— Почему? Давай ты не будешь решать за меня! Сам-то хорош! Повёлся на предложение моего муженька, соблазнил, надругался!
— Аврора…
— Нет, ты — мерзавец! Подонок! И не смей прикидываться добреньким, я ни за что тебе не поверю!
Вскакиваю на ноги, начиная стучать кулачками в огромную, мускулистую грудь. Удары эхом раскатываются по пустой квартире, отдаваясь звоном в моих ушах.
Демон перехватывает мои запястья своими пальцами, словно наручниками. Прижимает к себе. Заставляет успокоиться.
Поднимаю лицо к потолку, пытаясь остановить рвущиеся наружу слёзы. Нет, я не хочу, чтобы этот тиран видел мою боль, мои страдания.
Он властно хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть в бушующие огнём, глаза. С нажимом проводит по левой щеке. Скользит вниз, к губам, оконтуривая их.
Цепенею. Покрываюсь льдом, понимая, что внутри меня снова начинает зарождаться бушующее пламя похоти. Нет, это наваждение какое-то.
Но именно сейчас мне отчётливо захотелось, чтобы он меня поцеловал. Властно, чувственно, так, как умеет целовать только он. Демон.
Опускаю дрожащий взгляд, пытаясь отвлечься от своих мыслей. Мужчина рычит, обдувая меня своим огненным дыханием, которое по накалу может сравниться с жерлом действующего вулкана, и мне на мгновение становится жарко.
— Я никогда бы не взял долг подобным образом, слышишь? Ни от кого! Только от Лозинского, потому что…
Запинается, заставляя меня взглянуть на него.
— Потому что я грезил о тебе несколько месяцев. Мечтал увидеть вновь. Заговорить. С тех пор, как встретил случайно в супермаркете…
Глава 23
Аврора
*****
— Ты что?
Не верю своим ушам. От этого огромного чёрного дьявола тёплые слова кажутся совсем нечитаемыми, как будто он говорит на каком-то другом, незнакомом, языке.
— Зацепила ты меня. Уже давно.
— Я… Я не помню.
— Так ты и не взглянула на меня при нашей первой встрече. Посмотрела так, будто я — назойливая прилипчивая муха. Отошла, приобняла мужа и у меня всё закипело в душе. Так со мной не обращалась ни одна женщина. Меня могли любить или ненавидеть!
— Но…
— А ты посмотрела на меня, как на товар в этом супермаркете. Причём, как на тот товар, который не заслуживает твоего внимания. Походный термос, например, или набор рыболовных крючков…
— Я любила ловить рыбу с отцом… В детстве… Рыболовными крючками я бы, пожалуй, заинтересовалась.
Расплываюсь в блуждающей хитрой улыбке.
Подначиваю. Раззадориваю.
Карие глаза Демона моментально вспыхивают, как горящие факелы, а брови чуть взлетают вверх. Он моментально притягивает мои руки к своей груди, пригвождая намертво к себе.
Двумя пальцами приподнимает мой подбородок, заглядывая в глаза. Волна жара проносится по телу, сметая всё на своём пути, и неожиданно концентрируется между ног, разливаясь по низу живота сладким томлением.
Цепенею, пытаясь отвести дрожащий, полный желания, взгляд.
Ещё не хватало, чтобы этот всесильный тиран лишний раз понял свою неотразимость. Порадовался. Вознёс себя на пьедестал шикарного героя-любовника.
Ну, нет.
По крайней мере, не сейчас. И не в квартире его любовницы.
Это как-то аморально, мерзко, неправильно.
Демон смотрит на меня восхищённым, каким-то сумасшедшим взглядом, и я понимаю, что он на грани. Мы сейчас ходим с ним по лезвию бритвы. Танцуем на стёклах, рискуя каждый раз оцарапать кожу и нанести себе какие-то травмы или увечья.
Прижимает меня ещё крепче, обнимая за талию, и в моё бедро начинает упираться разгорячённая плоть. Огромная. Требующая пристального внимания и немедленной разрядки.
Краснею, как перезрелый томат, отшатываясь от своего похитителя.
Это уж слишком. И к подобному появлению чувств я, пожалуй, не готова. До этого вечера я отчётливо знала, что ненавижу Демона всей душой, мечтая сбежать из его цепких лап и обрести, наконец, свободу.
Но после сегодняшних событий, когда этот дьявольский мужчина наконец-то открылся для меня по-иному, что-то надломилось внутри. Сломалась та баррикада, угрожая в каждую секунду рухнуть под обжигающим взглядом брутального красавца.
— И что там этот Артемонов?
Путаю слова, пытаясь собрать мысли в кучу.
Хриплю заплетающимся от страсти языком. Втягиваю носом раскалённый воздух.
— Арчибальдов.
Рычит, чуть отпуская меня. Разрывает прикосновение, отступая на шаг назад. Даёт, наконец, мне свободу.
Замечаю, как мужчина поправил каменный стояк под брюками. Слишком широко расставил ноги, пытаясь сделать невидимым отчётливо прорисованный член.
Отвела горящий взгляд.
— Да. Что ему нужно?
— Он вознамерился взять долг Лозинского натурой… твоей.
— Моей… Боже, что за дикость? Что за порядки?
— Это криминальный бизнес, Мышка. Лучше тебе не совать туда свой хорошенький носик.
— И поэтому… Ты похитил меня?
Кивает.
Сканирует своим прожигающим до костей взглядом. Разбирает на мельчайшие молекулы, не давая пошевелиться.
— Я просто не мог допустить, чтобы над тобой издевались. Сначала этот мерзкий Арчи, а потом и его пешки. По кругу. До последнего вздоха.
— Меня бы убили?
— Скорее всего. Зачем им лишние свидетели?
— Боже…
— Хорошо, что твой супруг оказался очень подлым и меркантильным. Он потребовал с меня алименты на ребёнка. Объявил, что ты беременна от меня, а он не намерен кормить чужой, никому не нужный рот.
Замолкает, хватая меня за руку.
Закусываю губу, не в силах пошевелиться. Делаю рваный вдох, пытаясь заставить сердце снова начать стучать как обычно. В горле поднимается фонтан негодования, и я едва сдерживаюсь, чтобы не заорать.
Господи, какой подлец Тима.
А я-то мечтала стать матерью его ребёнка! Быть с ним до самой старости, пройти через все беды и несчастья с гордо поднятой головой, взявшись за руки. А он…
Он просто растоптал всё грязными сапожищами…
— Естественно, мне пришлось встать на твою защиту. Увезти тебя поздно ночью, из квартиры. Похитить. Сделать заложницей. Другого пути у меня не было. Я не хотел, чтобы с тобой что-то случилось.
Он спас меня.
Спас диким, каким-то особым варварским методом, но спас. Защитил. Привёз к себе. Спрятал от лишних глаз.
Выдыхаю, пытаясь казаться совершенно спокойной.
— Ты знаешь, где мой муж?
Качает головой. Прячет от меня взгляд, пытаясь промолчать.
Но я вижу. Вижу, что он что-то знает, не договаривает, не хочет поделиться.
— Чёрт возьми, Демон. Скажи мне, где Тимофей. Я лишь хочу посмотреть ему в глаза. Спросить — за что он так со мной?
— Не выйдет, Мышка. Он не ответит.
— Сука, он ответит! Я выбью из него слова силой! Скажи, немедленно!
Взвиваюсь, как сумасшедшая, начиная хохотать.
Слёзы текут по моему лицу, а тело сотрясается от мелкой-мелкой дрожи.
Мужчина хватает меня за пальцы. Подносит к своим тёплым губам. Припечатывает.
— Покойники не говорят, Мышка. Они молчат.
Отшатываюсь.
Смотрю на него, как на сумасшедшего. Перевариваю полученную информацию, пытаясь уложить её в своей голове. Разложить по полочкам.
Но не выходит.
— Я… я не понимаю.
— Лозинский мёртв. По крайней мере, так сказал мне Арчибальдов. Взять с твоего мужа оказалось нечего. Следующая на очереди — ты.
— Боже, но они найдут меня! Почему ты увёз меня из своего дома?
— Арчибальдов уже приходил сегодня за тобой. И, мне кажется, ничуть не поверил. Поэтому я нашёл способ увезти тебя из особняка. Под видом Олеси. Его пешки ничего не заподозрили. Поэтому, ради твоей же безопасности, ты должна остаться здесь.
— Но Олеся…
— Поживёт пока у меня. Завтра я попробую взять ей путёвку в какую-нибудь жаркую страну и отправлю в шикарный отель на берегу моря, чтобы она никого не доставала. Не переживай, Мышка. Здесь тебя не найдут. Они просто не поймут, что я с лёгкостью обвёл их вокруг пальца.
Мягко опускает голову, опутывая меня бархатистым голосом. Сглатываю слюну, переводя взгляд на окно:
— Но слежка видела, где мы.
— И что? Я привёз свою девушку домой. Поднялся наверх, проводил. Всё нормально. Если бы Арчи что-то заподозрил, он бы уже был здесь с оружием наперевес, не волнуйся.
Киваю, закусывая губу.
Больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы Демон остался со мной, хотя бы на эту ночь. Был бы рядом.
Но я ни за что не попрошу об этом.
Хотя бы потому, что не уверена, что смогу остаться холодной.
— Мне пора. Нужно успокоить наш «хвост» и вернуться в особняк. Устраивайся поудобнее. Теперь ты тут хозяйка.
Пытается улыбнуться.
Втягивает носом воздух, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.
— Спасибо.
Быстро захлопываю дверь за мужчиной. Щёлкаю замком, стекая спиной по косяку. Как-то больно защемило на душе. Обжигающе — неприятно.
Глава 24
Аврора
*****
Подхожу к окну, осторожно отодвигая штору. Белый «Ниссан» со включенными фарами стоит совсем неподалёку от подъезда, совершенно ни от кого не скрываясь.
То ли слежка этого Арчибальдова слишком самоуверенна, то ли — они просто идиоты.
Вижу, как из подъезда, с грацией хищника, вышел Демон.
Не обращая внимания на «хвост» он прошёл к своему внедорожнику. Щёлкнул брелком и быстро юркнул на водительское кресло. Завёл мотор, выезжая со двора. «Ниссан» последовал следом. На почтительном расстоянии, но всё же, весьма заметно.
Значит, всё же идиоты.
Ладно.
Задёргиваю штору, устало опускаясь на диван. Огромные часы со светящимся циферблатом, висящие на стене бойко показывают час ночи. И я понимаю, что нужно поспать.
Просто необходимо.
Если не для себя самой, то хотя бы для ребёнка. Это — самое дорогое, что у меня осталось в жизни. Самый любимый человечек. Который никогда не предаст.
В отличие от других.
Взбиваю крошечную подушечку — думку, лежащую на диване и тотчас взгляд натыкается на фотографию в белоснежной ажурной рамке. Сглатываю комок, вставший в горле, в нерешительности подходя к стеклянному журнальному столику.
Нутро тотчас полыхнуло жаром, и я зажмурилась, прислушиваясь к внутреннему голосу.
Нет, всё нормально. Это — квартира Олеси, Демон — её любовник и вполне нормально, что у них есть совместные фотографии такого… несколько откровенного содержания.
Сканирую снимок, испытывая при этом какую-то ледяную грусть, опутывающую мою душу. Они ездили вместе на отдых. Стояли в обнимку на берегу океана, практически обнажённые, разгорячённые, влюблённые.
Если к этому взрывоопасному мужчине вообще применимо слово «любовь». Способен ли он на это чувство? Или женщины для него — лишь объект страсти и вожделения?
По крайней мере, из его уст прозвучало именно так. Он увидел меня в магазине. И его явно зацепило то, что хоть какая-то женщина может не обратить на него внимание. Остаться равнодушной. Отойти в сторону.
Его это зацепило. Не любовь, а скорее уязвлённое самолюбие пострадало. Взорвалось разрушающим вихрем, снося всё на своём пути. Разрывая в клочья.
Не более того…
На Олесе лишь белоснежный крошечный купальник, больше похожий на несколько тряпочек, а на Демоне — чёрные плавки.
Дрожащим взглядом ощупываю мужскую фигуру, понимая, что внутри живота снова начинает разливаться какое-то тепло. Стальное тело с чёткими кубиками пресса, мускулистая грудь, массивные плечи — всё это начинает сводить меня с ума, погружая в липкий водоворот ощущений.
Пробегаю глазами по порочной дорожке тёмных волос, уходящей к плавкам, и втягиваю носом раскалившийся донельзя воздух.
Господи…
Перевожу взгляд на татуировку, расположившуюся на правой груди. Какой-то магический, притягивающий внимание, знак. То ли солнце, то ли какой-то мистический символ, известный только ему одному.
Я и не догадывалась, что у мужчины есть подобная татуировка, ведь в ту единственную ночь, когда мне довелось его почувствовать и потрогать, у меня на глазах была шёлковая повязка.
Дрожащими пальчиками вынимаю фотографию из рамки, вглядываясь в мужские глаза. Кажется, они чуть прищурились. Стали немного другими. Насмешливыми.
Схожу с ума.
Одним движением разрываю снимок на две половинки, отделяя влюблённую парочку, друг от друга. Девушку в белом купальнике вставляю назад, в рамку, а второй кусочек фото бережно прижимаю к груди.
Никому его не отдам. Оставлю на память.
Должна же я буду показать фото отца своему малышу, когда он спросит меня, где папа.
От пережитых ощущений в горле пересохло, запершило. Такое ощущение, что внутри образовалась выжженная пустыня, доставляя мне жуткий дискомфорт.
Щёлкаю выключателем, заходя на кухню. Пробегаю глазами по белоснежному вычурному гарнитуру, разномастной технике и дорогой обеденной группе на изогнутых ножках. Выдыхаю, проводя ладонью по шикарному стулу цвета слоновой кости.
Прекрасно знаю, столько стоит подобное чудо — как раз хотела сделать ремонт на кухне, прежде чем у Тимофея начались проблемы с деньгами, и облизывалась на подобные стулья в одном из магазинов. А вот у Олеси, как раз, стоит подобный гарнитур.
Хотя… На этой кухне, похоже, не готовят.
Варочная панель совсем крошечная, всего на две конфорки. Идеально вычищенная. Никаких прихваток, полотенца и даже обычной ложки. Или Олеся педантична до зубовного скрежета, или она довольствуется ресторанной пищей.
Осторожно приоткрываю холодильник, сканируя пустые полки и сиротливо лежащий кусочек сыра. Всё понятно. Так я и думала. Нимфы, подобные любовнице Демона не утруждают себя домашней работой, предпочитая быть праздником для мужчины, а не домашней клушей.
Осторожно беру с сушилки чашку и наполняю её водой из графина.
Демон запретил мне выходить из этой квартиры. Сказал, что всё нужное мне доставят завтра прямо сюда. И, если с ним неожиданно что-то случится, я просто умру от голода в этой пустой холодной квартире, лишённой всяческого семейного уюта.
Отпиваю глоток, прислушиваясь.
Какой-то шорох идёт из коридора. Еле слышный, но вполне ощутимый в звенящей пустоте квартиры.
Как будто кто-то ковыряет отмычкой в замочной скважине. Царапает металл, готовясь ворваться внутрь.
Холодею, не в силах пошевелиться. Ледяная змея ужаса моментально опутывает меня своим мерзким липким телом, сковывая движения. Делаю рваный вдох, пытаясь начать дышать. Лёгкие сжимаются от боли, выбивая из моей груди натужный хрип.
Господи, неужели, Демон просчитался?
Тот «хвост» на белом «Ниссане» вероятно, проводил его до особняка и вернулся сюда, удостоверившись, что я осталась совсем одна. Беззащитная и незащищённая. Возможно, уже спящая.
И никто не помешает этим уголовникам просто вскрыть квартиру Олеси с тяжёлой металлической дверью. Да, мою-то дешёвую старенькую дверь Таран с лёгкостью выбил одним ударом плеча но, скорее всего, и эта дверь не устоит перед натиском криминального мира.
Тело напрягается так, что на шее выступают вены, и я машинально рву на себя верхний выдвижной ящик гарнитура. Пальцы, дрожащие от напряжения, хватают огромный тесак для разделки мяса, впиваясь в рукоятку.
Господи, я вряд ли смогу использовать этот нож как оружие. Привыкшая добиваться всего путём переговоров, у меня совершенно нет навыков самообороны. А ткнуть ножом в живого человека мне, пожалуй, слабо.
Что ж, хоть напугаю.
Шорох становится отчётливее, как будто некто уже успел проникнуть в квартиру, и я делаю шаг назад. Натыкаюсь попой на столешницу. По позвонку начинают бежать колючие разряды, и я сглатываю слюну.
Будь что будет.
Но я буду сопротивляться.
Замираю в стойке голкипера и зажмуриваюсь.
Глава 25
Демон
*****
— Демон, хорошо, что ты приехал.
Таран с озабоченным видом подскакивает к автомобилю, придерживая дверь.
— Что случилось? Олеся?
— Нет, с ней всё в порядке. Кит доставил ей ужин в комнату и она, скорее всего, уже легла спать. Дело в другом.
— В чём?
— Тут мы человечка одного на участке поймали. Вынюхивал что-то, гад.