От взгляда Сэйда не укрылось, что, создавая заклинание поиска, та изо всех сил старается не соприкасаться с ним даже локтем. И Сэйд решил, что это желание надо уважать.
Когда серебристый свет начертил тропинку на щербатой поверхности утёса, оба молча двинулись по следу. Все вопросы, которые терзали их мгновение назад, по другую сторону врат, внезапно показались неважными и пустыми. На обоих накатило тягостное чувство обречённости.
Портал виднелся совсем недалеко, на каменном языке, выступавшем над бездной.
Ариана и Сэйд переглянулись. Подошли к огранившей его узорчатой арке из серого металла.
— Останется только один, — прочитала Ариана.
Оба молчали и как будто неведомый писец не удовлетворился эффектом, под этой единственной строкой проступили ещё две:
— Выживет только один. И только один ступит во врата.
— Бред, — прокомментировала Ариана. — Сколько вошли, столько и выйдут.
Сэйд молчал. В отличие от Арианы, он уже понимал. Впрочем, искоса глянув на спутницу, он осознал, что и та всё понимает не хуже него, только не собирается признавать.
— Тогда ты первая, — сказал Сэйд.
— Нет, первый ты. Я должна поддерживать… — Ариана покачнулась и схватилась за металлический обод врат.
Сэйд воспользовался мгновением и без задержки толкнул её в портал.
Ариана яростно зарычала, проскочила сквозь арку и рухнула на четвереньки с другой стороны. Вскочила, обернулась в ярости и только тут поняла, что никуда не переместилась.
— Дурацкий фокус, — сказала она. — Очевидно, мы должны войти добровольно.
— Тогда иди сюда и попробуй ещё раз.
Поколебавшись, Ариана сделала, что сказано. Переступила сквозь белую плёнку портала в одну сторону, потом в другую. Ничего не произошло.
— Это фальшивый портал, — сделала вывод Ариана. — Поищем другой.
— Поищи.
Сэйд остановился в нескольких шагах от портала и стал ждать. Впрочем, у него не было сомнений в том, чем закончится эксперимент. Сколько бы Ариана ни призывала поисковое заклинание, оно раз за разом указывало в одну и ту же точку.
Сэйд думал. Думалось легко. Он абсолютно не хотел назад. Приятней и проще было умереть в этом волшебном многоцветном мире, чем в том, где он двадцать лет прожил жалким рабом.
А вот Ариана должна была вернуться домой.
И если врата требовали жертву, то не было сомнений в том, кто её принесёт. Сэйд только не знал до конца, как сделать всё так, как он хотел.
Когда Ариана произнесла заклятие в пятый раз и в третий раз едва не свалилась без сознания, Сэйд понял, что медлить больше нельзя.
— Ариана! — окликнул он, вырывая из ножен меч.
— Что… Ты сдурел?.. — Ариана без труда увернулась от атаки, подпрыгнула и приземлилась у Сэйда за спиной.
— Я думаю, что кому-то придётся остаться здесь.
— Я уже сказала, что это исключено.
— Поэтому останешься ты.
Сэйд атаковал ещё раз. Ариана снова увернулась. Потом ещё раз и ещё.
— Что ты творишь?
— Глупо умирать вдвоём.
— Никто не умрёт! — в надежде остановить разворачивавшийся фарс, Ариана ударом ноги попыталась выбить клинок у Сэйда из рук. Успешно — тот покатился по камням. Сэйд бросился к оружию, Ариана — тоже. Оба покатились по земле, вырывая друг у друга клинок. Потом Ариана сама не поняла, как оказалась сверху — а Сэйд испустил протяжный вздох.
— Ты! — взвыла Ариана, не веря своим глазам. Клинок, за который шла битва, вонзился Сэйду в живот.
Ариана судорожно вспоминала слова исцеляющей магии, из последних сил пытался наполнить ей неподвижное тело — но ничего не получалось. И без того тёмное небо померкло, и горный карниз погрузился в бесконечную, не знавшую солнца тьму.
19
— Сэйд! — выпалила Ариана, едва тьма перед глазами немного расступилась. Замотала головой, силясь разогнать остатки кровавого тумана… Её чуть не стошнило, колокола в затылке зазвенели на все лады. Но главного она достигла — оторвала верхнюю часть тела от твёрдой поверхности и, приподнявшись на локте, огляделась по сторонам.
Сэйд лежал рядом, неподвижный и бледный. Нахлынувшая ярость придала наследнице сил. Рванувшись к невольнику, она вздёрнула его за плечи и яростно затрясла.
— Сэйд! Какого дьявола ты творишь!
Сэйд тихонько застонал и приоткрыл глаза. Несколько секунд висел в руках Арианы безвольной куклой, а затем резко обнял её и уткнулся лицом в плечо.
Ариана выдохнула, почти не веря чувствам.
— Живой…
Одна рука её переместилась Сэйду на спину, другая теперь гладила его по волосам.
— Зачем ты это сделал, Сэйд? Никогда больше меня не бросай. Слышишь? Никогда не смей умирать у меня на глазах.
— Слышу, — глухо ответил Сэйд, спустя бесконечно долгую паузу, и крепче вжался в плечо Арианы. Глубоко вздохнул, успокаивая собственные колокола в голове.
Ариана всё гладила и гладила его по волосам, всё ускоряя движения, напрочь забыв о ласке, только бы чувствовать тепло любимого рядом с собой… Пока Сэйд не отстранился и не заглянул ей в глаза.
— Я боялся, что ты останешься там, — признался он. — Боялся, что тебе не хватит сил.
— Мне хватит сил. Всегда. Уж точно хватит, чтобы тебя не потерять.
Сэйд вздохнул. Он вовсе не испытывал подобной уверенности и чувствовал, что смысл его слов не достиг разума Арианы. Впрочем, он всё равно не хотел их повторять.
— Где мы? — вместо этого спросил он. — Снова какой-то храм?
— Это нужный храм, — вздохнула Ариана. В последний раз коснулась его волос и заставила себя отодвинуться. — Смотри, — теперь она сидела лицом к центру зала, где, начиная церемонию, они садились лицом друг к другу.
Сэйд подобрался ближе к ней и тоже занял своё место. На полу между ними лежали два самородка. Оба слабо мерцали.
Ариана взяла в руки тот, что светился белым. Свет усилился, и в его руках бесформенная руда стала плавиться, обретая новые очертания. Какое-то время она сменяла формы, а Ариана пристально вглядывалась в её сердцевину. Она выбирала.
— Здесь, как и следовало ожидать, силы света, воздуха, холода и воды. Приятная новость: есть и зелёный огонёк земли. Я думала, что совсем к ней не способна… Как и следовало ожидать, ни капли тьмы. Что с этим делать, я решу потом. Сейчас нужно придать талисману форму, и форма, как и суть, станет отражением моей магии, моей души. У формы есть и практические применения — я могу сделать оружие, а могу — флакон, в котором всегда будет исцеляющий эликсир. От формы будут зависеть и свойства амулета. Но я, пожалуй, не выберу ни то, ни другое. Возможно, что-то небольшое и не столь приметное, универсальное — но с камнем стихии, которая станет для меня первой. Это могло бы быть кольцо… — на некоторое время самородок застыл в форме перстня, увенчанного прозрачным камнем, — но каждый профан выбирает кольцо. Если меня захотят ограбить — это будет первое, что попытаются украсть. О, а вот так, пожалуй, не догадается никто, — сгусток руды растёкся, превращаясь в длинную тонкую серьгу, на конце которой мерцал всё тот же бриллиант.
Ариана позволила серьге упасть ей в руку. Потянулась к уху, но передумала. Посмотрела на Сэйда и улыбнулась.
— Хочешь надеть?
— Тебе будет больно, — с сомнением произнёс тот.
— Ничего. Боль станет легче от прикосновений твоих рук.
Сэйд не выдержал и улыбнулся в ответ. Пересев поближе, он осторожно убрал волосы Арианы в сторону. Та склонила голову на бок, открывая взгляду любовника нежную кожу длинной гибкой шеи.
На конце серьга оказалась острой, и без труда вошла в мягкую мочку уха. Ариана лишь зашипела, стиснув зубы, вцепилась пальцами Сэйду в плечо.
— Поцелуй, — попросила она.
Сэйд коснулся губами маленькой ранки, почувствовал на губах солёный вкус.
— Теперь нас дважды связала кровь, — тихо сказала Ариана.
Сэйд поймал её взгляд и увидел, что наследница улыбается — мягко и грустно.
— В первый раз там, в горах. Твоя кровь была на моих руках.
Она вздохнула и отстранилась.
— Теперь самое интересное, — Ариана подтолкнула Сэйда обратно к его стороне круга. — Второй амулет… очевидно… создан твоей душой.
Оба смотрели на крупный сгусток руды, ровно светившийся алым.
— Обычно Стражи не имеют собственного амулета. То есть, конечно, если бы я взяла в Стражи варлока, уже прошедшего испытание, тогда, наверное, да… Но ты входил в храм не как неофит, ищущий силы, а только как тот, кто должен был стать моей поддержкой. Не знаю, нравится мне это или нет, но Храм, похоже, иначе увидел твою судьбу.
— Не понимаю.
— Скорее не веришь, — хмыкнула Ариана, бросив быстрый взгляд на его мрачное лицо. — Ты - варлок, Сэйд. Ты открыл для себя пути силы, доступные лишь посвящённым. Ты сделал собственный амулет и, если бы не обстоятельства… юридического плана, так сказать… Сейчас мог бы собрать свою дружину и отправиться в собственный поход.
Сэйд молчал. Только лицо его сделалось ещё мрачней.
Ариана помолчала.
— Если ты хочешь выйти и объявить об этом всем, то я, наверное, не стану тебя останавливать, — также помрачнев, продолжила Ариана. — Однако считаю, что это будет глупо. Так ты никому не докажешь, что перестал быть рабом.
Сэйд коротко кивнул.
— Не важно, есть у меня сила или нет — раб, это всего лишь раб.
— Нет, не так, — мягко произнесла Ариана. Накрыла его ладонь своей. Потом подумала, вздохнула и решила не продолжать его убеждать. — Одним словом, если мы сходимся в том, что ты не будешь сейчас производить революцию в умах, то лучше об этом молчать. Тем более, что у твоего амулета есть ещё одно… странное… свойство… которое, скорее всего, обеспечит тебе или эшафот, или должность подопытной крысы в исследовательской лаборатории. Я говорю о том… что он красный.
— И что?
— Сэйд! Ты же видел кристаллы шести стихий! Свет даёт серебристо-белый цвет, вода — голубой, земля — зелёный, холод — тоже белый, но другого оттенка… Тьма — чёрный. Нет красного, перестань страдать и подумай головой.
Сэйд медленно поднял на неё взгляд.
— То, что находится в этом камне, не относится ни к одной из шести стихий.
— Ни к одной, — подтвердила Ариана.
— Из шести, — добавил Сэйд за неё.
— Я никогда не слышала о варлоках, чьей специализацией стал бы огонь.
Ариана помолчала.
— Мне всегда говорили, что огонь это вроде как… подсобные силы. Все владеют ими в некоторой мере, достаточной, чтобы высечь искру и разжечь костёр — не более того. После испытания энергия, которую мы выбираем для себя, раскрывает для нас новые грани, становится покорной и пластичной, мы можем уже не просто «высекать искры», но творить настоящие заклятия, задействовать ресурсы, которые ранее были нам недоступны. Я не помню никого, кто управлял бы огнём. Может, потому, что им нельзя управлять?
Сэйд молчал.
Ариана вздохнула.
— Одним словом, я думаю, что пока ты сам с этим не разберёшься — лучше не говорить об этом никому кроме меня. И Сайпфера, может быть.
Сэйд кивнул.
— Я понял, — он безрадостно хмыкнул. — Я стал варлоком и обрёл силу, но никто не должен об этом знать. Я как был, так и останусь рабом.
— Давай поговорим об этом потом? Сейчас я ужасно устала.
Сэйд нехотя кивнул.
— Размеры сгустка силы, который мы получаем после испытания, говорят о размерах нашего внутреннего резерва. И я считаю ещё одним удивительным фактом то, что твой сгусток был такого же размера, как у меня. Всегда считалось, что моя внутренняя сила достаточно велика. Впрочем, — Ариана вздохнула. — Это нам, видимо, тоже лучше обсудить потом. Сейчас тебе нужно выбрать форму для своего первого амулета.
Сэйд снова хмыкнул.
— Я бы хотел сделать меч, — твёрдо сказал он. — Но, как понимаю, такой амулет будет очень трудно скрыть…
— Именно так.
— Любой амулет будет трудно скрыть, если ты раб и тебя в любое мгновение могут раздеть догола.
Ариана и Сэйд замерли, глядя друг на друга.
— Можно, — сказала Ариана, ощутив, что Сэйд думает о том же, о чём и она сама. — Жаль, что мне это раньше в голову не пришло.
Сэйд быстро стащил с себя рубашку. Протянул руки, но не успел коснуться самородка — тот поднялся в воздух, следуя за движениями его ладоней… «Нет, взгляда», — понял Сэйд. Так же, взглядом, он приказал сгустку приблизиться. Тот завис напротив его плеча. Кожу опалило огнём. Сэйд стиснул зубы, предчувствуя боль, но всё равно закричал, когда расплавленный металл вошёл в его плоть, завитками и щупальцами потёк в стороны и вниз, образуя замысловатый узор.
Часть татуировки запечатлелась на руке и плече, другая, меньшая, стекла на грудь, витиеватым щупальцем почти касаясь соска.
Ариана протянула руку в инстинктивном желании коснуться её, но тут же отдёрнула.
— Потом, — твёрдо произнесла она. — Всё потом. Одевайся и давай выбираться отсюда, Сэйд.
Ариана поднялась в полный рост. Сэйд едва успел встать и натянуть рубаху, когда наследница стала оседать вбок.
Сэйд уже не удивился. Он понял, что основной его обязанностью станет носить Ариану на руках.
Следующие три дня Ариана вообще не вставала с кровати. Энергия, на самом деле, восстановилась раньше — по крайней мере настолько, чтобы она могла ходить. Но Ариана просто не хотела. Она лежала и думала, по большей части о том, что будет дальше. Но время от времени и о том — что закончилось и что стало рубежом.
Йен носил ей еду, а Сэйд всё это время пропадал на пустыре. Он тоже думал о том, что произошло. Снова и снова пытался вызвать огонь… И не мог.
В башню он возвращался только на ночь, измотанный до тошноты, и если Ариана уже спала — ложился на полу возле кровати. Ему требовалось немного пространства, чтобы разобраться с самим собой.
На третий день Ариана проснулась первой и не выпустила его из комнаты.
— Почему ты вообще там? — она ткнула пальцем на подстилку Сэйда на полу.
Сэйд не знал, как объяснить. Долго молчал.
— Потому что я не хочу спать с тобой только потому, что у нас одна кровать, — сказал он наконец. — Не хочу, чтобы это становилось для тебя привычным, не хочу, чтобы в один прекрасный день это надоело тебе.
— Во-от оно как… — протянула Ариана, озадаченная подобными поворотами псевдологики. Потёрла глаза. — Ты можешь спать с Йеном или на сундуке. Если тебе так уж хочется спать без меня.
— Дело не в том, что…
Ариана не дала ему договорить.
— Я бы нашла тебе вторую кровать, но в этом нет смысла. Мы не останемся в цитадели больше, чем на месяц. Я, правда, понятия не имею, как мне собрать дружину… — Ариана вздохнула. — Но для начала хочу сходить к Сайпферу и расспросить кое о чём. Ты к нему ещё не ходил?
Сэйд качнул головой.
— Отлично. Тогда вели Йену принести завтрак и кадушку с водой. Я пойду освежусь.
Умывшись и перекусив, оба вышли из башни и направились к выходу из города. Арианой владело странное, воздушное настроение, как будто не было ничего ни позади, ни впереди. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой свободной, как сейчас.
— Кто войдёт в твою дружину? — спросил Сэйд, хотя и понимал, что для него это не имеет особого значения. Кто бы ни стал союзником Арианы, все они, безусловно, были свободными. И любой из них будет относиться к нему как к рабу.
Сэйд от природы был общителен. Он не любил одиночества и молчания, но среди тех людей, с которыми ему приходилось существовать бок о бок, никогда не находил тех, с кем мог бы дружить. Гаремные рабы вызывали у него или презрение, или жалость, но он не чувствовал, что мог бы положиться на кого-то из них. Хозяева и надсмотрщики — ненависть. Ариана стала первой, рядом с кем Сэйд чувствовал себя спокойно. С кем мог говорить открыто. И сейчас, предчувствуя перемены, он боялся, что это изменится.
Ариана долго молчала. Она, напротив, почти никогда не имела потребности в активном общении. Разве что в детстве, до смерти матери… Да и то лишь потому, что тогда ещё не знала, к чему приводит доверие. Как итог, все старшие дети носились по замку ватагами, а потом ватагами же уходили в поход. Но с Арианой вышло иначе. В каждом, кто пытался завязать с ней знакомство, она видела корысть и никого к себе не подпускала. Теперь же, когда пришло время собрать людей, которым бы она доверяла, Ариана обнаружила, что у неё нету никого. «Только Сэйд», — со вздохом подумала она. И хотя Ариане было вполне комфортно с ним вдвоём, наследница понимала, что двое — это слишком мало для первого выхода за пределы цитадели.