— Он блохастый, — отрезвила Демогона новая знакомая.
— Паразиты? — уточнил неугомонный психотерапевт.
— Угу, — подтвердили ему догадку. И потом я почувствовал, как по моим карманам шарят наглые лапки Демогона. Убью мерзавца, как очнусь.
— Лаврентьич, нашелся Аристарх Петрович, — вещала кому-то Феодосия. — Не задрал медведь участкового. Да и откуда у нас тут медведи.
Через минут десять возле моего обездвиженного тела стояло три человека. А я всё ещё был обездвижен.
— Фиска, ты напоила его что ли? — прозвучал обиженно голос пожилого мужчины.
— Стешку не поила! — с праведным гневом в голосе возмутилась Феодосия. — Он уже пьяный был, когда я его увидела. Сам целоваться полез. С ним ещё странная белочка была. Спряталась видимо, вас стесняется.
— Допьешься Фиска до дурки, — вздохнул второй мужской голос. — Чокнешься и будешь чертей видеть да белок.
Один из мужчин наклонился и осветил мне лицо.
— Странно, — пробормотал он (это был пожилой мужчина). — Изменился он. Помолодел, да и лицо стало красивым. Может быть это не Лабутько?
— Да не, — наклонился второй. — Скулы, волосы. Может, похудел в лесу, пока блудил, оттого и похорошел.
— Не отказался бы так заблудиться, — хмыкнул первый. — Подождем, проспится и расспросим.
— А можно он у меня поспит, — вкрадчиво поинтересовалась Фиска. — Никак поцелуй из ума выкинуть не могу.
— Хорошо, — согласился пожилой и грозно добавил: — Участкового не трогать! Он у нас единственный на всю округу в радиусе сто километров. Не хватало, чтобы его выперли с должности за разборки на любовном фронте.
Непроизвольно икнул. От ужаса. Мне маячила впереди битва за страшную женщину с конкурентами. Пьяное воображение ярко рисовало мне местных красавиц, отчего смерть от руки повстанцев становилась более привлекательной.
Глава 6
Лера (наше время)
Я решила пока окопаться рядом с больницей. На пару дней избрала наблюдательновыжидательную тактику. На работе сказала, что приболела. Эти пройдохи даже заподозрить не должны, что у меня наклёвывается сенсация.
Домой приезжала только к часу ночи, чтобы поспать и принять душ. Соня позвонила в тот же день к вечеру и сообщила, что пострадавших находят преимущественно в безлюдных местах. Парки, окраина города, пустыри.
— Странная болезнь какая-то. Тебе так не кажется? — во мне начала крепнуть мысль, что совсем это никакая не эпидемия. Тогда что? — Сонь, скажи, теоретически… могу я как-то пробраться в больницу? Хотя бы не в реанимацию.
— А куда? — озадачилась приятельница.
— В морг? — выдала свою гениальную мысль.
— Зачем тебе туда? Все пострадавшие живы, — пробормотала Соня, не улавливая мою логику.
— Ну, допустим, я выдам себя за персонал больницы, — начала развивать свою мысль. Пока что план был очень поверхностным и до безобразия глупым.
— Наш Валентинович, — Сонька запнулась, — ну, патологоанатом, — пояснила она. — Так вот. Он мужик дотошный, подозрительный и бессменный. Он в морге уже двадцать лет. Окопался, словно крот и вылезать оттуда не собирается. Ты прикинь, он говорит, что его местная атмосфера вдохновляет. Романы писать начал. У него точно кукушка съехала, — поведала мрачно Соня.
— Плохо. Я не потяну на более высокую квалификацию, — озадаченно пробормотала, лихорадочно прикидывая, что бы предпринять. — Даже укол сделать не смогу. Если прикинуться медсестрой, то можно нарваться на неприятности, — размышляла я вслух. — Трупы что?.. Даже если придётся чем-то ширнуть, то они не обидятся и возмущаться не станут. А мне бы хоть одним глазком посмотреть на больных.
— И что ты предлагаешь? — Соня тяжело вздохнула в трубку.
— Предлагаю вашего Валентиновича немножко отравить.
— Ты совсем с ума сошла?! — не оценила Соня моё гениальное решение.
— Дослушай ты. Что если ему подсыпать порошочек или таблеточку подложить в пирожок. Я не знаю. Микстурку. Что там у вас? Вызывающую понос. И липовые анализы потом сделать. Мол, грипп кишечный, все дела. И отправить его на заслуженный почётный больничный.
— А кто будет его непосредственную работу выполнять? — озадачилась Соня. Ну, вот всё ей объяснять приходится.
— Сонь, это ж морг. Ну, в крайнем случае, полежат немножко его клиенты в холодильниках. Ну, что с ними сделается?
— Э-э-эммм. — с сомнением произнесла Соня, не веря в успех моего гениального плана.
— Выручай, подруга! — взмолилась. — Иначе не смогу я статью написать. Мне никто не поверит. Доказательства нужны.
— Ладно, — сдалась, наконец, Соня. — Чувствую, что подставишь ты меня Лерка. Ох, подставишь…
— Клянусь, молчать даже под пытками, — заверила приятельницу. — Как только выпишешь Валентиновичу справочку на отдых, звони мне. Я пока халатик раздобуду и липовые медицинские дипломы. Притворюсь, что на замену пришла. А там будем по обстоятельствам действовать.
И вот, сижу уже второй день под больницей. Пострадавшие всё поступают, приятельница молчит, а я жду свои документы. Заказала через знакомого знакомых. Да, у журналистов порой очень странные связи.
Близится вечер, Сонька не звонит, а у меня уже спину сводит судорогой и шея отваливается. Решаю размяться и сходить в ближайшее кафе, чтобы перекусить чего-нибудь. На улице конец лета. Ещё тепло, но и жара уже не выматывает. Иду, наслаждаюсь мягким, ласкающим лицо, и думаю об этом странном деле. Ни одна из версий не кажется мне правдоподобной. Если только не поверить в какую-нибудь уж совсем абсурдную. На ум пришёл сериал «Сверхъестественное». Да ну, нафиг. Не может такого быть!
Думай Лерка, думай. Хотя, если. Да нет! Моя бабуля была обычной знахаркой. Ничего в этом нет такого. Ну, травками умела лечить. Это совсем не сверхъестественно.
Погружённая в анализ, даже не заметила, как передо мной возникла мужская спина. Я как раз подходила к витрине с выпечкой. Впечаталась в неожиданную преграду со всей дури, на какую только была способна. Даже нос хрустнул. Словно в бетон воткнулась.
Схватилась за лицо и попятилась. Мужчина развернулся и прожёг меня злобным взглядом. Блин, красавчик какой!
— Смотри, куда прёшь! — процедил он, вмиг рассеивая всё своё очарование. Даже тёмносерые глаза теперь уже не казались такими притягательными. Хотя цвет необычный. Соберись, Лерка!
— Хам, — выдала я. — Сам выпрыгнул передо мной, а я ещё и виновата!
Мужчина окинул меня бесцеремонным взглядом с ног до головы, скривил губы в усмешке и выдал:
— Мало, что слепая, так ещё и дурная, судя по всему.
От такой наглости у меня чуть челюсть на пол с грохотом не упала.
— А-а-а, я поняла. Ты из этих, — сделала неопределённый пас руками.
— Из каких таких «этих»? — мужчина изломил бровь.
— Шовинист, — коротко и ёмко охарактеризовала стоящий передо мной экземпляр.
— И кто дал право женщинам так разговаривать с мужчинами? — подкатил мерзавец глаза. Очевидно, вопрос предназначался не мне. А так. был риторическим.
— Свали в туман, прикройся тучкой! — процедила сквозь зубы, испепеляя нахала взглядом.
Мужчина только расхохотался. Обидно так, с издёвкой, взял свой кофе и вышел.
Во мне клокотала злость. Нет, ну, что за экземпляр? Ткнула в первую попавшуюся на витрине булочку, схватила кофе, пакет и выскочила на улицу, продолжая негодовать. Бывают же такие… И кто его воспитывал, только?
Булочка оказалась с лимонным джемом. Ненавижу лимоны! Скривилась и выбросила булку в урну. Всё из-за этого упыря, будь он неладен!
Вернулась в машину и, зло шипя, позвонила мужику, который занимался моими документами. Тот оповестил, что сделал всё в лучшем виде. Хоть одна хорошая новость. Тут же помчалась за липовыми бумажками.
По дороге заскочила в медтехнику и прикупила халатик. Так, теперь я во всеоружии. А вот и звонок от Сонечки. Подруга доложила, что диарея Валентиновича в полном разгаре, и её знакомая любезно выписала липовый диагноз, отправив бедолагу домой на излечение.
— Наше руководство заявку отправило в областной центр, чтобы прислали замену, известила меня Соня. — Но я её оперативно отменила. Так что, завтра утром жду тебя. Ох, надеюсь, начальство не узнает. А то меня не только выпрут с работы, но и в принципе запретят работать по профессии.
— Не волнуйся, всё будет пучком, — успокоила я Соню, потирая руки.
Утром, ни свет, ни заря, приехала на свой дежурный пост перед больницей. Нервничала жутко! Ладони вспотели, а руки тряслись. Не каждый день идёшь на преступление. Но цель оправдывала средства.
Пока я настраивалась на нужный лад, увидела, как к зданию больницы направляется странная особа. Мой глаз сразу зацепил подозрительную тётку. Вроде бы сотрудница. Женщину выдавал белый халат. Но было в ней что-то неуловимо шибанутое. Во-первых, походка. Тётка шла на высоком каблуке и вся вихлялась, будто её жахнули по голове или она в очень нетрезвом состоянии. Во-вторых, кто сейчас делает такие жутко убогие укладки? Что за перегидрольный кошмар у неё на голове?
А в-третьих, фигура у тётки тоже была ужасная. Под стать причёске. Попы почти нет, а вот грудь. мама моя! За что боженька так над ней поиздевался?
Проводила это чудо природы задумчивым взглядом и выбралась из машины. Ещё раз всё тщательно перепроверила, нацепила на лицо деловое выражение и зашагала к проходной.
Глава 7
Аристарх Петрович Лабутько — единственный участковый в округе, блюститель порядка. Каким-то чудесным образом я оказался почти точной его копией.
После того, как я отлежался на полу у Феодосии, меня отвели в дом, принадлежащий участковому. Суровый мужик Михалыч скупыми словами объяснил мне, что пропал я (точнее участковый) неделю назад. Бесследно. Начали подозревать в убийстве участкового местного медведя, сбежавшего из проезжающего цирка и спокойно проживающего в местных лесах вот уже второй год. Но так как раньше Мишка не был замечен в кровавых расправах, то его старались лишний раз не беспокоить.
— Если помните, с ним еще крокодил сбежал, — спокойно рассказывал о подозреваемых Михалыч, помогая открыть калитку. — Мы на него тоже думали, но скорее всего не выжило заморское животное в местных болотах.
Серьезно задумался над тем, стоит ли в будущем перекидываться в дракона. Тут местные не выживают, а мне прямая дорога на тот свет. Прощаясь с Михалычем, я не удержался и подпитался энергией его души через рукопожатие. Хотя магии было во мне предостаточно, но меньше всего хотелось, чтобы меня накрыло очередное безумие под воздействием местного воздуха. Да и люди не замечали того, как я ловко скачивал с них необходимые мне силы их душ.
Стоило переступить порог дома участкового, как маскировка с Демогона спала, и он громко заявил:
— Жрать хочу. У твоей зазнобы только черствый хлеб нашёл. Пришлось у кота рыбу отбирать. Из-за карася мы с Махито дрались не на жизнь, а на смерть.
— Сходи на охоту, — посоветовал я, осматривая небольшую старую избушку. Внутри было мрачновато и темно. Высокий куст за окнами, практически не пропускал солнечные лучи, от чего помещение напоминало больше подвал, чем деревенский дом.
Участковый был закоренелым холостяком. Вещи только необходимые, всё лежало на своих местах, чисто и порядок — как я люблю. Пока я изучал документы участкового, Демогон изучал его холодильник и даже успевал поедать всё, что находил хотя бы отдаленно напоминало еду.
Аристарх был действительно похож на меня, но только на первый взгляд. Физическая подготовка отсутствовала, имелся небольшой животик, и он был визуально старше меня на двадцать лет. В любом случае мне крупно повезло со случайным стечением обстоятельств.
— Эй, придурок! — позвал меня обнаглевший окончательно Демогон. Создавалось впечатление, что нескромный психотерапевт уверен в своём бессмертии.
— Я тебе в рот мыло засуну, — грубо отозвался, убирая документы с фотографиями в сторону.
— Иди сюда идиот, я тут такое нашёл! — не обратил внимания на угрозу Демогон, продолжая орать. Только сейчас понял, что крики раздаются из-под пола. Похоже, мой психотерапевт в поисках еды нашёл вход в подвал.
Через секунду крышка с подпола приподнялась и наружу высунулась перепуганная морда Демогона вся в паутине. Мне бы в очередной раз опечалиться и прибить бестолкового шаттловского помощника, но то ли я к нему привык, то ли он реально обладал гипнозом… Я послушался его.
Найденное в подполе меня нисколько не порадовало. Остатки драконьей шкуры, висящие на стенах земляной ямы, говорили о том, что с Ирагана сбежал не только я. Зеленый цвет чешуек откровенно намекал на одно — из тюрьмы Ригринтарона сбежал опасный
безжалостный преступник. Возможно, мерзавец бежал не один, воспользовавшись государственным переворотом.
— Нас убьют? — поинтересовался заинтригованный Демогон.
— Возможно, — не стал я разочаровывать в догадках психотерапевта. — Но ты всегда можешь заболтать врага до смерти, — утешил расстроившегося пушистого негодяя.
— Что будем делать? — необычайно тихо спросил Демогон. — Мне кажется, нам пора валить с этой планеты. Только у одного дракона зеленая чешуя и эта тварь крайне опасна. Не хотел бы я находиться с ней даже в одной солнечной системе.
— Будем охотиться, друг мой, — коварно произнес я, понимая, какой урон наношу психике несчастного Демогона.
— Спятил?! — вытаращил глаза Демогон. — Надо драпать отсюда. И чем быстрее, тем лучше.
— Одной души дракона хватит, чтобы восстановить шаттл и зарядить его магией под завязку, — поделился я вслух планами. Мы оба переглянулись, губы Демогона растянулись в отвратительно-плотоядной улыбке, и он гнусно захихикал. Содрогнулся от ужаса и мысленно пообещал себе избавиться от психотерапевта, как только окажусь в безопасности.
Так начались наши поиски по поимке инопланетного преступника.
Почти год дракон вёл себя скрытно, не давая напасть на его след. Но в последний месяц он окончательно обнаглел и стал вести разгульный образ жизни. Следы были достаточно чёткими; зеленый дракон явно поселился в огромном соседнем городе, активно вытаскивая души из тел людей. Меня пугала только одна мысль — тварь могла оказаться не одна.
Портал из тюрьмы помог ему переместиться на Землю раньше, чем я потерпел крушение. Магии портала не хватило, чтобы докинуть сбежавших до планеты, где вечно ошивались преступники. И скорее всего это случилось из-за того, что их было больше, чем надо в портале.
За год я вполне приспособился к местным условиям, и случайно выяснил, что Демогону противопоказан кофе. Уж слишком «бодрым» он становится после его употребления, особенно если жрал прямо в зернах. Кофе вошёл в запретный список продуктов.
За заслуги перед деревней меня перевели в город на должность участкового в небольшой тихий участок на окраине. Местные алкоголики ждали моего переезда, считая секунды. Подозреваю, что после моего отъезда гуляли все, ибо мой диктаторский режим и безжалостный сухой закон был невыносим даже трезвенникам.
С переездом в город не на шутку торопился, так как очень хотел посмотреть хотя бы на одного пострадавшего, из которого вынули душу, чтобы знать наверняка, что я не ошибся с выводами и по Земле гуляет голодный преступный инопланетный элемент.
Больница тщательно охранялась. Удостоверение участкового мне не помогло проникнуть внутрь. Пришлось идти на хитрость и согласиться на предложение моего психотерапевта. Переодевшись в женщину-врача, я направился в больницу.
Всё шло на отлично, если не считать каблуков. Ошарашивая своим видом охрану, я преспокойно проник внутрь и, накинув на одного из коматозников белую простынку, со спокойной душой повёз тело в морг на каталке. Невидимый Демогон сидел сверху на пациенте. Я даже от удовольствия присвистнул пару раз, игнорируя неудобство своей одежды.
Найдя тихое место в морге, культурно припарковал каталку в центре небольшой комнаты, и Демогон аккуратно открыл лицо пострадавшего. Молодой мужчина был свеж и очень даже жив. Приподнял ему веко и заглянул в зрачок спящего.