сам ведь забыл рассказать товарищу, что недавно не сдержался и объявился в тусовке Лизоньки. Встретил свою девочку и снова поплыл. Ему еще надо разрулить с амбалом, с которым она терлась на дискотеке. Какой то херов Гриб, или Глеб. Тестостероновый качок, что так нагло прижимал к себе его Лизоньку и позволил себе поцеловать девушку.
Макс в тот день вернулся с важной встречи обратно в клуб, буквально через полчаса. А Лиза успела сбежать домой. Радовало, что Глеб сидел с недовольной рожей от того, что она его отшила. Хорошая девочка. Иначе Макс не сдержался бы и вспомнил юность, когда он на пару с Аресом всяких отморозков на место ставил.
Не обнаружив никаких улик присутствия Лизы в кабинете Ареса, Романов достал телефон и скинул сообщение одному из своих айтишников, что встречу переносит на завтра в обед.
На улице стояла непроглядная ночь, но его магнитом тянуло к дому Лизы. Вдруг малышка не спит, и он как тогда, пять лет назад увидит свет в окне.
Макс усмехнулся над своими мыслями. Вроде взрослый мужик уже, а ради любимой девочки готов снова по водосточной трубе на второй этаж карабкаться.
— Увидимся завтра, — поспешно сказал Макс и пожал Аресу на прощание руку.
Тот улыбнулся ему в ответ
— Конечно, брат…
Нет, определенно какая то волшебная херь творилась с другом. Таким довольным и вежливым Макс его видел впервые за последние годы…
Глава 28. Макс и Лиза
Лиза.
Деньги высыпались на пол коридора — порвался пакет. Я истерично рассмеялась, глядя на ровные зеленые пачки — кирпичики. Теперь я могу точно гордиться собой — в двадцать три стала валютной проституткой!
Стоило оканчивать высшее образование, чтоб в конечном итоге за один секс заработать сто штук!
В доме царила тишина, а в голове армагедон. Тысячи сбивчивых, жестоких по своему содержанию мыслей роились и давили на сознание.
Мой насильник Арес. Хозяин Греха и нынешний владелец моего тела. Чудовищная ирония. Горькая и кислая одновременно.
Я брезгливо переступила пиратское сокровище и поплелась прямиком в душ.
Долго мылась и плакала. Плакала и мылась.
Надежда на то, что я смогу отмыться от налипшего позора испарилась, когда я в сотый раз мылила и драила до покраснения кожу.
Я отказывалась вспоминать бурный секс и понимать почему я испытала удовольствие во время процесса. Это не я. Это глупое тело. Между ног нет мозгов и сердца. Там лишь пустота — дырка! Поэтому и казнить себя за слабоволие глупо.
Если бы я не проходила годы психологической реабилитации, возможно, в эту ночь я бы прекратила свои страдания суицидом. А так, я все раскладывала по полкам, искала оправдание каждому своему поступку — вдоху выдоху, стону, механическому оргазму.
После получасового душа я вылезла из ванной красная, как варенная креветка. Надела на себя белье и наглухо закрытый спортивный костюм. С трудом передвигая ноги, доползла до спальни.
В комнате стояла удушливая жара. Спертый воздух вызывал тошноту. А может это мне было плохо от самой себя…
Я подошла к окну и распахнула его настежь. В этот миг, как по команде возле ворот моего дома припарковался представительский Мерседес. Черная тонированная машина выглядела, как касатка. Я с интересом вглядывалась в открывающуюся дверь.
После жестого секса с Аресом меня уже было сложно напугать автомобилем. Даже если б из него вышел очередной маньяк или убийца и снял меня из снайперской винтовки, ведь я была легкая мишень в окне, то я б даже не пискнула. Благодарно приняла бы избавления от измучавшей меня судьбы.
С горечью я осознала насколько я сломлена и выпотрошена. Осталась лишь безчувственная оболочка.
К эмоциям я не была готова. Но из машины вышел единственный человек, способный их во мне пробудить.
Максим Романов!
Я ахнула, прикрыв рот рукой. Неожиданный визитер смог пробудить меня от дьявольского анабиоза.
Макс был словно с обложки гламурного журнала. Фигура мужчины даже издалека смотрелась слишком идеально. Рельефное тело украшал строгий брендовый костюм. Белоснежный ворот рубашки был расстегнут на несколько пуговиц, что придавало его образу харизматичности и сексуальности. И этот его образ правильного и шикарного мужчины у моих ворот — потасканной шлюхи, вызывал во мне разочарование и боль.
До его появления я считала свою апатию и депрессию жутким состоянием. Но после того, как Макс уверенно подошел к невысоким прутьям забора, я поняла, что сейчас мне действительно стало хреново. При чем так, как не было даже во время первого изнасилования ублюдком Аресом.
— Лиза, привет, красавица, — негромко позвал он меня и улыбнулся до глубоких ямочек.
Я закрыла лицо ладонями и прислонилась к оконной раме.
Боже! Что я наделала?!
Я отдалась за деньги насильнику, не дождавшись Макса какой то гребанный час.
А он вот. Стоял под окном и смотрел на меня с теплотой и обожанием, которые я не заслужила!
Мерзкая липкая вина намертво прилипла к моему телу и давила. Давила с силой гранитной плиты надгробия.
— Принцесса, спускайся, или я сам влезу к тебе в окно, — чуть громче произнес Макс. С легкостью перелез через забор. По мальчишески легко спрыгнул на отцовский стриженный газон и подошел совсем близко к стене дома.
Я с замиранием сердца глянула вниз.
Все неправильно. Это я должна была сейчас быть внизу, а он наверху. Я в преисподни, а он в чистом бескрайнем небе.
— Лиза, что случилось?! Тебя обидел этот уебок Глеб? Расскажи мне, малышка, — заметив мои слезы, что лились водопадом сквозь плотину пальцев, встревоженно спросил Макс.
— Где ты был раньше? — всхлипнув в голос, спросила я.
— На конференции в Канаде.
Макс не дожидался моего приглашения. Расстегнул пиджак и скинул его прямо на аллею. Начал ловко взбираться ко мне в окно, хватаясь за выступы в камнях и подоконник первого этажа.
— Нет. Нет. Уходи, Макс, — вскричала я.
Разве я смогу вынести присутствие этого мужчины, если я его всю свою сознательную жизнь люблю, и при этом только что переспала с насильником, моральным уродом Аресом?!
Но Макс отказывался слушать меня.
Добрался до второго этажа и подтянулся на мускулистых руках, даже дыхание его не сбилось. В просвет окна показалось его обеспокоенное лицо. Изумрудные глаза искрились добротой и радостью от нашей встречи.
В них смотреть было особенно тяжело и больно.
— Уходи. Уходи, Макс, — повторяла я, как обезумевшая и мотала влажными после душа волосами.
— Лиза… ты чего? Может еще скинешь меня? Я ведь сломаю себе что то, малышка. Давай я войду в комнату, и ты мне спокойно объяснишь, что произошло, — тише проговорил он. Так, словно он психотерапевт и огорошивает больного диагнозом шизофрении.
Черт. Все совсем развивалось неправильно.
Макс не должен был больше появляться и бередить мне душу. Настаивать на встрече и переть, как влюбленный в меня мужчина — танк!
Я грязная, заклеймленная. Очевидно же, что не достойна его искреннего порыва. Как Романов не видит на мне дьявольское тавро?! Оно должно быть выжжено на губах поцелуями Ареса, его раздирающим огненным членом.
Я зажала рот рукой в отвращении к себе. Казалось, что и вправду мой рот до сих пор прожигает метка зверя.
— Лиза, у меня сейчас руки отвалятся. Маленькая моя, позволь хотя бы сесть на подоконник, раз боишься пускать меня в свою девичью келью, — с очаровательной улыбкой произнес Макс.
Я отступила на несколько шагов к стене. Пока не уперлась спиной в холодную плоскость, смотрела в ужасе на Макса.
Я уже видела, что никакими словами не вразумлю этого невозможно упертого мужчину.
Макс влез в окно с ловкостью хищника. Медленно подошел ко мне.
— Лизонька, девочка моя. Прости, что ушел тогда из Элизиума так стремительно и не появлялся эти дни. Я знаю, что с этим дебилом из фитнес клуба у тебя ничего нет. Все пять лет я вспоминал о тебе каждый день. Твои небесные глаза, твою волшебную улыбку, твои золотые волосы, — Макс потянулся к моим влажным прядям и коснулся их рукой, пропуская между пальцами. Я дернулась от него в сторону, как от огня.
— Не нужно, Макс. Тебе и вправду лучше уйти. Я… я не достойна тебя. И никогда не была…
Рыдания душили и рвались наружу. Я попыталась оттолкнуть Макса в грудь. Как он не понимает, что чем ближе он ко мне находится, тем больше укоряет и добивает меня.
— Что ты такое говоришь, глупыха?! Я всегда только о тебе и думал, мечтал. Все, что произошло раньше детская блажь. Я уже не обиженный девятнадцатилетний парень. Лиза, мы итак столько время потеряли. Я больше не намерен тебя отпускать. Я тебя…
— Замолчи! Немедленно. Нет, ты не понимаешь. Я испорчена. Ужасна. Отвратительна. Я сделала чудовищный поступок…
Слова, как комья сухой земли, с трудом прорывались наружу. Надо просто сказать Максу правду, и он навсегда уйдет из моей комнаты, из моей жизни!
Глава 29. Макс и Лиза
Я металась, как загнанная лань.
Макс же стоял монументально на своем. Он изменился, стал уверенный в себе. Просто не прошибаемый.
Мужчина потянулся ко мне и сгреб в охапку. Прижал к груди сильными крепкими руками. Я трепыхалась несколько минут, а потом затихла. Только продолжала плакать. В его объятиях стало неожиданно уютно и тепло. Удары его сердца заглушали все мои патовые мысли.
Макс целовал мои волосы, жадно вдыхал мой аромат, заставляя дрожать в его руках сильнее.
— Маленькая, девочка моя. Все будет хорошо. Если тебя кто то обидел, только скажи. Я за тебя уничтожу любого, — хрипло говорил он.
У меня не было сил бороться с его нежностью. Под натиском его ласки и желания быть со мной иссякли все мрачные аргументы.
Хотелось забыться в его крепком теле, в его требовательных губах.
В его запахе… я повела носом по рубашке и сердце от страха упало в пятки. Едва уловимый запах сандала и никотина…
Я резко дернулась в сторону, поджилки затряслись от страха. Макс пах как Арес! Был еще его личный запах свежести и ментола. Но эту тошнотворную липкую вонь Греха я не перепутаю ни с чем!
— Макс, откуда ты ко мне приехал? — спросила я. Голос неожиданно окреп и стал требовательным. Мне стало важно все узнать немедленно.
— Из Канады. Я ведь сказал тебе, Лиза, — удивленно парировал Романов.
— Ты после аэропорта заезжал куда то? — кусая губы и сжимая кулаки, выпытавала я.
— Только заскочил к товарищу в клуб. Но я не понимаю, чего тебя это так насторожило? — Макс не предпринимал попыток меня насильно удержать.
Я побежала к кровати и рухнула на нее обессиленная.
Худшего расклада быть не может. За сегодняшний день я так подумала в тысячный раз. И вот он стал еще хуже.
Арес с Максом знают друг друга. Они друзья…
— Лиза. Что происходит? Прошу, доверься, объясни мне все, — практически шепотом произнес мужчина и присел на край моей кровати. Пробежался пальцами по позвоночнику, пытаясь меня утешить. Задержался на затылке и погладил осторожно голову. Я уткнулась лицом глубже в матрас.
Умереть бы сейчас от удушья, на этой трагикомичной ноте!
Макс не догадывался обо мне с этим мерзавцем, насильником. Иначе сейчас его бы не было в моей комнате.
А рассказать все было подобно тому, как на полной скорости въехать в бетонную стену.
— Я не уйду больше, Лиза. Никогда. Ты можешь прогонять меня сто раз, я буду возвращаться к твоему окну. Ты можешь отвергать очевидное еще пять лет. Но я чувствую тебя. И тогда в клубе все понял. Ты скучала по мне не меньше, чем я по тебе. Малышка моя, ты просто запуталась, испугалась. У меня теперь есть деньги. Очень много. Нам хватит на безбедную жизнь. Я слышал, что у твоих родителей проблемы. Я помогу. Скажи, сколько надо. Любую сумму, хоть миллион долларов привезу тебе утром…
Жестокая ирония судьбы. Черный юмор. Дьявольский стеб!
— Где ты был раньше… — повторяла я, закрывая уши ладонями. Я не могла слышать его слова. Они были слишком трогательные и острые. Ранили мое истерзанное сердце сильнее наточенного клинка.
А вокруг в комнате мрак. Он сгущался вместе с незримым присутствием Дьявола. Запах Ареса проникал в легкие.
— Позволь мне сегодня остаться с тобой. Обещаю, что не трону тебя, если ты сама не будешь готова. Я просто безумно устал с дороги. А еще безумнее соскучился за тобой. Все пять лет, тысячу восемьсот дней думал о тебе…
Мы долго лежали молча. Во мне не осталось энергии. Я была иссушена и утомлена.
— Можно тебя попросить, Макс, — тихо поошептала я, — Прими душ. Этот запах клуба просто отвратительный и удушающий.
Макс поцеловал меня в висок и с чарующей улыбкой произнес:
— Исполню любой твой каприз, принцесса.
Романов застал меня все в том же положении — поперек кровати и с алым от стыда лицом, зарытым в простыни.
Влажный и обнаженный с одним полотенцем, повязанным на узких бедрах, он осторожно поднял меня на руки.
Я обвила его шею и даже не удивилась, что этот мужчина и без одежды был идеален. Упругая кожа плотно натягивалась на бугристых мускулах. Широкая накаченная грудь и рельефный живот были очень твердыми. Будто под шелком кожи он был бронзовой статуей.
При этом живой и горячей.
Макс уложил меня в кровать и сам лег рядом. От него пахло моим ромашковым шампунем и защищенностью.
Я решила, что на эту ночь позволю себе расслабиться и принять помощь любимого мужчины. Завтра нам придется расстаться навсегда. Потому что я не смогу врать ему в лицо и притворяться хорошей и чистой. Я расскажу Максу про мой грех с Аресом Мадаевым. Он имеет право знать правду!
— Только одна ночь, — повторяла я в унисон своим мыслям, засыпая в его теплых душевных объятиях.
Сквозь туман уплывающего сознания до меня донесся сладкий головокружительный шепот
— Моя Лиза. Любимая девочка, — и снова поцелуй в висок, как выстрел из пистолета.
Макс добил меня своим признанием. Просыпаться теперь точно не хотелось. Единственной моей надеждой было, что б весь мир умер, как и я. И чтоб завтрашний день никогда не наступил…
Глава 30. Паша Голицын
Пахан.
Огромный особняк внешне напоминал скорее фантастический бизнес-центр, чем жилище одного влиятельного человека.
Павел несколько минут стоял, разглядывая это архитектурное чудовище, задрав голову. Сколько в него вбухано лямов зелени? В один первый этаж не меньше десятки.
От этой мысли во рту Пахана пересохла слюна — так случалось всегда, когда кому-то удавалось не прилагая усилий изящно убить его выгодным предложением.
Он ещё не предполагал, что главные сюрпризы впереди.
Яков Израилевич, хозяин особняка и главный Судья города, встретил Голицына около бассейна с золотыми карпами, держа серебряное блюдце с кормом. Лицо хозяина цитадели выделялось тонкой аристократической глубиной, какая порой встречается у представителей древних родов. Курчавые волосы с проседью странно контрастировали с очень живыми, пронзительно-серыми глазами. Ими Судья сканировал всё вокруг, проникая даже в самые глубокие уголки души.